Краеведческая литература

[SERG16]

jevtam, отличный справочник.

Перенесем его в эту тему, чтобы в курилке-флудилке не затерялся

[Samsv]

Сообщение от Витя

На книжной толпе взял книжку "Воронежский добровольческий", а там интересная дарственная.

В 1975 году - подполковник.

[Boriskin]

Не знаю насколько относится эта книга к краеведению, а по моему относится:
Атлас гнездящихся птиц г. Воронежа - http://www.bio.vsu.ru/zoop/pdf/numer...2013_Atlas.pdf
Уникальное издание, далеко не каждый город может таким похвастаться, а скорее наоборот.

[vik 01]

Возвращая из небытия

Воронежский краевед Дмитрий Шеншин в своей книге «Имя твоё бессмертно» обнародовал новые имена участников операции «Малый Сатурн»
Тамара Гашимова

село Верний Мамон
Я держу в руках только что отпечатанную в типографии книгу известного воронежского краеведа, моего давнего друга Дмитрия Шеншина «Имя твоё бессмертно». Это уже второе, дополненное, издание книги вечной памяти Верхнемамонского района.

В ней - 5779 имён. Среди них - погибшие на фронтах Первой мировой войны, Великой Отечественной, умершие в госпиталях на территории района, жертвы среди местного населения, военнослужащие, погибшие при исполнении воинского долга в мирное время.

- Первая часть книги посвящена 463 землякам, павшим в Первой мировой войне, - рассказывает Дмитрий Фёдорович. – Установить их имена удалось благодаря потомкам погибших и работе с архивными документами. Так уж получилось, что братские могилы с той поры практически не сохранились, нет полных списков призывников, имена героев почти забыты, поскольку они сражались «За веру, царя и Отечество».

Во второй части, которая называется «Пали за Отечество свое», опубликованы имена призванных Верхнемамонским райвоенкоматом, начиная с 23 июня 1941 по март 1945 года.

Здесь приводятся данные 347 солдат, на которых пришли похоронки в Верхнемамонский РВК, но призванных военкоматами других районов. Сюда также вошли сведения о 97 жителях района, исполнивших воинский долг и погибших с 10 мая 1945 и по 2014 год.

- Всего за годы войны на фронт был мобилизован каждый седьмой житель Верхнемамонского района, всего более восьми тысяч человек, — продолжает Дмитрий Шеншин. – В штурме Берлина участвовали 119 верхнемамонцев. Во втором издании книги уточнен персональный состав погибших, приводятся данные о братских захоронениях, в которых покоятся останки воинов-земляков, указаны архивный код Центрального архива Министерства обороны РФ и Книги памяти России, в которых увековечены их имена.

Дальше – список мирных жителей, расстрелянных фашистами, погибших при артобстрелах, при разминировании колхозных полей, во время сева на тех же полях. Взгляд останавливается на именах детишек и подростков.

Читаю: «Безымянная девочка лет пяти, приехала в гости к бабушке, погибла при бомбежке села Осетровка», «безымянный подросток, пришлый, погиб при обстреле в 42-м»… Восьмого сентября 1942 года от прямого попадания снаряда в бомбоубежище не стало Дуси и Пелагеи Саниных, пяти и семи лет. Алексей Грязев, 11 лет, погиб в 1944-м от разрыва снаряда в руках. Василий Илларионов и Владимир Трубицин 16 и 15 лет погибли при разминировании колхозного поля. Расстреляна фашистами 17-летняя Полина Косых из хутора Красное Орехово. Пропали без вести после ареста вражескими солдатами подростки Вася Колбасин и Федя Крицкий из хутора Оробинский. Притаившиеся в земле снаряды унесли жизни родившихся уже после Победы Паши Старых, Миши Филатова, Паши Глотова из Гороховки.

Павшим на Осетровском плацдарме посвящена отдельная глава. В неё внесены имена рядовых и офицеров различных национальностей, погибших или умерших от ран в воинских госпиталях на территории Верхнемамонского района в период Среднедонской наступательной операции «Малый Сатурн» в 1942 году.

Здесь сражались три гвардейских стрелковых дивизии, семь стрелковых, гаубичноартиллерийский полк, гвардейский минометный полк и четыре танковых корпуса, входивших в состав Воронежского и Юго-Западного фронтов.

Помимо этого в сёлах располагались санитарные батальоны, семь госпиталей, госпитальный эвакопункт. Благодаря работе с архивами автору удалось установить 60 братских захоронений с указанием 2876 имен погибших советских солдат и офицеров. Всего же на территории Верхнемамонского района в известных и неизвестных братских могилах, одиночных захоронениях покоится прах 3530 защитников Отечества.

При этом 1748 человек ранее в списках погибших не значились и были неизвестны. Всего в новую «Книгу Вечной памяти» занесено 5779 имен.

Рассказал Дмитрий Фёдорович и о трёх Героях Советского Союза, участниках наступательной операции «Малый Сатурн».

Сержант Василий Прокатов 16 декабря 1942 года в боях у села Дерезовка закрыл собой амбразуру пулеметного дзота. Старший лейтенант, командир 322-го танкового батальона 115-й танковой бригады Иван Лубянецкий с 16 по 23 декабря 1942 года подбил восемь танков, уничтожил 11 орудий и 10 пулеметных дзотов врага. Погиб 23 декабря во время атаки высоты.

Пилот самолёта Ил-2 сержант Нуркен Абдиров за 16 боевых вылетов уничтожил несколько танков и более 20 машин. 19 декабря по примеру капитана Гастелло направив горящий самолет в колонну вражеских танков и бензовозов. Все трое одним Указом от 31 марта 1943 года получили звание Героев Советского Союза. Посмертно.

- Есть у меня одна точка боли. Я нашел и увековечил имена не одной тысячи солдат и офицеров. А своего отца, Фёдора Алексеевича Шеншина, не могу найти. Мы жили в селе Круглое Красненского района, до 1954 года он относился к Воронежской области, потом - к Белгородской отписали. Отца призвали в первый день войны, но мать получила от него только одно письмо. Закончилась война, и к нам в село, в разное время, пришли два мужика. Сначала наш селянин Масленников рассказал, что их часть под Смоленском попала в окружение. «Согнали нас на поляну, огородили колючей проволокой, через день-два отец твой умудрился бежать. К вечеру притащили его немцы окровавленного», - запомнил я его слова. Через некоторое время объявился еще один, из Репьевки, с тем же рассказом. В 1946 году военкоматам поручили установить полный список безвозвратных потерь. Надо было пройти по дворам и записать, кто пошёл на фронт, и кто там погиб. Если не было похоронки, то указывали дату получения последнего письма. Когда впервые работал над Книгой памяти, столкнулся вот с чем. На странице, где приводятся данные об отце, указано: последняя весточка, со слов жены, была летом 1941 года. Можно считать пропавшим без вести в июле 1941 года. Потом, видимо, позднее страницу перечеркнули и написали: считать пропавшим без вести в марте 1943 года. Задумался: неужели мать полтора года оплакивала живого? Стал работать над Книгой памяти по Краснянскому району. Там такая же история. Сколько документов ни открывал, везде одинаково написано: пропал без вести, март 1943 года. Мнения по этому поводу разные. Скорей всего, сверху были даны соответствующие указания с целью уменьшить потери 1941-1942 годов.

Недавно Дмитрий Фёдорович отдал в печать ещё две книги. Одна будет называться так: «И мы свой след оставим здесь». Она посвящена жителям старинного села Лозовое Верхнемамонского района, которые своим трудом и служением Отечеству являются примером для нового поколения. Вторая - «Не ради славы» - посвящена боевым подвигам в Великой Отечественной войне уроженцев Красненского района Белгородской области, получившим за свои подвиги 2369 боевых орденов и медалей.

На фото:
Краевед Дмитрий Шеншин. Фото Михаила Вязового
Источник: газета «Коммуна», №26 (26415) | Четверг, 12 марта 2015 года

[salex]

Сообщение от Boriskin

Атлас гнездящихся птиц

Вы один из авторов?

[Boriskin]

salex, свою скромную лепту вложил, правда давно это было

[elena71]

Книга, выпущенная в 1939 году к 20-летию событий 1919 года в Воронеже

[Витя]

elena71, класс! Вот бы глануть

[vik 01]

Сообщение от elena71

книга, выпущенная в 1939 году к 20-летию событий 1919 года в Воронеже

- посмотрите, какие известные имена авторов - Птушкин, Подобедов, Булавин, Аметистов, Кретова... Григорий Михайлович Птушкин с 21 января 1938 года по 9 мая 1939 года был ректором ВГУ, далее - старший преподаватель ВГУ, с августа 1940 по 27 сентября 1941 года - декан исторического факультета ВГУ. Участник Великой Отечественной и советско-японской войн.

