Ещё один отщепенец русского мира.
Владимир Сорокин
Популярность сего литератора в последние лет 10 практически сошла на нет, но на рубеже тысячелетий имя его шумело наравне с Пелевиным, а тиражи были столь же обильны и тучны. Тем не менее, несмотря на оную тучность, Сорокину до Пелевина во все времена было, как ржавому котелку до Парижа.
Охарактеризовать всё его творчество можно одним словом - лубок. Ну, или фельетон большого формата. Ни малейшей изюминки, ни одной оригинальной мысли – только сарказм и трэш, то есть, на момент написания самые коммерчески востребованные пиплом жанры. Да и тут пейсатель лоханулся: сарказм и русофобия на нас в 90-е лились из каждого утюга, а тему трэша качественно развили до него и без него – к примеру, такой адовый пейсатель-психопат, как
Юрий Петухов, изданиями которого в 90-е были завалены все лотки, или неподражаемый инфант террибль
Эдичка Лимонов.
В художественном воплощении трэша автор, как истинный интеллигент, тоже оказался вполне импотентен: только, казалось бы, начнёт гнать волну – и вдруг, внезапно – стоп машина, будто девичья стеснительность внезапно накрыла труженика пера потной волной стыда, и выходит замах на рубль, удар - на копейку. Бледненько. И русофобия получается у него вяленькая и безынтересная, категорически не возбуждающая ни малейшей шалэной лютосци, в отличие от блестящего, как ни крути, творчества стилиста Акунина.
Трилогия про лёд, «Голубое сало», «День опричника» - вот всё, что я асилил у Сорокина, и более ничего читать не собираюсь. Шлак.