[Чёрный Дембель]

В русской литературе имеется огромное количество произведений о войне; десятки, если не сотни писателей, как выдающихся, так и просто талантливых, и даже заурядных штатных литпропагандистов на окладе отметились тысячами произведений разнополярного художественного достоинства и идеологического направления. В своё время выделилось даже целое литературное направление от участников ВОВ, именуемое «Лейтенантской прозой», но совершеннейшей скалой над всеми ними возвышается глыба писателя, поэта и самого знаменитого военного корреспондента, 100-летие со дня рождения которого отмечаем мы на днях, 28.11.2015.

Константин Симонов

Кирилл Михайлович Симонов (имя Константин он взял себе позже — из-за дефектов дикции «Кирилл» он почти не выговаривал) родился в Петрограде, в дворянской семье, глава которой был кадровым военным, дослужился до генерал-майора и пропал без вести в конце Гражданской. Наверное, именно поэтому писатель никогда не считал себя просто мобилизованным на разработку военной тематики в литературе только во время войны (ведь любому порядочному человеку неудобно оказаться в стороне от неё, когда сражается весь народ). Константин Михайлович писал о военных делах не по обязанности, а по глубокой внутренней потребности и с юных лет до конца дней своих продолжал думать и писать о людских судьбах, связанных с войной и военной службой.

Совсем ещё молодым человеком Симонов участвовал в боевых действиях на Халхин-Голе; непосредственно перед войной дважды обучался на курсах военных корреспондентов при Военной академии имени Фрунзе и Военно-политической академии.

В июле 1941 года он был под Могилевом, в частях 172-й стрелковой дивизии, которая вела тяжёлые оборонительные бои и прорывалась из окружения. Во время боёв в Крыму писатель был в цепях контратакующих пехотинцев, участвовал в боевом походе подводной лодки, вместе с разведчиками высаживался в тылу врага, бывал среди защитников Одессы, Сталинграда, в передовых частях во время Курской битвы, в Белорусской операции, в завершающих операциях по освобождению Чехословакии, Польши и взятию Берлина и во многих других местах, где происходили решающие события, и уже спустя много лет после Победы Симонов часто встречался и обстоятельно беседовал с фронтовиками, от маршалов Победы Жукова и Конева до простых пехотинцев, вытащивших на себе всю боль и тяжесть войны.

Неудивительно, что, располагая таким богатейшим и разносторонним материалом, писатель сумел заметить и открыть много новых, до этого малоизвестных фактов или такие их оттенки, которые раньше не замечались.
Любой воевавший человек знает, что каждый день или каждая неделя войны вызывают такие душевные потрясения и обострённое видение всего происходящего, учат тому, чего в мирное время нельзя постигнуть и за многие годы, а иногда и за всю жизнь. Освежая свой боевой и жизненный опыт в памяти, писатель переплавил в своих чувствах и мыслях увиденное и пережитое как им самим, так и тысячами участников войны.

Надо сказать, что к июню 1941 года автор подошёл уже с солидным боевым и писательским багажом: к этому моменту им были написаны целый ряд военных стихотворений, поэм и пьес; по некоторым ставятся спектакли, а вскоре снимаются фильмы («Парень из нашего города», «Жди меня»).

Едва вернувшись в конце июля с Западного фронта, под свежими впечатлениями от боевых действий, буквально в один день Симонов пишет, пожалуй, самое известное и самое культовое стихотворение Великой Отечественной войны - «Жди меня», затем, в ходе войны — ещё несколько сборников мощных стихов и поэм, среди которых такие глыбы, как "Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины", "Над чёрным носом нашей субмарины", "Майор привёз мальчишку на лафете" и термоядерный "Убей немца!", которых бы с лихвой хватило иному поэту для литературного бессмертия и для полноценной Нобелевской премии, ну и, в 1959 году выходит венец трудов автора — роман «Живые и мёртвые», первая часть трилогии «Живые и мёртвые» - «Солдатами не становятся» - «Последнее лето».

Моё глубокое убеждение — это вторая несостоявшаяся стопроцентная Нобелевка автора. Не знаю, выдвигали ли в позднебрежневское время Симонова на эту премию, но, думаю, уже в те годы насквозь проституированные члены нобелевского комитета его стопудово бы зарубили, ибо произведение идёт абсолютно вразрез со всеми так называемыми либеральными ценностями. Это две с половиной — три тысячи страниц текста, художественно выверенного и безукоризненного, но, в то же время, чрезвычайно плотно насыщенного размышлениями автора о жизни и смерти, о воинском и гражданском долге, об ответственности за порученное дело и за жизни подчинённых и других доверившихся людей, о чести и совести, о верности присяге, Родине и любимой женщине, при этом, несмотря на годы написания, Симонову удалось избежать коммунистической риторики и прогиба под идеологию практически полностью, и даже в рассуждениях о ВКП(б) он умудряется преподнести её роль не как роль рулевого мировой революции и не как оплот чаяний всего прогрессивного пролетариата — он, скорее, обозначает партию, как некий орден меченосцев, арматурную сетку Красной Армии и всей страны. Пусть спорно, но вполне достойно и эпично.

Трилогия — мегаглыба, стопроцентно достойная стоять на одной полке с «Тихим Доном», куда более созвучная нашему времени, адекватная и актуальная по сравнению с «Войной и Миром», ну, а такой Нобелевский лауреат, как «Доктор Живаго», не к ночи будь помянут, недостоин быть раздербаненным на листки для укрытия этих полок от пыли.

Автора иногда называют "Русским Хэмингуэем", но это, на мой взгляд, чистой воды издевательство либерастов над памятью Константина Михайловича - по "гамбургскому счёту" Хэмингуэй ему туалетную бумагу в сортир подавать недостоин, ИМХО, и, думаю, в пору главредакторства Симонова в "Новом Мире" или "Литгазете" он старика Хэма взял бы в штат, в лучшем случае, курьером, почту разносить. Ну, или в редакционный буфет, врио чучела медведя.

При жизни автор был вполне заслуженно обласкан, многократно становился лауреатом Ленинской и Сталинской премий, депутатом, председателем, главредом, был женат на красивейших женщинах страны — в том числе на знаменитой актрисе Валентине Серовой, которой и посвятил самое знаменитое своё стихотворение - и прочая, в общем, жизнь удалась, а вот после падения СССР был незаслуженно почти забыт — ну, разве что, раз в год — два по «Звезде» крутят экранизацию «Живых и мёртвых».

Умер Константин Симонов в 1979 году и, по завещанию, был кремирован, а прах его развеян над Буйничским полем под Могилёвом.
«Я не был солдатом, был всего только корреспондентом, однако у меня есть кусочек земли, который мне век не забыть, — поле под Могилёвом, где я впервые в июле 1941 года видел, как наши в течение одного дня подбили и сожгли 39 немецких танков…».

Творчество Константина Симонова — программное и обязательное к прочтению всякому, кому небезразличны жизнь, судьба и история России. В прежние времена изучалось с начальной школы — помню, поэму «Сын артиллериста» учили наизусть в 5-м, поди, классе. Пора вернуть народу одного из ярчайших классиков русской литературы.