[Murawey]

Сообщение от Boriskin

Не знаю насколько относится эта книга к краеведению, а по моему относится:
Атлас гнездящихся птиц г. Воронежа - http://www.bio.vsu.ru/zoop/pdf/numer...2013_Atlas.pdf
Уникальное издание, далеко не каждый город может таким похвастаться, а скорее наоборот.

Отлично! Такую бумажную можно купить где-нибудь?

[Boriskin]

Murawey, это вам надо обратиться в университет, раньше была каф. зоологии позвоночных, а как сейчас переименовали точно сказать не могу...

[vik 01]

Русановы – от слова «Русь»

Судьба и книга
Людей, их радости и грусть
Стирает Вечности печать.
Волшебной палочкой
коснусь,
И оживут они опять.

Анна Андреевна Русанова, 1980 год.
Вот такой эпиграф предпослан к книге «Русановы. Из века в век». Недавно она вышла вторым изданием. Первое, гораздо более скромное, появилось в 1997 году. Настоящая книга значительно более полная - двухтомник общим объёмом 930 страниц со множеством иллюстраций.

Галина Коротких, кандидат медицинских наук, член Союза журналистов РФ

Русановы хорошо известны воронежцам. С 1907 года четыре поколения врачей последовательно лечили и до сих пор лечат горожан. История семьи, издревле связанная с Воронежской губернией, прослеживается по архивным документам и «Родословной дворянской книге» с 1600 года. Небогатых помещиков имение не могло прокормить, и потому они служили в судебной системе или в войсках. При необходимости храбро сражались. Об этом свидетельствуют хранящиеся в семейном архиве наградные листы. Например, Указ о награждении орденом св. Владимира поручика Русанова в войне 1812 года, подписанный самим Барклаем де Толли.

Ещё одна черта этой семьи: многие её члены из поколения в поколение писали дневниковую прозу, мемуары. Рукописи бережно хранили. Конечно, на протяжении многих лет и разных катаклизмов что-то было утрачено. Сохранившееся, собранное в хронологическом порядке под один переплёт, написанное последовательно двенадцатью авторами, принадлежащими к восьми поколениям, даёт представление не только о жизни семьи, но и жизни страны на протяжении четырёх веков.

Первое произведение принадлежит современнице А.С.Пушкина Анне Андреевне Русановой, родившейся в 1793 году. Эта, чудом сохранившаяся рукопись, дошла до наших дней в очень плохом состоянии. И всё же её удалось разобрать.

В ней подробно представлен помещичий быт тех лет и много описаний природы воронежского края. Вероятно, от этой предшественницы у последующих Русановых и проявился литературный дар и стремление к фиксации событий.

Продолжил литературную традицию внук Анны Андреевны, Гавриил Андреевич, 170летие которого мы отмечаем сегодня. По профессии юрист, он много лет был другом и корреспондентом Льва Николаевича Толстого и подробно написал о своих встречах с великим русским писателем. Именно к нему в 1893 году приезжал в Воронеж Толстой.

Сыновей своих Гавриил Андреевич воспитывал в духе идей Л.Н. Толстого. Дети постигали сельский труд и ремёсла, уважительно относились к крестьянам. Большое значение придавал Гавриил Андреевич духовному развитию детей. Все пять его сыновей выросли прекрасными людьми, высокообразованными специалистами.

Воронежцы хорошо знают и помнят профессора-хирурга Андрея Гавриловича Русанова. Не могу не упомянуть о своём первом знакомстве с ним.

Мне было шестнадцать лет, когда я нуждалась в срочной операции, которую ни один хирург в Воронеже не решался делать. А Русанов в то время был в отпуске. Его срочно вызвали. Осматривая меня, он сказал: «Да, сложно. Но пытаться надо!» И ведь спас! Я на всю жизнь запомнила эти его слова. И все 60 лет своей врачебной практики в трудных случаях их повторяла. Помогало!

Во время учёбы в медицинском институте, слушая лекции Андрея Гавриловича, восхищалась его эрудицией. Он часто оставлял нас, студентов, после занятий, рассказывал интересные эпизоды из своей практики, знакомил с классической литературой. Рассказывал и о том, как довелось ему в Москве лечить Льва Толстого. А как помогал во время трудных дежурств в больнице! Он был прекрасным педагогом. Недаром четверо его детей тоже стали врачами. Он передал им не только любовь к профессии, глубокое чувство патриотизма, но и свой литературный дар, и любовь к природе. Избранный уже в конце своей жизни депутатом Верховного Совета СССР, он оказал большую помощь нашей области. Дневники Андрея Гавриловича, относящиеся к годам его студенчества, работе на земских участках, к годам войны и послевоенного строительства, являются неоценимым свидетельством большого временного отрезка.

Превосходным хирургом и преподавателем стала его дочь Анна Андреевна Русанова. Она родилась в 1907 году. Известна и своими дивными стихами, и короткими яркими рассказами. Именно ей пришла мысль о создании семейной хроники, в которой многие страницы принадлежат её перу. Именно поколению Анны Андреевны досталось вынести на своих плечах все тяготы войны. Все они, пройдя через страшную годину, оставили свои правдивые воспоминания о ней.

Врачом стала и дочь Анны Андреевны - Татьяна Николаевна Русанова, начинавшая свою врачебную деятельность на Крайнем Севере, затем много лет работавшая в Воронеже детским анестезиологом-реаниматологом. По семейной традиции она тоже пишет стихи и прозу. Является составителем и одним из авторов книги «Русановы. Из века в век». Основную работу в архивах взял на себя сын Татьяны Николаевны Алексей Русанов, отдавший подготовке текста много времени и сил.

Таковы Русановы. И такова история этой книги, которая читается с неослабевающим интересом. Залпом осилив двухтомник, не могу не написать, как переполнена впечатлениями. Всегда знала, что Русановы – гордость земли русской, её незыблемая опора. И не случайно ведь Русановы – от слова «Русь». Чистая, светлая, храбрая.

Источник: газета «Коммуна», № 33 (26422) | Пятница, 27 марта 2015 года

На фото: Гавриил Андреевич Русанов с внуком Сергеем Андреевичем. Воронеж, 1905 год.
Эта фотография была послана Льву Николаевичу Толстому. Фото из семейного архива Русановых

[Samsv]

Сообщение от Boriskin

Не знаю насколько относится эта книга к краеведению, а по моему относится:
Атлас гнездящихся птиц г. Воронежа - http://www.bio.vsu.ru/zoop/pdf/numer...2013_Atlas.pdf
Уникальное издание, далеко не каждый город может таким похвастаться, а скорее наоборот.

Такой бы по Усманке сделать!

[Владлен]

Сообщение от Boriskin

Не знаю насколько относится эта книга к краеведению, а по моему относится:
Атлас гнездящихся птиц г. Воронежа - http://www.bio.vsu.ru/zoop/pdf/numer...2013_Atlas.pdf
Уникальное издание, далеко не каждый город может таким похвастаться, а скорее наоборот.

Вот это да!!! Какая работа!!! Просто респект!!!

[Игорь Ник]

Кто может подсказать, сколько на данный момент стоит книга С.И. Филоненко «Война на воронежской земле 1942-1943 гг. в документах Красной Армии, вермахта и войск сателлитов» ? (Определюсь с ценой, а потом решу, стоит ли лишний раз беспокоить звонками о покупке.)

[vik 01]

Коммуна 07.05.2015

К 70-летию Победы издана новая книга из серии «Воронежский заповедник: Люди и Судьбы».

Книга «В лесу прифронтовом: Воронежский заповедник – 1941-1945 гг.» повествует о событиях, происходивших в заповеднике в годы Великой Отечественной, о погибших воинах и тружениках тыла, о сотрудниках - ветеранах войны.

Как сообщает официальный сайт заповедника , по книгам приказов и годовым отчетам восстановлены происходившие на охраняемой территории события. В «Хронике военных лет» – цифры и факты. «Воспоминания военных лет» - истории, записанные со слов людей, которые в те годы работали и жили в заповеднике.

До сих пор заповедный лес хранит память о войне – шрамы от окопов и разрушенных землянок, воронки от разорвавшихся снарядов и упавших самолетов. На территории заповедника находятся восемь братских могил и мест гибели советских летчиков – в одной из глав книги приводится описание этих памятных мест.

За годы войны были мобилизованы на фронт более ста работников Воронежского заповедника, 29 из них пропали без вести или погибли в боях за Родину. Фотографии и сведения о воинах, не вернувшихся с полей сражений, помогли собрать родственники героев; о некоторых – лишь скупые фразы военных донесений о безвозвратных потерях и представления к наградам из Обобщенного Банка Данных «Мемориал».

В архиве заповедника были найдены сведения о более чем 140 участниках Великой Отечественной войны, которые в послевоенные годы работали в Воронежском заповеднике. Все эти материалы содержатся в книге.

Идея книги была предложена заместителем директора по научной работе Е.А. Стародубцевой. На сбор материала и написание текста ушло несколько лет.. Материалы о воинских захоронениях предоставили руководитель поисковых работ В.П.Чернышов и старший госинспектор заповедника Н.И.Ульшин. Фотографии передали родственники участников войны и работников заповедника. Воспоминаниями поделились старожилы.

