[Maestro]

В разведке 90% информации добывается из открытых источников, путём анализа и сопоставления. Вот крайне любопытное видео выступления инспектора антитеррористического центра СНГ М.А. Кочубей на круглом столе "Будущее России в условиях мирового кризиса: прогнозы и сценарии": http://video.yandex.ru/users/yafh/view/69 Ролик наводит на много мыслей и очень насыщен информацией.

Речь идёт о грядущем социальном взрыве. Государственные структуры режима встревожены - ФАКТ. Ещё говорится о частных военизированных структурах, которые уже давно являются основной действующей силой в том же Ираке (например, Блэквотер). Почти по Беркему аль Атоми, только тот на пиндосов нажимает, в смысле, первоначальный захват нефте-газопроводов и месторождений будут проводить войска регулярной армии США. А дама в ролике говорит о том, что это будут наши же парни славянской внешности, но в натовской форме. Как вам вот такой пассаж?

Так вот, если мы с вами говорим о том, что становится ареной битвы и ареной защиты, то для меня сомнений нет, все серьезные массовые беспорядки, межгосударственные военные конфликты, криминальные взрывы, так или иначе будут привязаны к нефте-газо-проводам. И когда ООН, самая отсталая организация в смысле прогнозирования, там качество прогнозов не годится ни Рэнду, ни Стратфорду, ни другим структурам. Так вот, когда ООН опубликовал доклад "Энергетические сценарии 2020", я похолодела. Если уже и они говорят о том, что основные конфликты будут развиваться вокруг энергетических цепей, и в ближайшие цели террористов, например, а это заведомо ложная мишень – международный терроризм, - и в этом тоже ни у кого иллюзий нет, они будут разворачиваться вокруг попыток террористических структур не запугать правительства, а установить контроль над нефте-газо-проводами, вот это серьезная заявка.

И теперь мы с вами возвращаемся к вопросам, например, механизмов стабилизации ситуации. Я смотрю, прежде всего, на Украину. Вы обратили внимание на то, что европейцы скупают и устанавливают пока экономический контроль над газо-транспортной сетью Украины? "Для чего?" – встает у меня контрольный вопрос. Ну понятно, есть нормальная объяснялка, для чего это делается. Если Украина рванет первая, а она рванет, как только там объявят экономический дефолт (технически, дефолт там существует), там максимально быстро начнутся массовые беспорядки. Европейцы максимально быстро введут туда частные военные компании для охраны газопроводов Украины, они будут охранять свою экономическую собственность. Я хочу возразить коллеге из Института военных переводчиков, при всем моем глубочайшем уважении к вашим структурам, я всегда внимательно вас читаю и просто получаю удовольствие, так вот, речь пойдет о том, что никогда Америка не будет воевать с Россией, а будет воевать славянами со славянами. И вот в этот как раз театр, когда массовые беспорядки, социальные бунты, криминальные взрывы, они туда зайдут с частными военными или охранными компаниями. Вот это нас ожидает. И, честно говоря, если мы с вами обсуждали эти сценарии на проекцию год-полтора, то в течение этих как раз года-полутора, я считаю, этот сценарий очень вероятен.

Вообще всю речь на цитаты порвать можно, но ключевая вот эта: "Полевые кухни! Срочно!".

А чем всё в итоге закончится, описал Аль Атоми в повестях "Мародер" и "Каратель". Ключевым в обоих повестях является кусок про крыс. В общем-то поэтому тема так и называется.

201.. год, Третий год демократии иракского образца на российской земле. Государства РФ больше нет, слово «Россия» запрещено цензурой, есть NCA — Северная Центральная Азия, политкорректное название оккупированной территории. В некогда секретном оборонном городке хозяйничают американцы и их слуги самых разных национальностей. Стратегические атомные объекты взорваны, а развалины заминированы. Местных жителей расстреливают, как одичавших собак, сотрудники частных охранных фирм. Хаос глобальной социальной катастрофы закончился, наступила эра Нового Порядка. Старый боец Ахметзянов беседует с молодым пацаном. Не удержусь и процитирую (извиняюсь перед дамами, но матерная лексика в оригинале).

