[Витя]

В Печерской церкви имелось немало драгоценных реликвий. Особенно выделялась Казанская икона Богородицы «старинной живописи». Ее оклад по ценности не имел себе равных в Воронеже: в венец Богоматери были вделаны большой бриллиантовый перстень с гиацинтом в середине, вокруг шли еще двадцать два бриллианта средней величины и два кольца с восемью алмазами. Икона перешла к монастырю по духовному завещанию вдовы надворного советника Марии Михайловны Борисовой в 1887 году. В южную стену церкви была вмонтирована гробничка с частицами мощей 55 святых.

В отдельно стоящей трехъярусной колокольне в 1829 году была. устроена небольшая домашняя церковь. Она помещалась над входными воротами. Церковь появилась в память о благотворительности монастырю графиней Анной Алексеевной Орловой-Чесменской и посвящалась ее святой покровительнице праведной Анне, матери Богородицы. Богослужение совершалось здесь только в день храмового праздника — 25 июля по старому стилю.

В каменном больничном корпусе, в северной части его второго этажа в 1852 году «иждивением» монахини Аполлинарии (Араповой) была устроена маленькая домовая церковь во имя иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радости». Служба и здесь проходила раз в год — 24 октября.

На подворье Покровского девичего монастыря, помимо храмов, стояли еще дом игуменьи, пять построек служебного назначения, в два ряда тянулись кельи. Надвратную колокольню с церковью соединял обширный сад. Внутри находилось кладбище, земля под которое была отведена в 1771 году. Но, по сведениям «Синодика купцов Елисеевых» (1886), еще в 1757 году здесь была погребена купчиха М. Т. Клемешова. Вообще же монастырское кладбище в конце XVIII века считалось местом упокоения «людей знатных». За вторую половину века Синодик отмечает тут более сорока захоронений. В девичем монастыре были погребены отпрыски семейств Веневитиновых, Сенявиных, Сонцовых, Тевяшовых и др. Здесь, к примеру, рядом со своей женой указал похоронить себя воронежский наместник В. А. Чертков. Купец Елисеев об этом событии в своей домашней летописи сообщил так: «1793 года сентября 24 дня представися раб Божий наместник генерал-порутчик и разных орденов кавалер Василий Алексеевич Чертков и погребен в Девичьем монастыре о. игуменом Тимофеем Задонским со всеми соборными и градскими священниками; гроб был обит малиновым бархатом и серебряным газом обложен, тело с гробом накрыто богатой парчею; кавалерии (ордена. — А. А.) несли на бархатных подушках по 3 офицера, а как тело несли и после погребения стали в землю опускать — во всех церквах был звон, тож была и пушечная пальба и из мелкого ружья; зрителей было едва не весь город».

Похоронен генерал-губернатор был у самой алтарной стены. В 1921 году краевед В. В. Литвинов сообщал, что внутри церкви на стене сохранялись две медные дощечки: одна в память супругов Василия Алексеевича (1726—1793) и Натальи Дмитриевны (1729—1790) Чертковых, другая — их дочери Анны Леванидовой (1760—1796). На кладбище стоял также каменный саркофаг, две аллегорические фигуры на нем поддерживали щит с изображением фамильного герба: здесь покоилась княгиня Анна Урусова, урожденная Ярцова (1767—1791).

В XIX веке упоминаний о пышных похоронах нет. Рядом продолжали погр***** монахинь, из их числа отмечались сестра Македония, в схиме Христофора (1770—1866), и Мелитина, дожившая до 94 лет. Были могилы безмолвника Иакова и Андрея Захаровича, Христа ради юродивого, участника Отечественной войны 1812 года Василия Мартыновича Шаганова (1780—1861) и его жены Дарьи (1807—1867).

В монастыре хранился ценный архив, где с XVII века сберегались документы, определявшие его имущественные права и внутреннюю жизнь. Часть материалов была опубликована историком Стефаном Егоровичем Зверевым под заглавием «Древние акты Воронежского Покровского монастыря» (Рязань, 1890). Архив до наших дней не уцелел; на его основе краеведом Павлом Васильевичем Никольским написан исторический очерк «Воронежский Покровский девичий монастырь» (1908).

Монастырь до революции не бедствовал, средства добывались белошвейной работой, вышиванием, доброхотными подаяниями. Женский городок жил своей жизнью, изолированно от остального мира, и казалось, что никакие ветры перемен не способны нарушить покой святой обители. Однако за тринадцать послереволюционных лет советская власть смогла полностью уничтожить Покровский монастырь, который обустраивался на этом месте два с лишним столетия.

