[асызгуль]

- И чего ночью-то делать было?! Ведь Акташ во дворе...

- Про твоих людоедов только сельские знают, дружок твой знать не мог.

- Да я чуть с ума не сошёл, когда позвонил с конюшни Павел и сообщил, что вышел он из конюшни, показалось, что водопроводный кран на улице течёт, и видит: лежит головой на ступеньках дома мужик и рядом Акташ скалится... Видно, прыгнул на него сзади, а он упал - прямо на ступеньку лбом.

- А Павел не мог сам его пристукнуть? В драке? Здоровый бугай!

Ну, по сравнению с Костиком вовсе не трудно казаться большим и сильным...

Тренер согласился:

- Да, здоровый... Ученики его Динозавром называют, сокращённо - "Завр". Как бы то ни было, нам же на руку оказалось, что он здоровый, он и отнёс подальше труп, и закопал сам. Внимание милиции привлекать к ферме совершенно незачем...

Ошиблись мы с Машкой, выходит, в главном - в нашем тренере. Я начала думать, что лучше бы не подслушивала этот разговор с самого начала, сейчас уйти не было никакой возможности. Уж очень загадочными были слова Костика о том, что лучше было бы просто детдомовцев набрать... Значит мы - не "просто"?

Владимир Борисович продолжал:

- Не повезло бедняге. Давай-ка выпьем за упокой души Николая Зуенко! Сильный был парень, храбрый,

а как нелепо погиб...

Снова забулькала водка, но стаканы не звенели - за упокой души всегда пьют, не чокаясь.

Потом заговорил Костик:

- Не заложит этот Завр?

- Нет. Павло по натуре - хитрый кулачина. Если бы знал он, почему Зуенко появился на ферме, то мог, пожалуй, шантажировать. А так выходит, он сам замешан в сокрытии факта смерти, и поступать себе во вред не будет, никогда не будет... И вообще, нет человека - нет проблемы. Остальные ученики получены практически безопасным путём.

Я вся превратилась в слух.

- Уголовным путём! - уточнил Костик.

- Кому бы упрекать, Костяй, только не тебе, с кодексом у самого тебя счёты, знаю, найду-утся... Вот послушай, как я к этому пришёл. Узнал я про то, что тепеп-...телп... короче, о том, что мысленная эта связь возможна между человеком и лошадью, ещё в институте. Институт физкультуры в Киеве, они его сейчас в Академию переделали, дурачки...

- Влад, я твою историю сто раз уже слышал. Давай о деле!

- Не-ет, послушай, - голос у тренера был глупо-упрямым и я поняла, что он выпил уже достаточно.

Никогда не буду пить! Всякий знает, что если человек выпил не так много, чтобы упасть и заснуть, он начинает ко всем приставать и рассказывать, какой он умный, хитрый и предприимчивый, и как его никто не ценит по достоинству. Сколько раз я это в деревне видела-слышала! Только вот Владимир Борисович раньше не пил... При нас. Теперь, когда я узнала, что тренер знал о смерти своего друга и позволил закопать его в скотомогильнике, я не верила ни одному своему прежнему знанию о нём.

Костик, видно, понял, что пока Владимир Борисович своё не скажет, никакого разговора о деле, то есть о поисках Боргеза и меня, не выйдет. Тренер продолжал:

- Это значит, училась со мною Надя Тамадзе, симпатичная такая грузиночка. Она увлекалась спиритизмом, парапсихологией - ну, всем, о чём тогда говорили как о сущей ереси. И я в это не верил! И я думал - ерунда! А ты?

- Я в другое время рос, - угрюмо ответил Костик.

- Во-от, тебе бы легче было в мысленную связь поверить. А я это - тогда! - смог. Мне показала Надюша, как она, стоя на земле, без корды лошадь работает. И, главное, жеребец бегает в недоуздке, а вроде как бы поводу сопротивляется, головой мотает, а ни потащить, ни подыграть не может. Ну, первая мысль, что этого жеребца она выдер.. дрессировала. А она говорит: "Я с любой лошадью так работать могу! Показать?" - И показала... Я, конечно, сразу к ней: "Научи!" Она, бедненькая, никто ей раньше не верил, так обрадовалась, начала учить - и без толку. Мне Р-роман говорил, ну, этот... сенс из Бахчисарая, что, мол, Володя, человек ты хороший, но экста...экстрасенс никакой.

Тренер выпил уже столько, что длинные слова давались ему с трудом.

Эту часть истории я, как и Костик, знала. И, застыв в неудобной позе под окном, из которого вкусно пахло едой, еле удерживалась, чтобы не поторопить: "Ну давай же, давай дальше!"

- Н-ну, потом наши с Наденькой пути разошлись, ты знаешь, как это бывает... Но я идеей загорелся... Ой-й загорелся! И тогда решил: раз мне эта мысленная связь не удаётся, можно же вывести породу лошадей, которые бы лучше обычных воспринимали бы человеческие мысли. И мы с Олечкой поехали в деревню. Ох, она и натерпелась! Я-то в деревне вырос, а она - столичная девушка, искусствовед, оказалась среди деревенщины грязной, народ тупой, пьянство, маты-перематы. Здесь, в Крыму, сёла почище и люди поприличней, а там, средняя полоса, сплошное бескультурье... Святая женщина! Она в меня верила!

- Это верно, святая... Тогда верила, теперь этих сопляков опекает, возится с ними...

- О н-нет! Она моих учеников любит! Как мать любит! Только женщины могут чужих детей любить... Ну так вот, ничего у меня с породой не вышло. То есть путь был правильный, совершенно верный, только вот председатель колхоза у нас там был такой пенсионер замшелый, р-ретрогр-рад... Ну, и средства для выведения породы нужны не колхозные. Лошади стоят денег, люди - гораздо дешевле! - Владимир Борисович так засмеялся, словно ему не было смешно.

Костик сказал, зевнув:

- Что дешевле, это факт...

- И давай тогда выпьем за то, чтоб нас почаще такие идеи осеняли!

- Борисыч, не наливай, - запротестовал Костик. - Да хватит, я же за рулём!

- Н-ничего, всё равно у нас ночевать придётся. Так за идею!

Снова забулькало. В этот раз тоже стаканы не звякали. Тренер продолжил:

- Я три года был в упадке. Полном - и моральном, и м-материальном. Олечке спасибо, не бросила меня, поддержала. А потом додумался до г-гениального: если нет у меня возможностей вывести породу лошадей, то уж людей-то... А?! Попытка не пытка.