---------------------
— И че, все воруют?
— Все, Сереж. Если спроса нет и люди знают, что не будет, то самый твердый человек станет воровать. Может, не сразу, через время, но станет. Внутри крови у нас подляна сидит, ее не денешь никуда. У каждого, понял? Ты, я, все — крысы в душе. Только надо гасить ее всю жизнь, по башке бить, чтоб не могла, сука, рыло свое поганое из грязи вытащить. Само по себе воровство, Сереж, полбеды. Крыса — всегда означает кровь. Вот что плохо. Когда ты выбираешь крысиную дорожку, она кончится кровью, без вариантов. Хорошо, когда только крысячьей — поймают, на железа подымут. В этом беды нет, одна польза — когда крыс режут, люди радуются, а крысы боятся, пределы знают. Хуже, когда крыса людей жрать начинает. Если крысу вовремя не замочить, она вырастет, пределы забудет и начнет у людей жизнь крысить, мочить всех начнет. Это суть крысы — она рядом с собой людей не терпит. Понял, душара?
— И че, вот хозяйки (американцы) — они че, все крысы, до одного? Неужто среди них всех человека ни одного нет?
— Как нет, есть, конечно. Только тут есть такое: ты вот в Доме Кирюхином жил, так?
— Ну.
— Гну. Ты за движения Дома отвечал?
— Ну… Нет. Дак и спроса не было, так ведь, Старый?
— Был. Дом весь лег.
— Старый, растолкуй. Что мы сделали?
— Ничего.
— Ну, я и говорю, что ничего.
— В этом и косяк. Если ты человек, то крысу терпеть нельзя. А мы терпели, гнулись. Я раньше тоже не понимал. За что мы вообще легли все, понимаешь?

...Бля, как все быстро... Вот уже и нет даже понятия, что была когда-то Страна, что хуева туча людей строила, жила в ней, отмахивала Страну от врагов, что это были такие же люди... Ахмет остановился, как громом пораженный. ...Вот как бывает. Когда начинаешь кому-то разжевывать, и сам вдруг все яснее понимаешь... Ахмет вспомнил, ярко-ярко, как еще при этом, мелком-бледном, по ящику крутили рекламу какого-то дерьма, не то водки, не то пива: "Ведь страна - не страницы истории,/Не границы и не территории..."

...Сука, а ведь тогда, тогда еще, за столько лет все ясно было! Ну что, что мешало-то, а?! Все еще живы были! Даже армия какая-никакая, а была ведь, была! Мусора не все еще оскотинели тогда, и главное - все живы были, и всю эту *****асню, тащившую нас под молотки, можно было вымести из нашей, нашей Страны в один день. Как мы забыли, что это НАША Страна, а не всей этой московской-америкосовской шоблы... Ахмета едва не порвало на части от брезгливой ненависти к себе тогдашнему. Каким только дерьмом не морочил себе голову, страшно вспомнить... Машины какие-то, деньги, понты корявые... ...Главное, как это называлось - "Хочу жить по человечески". Не, сука, надо же! Хотя че, вон, некоторые и в жопу долбятся, а людьми себя назвать язык поворачивается. Тьфу, сука, грязь, грязь дешевая, поганая безмозглая помойня! Ничего человеческого не было, ни одной мысли, ни одного поступка, ничего... Трусость и тупость. Слизь, бля...

Ахмет очень ясно понял - его детство, счастливое и безопасное, с горячей водой в кране, с докторами в больничке, которые, если че, всегда были готовы остановить кровь и зашить рану, с кинотеатром и мороженым - все это не упало с неба; это не берется само из ниоткуда. Это сделал кто-то большой и добрый, который не зная ни самого Ахметзянова, ни его маму, сделал больничку и кино, заасфальтировал дорожки, привез мороженое, поставил в детском парке качели и позволил маленькому Ахметзянову всем этим пользоваться; и самое главное - он отогнал врагов так далеко, что Ахметзянову до самой армии враг казался такой далекой и нереальной абстракцией, что было даже смешно.

А теперь Ахметзянов подрос. И вот сидит в грязном подвале, и рассказывает маленькому Сережику, как ему жить дальше. Посреди руин про****ной Ахметзяновым и растащенной крысами Страны, остатки которой крысы внагляк продавали врагу, а Ахметзянов тогда, все прекрасно зная, заботился о том, чтоб "жить по-человечески". С машиной и домашним кинотеатром.

-- Сука я позорная, Сереж, су-у-ука...
-- Ты че?! Старый, да ты че сегодня, это, че с тобой?
-- Опомоен я. Навсегда, пока жив. И Кирюха, и Санька, да все, чего там... Проебали мы свой Дом, проебали... - тут Ахмет снова собрался.