В книге представлены все имеющиеся на данный момент материалы о военном периоде истории Воронежского заповедника, но поиск на этом не закончен. Составители надеются, что откликнутся те, кто имеет дополнительные сведения о событиях и людях того времени, и у книги будет продолжение.

[elena71]

Не знаю, интересна ли краеведам эта книга. Обратила внимание на цену-98670 руб

Сведения об удобствах квартирного размещения всех родов войск в пределах Российской Империи и Квартирные карты губерний и областей. Воронежская губерния

Департамента Генерального Штаба 1838г. 58с.

1. краткое военно-статистическое обозрение Воронежской губернии - границы-разделение и число жителей с таблицей вместимости войск, пространство земли со статистической таблицей, данные о ландшафте местности, характере почв, путях сообщения, возможностях обеспечения довольствия войск и проч.,

2. алфавитный список мест, удобных для помещения пехотных, кавалерийских, артиллерийских штабов, ротных и эскадронных дворов,

3. квартирная карта Воронежской губернии, с обозначением мест, удобных для помещения штабов, ротных и эскадронных дворов. Не подлежит вывозу за пределы Российской Федерации.

[vik 01]

В продолжение постов №№ 312, 314.

Главная тема – военная

Дата | 110 лет назад родился известный воронежский прозаик и публицист Михаил Сергеенко
Михаил Михайлович появился на свет 25 июня 1905 года (по старому стилю 12 июня) в селе Чуйва Суджанского уезда Курской губернии в семье учителя земской школы. Символично, что в этом же 1905-м отец будущего советского писателя, основной темой которого впоследствии стала Гражданская война, за участие в крестьянских волнениях был арестован полицией и выслан в административном порядке в Вологодскую губернию, где пробыл до 1909 года.

Нина Четкина, главный архивист Государственного архива Воронежской области

Семья, чтобы избежать дальнейших полицейских преследований переехала на жительство в Уманский уезд Киевской губернии. На Украине прошло детство, отрочество и юношество Миши Сергеенко. Здесь он учился пять лет в Уманской мужской гимназии, затем в трудовой школе с сокращенным курсом обучения, которую закончил в 1920 году в пятнадцать лет.

В неполные шестнадцать лет Сергеенко начал трудовую жизнь, работая топорником в Уманской пожарной команде.

Через два года его семья вернулась на родину в Курскую губернию и поселилась в Судже. В этом городе будущий прозаик получал образование в профтехшколе и в педагогическом техникуме.

А в январе 1926-го Михаил Сергеенко приехал в Воронеж. Дальнейшие сорок лет его жизни связаны с нашим городом. Здесь он учился в педагогическом техникуме, а затем на общеэкономическом отделении педагогического факультета Воронежского государственного университета.

С 1928 года одновременно с учебой Михаил сотрудничал в губернском радиокомитете и в рабочей газете. В 1930 году, получив высшее образование, Михаил Михайлович несколько месяцев учительствовал в Нижнекисляйской неполной средней школе Лосевского (в настоящее время Бутурлиновского) района. Тогда же занялся литературным трудом на профессиональной основе, сочетая до конца 1947 года литературную деятельность со служебной работой в областном книгоиздательстве, на радио, в редакции газеты «Коммуна», редактором в альманахе «Литературный Воронеж».

А с 1948 года и до конца жизни он занимался только литературой. Михаил Михайлович в 1944-1946 гг. возглавлял Воронежскую писательскую организацию и оставил нам свои воспоминания «Воронежские писатели в дни Великой Отечественной войны». В настоящее время они хранятся в личном фонде писателя в Государственном архиве Воронежской области.

В период Великой Отечественной войны Сергеенко писал листовки для населения оккупированных немецко-фашистскими захватчиками западных и юго-западных районов Воронежской области. После освобождения нашей области от фашистов писатель входил в состав областной Комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников. Её фонд также хранится в Государственном архиве области.

Сергеенко стал одним из авторов книги «Счет нашей мести» под редакцией П.Н.Соболева, изданной Воронежским областным книжным издательством в 1943 году. В ней помещены статьи и документы о злодеяниях немецко-фашистских оккупантов на территории Воронежской области. Авторы книги вскрывают звериную сущность фашизма, его реакционно-человеконенавистнический характер. Годом позже Воронежское книжное издательство выпустило в свет публицистическо-документальную книгу «Земля, залитая кровью», написанную по материалам областной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников. Сергеенко - среди ее авторов.

За работу в период Великой Отечественной войны писатель был награжден медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.».

Одним из первых в советское время Сергеенко обратился к военной теме. На протяжении всей жизни на страницах своих произведений он разрабатывает эту тематику. Особенно удавались автору рассказы о Гражданской войне.

В тридцатые-сороковые годы двадцатого столетия прозаик работает над циклом рассказов «Дорогой Щорса» - о борьбе трудящихся за утверждение советской власти на Украине. Автор мастерски раскрывает образ прославленного полководца, легендарного героя Гражданской войны Николая Щорса. Рассказы из цикла «Дорогой Щорса» долгое время печатались разрозненно в периодических изданиях и в различных сборниках, в том числе в 1938 году вышел сборник Сергеенко «Дорогой Щорса». В 1949 году рассказы из этого цикла были изданы Воронежским областным книжным издательством отдельной книгой под названием «Година гнева». Затем книга «Дороги Щорса» выходит в Москве в издательстве «Советский писатель» и на польском языке в Варшаве.

Перу Сергеенко принадлежат очерки об известных воронежских писателях - А.И.Эртеле, А.И.Шубине, Б.Г.Пескове, Н.В.Романовском, Народном артисте СССР С.И.Папове.

Также прозаик занимался литературной обработкой сказок А.К.Барышниковой (Куприянихи) и А.Н.Корольковой.

Жизненный путь писателя Михаила Михайловича закончился на пятьдесят девятом году, 4 июня 1964 года в санатории Ялты.

Государственный архив Воронежской области бережно хранит документы о жизни и деятельности прозаика.


На фото:
Михаил Сергеенко

Источник: газета «Коммуна», № 70 (26459) | Четверг, 25 июня 2015 года

[vik 01]

Коммуна, 20.07.2015

«О людях молчаливого подвига»

«В год празднования 70-летия Великой Победы наша память, память граждан Отечества, писателей, журналистов, ученых снова и снова обращается к истории Родины, пытается найти в скупых строках архивных документов ответы на вопросы, волнующие каждое поколение: кто мы? каковы наши корни? в чем заключаются истоки происходящих сегодня событий?»

А.В. Клопов, начальник УФСБ России по Воронежской области

К 70-летию победы советского народа в Великой Отечественной войне в Издательском доме ВГУ, при поддержке со стороны ректора Воронежского госуниверситета профессора Д.А. Ендовицкого и начальника УФСБ России по Воронежской области генерал-майора Клопова, вышла в свет книга профессора военной кафедры ВГУ В.Г. Шамаева «Опалённые временем» (Опалённые временем: по материалам архивных дел УФСБ России по Воронежской области / В.Г. Шамаев; Воронежский государственный университет.- Воронеж: Издательский дом ВГУ, 2015.- 156 с.).

Ольга Сыщикова

Десятилетие я знакома с автором, внимательно слежу за его публикациями. На первый взгляд казалось, что все имена по очеркам знакомы. Но при прочтении видим, что автор на основе новых рассекреченных данных, расширяет источниковую базу, вносит исправления в ранее сделанные публикации. Перед нами выстраивается ряд защитников Отечества, чьи имена были опалены временем, а об их мужестве и подвигах порою не знали даже близкие родственники. Они были разными, но в них как в капле воды отражалась наша история.

Фактически десять лет понадобилось автору, чтобы проследить ратный подвиг семьи Бурутиных, четыре поколения которых Верой и Правдой служили Отечеству. Здесь же воскрешаются имена их соратников-фронтовиков Великой Отечественной, чьи судьбы также прошли через жернова истории.

По очерку о В.К.Довгер, по моему мнению, очень правильный вывод сделал генерал-майор А.В. Клопов: «Течение жизни вносит свои коррективы в исторические повествования: на некогда братской Украине закрыт музей разведчика Николая Кузнецова, сносятся памятники и переименовываются улицы, названные в честь борцов с фашизмом. Тем более важно для нас сохранять память об истории для будущих поколений, не допустить искажений, фальсификации, или, как происходит в отдельных странах – тотального уничтожения артефактов и перекодирования общественного сознания...»

Не менее сложна и запутана судьба разведчика А.Я.Закурко. Менялись не только фамилии и имена, но даже лагерные номера. В картотеке военкомата он, старший лейтенант, числится как рядовой. Да и дочь о его разведработе почти ничего не слышала.