Как и со всех храмов, с монастыря в декабре 1918 года потребовали сведения об имеющихся в нем ценностях. Настоятельница игуменья Арсения и ризничая монахиня Нина вскоре представили обстоятельный отчет, в коем значились: четыре священных сосуда весом 12 фунтов 87 золотников, десять ковчегов и дароносиц весом 8 фунтов 48 золотников, девять напрестольных крестов весом 6 фунтов 22 золотника, сорок одна лампада, два кадила, пять Евангелий в окладах... Наибольшую ценность представляли серебряные ризы семидесяти шести икон — 12 пудов 16 фунтов 90 золотников, облачение еще шести икон не было взвешено.

В 1922 году власти изъяли большинство монастырских ценностей. Когда 9 июня победно рапортовали в центр, что собрали по городу Воронежу 5 фунтов 46 золотников золота и 1142 бриллианта, то здесь явно присутствуют драгоценные камни с оклада Казанской иконы Божией Матери... Осенью 1924 года у сестер была отобрана и закрыта Печерская церковь. В ней разместился клуб имени Калинина. Газета «Коммуна» писала: «Войдя в него, не верится, что здесь когда-то была церковь. Вместо икон по стенам висят портреты вождей, а высоко-высоко, под самым куполом, где стоял крест, теперь ярко горит красная пятиконечная звезда...» В январе 1925 года на монастырской территории были муниципализированы многие кельи.

В октябре 1925 года губернские власти отобрали у монахинь главный храм и передали его новой раскольнической группе. Весьма интересен составленный по этому поводу документ: «Ввиду того, что автокефалисты, выделившись из религиозной группы верующих тихоновского толка, фактически аннулировали группу и создали взамен ее религиозное общество и что в распоряжении автокефалистов в Воронеже не имеется ни одного молитвенного здания, тогда как в распоряжении тихоновцев имеются 5 церквей, а в распоряжении обновлецев — 16, считать необходимым Покрово-Преображенскую церковь передать в пользование религиозного автокефального общества».

Автокефалистам не довелось долго пользоваться монастырским собором. В конце 1920-х годов начался завершающий этап борьбы с «опиумом для народа». Обратимся вновь к страницам «Коммуны» за 1929 год: «2 мая был торжественно снят крест с церкви бывшего Девичьего монастыря. Несмотря на то, что монашки и попы распускали бессмысленные слухи и угрожали «божьим гневом», снятие креста привлекло многотысячную толпу. Водружение над куполом красного знамени было встречено дружными аплодисментами».

Точной даты закрытия монастыря я не нашел, но упоминание его в мае 1929 года как «бывшего», похоже, свидетельствует о том, что это произошло чуть раньше. Сотни монахинь и послушниц вынуждены были вернуться в мир, который они когда-то добровольно покинули. Мир этот оказался к ним достаточно суров...

Многие из тех, у кого не нашлось близких родственников, странствовали по селениям, проповедовали слово Божие и жили людским подаянием. Немало монахинь в 1930-е годы оказались репрессированными по делу архиепископа Петра Зверева, епископа Алексия Буя и другим, столь же фальшивым делам. Послушнице Марии (Барченко) не было еще и сорока, когда ее арестовали и выслали, матушке же Рафаиле (Федоровой), шестьдесят лет жившей в монастыре, к моменту ареста насчитывалось 82 года; ее, к счастью, отпустили под подписку о невыезде. Арестовали монахиню Трифену, матушке Иегудииле, прикованной болезнью к одру, почти двадцать лет пришлось скитаться по чужим людям.

Территория девичего монастыря быстро ушла под частную застройку. Через нее по направлению к реке прошли две параллельные улицы, названные обе в 1930-е годы Рабочим городком. Кельи и служебные здания были быстро приспособлены под жилье. Преображенская церковь и колокольня исчезли бесследно, произошло это, по всей видимости, еще до войны. На пустыре на углу Солдатского переулка и Рабочего городка еще видны следы одного пилона от въездных ворот.

Место, когда-то занятое обителью, нетрудно обнаружить в начале улицы Сакко и Ванцетти. Ориентиром может служить огромный котлован, вырытый в разгар перестройки на месте снесенного Девичего рынка под новый крытый рынок... С севера вдоль ограды проходила Гамовская улица (ныне улица Демократии), с востока — Большая Алексеевская (ныне Пролетарская), с юга и запада—сохранившие свое прежнее название Мало-Смоленская и Солдатский переулок.

Все дома внутри этого квартала находятся на монастырской земле. При внимательном изучении там можно отыскать в перестроенном виде до десятка старинных зданий, к примеру — Рабочий городок, дома 32, 34, 36. Где-то здесь был дом настоятельницы. И сейчас еще остатки парка рядом называют садом игуменьи. Следов многочисленных прежде могил отыскать не удалось.

Одним словом — на месте старинного Покровского девичего монастыря пролегла улица Рабочий городок...


А.Н. Акиньшин "Храмы Воронежа" (1996 год).