[асызгуль]

- Да, он был аккуратно сложен.
- А знаете, это очень интересно! На земле много следов. Я вижу, в
понедельник здесь побывало немало народу.
- Мы вставали только на рогожу. Она лежала вот здесь, сбоку.
- Превосходно.
- В этой сумке ботинок, который был в ту ночь на Стрэкере, ботинок Фицроя Симпсона и подкова Серебряного.
- Дорогой мой инспектор, вы превзошли самого себя!
Холмс взял сумку, спустился в яму и подвинул рогожу ближе к середине. Потом улегся на нее и, подперев руками подбородок, принялся внимательно изучать истоптанную глину.
- Ага? - вдруг воскликнул он. - Это что?
Холмс держал в руках восковую спичку, покрытую таким слоем грязи, что с первого взгляда ее можно было принять за сучок.
- Не представляю, как я проглядел ее, - с досадой сказал инспектор.
- Ничего удивительного! Спичка была втоптана в землю. Я заметил ее только потому, что искал.
- Я не исключал такой возможности.
Холмс вытащил ботинки из сумки и стал сравнивать подошвы со следами на земле. Потом он выбрался из ямы и пополз, раздвигая кусты.
- Боюсь, больше никаких следов нет, - сказал инспектор. - Я все здесь осмотрел самым тщательным образом. В радиусе ста ярдов.
- Ну что ж, - сказал Холмс, - я не хочу быть невежливым и не стану
еще раз все осматривать. Но мне бы хотелось, пока не стемнело, побродить немного по долине, чтобы лучше ориентироваться здесь завтра. Подкову я возьму себе в карман на счастье.
Полковник Росс, с некоторым нетерпением следивший за спокойными и методичными действиями Холмса, взглянул на часы.
- А вы, инспектор, пожалуйста, пойдемте со мной. Я хочу с вами посоветоваться. Меня сейчас волнует, как быть со списками участников забега. По-моему, наш долг перед публикой - вычеркнуть оттуда имя Серебряного.
- Ни в коем случае! - решительно возразил Холмс. - Пусть остается.
Полковник поклонился.
- Я чрезвычайно благодарен вам за совет, сэр. Когда закончите свою прогулку, найдете нас в домике несчастного Стрэкера, и мы вместе вернемся в Тависток.
Они направились к дому, а мы с Холмсом медленно пошли вперед. Солнце стояло над самыми крышами кейплтонской конюшни; перед нами полого спускалась к западу равнина, то золотистая, то красновато-бурая от осенней ежевики и папоротника. Но Холмс, погруженный в глубокую задумчивость, не замечал прелести пейзажа.
- Вот что, Уотсон, - промолвил он наконец, - мы пока оставим вопрос, кто убил Стрэкера, и будем думать, что произошло с лошадью. Предположим, Серебряный в момент преступления или немного позже ускакал. Но куда?
Лошадь очень привязана к человеку. Предоставленный самому себе. Серебряный мог вернуться в Кингс-Пайленд или убежать в Кейплтон. Что ему делать одному в поле? И уж, конечно, кто-нибудь да увидел бы его там. Теперь цыгане, - зачем им было красть его? Они чуть что прослышат - спешат улизнуть: полиции они боятся хуже чумы. Надежды продать такую лошадь, как Серебряный, у них нет. Украсть ее - большой риск, а выгоды - никакой. Это вне всякого сомнения.
- Где же тогда Серебряный?
- Я уже сказал, что он или вернулся в Кингс-Пайленд, или поскакал в Кейплтон. В Кингс-Пайленде его нет. Значит, он в Кейплтоне. Примем это за рабочую гипотезу и посмотрим, куда она нас приведет. Земля здесь, как заметил инспектор, высохла и стала тверже камня, но местность слегка понижается к Кейплтону, и в той лощине ночью в понедельник, наверное, было очень сыро. Если наше предположение правильно. Серебряный скакал в этом
направлении, и нам нужно искать его следы.
Беседуя, мы быстро шли вперед и через несколько минут спустились в лощину. Холмс попросил меня обойти ее справа, а сам взял левее, но не успел я сделать и пятидесяти шагов, как он закричал мне и замахал рукой. На мягкой глине у его ног виднелся отчетливый конский след. Холмс вынул из кармана подкову, которая как раз пришлась к отпечатку.
- Вот что значит воображение, - улыбнулся Холмс. - Единственное качество, которого недостает Грегори. Мы представили себе, что могло бы произойти, стали проверять предположение, и оно подтвердилось. Идем дальше.
Мы перешли хлюпающее под ногами дно лощинки и с четверть мили шагали по сухому жесткому дерну. Снова начался небольшой уклон, и снова мы увидели следы, потом они исчезли и появились только через полмили, совсем близко от Кейплтона. Увидел их первым Холмс - он остановился и с торжеством указал на них рукой. Рядом с отпечатками копыт на земле виднелись следы человека.
- Сначала лошадь была одна! - вырвалось у меня.
- Совершенно верно, сначала лошадь была одна. Стойте! А это что?
Двойные следы человека и лошади резко повернули в сторону Кингс-Пайленда. Холмс свистнул. Мы пошли по следам. Он не поднимал глаз от земли, но я повернул голову вправо и с изумлением увидел, что эти же следы шли в обратном направлении.
- Один ноль в вашу пользу, Уотсон, - сказал Холмс, когда я указал ему на них, - теперь нам не придется делать крюк, который привел бы нас туда, где мы стоим. Пойдемте по обратному следу.
Нам не пришлось идти долго. Следы кончились у асфальтовой дорожки, ведущей к воротам Кейплтона. Когда мы подошли к ним, нам навстречу выбежал конюх.
- Идите отсюда! - закричал он. - Нечего вам тут делать.