Трагична судьба и доцента ВГУ Е.П.Никитиной, работавшей по заданию Воронежского управления НКВД в оккупированном Воронеже. Здесь фашистами была расстреляна её мать. По материалам агента «Хорват» в послевоенные годы разыскано, арестовано и осуждено 11 участников карательного отряда СД, действовавшего в Воронеже. А за два месяца до Победы она была арестована. Умрёт в тюрьме №1 города Курска. Будет реабилитирована в августе 1991 года.

Капитан В.А.Сапрыкин. Дважды издавался указ о присвоении ему звания Героя Советского Союза. Но каждый раз – посмертно.

До сих пор не разрешен вопрос о признании не действующим с момента его принятия Постановления №1068 от 03.11.1957 года Совета министров СССР, которым Суходольский В.Н. был лишён воинского звания «генерал-майор». Я беседовала с его сыном, Геннадием Владимировичем. Без малого 50 лет, как он с сестрой Инной Владимировной делают всё возможное, чтобы реабилитировать отца. Пока – безрезультатно. А они верят.

Своему содержанию полностью соответствует название очерка «Во имя отца и сына». Здесь воедино сплелись судьбы Эйтингонов – младшего и старшего. В те давние, грозовые говорили, что «сын за отца не в ответе». Отвечал неоднократно! И добился-таки реабилитации отца.

Завершает сборник очерк «Реквием 41-му пограничному полку…». Интернациональный полк, сформированный на второй день войны в Тбилиси, практически весь пал смертью храбрых у стен Воронежа, с честью выполнив свой долг перед Родиной. Вот уже два года подряд на могилу командира 41-го пограничного полка Васильченко Митрофана Ивановича приезжают из Харькова его внучки – Пивоваровы Елена и Наталья, правнук Иван. Из их уст прозвучало, что публикации о подвиге деда и его полка изменили формировавшийся десятилетиями стереотип о частях НКВД. «Мы можем им гордиться».

Документы из архивов органов безопасности, приводимые автором, позволили взглянуть по-новому на то или иное событие в жизни, в истории. Личные дела, материалы следственных и фильтрационно-проверочных дел на побывавших в плену, окружении, угнанных в неволю крайне важны не только для истории, но и для конкретных людей, пострадавших в те годы. Их честные имена и подвиги восстановлены благодаря кропотливой работе сотрудников органов государственной безопасности, для которых не было белых пятен в истории. Они пытались документально сохранить, и сохраняют, правду такой, какая она есть. Во имя правды и памяти. В будущее - с правдой о прошлом.

[Бирюzа]

Сообщение от elena71

Новая книга Павла Попова

Замечательная книга!

[vik 01]

На старт выходят увлечённые

Круг чтения
Недавно вышла в свет книга воронежской журналистки, много лет проработавшей в «Коммуне», Людмилы Сурковой - «Королевы верный рыцарь». Обратим внимание на название книги: как точно определила его автор.

Лидия Фомичева

В главе «Грани прошлого» она рассказывает нам об истории бега, уходящего в далекие века. В России бег как спорт появился в конце XIX века. Первый Чемпионат России прошёл в 1908 году и с тех пор проводился ежегодно.

Много интересного и познавательного откроет для себя читатель, знакомясь с книгой «Королевы верный рыцарь». В неё вошли и зарисовки о выдающемся спортсмене, пятикратном чемпионе страны, рекордсмене СССР и Европы, лучшем бегуне мира 1971 года, Заслуженном тренере России Николае Ивановиче Свиридове. Очень искренне и тепло повествует автор о детстве, семье, родителях главного героя, о том, как росло его мастерство спортсмена и тренера, жизни в спорте и, конечно, об учениках.

Вот один из них – Владимир Сергеев, выпускник Воронежского мединститута, хирург вышей категории, победитель Всероссийского конкурса 2011 года «Лучший врач года».

«Я принадлежу к тому поколению бегунов, путь которых начался со школьной и студенческой легкой атлетики, – рассказывает Владимир Анатольевич, – в период её массового расцвета – в 7080-е годы прошлого столетия. После окончания Покровской средней школы поступил в Воронежский медицинский институт. Вопрос, где и у кого буду тренироваться – для меня не стоял. Так я познакомился со своим будущим тренером Николаем Ивановичем Свиридовым. Это величина союзного значения в спорте. Кроме всего – простой, добрый человек, умный тренер».

Ещё один из героев книги – Василий Федотов, профессор, заведующий кафедрой растениеводства агроуниверситета, Заслуженный деятель науки РФ. В спорт он пришёл уже в возрасте, но совершенно осознанно.

Проходили соревнования на первенство вузов. Василий Антонович выступал за свой институт: «Мы были на месте ровно за час. Переоделись, а рядом располагалась команда Воронежского педагогического института, – вспоминает Федотов. – Один из участников в присутствии сопровождающих девушек «поделил» места, отведя себе второе. На финише я был третьим, а молодой человек оказался четвертым. Все внимание этих молодых особ после финиша было приковано ко мне, они только и повторяли: «Ну как же тебя обогнал этот дед?». А мне было тогда только сорок восемь».

В своё сорокалетие Василий Федотов решил заняться спортом, отказавшись от вредных привычек. А помог ему в этом его бывший студент Николай Драчев. Он тоже один из героев книги. Людмила Суркова находит точные и ёмкие слова, представляя нам очередного героя. Нелегкое детство – семеро детей в семье.

Уже в юном возрасте Николай научился косить, запрягать лошадей, укладывать сено в стога, пасти коров. В школу – а она находилась за несколько километров в другом селе – приходилось ходить пешком.

В девятом классе учитель физкультуры организовал секцию по лыжам и легкой атлетике. Первая тренировка навсегда осталась в памяти: Николай на последнем километре обошел не только старшеклассников, но не уступил и тренеру – преподавателю физкультуры. Эта первая тренировка всё решила. «Вначале я стал победителем школы, а через неделю – и победителем района», – говорит Николай.

Осенью 1971 года Николай Драчев стал чемпионом области ДСО «Урожай» в беге на 3000 метров. По окончании средней школы поступил в ВСХИ. Выступал на многих соревнованиях и всегда финишировал первым. В 1981 году выполнил норматив мастера спорта.

Автор книги внимательно, пристально вглядываясь, прослеживает судьбу каждого из одиннадцати учеников Николая Свиридова.
Людмила Суркова много лет работала в «Коммуне», была редактором газеты Воронежского лесотехнического института. Печаталась в журналах «Подъём», «Кольцовский сквер», в газетах «Известия», «Советская культура» и других. Она – автор книг «Мгновений вечности чреда», «40-летняя «Весна». И вот третья – «Королевы верный рыцарь». Суркова пишет «все понятно, все на русском языке». Книга читается легко и с интересом.

Источник: газета «Коммуна», №86 (26475) | Пятница, 31 июля 2015 года

[vik 01]

В зеркале времени

Круг чтения

Родину любят не за то, что она большая, а за то, что она своя.
Сенека.

Среди краеведческой литературы, появляющейся время от времени на полках воронежских магазинов, эту книгу, к сожалению, не найти. Выпущена она на финансы Верхнехавской администрации, и почти весь тираж остался в «зоне первой востребованности» - в Верхнехавском районе. Но и там она быстро стала редкостью, и найти ее тоже нелегко.
Андрей Михайлов

Речь идет о книге кандидата исторических наук, доцента кафедры истории России ВГПУ Валерия Березуцкого и директора Верхнехавского Дома творчества детей и подростков Анатолия Зацепина «Очерки истории верхнехавской земли: факты, события, люди».

Книга уникальна и поучительна во многих отношениях. В ней, как в капле «исторического дождя», показана история одного из малоприметных (но только внешне) районов Воронежской области – Верхнехавского, начиная от археологических памятников II тысячелетия до н.э. и до начала 90-х годов прошлого века.

Несмотря на такой широкомасштабный временной охват, на более чем 400-страничный формат книги, от первой до последней страницы выдержан научный стиль изложения. Он заключается не только в наличии системы сносок на источники информации, что является неотъемлемой частью научного издания.

Немало страниц посвящено «научной кухне» в работе исследователя. Читатель, впервые столкнувшийся с малознакомыми, но необходимыми приемами и методами работы историка, выработанными многими столетиями развития исторической науки, сможет самостоятельно оценить информацию, сделать необходимые заключения, будь то находки из кургана, уровень жизни верхнехавского крестьянина в XIX веке или положения 58-й статьи УК 30-х.

Еще одно достоинство книги – раскрытие малоизвестных или вовсе незнакомых читателю страниц истории. Здесь представлены сюжеты о времени возникновения Верхней Хавы, о карте географов XVIII века П.Лупандина и И.Шишкова, о посещении края в том же веке академиками Самуилом Гмелиным и Иоганном Гильденштедтом, о жизни, быте верхнехавских крестьян в XIX веке. А ещё - о конфликте крестьян с Толшевским монастырем, о борьбе дочери писателя А.И. Эртеля с новой властью за сохранение имения, о верхнехавских героях-пятисотницах 30-х годов прошлого века, о репрессиях, не обошедших стороной и верхнехавский край. Удивительны воспоминания верхнехавцев о трудных временах утверждения колхозного строя, о борьбе за жизнь в послевоенное время.