...Не хватало еще, чтоб малой видел все это дерьмо. Дерьмо и сопли. Гляньте только - урод просрал то, что должен был сохранить, а теперь ему, видите ли, совестно стало... Не смог передать пацану Страну, передай хоть то, что еще можешь...

— Сереж, вот ты говоришь, "че с тобой". Со мной простая вещь - я обосрался по полной. Сейчас я вспомнил, как я обосрался, и мне хуево, очень хуево. Я чувствую себя овцой. Вот ты не помнишь, а мы все жили в огромной Стране, сильной и богатой. И мы проебали ее, как последние позорные бараны. Знаешь, где мы лоханулись? Мы согласились терпеть рядом крыс. Когда хавки много и никто не прессует, человек становится тупой и ленивый, он перестает понимать, где живет и почему еще жив. Он забывает, что крыса рядом - это смерть, и спокойно ходит рядом с крысами, и сам стает крысой.

-- Старый, но ты же не крыса?

-- Я... Я просто не успел, Сереж. Но начал хвост ростить, начал. Знаешь, как нас развели? Не зашугали. Если б начали хоть вполсерьеза шугать, то мы, наверное, и в отмашку пошли бы, не стерпели. А в отмашку мы ходили славно, Сереж. У твоей Страны не было равных в драке, мы всех раком ставили, любого, запомни это.

-- А как тогда вас это... ну, развели?

-- Нас потихоньку превратили в крыс. Ну, не всех, конечно, только наших старших. Их потихоньку купили, как банку тушняка. У нас был старший, Сталин, он последний некупленный был. А после него... Ну, я тебе потом как-нибудь расскажу.

-- Не, а как с крысами-то? Почему их на ножи не поставили-то?

-- Хе, "на ножи"... Понимаешь, у крыс какой ход? Есть крысы, такие норма-а-альные, жи-ы-ырные; и те, кто хочет ими стать. Вот у хозяек так все устроено, по крысячьи. Человеком у них быть нельзя, тебя толпа порвет, в тюрьму ли, в дурку ли закроет; найдут способ. Хуже всего, что даже не порвет, а не даст жить, и все. Засрут голову с малолетства, и куда денешься... Вот и нам засрали. Потихоньку, не сразу. А потом все больше и больше, все больше и больше... Мы тогда как дурные ходили, крысы головы поднять не давали. То кризис, то хуизис... Причем, знаешь, Сереж, никто, главное, никого не резал, не прессовал. Никто даже не заставлял никого ниче делать. Не хочешь по-крысячьи жить? И не надо, дорогой! Никто не заставляет! Иди и сдохни с голоду, твое дело. А если жрать хочешь - будь добр, пищи как крыса. Никого не волнует - на самом ты деле пищишь, или только притворяешься, главное, чтоб пищал... А потом хозяйки пришли. Не сами, сами никогда б не смогли, в крови б захлебнулись. Их наши крысы притащили, Страну дожрать, да последних людей в свою масть опустить... Ладно. Так долго можно вспоминать. Толку-то.

— Да не расстраивайся, Старый. Все равно уже все сделалось. Че теперь.

— Эт точно… Короче. Это главное. В твоем Доме даже мысли быть не должно ни у кого, что у тебя можно украсть и жить дальше. Крошку скрысил — все, на ворота, без обсуждений. Кто бы не был. Когда человеку дают украсть, то остановиться он не может, будет воровать всегда. Он другим стает, гнилухой. И гнилье в нем растет, остановиться не может оно, пока весь человек в оконцове не станет крысой. Самая жопа в том, что человек не замечает, понял? Он всегда думает — а хули, я парень нормальный же, ну, скрысил деху — с кем не бывает? Раз не *****ас, типа. А потом — раз да еще раз, и все, видит в один момент: ептыть, а ведь я — крыса! Бля! И раз, думает такой, уже в курсах, что он крыса — ну и хули? Че мне теперь, пойти да вздернуться? Ни***! Буду жить дальше. Хрен с ним, буду жить крысой. Раз уж так вышло. Это значит — все, Сереж, ****ец. Нет больше человека, а есть только крыса. Полная и окончательная. А крыса уже и думает по другому, не по-людски. Она будет думать, как тебя замочить — по бабски, вподлую, и скрысить вообще все. Понял, товарищ главнохозяйствующий? Крыса в твоем Доме — это твоя смерть. И всех твоих…