[асызгуль]

- Акташ... - и когда он виновато подошёл, погладила голову с обрубленными ушами и попросила прощения.

Пёс обрадовался, завилял коротеньким хвостом и деловито побежал на конюшню впереди нас с Боргезом.

В родном деннике проголодавшийся жеребец накинулся на соломенную подстилку, которую раньше ел только от скуки. Мокрую чужую попону я сняла и бросила на пол в коридоре. Потом отжала ладонями воду с рыжей шерсти, сходила и принесла тюк прессованого сена.

Конюха не было видно. Сегодня в ночь должен был дежурить дядя Серёжа, он просто не мог не слышать цоканья копыт в коридоре, он был обязан посмотреть, в чём дело. Может, лошадь из денника вышла? Может, конокрады?

И тут почему-то я представила другую ночь, сухую ночь начала сентября. И мертвого человека в канаве у дороги. И Акташа с кровавой пастью...

Голова закружилась, я прислонилась к стенке спиной и закрыла глаза.

- Све-ета?! - ага, вот и дядя Серёжа. - Да откуда ты?

- Там, в деннике, - Боргез. Покормите его...

Торопливые шаги - дядя Серёжа побежал проверить, правду ли я говорю. Звякнула задвижка на дверях. Удивленные ругательства. Снова шаги. В кормовой глухое постукивание ведра, затем опять шаги, шелест овса, который сыплется в кормушку...

Дядя Серёжа вернулся ко мне:

- Это как же тебе в голову пришло такое, а?! Вот задаст Борисыч тебе!

Я поглубже засунула руки в карманы. Правая натолкнулась на мокрые жёсткие бумажки. А, это деньги...

- Не говорите Владимиру Борисычу.

- Дык всё равно ж увидит!

- Увидит утром. Не говорите, - повинуясь не мысли, а неприятно щекотному душевному ощущению, я протянула конюху деньги.

- Не скажу и так, нужны мне твои гроши! Вот прямо разбогатею с твоих грошей, - дядя Серёжа взял холодные бумажки и засунул небрежно их в карман ватника.

И будто бы так и было надо, я ни капельки не удивилась. Это раньше глазам бы не поверила: дядя Серёжа берёт деньги! От меня, от любого из нас - всё равно. Он же всегда говорил, что нам "заместо деда"! Только было это давно, было это в другом мире... Да в том мире мне самой показалось бы стыдным давать за молчание взятку - ведь это была самая настоящая взятка! Сейчас - другое дело. Сейчас может быть всё.

Куда потом направился дядя Серёжа, не знаю. Я пошла домой.

Свет в окнах не горел, но меня, оказалось, ждали.

Когда я тихонько отперла дверь, навстречу вышла не только бесшумная Дженни, родная сестра убийцы- Акташа. Ко мне из большой комнаты выбежали все наши!

- Рыжая!

- О, Светка!

- Ты откуда?!

- А мы тут сидим, ничего не знаем... Ветром провода порвало, телефон не работает, только-только электричество включили!

- Пошли в большую комнату!

- Ага, мы там все собрались!

- А мы думали, ты сбежала...

- Ой, да ты вся мокрая!

Мне от этих знакомых родных голосов стало так хорошо, так тепло... Или нет, это в доме просто было тепло, уже начали топить. Сразу же захотелось спать, но я встряхнулась - спать - это потом.

- Люди, я сейчас вам расскажу... Я такое узнала!

- Потом расскажешь, сначала переоденься! - это Аня. - С тебя же вода течёт!

- Хорошо...

Первый раз в жизни мне стало приятно, что Аня командует мной. Это же здорово, когда командуют, потому что заботятся о тебе. Просто так заботятся, не потому, что если я заболею, некому будет работать моих лошадей...

Комната наша показалась мне маленькой и чужой, как будто я вернулась в неё после долгой отлучки. Машка молча и ловко стала помогать мне раздеться. У ног моих, как только я остановилась, сразу натекли лужицы мутноватой воды. Аня передала Димке тяжёлые набухшие кроссовки:

- Набей старыми газетами и поставь сушиться в прихожей!

Оказалось, на мне вымокло совершенно всё, даже лифчик и трусики. Я стояла голая босиком на пёстром тряпичном коврике между кроватями, Машка полезла в шкаф за сухими вещами, Аня привалилась к двери спиной, потому что Арсен возмущался в коридоре - мол, не любит разговаривать, когда не видит, с кем говорит, а стесняться его не надо - что он, голых баб не видал?

- Знаешь, тут было та-акое! Мы пришли из школы - Андрей всё рассказал, ну, мы и подумали что ты за Борькой поехала, - рассказывала Верка. - А потом приехали конюха покупателя. Точнее, не покупателя, а той фирмы, которая должна была доставить Боргеза в Киев, а оттуда - в Польшу. Оказалось, Борька от них сбежал! Вот молодец! А потом приехал Костик, бегал тут, орал, мы просто в шоке были, что он твоего жеребца продал! Машка ему всю рожу разбила, пока её не поймали... И Владимир Борисыч приезжал! Прикинь, он уже вернулся из Киева!

Верка говорила и сильно растирала меня бело-розовым махровым полотенцем. Машка протянула мне сухие трусики, я, прыгая то на одной ноге, то на другой, натянула их, тут же Аня скомандовала:

- Ну давай, руки в рукава!

На меня надели тёплую шерстяную рубашку и я, пока Верка вытирала мне волосы, непослушными пальцами застёгивала пуговички. Про Боргеза я думала молчать, но не выдержала:

- Знаете, а Борька уже на конюшне!

- Пр-равда?! - Верка опустила полотенце. - Ты?! Ты! Его! Украла?! Как? Говори!