Авторы при этом не стоят в стороне от оценки тех или иных событий, но эта оценка даётся на научной основе, а не на эмоциях, за которыми, как известно, далеко не всегда скрывается истина.

Вызывают интерес и очерки о людях края, оставивших глубокий след в его истории – о землевладельцах Крашенинниковых, о писателях А.И.Эртеле, В.А.Кораблинове.

И хотя о них неоднократно писали в прошлом, авторы попытались еще раз оценить их жизнь, творческую деятельность, а заодно напомнить верхнехавцам об их славных предшественниках. Выдержки из забытых «Гардениных» А.И. Эртеля, вплетенные в канву рассказа об этом человеке, заставляют стряхнуть пыль с некогда высоко оцененного труда писателя и вспомнить восторженную оценку Л.Н. Толстого слога писателя, снова открыть для себя мир людей давно ушедшего времени.

Добротно подобранный топонимический словарь, включающий названия рек, сел, деревень Верхнехавского района, вводит читателя в круг происхождения реальных исторических названий, возникших в силу определенных закономерностей и условий, а не по сведениям мифов и легенд. В ряде случаев авторам удалось раскрыть «тайну имени», как это произошло с названием реки Байгора, или развеять устоявшиеся расшифровки географических названий.

И, конечно, нельзя обойти стороной стиль изложения, отличающийся хорошим литературным языком. Он доходчив, с одной стороны, и научен - с другой.

Верхнехавские школьники, краеведы, жители верхнехавского края получили, безусловно, хороший подарок. Подобных работ– единицы, а как не хватает их сегодня, в период обращения к прошлому, дабы понять настоящее.

Символично: на обложке – Верхняя Хава с высоты птичьего полета. Именно оттуда, с высоты нынешнего времени лучше видны наши исторические корни, пройденные дороги, наши достижения и поражения.

Кстати, совсем недавно мой знакомый подсказал: книгу, оказывается, все-таки можно найти! В электронном виде она выставлена на сайте Администрации Верхнехавского района. Хорошая новость!
Источник: газета «Коммуна», №114 (26503) | Четверг, 1 октября 2015 года

[vik 01]

Коммуна, 20.11.2015
В Воронеже представят пятитомник «Великая Отечественная война. 1941-1945 гг.»

Презентация пятитомника «Великая Отечественная война.1941-1945 гг.». начнется в 11 часов 26 ноября в Воронежском государственном педагогическом университете.

Научный проект Института российской истории РАН, Главного архивного управления г. Москвы и Центрального архива ФСБ России по изданию этого пятитомника реализовывался в Российской Федерации в течение пяти лет – с 2011-го по 2015 год.

Ответственным редактором пятитомника является известный российский историк В.С. Христофоров. В данном проекте приняли участие также ученые Воронежского государственного педагогического университета.

Пятитомник представляет серию изданий, посвященных исследованию малоизвестных страниц истории Второй мировой войны. Статьи, подготовленные ведущими отечественными и зарубежными специалистами на основе документов архивов разных стран, знакомят читателя с важнейшими событиями 1941-1945 годов. Подборки документов Центрального архива ФСБ России, в том числе трофейные материалы, связаны с деятельностью органов госбезопасности в годы войны.

Издание адресовано российским и зарубежным специалистам, а также широкому кругу читателей, всем, кто интересуется историей.

Каждый том содержит сведения, так или иначе связанные с боями на территории Воронежской области или боевыми действиями частей Воронежского фронта. В частности, в трех томах помещены материалы о разгроме итальянских войск на советско-германском фронте, преимущественно – в районе Дона. Публикуются инструкции венгерского Генштаба о боях с советскими партизанами.

Впервые вводятся в научный оборот уникальные документы. В частности, в пятом томе опубликованы воспоминания начальника личной охраны Гитлера Г. Раттенхубера, который 2 мая 1945г. был взят в плен и затем доставлен в Москву, содержался во внутренней тюрьме на Лубянке.

В презентации пятитомника примут участие организаторы данного проекта из Москвы, студенты и преподаватели воронежских вузов, представители общественных организаций.

[O Dэ]

поста

страницы из книги Лукомский, Г.К. Воронежская старина

[vik 01]

Сеяли разумное, доброе, вечное
Книжная полка

Воронежский государственный педагогический университет выпустил книгу «История Бобровского педагогического училища 1914-1957 гг.». Ответственным редактором и составителем её является выпускник БПУ 1954 года, а сейчас почётный профессор ВГПУ Илья Бегенев. Книга делится на две части: «История», которую написали три автора, и «Воспоминания» – здесь девять авторов.

Зинаида Ткачёва, историк-краевед г. Бобров

Читается коллективный труд легко и с интересом. В нём много фактического материала из архивов, убедительные доводы, подкреплённые выкладками и цифрами, за которыми стоит большой труд авторов, особенно И.М.Бегенева. Ему и принадлежат первые пять глав.

При чтении первой удивляешься и поражаешься кропотливой работе автора с архивными документами по становлению, преобразованию и развитию училища в досоветский период. Он также дает большой обзорный материал по обучению крестьянских детей и всей системе образования в Бобровском уезде с конца XIX века до 1914 года. Рассказывая во второй главе о преобразованиях и переименовании педучилища в далёкие 1920-е годы, составе преподавателей, их квалификации, преодолении трудностей в учебном процессе, кадровых перестановках, материально-технической базе и борьбе за качество подготовки будущих учителей, Илья Бегенев обстоятельно обосновывает вывод о необходимости открытия подготовительных курсов при БПУ. Далее речь идёт о трудных 1930-х, о тяжёлой жизни и быте училища в годы Великой Отечественной: эвакуация, голод и холод, возвращение в Бобров, преодоление трудностей этого периода.

Учились студенты самозабвенно, невзирая на послевоенную разруху. То, что учёба студентов была не утомительной обязанностью, а внутренней потребностью – заслуга преподавателей училища. Илья Михайлович, обладая прекрасной памятью, приводит интересные примеры познавательных лекций и уроков во время своего обучения в БПУ, а это ведь начало 50-х годов прошлого века.

Удивительно, как он столько запомнил интересных случаев и методов ведения уроков по физике, математике, биологии, литературе. Как историку и краеведу мне импонируют чёткие хронологические рамки этой работы. Полностью раскрыта и обоснована документально история становления учебного заведения, и не сама по себе, а в тесной связи с историей страны и нашего края. Показана роль педагогического училища как подлинного очага духовно-нравственной культуры нашего Черноземного края.

Многочисленные технические и творческие кружки, оркестры, хоры студентов занимали призовые места на многочисленных смотрах, получали грамоты, кубки и премии. А работы экспериментального учебно-опытного участка несколько лет экспонировались в Москве на ВДНХ.

В первой же части книги есть живая и яркая статья «О бобровском прошлом» кандидата философских наук, доцента ВГУ, краеведа Вадима Колмакова. Родословная Вадима Борисовича уходит в далёкое прошлое Боброва. Свои детские и юношеские годы он проводил в Боброве у своих бабушек, которые являлись выпускницами «Мариинки» и всю жизнь проработали на бобровской ниве просвещения. В его статье дается чёткая, краткая и логически обоснованная история освоения Прибитюжья, история Боброва, его развития, планировки, архитектуры.

Воспоминания Вадима Борисовича ценны ещё и тем, что проходят через историю его старинного рода Скрынченко, семейную династию, где есть такие известные личности, как Дмитрий Васильевич Скрынченко (1874-1947), русский богослов, журналист, историк и педагог.

Вторая часть книги – это воспоминания учителей об их работе (Н.Третьякова) и учебе в БПУ, о том, как сбылись мечты детства в выборе профессии (В.Кузнецова)… Через всю книгу проходит мысль о том, что всё-таки лучшие педагогические кадры куются и получаются тогда, когда учитель подходит к высшему образованию после педучилища. И мой личный опыт подтверждает это.

Очень жаль, конечно, что в 1954 году БПУ было закрыто. Но талантливые педагоги из него перешли в средние школы и стали «сеять разумное, доброе, вечное» в умах и душах бобровских школьников.

