[Boruch]

Иерусалим
Иерусалим описан примерно сто тыщ миллионов раз, примерно в таком же количестве произведений. Но, поверьте мне, никакие описания, фотографии и документальные фильмы не способны в принципе передать обьема и особой пространствнно-временной конструкции этого города. Не придумано таких технических средств, чтоб донести ощущение чуда, черeз изображение чуда.
Все начинается с подьема в Иерусалим. Надо заметить, что в столицу "поднимаются" не только евреи. Японцы тоже "поднимаются" в столицу. В случае с Иерусалимом слово "подьем" имеет не только фигуральное значение. Иерусалим лежит в красно-белых горах, окруженный густыми лесами и даже современное шоссе номер один, петляя и сворачиваясь, не сразу выносит вас к сверкающему городу. А очень постепенно, минуя кибуцы и арабские деревни, минуя полосу облаков , давая насладиться запахом влажного леса. А уж потом на последней паре километров вас выстреливает к подножию зданий, в районе Рамот, облицованных белым "иерусалимским" камнем. Могу себе представить, какое потрясение испытывали путники, которые поднимались в Иерусалим из Яффо еще сто лет назад. Когда подьем занимал три совсем нелегких дня. С ночлегами, водопоями и привалами.
Чтоб в полной мере испытать восторг подьема в Иерусалим, надо делать это ранним утром, чтоб солнце вставало у вас перед глазами, внезапно обозначая переход из тени горных ущелий и караванных в них троп к бескрайности неба и света. Пережив первый шок встречи с этим очень специальным городом, снова вы начинаете петлять и кружиться, поднимаясь на горки и спускаясь в долинки до тех пор, пока, через старые кварталы, мимо обветшавших особняков и старинных витрин, вас не вынесет к Яффским воротам Старого Города, откуда великолепие столицы открывается в царской широте и богатстве воздуха и камня.
Иерусалим, как бы висит в воздухе, касаясь подножиями зданий вершин гор и некоторые из них обнимая подобно облакам.
Иерусалим невозможно полностью осмореть ни с одной из многочисленных обзорных точек в разных концах города. Вид с Башни Давида, где, кстати, снимались израильские выпуски "Большой стирки", более или мнее смахивает на панораму, и с нее действитeльно можно видеть и Стену Плача, и мечеть Аль-Акса, и Русское Подворье с золотыми луковицами куполов и где находится, между прочим, известное учреждение предварительного заключения и больницу Хадасса, и мельницы Монтефиоре, и сады Сахарова, но он не дает настоящего впечатления от кругового обзора.
По Иерусалиму довольно бессмысленно ездить на автобусе, или машине, по Иерусалиму надо ходить пешком, ну, или если вы сильно ленивы, ездить на велике. Тогда-то вы и увидите, узкие улицы и живые изгороди, древние камни руин, покрытые свежей травкой и строгие линии новых кварталов, почувствуете запах от уличных жаровен и услышите крики торговцев на Старом арабском рынке. А еще везде вы будете видеть лохматые иерусалимские сосны, создающие неповторимый иерусалимский запах и старые оливы, создающий неповторимый иерусалимский цвет.
Есть еще название Ирусалиму - золотой. В закатном освещении, когда солнце на западе, а небо становится розовым, он действительно золотой, на фоне синеющих на востоке Моавских гор и напоминает рассыпанные по горам блестящие украшения, такой он тогда весь ажурный и тонкий.
Прекрасен Иерусалим ночью. когда темно-синее небо становится одного цвета с землей далеко под ногами, он напоминает звездное скопление, почему-то находящееся на уровне ваших глаз.
Случалось мне бывать в Иерусалиме в разное время года и в разное время суток, всегда он чудесен и необычен.
В Иерусалиме надо жить, сливаться с его столичной сутолокой и внезапным покоем в старых кварталах, с его посреди города лесами и домами в которых вход может быть с улицы прямо на третий этаж, и чтоб попасть к друзьям вам надо спуститься на лифте. Там надо пить кофе в маленьких кафешках во время зимних холодных дождей и грызть мороженое в летнюю сухую и ветреную жару. Там надо ходить на концерты мировых знаменитостей и слушать уличных музыкантов.
Евреи знали таки, где делать столицу. И как ее делать.