Мне и моей семье повезло в том плане, что по жизни нас постоянно сопровождали выпускники и преподаватели БПУ. Ещё до Великой Отечественной войны педучилище окончила моя свекровь А.Ткачёва (1915-1991), более 40 лет проработавшая учителем начальных классов в БСШ№1. Мне же повезло больше всех. Я с детства знала уже старенького тогда бывшего директора БПУ М.Меркулова, дружила с его внучкой, бывала в их интеллигентной семье, где устраивались музыкальные детские утренники, и царила атмосфера доброты, заботы, взаимопонимания и взаимоуважения. А его дочь Екатерина Михайловна была моей учительницей.
Источник: газета «Коммуна», №136 (26525) | Четверг, 26 ноября 2015 года

[vik 01]

Летописец из Пухово

Судьба и книга | Дневники земляка лискинцы издали отдельной книгой и намерены её сделать учебником истории
У этой книги удивительная судьба. «Записки из прошлого века Василия Шпилёва» никогда бы не дошли до издательства, если бы на пути истрёпанной рукописи не встретились люди неравнодушные. Да и само имя автора – простого колхозного счетовода из села Пухово, добровольно сделавшего себя летописцем, – никогда бы не вернулось к землякам через 23 года после его смерти, не веди он десятилетиями дневник. Своей жизни и своего села.

Николай Кардашов

Лискинский район, Воронежская область
В пухлую рукопись, сшитую суровыми нитками из десятка общих тетрадей, человек вписывал в каждую из восьмисот страниц не просто эпоху малой родины, а её дух, скорби и радости, имена и события, даты и портреты земляков, воспоминания старожилов и личные наблюдения. И колоритный говор своей местности. И лично пережитое. От дореволюционной поры, предвоенной жизни, оккупации Придонья и до послевоенных пятилеток.

Но ушёл из жизни автор, и рукопись в коленкоровой обложке стала для детей и внуков подобием игрушки. Терялись страницы, линяли чернила… Такой её и увидела завуч и краевед Ковалёвской школы Алла Бурляева, уговорившая вдову колхозного счетовода Ольгу Ивановну Шпилёву передать дневник в школьный музей.

«Я окунулась в эту самописную книгу жизни наших сёл и не могла оторваться от неё. Это же настоящий учебник истории – живой, событийный! А потом познакомила с рукописью писателя Валерия Тихонова», – рассказывает одиссею «фолианта» Алла Станиславовна.

Поняв с первых страниц бесценность этого текста, Валерий Алексеевич на два с половиной года погрузил себя в литературную обработку «самодельной» книги, сохранив стилистику автора, хронику событий, факты и авторское видение событий. А воронежский издатель Олег Алейников помог этой необычной летописи вернуться к землякам добротно изданной книгой.

– Работая над рукописью Василия Шпилёва, – рассказывает Валерий Тихонов, – я понял, что лучшего учебника по истории родного края для нынешнего поколения лискинцев ещё никто не написал. Мне около семи раз пришлось перечитать каждую из восьмисот страниц дневника, чтобы отобрать самое значимое. А многие эпизоды, факты и мысли автора показались настолько актуальными для нынешнего времени, что я пригласил читателей порассуждать над ними своими постскриптумами к отдельным главам.

Ознакомившись с «Записками из прошлого века Василия Шпилёва», глава района Виктор Шевцов настоятельно рекомендовал, чтобы эта книга пришла в каждый дом жителей Пухово. И, выкупив часть тиража, поручил раздать книги во все сельские и школьные библиотеки района. Пересказывать содержание «Записок…» – пустое занятие. Но, пропитавшись духом времени, остановленного пером автора, вы уже точно не останетесь равнодушными иванами, не помнящими родства. Подтвердила это и презентация книги, прошедшая в Пуховском сельском клубе. На неё пришли не только односельчане автора, его вдова и сестра, но и школьники окрестных сёл. Затаив дыхание, люди слушали пережитое их родителями и близкими, чьи многочисленные имена и дела запечатлел летописец.

– Я уверена, что кто-нибудь из молодых земляков Василия Шпилёва, наверняка, захочет дописать эту летопись, – сказала, обращаясь к залу, краевед Алла Бурляева.

После презентации никто не спешил уходить домой. Земляки автора «Записок…» подходили к Валерию Тихонову и просили оставить на память автограф. Выяснилось, что иметь у себя книгу захотели пуховчане, живущие в Грозном, Москве и Гомеле. А Валентина Паринова-Душкина, чьи корни в Пухово, специально приехала на презентацию из Воронежа. Водитель «скорой помощи» местного ФАП протянул книгу Валерию Тихонову и попросил: «Подпишите, пожалуйста, моему внуку Артёму Корнилову. Ему пока полтора годика, но мне хочется, чтобы эта книга с детства стала для него настольной…».

Первые же экземпляры Валерий Алексеевич вручил вдове Шпилёва Ольге Ивановне, его сестре Наталье Григорьевне, внуку Сергею – машинисту локомотива, и хранительнице рукописи Алле Бурляевой.

Писатель Валерий Тихонов оставил свои автографы на книге, литературным
редактором которой он был. Фото Николая Кардашова

Источник: газета «Коммуна», №30 (26570) | Пятница, 15 апреля 2016 года

[vik 01]

Коммуна, 29.04.2016

Ладная песня

Книжные берега | О новой книге писателя Николая Карташова «Крамской», вышедшей в серии «Жизнь замечательных людей»

Алексей Манаев, кандидат исторических наук, г.Москва
Специально для «Коммуны»

Увидев заголовок этих заметок, иной читатель может с ним не согласиться. Ведь очередная книга писателя Николай Карташова «Крамской»*, только что изданная «Молодой гвардией» в серии «Жизнь замечательных людей», не стихи, не эссе и не роман. Герой повествования, всемирно известный художник Иван Николаевич Крамской, конечно, сам по себе интересен. Но, во-первых, о нем уже издано столько книг, что можно при желании собрать приличную библиотеку. Во-вторых, «Крамской» - биография знатного земляка воронежцев. А биография - вроде как бы «пресноватый» литературный жанр, потому что не сдобрен вымыслом, лихо закрученным сюжетом. Таким образом, и жанр, и уже изданная литература о Крамском дают основание говорить разве что о напеве, а не о песне.

Но Николай Карташов сумел особым образом преподнести материал – и получился отнюдь не вымученный напев, а полноценное литературное произведение, в чем-то сродни народному песенному творчеству. На этой особенности и остановимся.

Биографическое повествование – не первый опыт Николая Карташова. В том же издательстве «Молодая гвардия» в 2013 году увидела свет его книга «Станкевич», которая с дополнениями была переиздана в 2014 году под названием «Жизнь Станкевича» (Москва, «У Никитских ворот»). Почему именно Станкевич? Послушаем самого автора:

«Станкевич мой земляк. Я вырос в тех местах, где когда-то было родовое имение Станкевичей. Мой прадед был вхож в эту семью. Во время революции поместье разграбили, а потом сожгли. Прадед оказался одним из немногих, кто пытался помочь людям, попавшим в беду. Подтолкнул заинтересоваться земляком и школьный учитель. Он воспринимал личность Станкевича довольно упрощенно. О чем, мол, говорить – не наш человек, барин… Внутренне не соглашался со столь примитивной характеристикой. Но знаний, чтобы аргументированно возразить преподавателю, не хватало. Начал интересоваться книгами о Станкевиче, копаться в архивах. Занимаюсь этим делом по сей день. Убедился: Станкевич – человек «наш». Как Некрасов и Тургенев, как Лев Толстой и Афанасий Фет, как многие другие выходцы из «барской» среды. Потому что служил Отечеству».

И за жизнеописание Крамского Николай Карташов взялся по этой же причине. Воронежских кровей. Служил Отечеству. Земляк. Словом, «наш человек». Правда, малая родина писателя находится в Алексеевском районе Белгородской области. Но до Острогожска, где родился Иван Николаевич, всего лишь несколько остановок электрички. Да и административные границы – нечто иное, нежели границы культурно-исторические, этно-культурные. Богатая история города, его традиции, люди были и остаются теми родниками, которые определяют гражданские и нравственные ориентиры литератора.

Николай Карташов прошагал вместе с героем расстояние в пятьдесят лет, от «отправной точки» – рождения Крамского в Острогожске на Новой сотне в скромном крытом камышом домике, который стал домом-музеем живописца – до обретения им последнего приюта на Смоленском кладбище Санкт-Петербурга. В каждой из глав, а их десять, автор нашел живые, теплые краски для описания того или иного отрезка жизненного пути русского художника, заражая читателя искренней любовью к именитому мастеру живописи.

Но о чем бы ни рассказывал литератор – о детстве ли Крамского, о годах учебы в Академии художеств или о знаменитом «бунте четырнадцати», вдохновителем и организатором которого был даровитый юноша, о создании Санкт-Петербургской Артели художников или об образовании Товарищества передвижных художественных выставок, благодаря которым отечественная публика смогла ближе познакомиться с картинами русского реалистического искусства, – Николай Карташов показывает своего героя не просто в спонтанно сложившейся «окружающей среде», но делает осознанный, выверенный акцент на той среде, тех людях, которые так или иначе были связаны с Острогожском, с воронежским краем.

В книге нашлось место Петру I, который посетил город незадолго до Полтавской битвы и подарил Покровской церкви звонкие колокола. Не забыл автор Кондратия Рылеева, служившего в Острогожске прапорщиком в конноартиллерийской батарее и воспевшего «городок уединенный острогожских казаков». Но лучшие страницы книги отражают весьма примечательную и весьма завидную черту этой среды: ее способности очищать душу искусством, боготворить искусство, поддерживать тех, для кого творчество – смысл жизни. Черту, которая как бы передается по наследству.

Вот перед нами уроженец Острогожска Николай Станкевич, поэт, философ, душа и гордость молодежи 1830-х годов, глава знаменитого московского литературно-философского кружка. Это он писал о городе: «Не имейте дурного понятия об Острогожске – здесь чувства, и дела, и мнения совсем не те, что в Миргороде». Это ведь он открыл читающему миру Кольцова. Кольцов был родом из тех же мест, откуда и Крамской. Через Острогожский край поэт-прасол перегонял скот в находившееся неподалеку село Удеревку, где располагалось имение известной в России семьи Станкевичей. Здесь Станкевич встретился с Кольцовым, обратил внимание на его оригинальное поэтическое творчество, опубликовал его стихи с коротким предисловием в «Литературной газете», а потом издал на свои деньги первый сборник поэта-самородка.

Думается, весьма кстати в книге рассказывается о том, как Крамской, которого при жизни называли «первым портретистом», пытался писать портрет Алексея Кольцова. Перечитал все его стихотворения и песни, выслушал рассказы десятков знавших поэта людей, встречался со старшей сестрой Марией, в замужестве Башкирцевой. Казалось, все должно было способствовать тому, чтобы у Крамского получится достойный портрет своего земляка, с кем он, можно сказать, был крещен одними грозами и ливнями, дышал одним степным воздухом.

В переписке Крамского с Третьяковым есть немало подробностей о том, как шла работа над портретом, писать который он начал в мае 1871 года. Но полотно не было готово ни через год, ни через два. Работа шла тяжело и затянулась на длительное время. «Портрет Кольцова на Святой неделе закончу», — пишет Крамской Третьякову 3 апреля 1878 года. В августе 1878 года он посылает очередное письмо Третьякову, в котором говорит, что «Кольцов переписан, и черный тоже готов и всё-таки оба скверные. Решительно, заколдованный портрет!»

Портрет, действительно, оказался заколдованным, и художник не стал продолжать над ним работу. Быть может, потому, что хотел в полной мере открыть зрителям душу тонкого поэта-лирика, в творчестве которого воронежские просторы, воронежские поля и леса приобрели некий аромат былинности, сказочности и вместе с тем естественности? Быть может, потому, что мечтал, чтобы в портрете нашло незримое отражение окружение, которое помогло человеку купеческой закваски, преодолев тернистый путь, достичь пьедестала творчества?

Сейчас об этом трудно судить. Но ясно одно, и в книге это убедительно показано, что до конца своих дней Крамской был благодарен и тем людям, которые в нем пробудили страсть к мукам творчества, и тем, кто именно в муках творчества видел смысл жизни. Ведь и детство Крамского сродни детству Кольцова. Родился в небогатой семье. Рано остался без отца. Когда исполнилось десять лет, был отдан в Острогожское уездное училище, а потом определен на службу в качестве писца в Острогожскую городскую думу. Его страсть к рисованию, как и страсть Кольцова к литературной стихии, в семье не приветствовалась.

Кто знает, как бы сложилась судьба художника, если бы не встретил своего Станкевича – Михаила Тулинова, острогожского любителя живописи и фотографа-самоучки. Он посмотрел рисунки Ивана, маленького, худенького, серьезного мальчика, который до того был застенчив, что не хотел свои наброски показывать. Тулинову рисунки понравились. Прощаясь, спросил, почему Ваня рисует только карандашом.

– А у меня, кроме туши и французского карандаша, нет ничего. Ни красок, ни кисточек, – с грустью ответил Иван.

– Этому горю можно пособить, – сказал Тулинов. – Завтра жду тебя у себя дома. У меня есть хорошие краски Аккермана, а также кисти. С удовольствием с тобой поделюсь.

На следующий день будущий художник получил от Тулинова в подарок заветные кисти и краски. Тулинов, несмотря на четырнадцатилетнюю разницу в возрасте, стал для Крамского добрым наставником, которому тот поверял свои мысли, делился идеями, брал из его библиотеки книги. «Мы сошлись, как ровесники, – приводит автор слова из воспоминаний Тулинова, – почему? Я страстно любил живопись и рисовал самоучкой акварелью, а он получил в городском училище страсть к рисованию, работал дома карандашом и тушью».

Встреча с Тулиновым еще больше укрепила в мальчике стремление быть художником, и он всё чаще стал просить мать и братьев отдать его в ученики к какому-нибудь живописцу. «Милая живопись! – записал юноша в дневнике. – Я умру, если не постигну тебя, хоть столько, сколько доступно моим способностям».

В 1857 году Тулинова, как видного специалиста, пригласили из Воронежа в Петербург помощником начальника фотографического отделения при Главном штабе военного ведомства. Он не преминул разыскать в городе Крамского, который, постранствовав по России, приехал в город на Неве и работал ретушером. Их встреча была восторженно-трогательной, замечает Николай Карташов. Увидев Тулинова, Крамской глазам своим не поверил. Потом бросился к другу. Они стали обниматься, целоваться и на радостях расплакались как дети… А затем, до самого рассвета, всё говорили и говорили. С этого они стали видеться чуть ли не каждый день. Старший товарищ настаивал на том, чтобы Крамской поступал в Академию художеств.

– Знаете что, Михаил Борисович, – раздраженно бросал Крамской, – чтобы поступить в академию, надо уметь с натуры или с гипса хорошо рисовать, а я не только никогда не пробовал, но даже страшно и приняться…

Тулинову удалось-таки уговорить Крамского сделать рисунок с гипса. Тот начал рисовать Лаокоона. Цитата из воспоминаний Тулинова хорошо передает состояние наставника: «Спустя несколько дней прихожу к Ивану Николаевичу, и о чудо! На окне стоит одна из самых трудных для рисования гипсов, голова Лаокоона, а на папке под карандашом Ивана Николаевича, другой Лаокоон лепится, действительно лепится, рельефно и бойко».

Академический совет единогласно одобрил рисунок Крамского, «указав на талант» автора, которого вскоре приняли в число учеников. Он попал в класс исторической живописи.

А вот перед читателями книги предстает Александр Никитенко – историк литературы, цензор, тайный советник, профессор Санкт-Петербургского университета, действительный член Академии наук. Предстает не случайно. Он был земляком нашего героя. Правда, Никитенко родился не в Острогожске, а в уже упоминавшейся Удеревке. Но ему в детстве и юности тоже пришлось пройти через горькие жизненные испытания, поскольку происходил он из семьи крепостных крестьян.

Окончив Воронежское уездное училище, Никитенко дальше пойти не мог, так как доступ в гимназию крепостному был закрыт. По этой причине в течение ряда лет он думал о самоубийстве. В 1822 году в Острогожске, где Никитенко перебивался частными уроками, открылось отделение «Библейского общества», секретарем которого был избран будущий сановник. Он выдвинулся речью на торжественном собрании в 1824 году, о которой было доложено президенту общества князю А. Н. Голицыну. На способного молодого человека обратили внимание В. А. Жуковский и К. Ф. Рылеев. С их помощью он получил вольную у графа Шереметева и достиг завидного положения в обществе. Мнения о его деятельности и сейчас высказываются неоднозначные. Но то, что Никитенко не оттолкнул от себя занимавшегося ретушерском ремеслом Крамского, а принял в судьбе юноши деятельное участие, показывает: кем-кем, а равнодушным ретроградом, пекшимся только о своей особе, Никитенко не был.

Наконец, в книге широко, размашисто, ярко показана и сам Крамской-педагог, поставивший «на крыло» целую плеяду выдающихся живописцев. В том числе – Илью Репина. Автор несколькими штрихами, ненавязчиво обращает наше внимание на то, что истоки творчества классика живописи тоже берут начало в нашем краю. Впервые Репин услышал имя Крамского в 1863 году в Воронежской губернии, где он, чугуевский паренек, реставрировал в одном из сел иконостас в каменной церкви. В разговоре с местными иконописцами сообщил, что собирается по завершению работы ехать учиться в Петербург. Кто-то из иконописцев рассказал Репину, что из их родного города Острогожска есть уже в Петербурге художник, Иван Крамской. Несколько лет назад он уехал туда, поступил в академию и теперь там корифей, чуть ли не в профессорах ходит…

В том же 1863 году, осенью, Репин, как и планировал, приехал в столицу и поступил в рисовальную школу. А к концу зимы его перевели в класс гипсовых голов. Будущий живописец узнал, что по воскресеньям в этом классе преподает учитель Крамской. «Не тот ли самый?» — вспомнил он воронежский край, иконописцев и с нетерпением стал ждать воскресенья. С того воскресного дня и вошел Крамской в судьбу будущего автора таких шедевров как «Запорожцы, сочиняющие письмо к турецкому султану»», «Бурлаки на Волге», «Арест пропагандиста», «Не ждали». Вошел прочно и надежно.

Прилежный ученик, Репин старался не пропустить ни одного слова учителя. Его замечание: «Считаю, что теперь наше искусство пребывает в рабстве у академии, а она сама есть раба западного искусства. Наша задача настоящего времени – задача русских художников – освободиться от этого рабства; для этого мы должны вооружиться всесторонним развитием самих себя» воспринимал как наказ.

Крамской не делал поблажек ученику, но, если заслужил, и за добрым словом не лез в карман. По поводу портрета Архипа Куинджи, написанного Репиным, Крамской, например, говорил:

«В первый раз в жизни я позавидовал живому человеку, но не той недостойной завистью, которая искажает человека, а той завистью, от которой больно и в то же время радостно; больно, что это не я так сделал, а радостно, что вот же оно существует, сделано, стало быть, идеал можно схватить за хвост. А тут он схвачен. Так написать глаза и лоб, я только во сне вижу, что делаю, но всякий раз, просыпаясь, убеждаюсь, что нет во мне этого нерва и не мне, бедному, выпадает на долю удовольствие принадлежать к числу нового, живого и свободного искусства. Ах, как хорошо!.. Ведь я сам хотел писать Куинджи, и давно, и все старался себя приготовить, рассердить, но после этого я отказываюсь. Куинджи есть, да какой!»

Дружба двух выдающихся художников, учителя и ученика, продолжалась до последних дней жизни Крамского. Когда его не стало, Репин многое сделал для того, чтобы сохранить память о своем любимом учителе. В частности, он написал замечательный портрет Крамского, а также оставил о нем теплые воспоминания в книге «Далекое близкое». Когда в Острогожске решили открыть историко-художественный музей имени И.Н.Крамского, одним из первых направил туда свои работы.

Подводя итог, хочется повторить: книга Николая Карташова ценна тем, что она не только о Крамском, но и о людях воронежского края, которые, как эстафету, передавали (и будут передавать!) от поколения к поколению стремление помочь одаренной личности служить не себе – человечеству на ниве искусства. В этом смысле повествование и воспринимается как своего рода величавая, мудрая, полифоническая народная песня. Ладная песня!


Обложка книги «Крамской» Николая Карташова

* Крамской / Николай Карташов. — М.: Молодая гвардия, 2016. — 254[2] с.: ил. — (Жизнь замечательных людей: Малая серия: сер. биогр.; вып. 102).

[vik 01]

Хроника одного сражения

Книжная полка
В музее книги ВГУ прошла презентация книги старшего преподавателя истфака Виктора Шамрая «Воронеж в годы Великой Отечественной войны. Город-фронт (12 июля – 4 октября 1942 года)».

Виталий Черников

Выпущена она в Тамбове при финансовой поддержке со стороны Департамента культуры Воронежской области.

– Это вторая часть трилогии о сражении – или битве – за Воронеж, – рассказал историк.– Она посвящена только одному её периоду. В первой части были отражены лишь две недели героической обороны города – с 28 июня по 11 июля 1942 года. Во второй – события трёх месяцев, с 12 июля по 4 октября. Завершаю работу над третьим томом.

В предисловии к своему исследованию, выпущенному тамбовским ООО «ТПС», Виктор Александрович напоминает о том, как освещали тему его предшественники. Авторы изданной в 60-е шеститомной «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945 гг.» уделили ей «всего полстраницы». В обстоятельной, казалось бы, книге Александра Гринько «В боях за Воронеж «, автор которой придерживался спорной, по мнению Виктора Шамрая, концепции «212 дней героической обороны», «из почти трёхмесячного первого периода наступательных боёв в районе Воронежа более или менее конкретно освещено менее четверти этих «героических дней». Из описания историками и мемуаристами отдельных и локальных сюжетов, связанных с борьбой за освобождение города, сложно было выстроить чёткую картину событий.

Появление обобщающего исследования, подобного шамраевскому, до начала 90-х, когда было рассекречено множество документов и о войне стало возможно говорить без оглядки на цензурные и идеологические ограничения, нельзя было бы даже вообразить.

Историк поблагодарил коллег, которые занимаются исследованием этого же периода, а заодно и руководство ВГУ за поддержку в работе. Благодаря ей Виктор Шамрай смог изучить новые рассекреченные материалы в архиве Министерства обороны и ввести их в научный оборот. Это позволило подробно описать в книге ход боевых действий день за днём.

– Если я в основном рассматриваю эти события на высшем уровне – стратегическом, оперативно-стратегическом, то есть на уровне Ставки, Генштаба, то историки, которые займутся этой проблематикой в дальнейшем, будут, наверное, углубляться в изучение на уровне дивизий, полков и даже батальонов, – поделился предположением историк.

У Виктора Шамрая сложилась собственная концепция боевых действий на территории области. Их историк предлагает называть Воронежской битвой. По его мнению, происходившие на этой земле события имели очень серьёзное стратегическое значение, оказав влияние отчасти и на ход Великой Отечественной. Начало этих событий было «составной частью Воронежско-Харьковской оборонительной операции, которая предшествовала Сталинградской оборонительной операции», крупнейшим событием первой половины военного лета 1942-го. В июле того года Воронеж стал городом-фронтом. «Первым настоящим городом-фронтом России в полном смысле слова», – подчёркивает историк. Спустя два месяца трагическую эстафету принял Сталинград.

В обсуждении книги приняли участие учёный секретарь Совета вузов Воронежа Владимир Листенгартен, проректор по воспитательной и социальной работе ВГУ Олег Гришаев, студенты и аспиранты вуза. Затронуты оказались и вопросы, которые, видимо, будут освещены в третьей части трилогии.

– Логично было бы проследить, что немцы получили, так долго цепляясь за Воронеж, – отметил Виктор Александрович. – Осенью– зимой 1942-го они не раз обсуждали вопрос о превентивном оставлении города, но так и не решились на это… Потом всё-таки решились, но было поздно. Войска отвели за Дон, их там настигли, окружили и разгромили.

В приложении к книге о городе-фронте историк поместил документы о героизме освободителей Воронежа – выдержки из наградных листов Михаила Абызова, Анны Скоробогатько, Валентина Куколкина, Антона Башты и других. До победы дожили не все. Когда война закончилась, имена кого-то из них присвоили улицам города, за который они сражались. В двадцать первом веке не так уж много воронежцев помнит, что это за люди были, каким был их подвиг. Да и вообще, прогуливаясь по нынешнему городу, очень сложно представить, каким его увидели после освобождения от оккупантов в начале 1943-го. Один из главных результатов работы Виктора Шамрая (и его коллег, конечно же) – те события, и облик вовлечённых в них людей мы можем представить себе гораздо более отчётливо.

Виктор Шамрай в музее книги ВГУ. Фото Виталия Черникова

Источник: газета «Коммуна», №41 (26581) | Вторник, 24 мая 2016 года

[O Dэ]

рецензия - Нина Малыгина. Найти место всему...
книга писем и дневников брата и сестры Бориса и Ольги Бессарабовых 1915-1925
о ком, чём пишет:

свободные государственные художественные мастерские (СГХМ) – среднее учебное художественное заведение, открыто 28 апреля 1919 года и в 1921 году преобразовано в техникум изобразительных искусств.
Борис Бессарабов (1897–1970) мечтал стать художником. Он окончил в Воронеже техникум изобразительных искусств

Наталья Бессарабова получила известность как главный художник Гжели, ее работы хранятся в крупных музеях бывшего СССР;

Андрей ПлатоновГ.З. Литвин-Молотов
имя Владимира Келлера, который в 1930-е годы стал известным автором журнала «Литературный критик», где подписывался псевдонимом Александров, прочно вошло в историю советской литературы.Однако, получается, его помнят только потому, что в послевоенные годы он работал в журнале «Новый мир» под руководством А. Твардовского.
Владимир Борисович Келлер, несмотря на разницу в со*циальной принадлежности, стал одним из самых близких друзей Платонова. Его отец Борис Александрович был профессором университета и Сельскохозяйственного институ*та. Они переехали в Москву, где В. Келлер полностью переключился на литературно-критичес*кую деятельность.
Николаев Александр (Усто-Мумин) - Русский дервиш «узбекский Гоген»
о нём в подразделе
Борис Бессарабов и Александр Николаев — одногодки (1897 г. рождения), оба принадлежали к воронежской художественной среде, учились у одного учителя — А. А. Бучкури, О. Бессарабова посещала Воронежский Свободный театр, где начинал свою деятельность в качестве художника Усто Мумин.

иллюстрации

[ARNOLD41]

Сообщение от adons

Как и обещал, выкладываю отсканированную версию книги Н.В.Троицкого "Облик будущего Воронежа" 1953г .

http://ifolder.ru/25010037

Очень прошу Вас, обновите ссылку. Очень хочется прочитать эту книгу.