402 Метра(Книга)

[DragRacer]

-- Не зачем, а для чего, - поправил я. - Ставь вопрос правильно.
-- Не маленькая, догадалась, - продолжила бывшая супруга совершенно другим тоном. - Сможешь меня с детьми завтра встретить?
-- Ты прилетаешь?
-- Да.
Вот так так. Я не знал, радоваться по этому поводу или плакать. С одной стороны - я очень хотел увидеть вновь Татьяну, детей - тем более. С другой - не вовремя все это. Время, когда где-то рядом рассекает какой-то придурок, косящий под меня - не самое удачное для прогулок с детьми.
А, может, так и должно быть? Встретившись один раз, когда я поднял ее с глубокого жизненного дна, не логично предположить, что теперь - ее очередь выручать меня? Сейчас, особенно сейчас мне необходима поддержка близкого человека, который знает меня несколько лучше других?
Зажав трубку между плечом и ухом, прикурив сигарету, я посмотрел на Машу. Она, со спущенным до талии халатиком, сидела на кровати, скрестив ноги, и выжидающе смотрела на меня. Хотя, уже не выжидающе, а, скорее, разочарованно.
Черт! Как все запутанно! Кто же мне нужен? Чего я хочу от жизни? Так вот жил себе жил, особо не задумываясь, но, вместе с тем и не плывя по течению жизни. Впрочем, почему не плывя? Большей частью жизнь сама преподносила мне готовые решения на блюдечке с голубой каемочкой, мне же оставалось только нажать на кнопку и получить результат. Расингом-то я занялся, если подумать, именно для того, чтобы добавить перца в свое чересчур пресное бытие. С гонок все и началось, с гонок все и понеслось. По сути, я боролся только одну ночь в неделе, и вся борьба укладывалась в несколько раундов по одиннадцать секунд. Реже - чуть больше. Господи! Ужас-то какой! Почему я раньше об этом не задумывался?
-- Зачем? - произнес я в трубку.
-- Что - зачем?
-- Прилетаешь - зачем?
-- Не зачем, а для чего.
-- Для чего?
-- Саша, я...
Таня надолго замолчала. Ну же! Скажи это, скажи, что по-прежнему любишь меня, скажи, что соскучилась, что хочешь увидеть меня, что жить без меня не можешь, как я без тебя. Девушке было достаточно сказать хоть что-нибудь подобное, и я с готовностью развел пары и полетел бы встречать ее в аэропорт. Всего несколько коротких слов, которых мне так не хватало для счастья.
-- Ты прав, Саша. Не для чего, а зачем. Незачем. Прости.
-- За что?
-- За все, Саша. Спокойной ночи?
-- Спокойной ночи.
-- Пока?
Все же она ждала. Ждала, что я скажу то, чего не смогла она. Гордость - еще одно глупое чувство, разрушившее не одну жизнь, не позволяла ей произнести те слова, которые я надеялся услышать. Сколько же в этом мире глупости!
И я не мог. Не мог прогнуться до такой степени. Всему есть предел, я достиг своего три года назад, когда Таня забрала детей и бросила меня. А ведь я их с тех пор и не видел...
-- Нет, подожди, - вздохнул я. - Я по детям соскучился, очень хочу их увидеть. Приезжай.
-- Только их? - всхлипнула Александрова.
-- Спокойной ночи, - ответил я и положил трубку на аппарат.
-- Таня? - поспешно осведомилась Маша.
-- Таня, - кивнул я.
-- Дурак же ты, Александр, - зло бросила певица, вскакивая с постели. - Знаешь, в чем твоя беда?
-- Хочешь поучить меня? - я затушил сигарету в горшке с давно засохшим цветком. - Для начала поживи с мое.
-- Думаешь, я меньше твоего повидала?
-- Я не думаю - знаю.
-- Знаешь? - ядовито усмехнулась девушка. - А ты знаешь, что человек не зря прожил жизнь лишь в том случае, если сделал кого-нибудь счастливым? Кого сделал счастливым ты?
Я молча созерцал пожелтевшие от времени обои. Вот дерьмо! Моя экс-жена, даже находясь за несколько тысяч километров, умудрилась напоганить мне. Завидное умение. Есть люди, которые все делают в самый неподходящий для этого момент, и Александрова - одна из них. Звонок? Да Бог с ним! Что я, не найду, с кем покувыркаться? Проблема гораздо сложнее: пока этот хренов расер гоняет по городу, я не могу быть уверен в безопасности детей. Но и отказать ей я не мог. Отказ в данном случае привел бы к еще большей обиде, и кто знает, когда она позвонит во второй раз? Через год? Два? Десять? Дурак, тоже... спросил бы хоть, где она теперь.
-- Спасибо тебе, Таня, - тихо пробормотал я.
-- Что? - не расслышала Мария. - Никого! Ты не умеешь дарить счастье, ты умеешь только отнимать его. Всего час назад ты сделал бы меня счастливой всего лишь завалив на кровать... а ты что сделал?
-- Вроде бы именно это я и сделал, - ответил я безразличным тоном.
-- Пошел ты! - гневно вскрикнула Желтых. - Саша, я искренне верю в то, что Бог существует, он все видит, и каждому воздаст по заслугам. Ты свое уже получил. Черный Расер - это твое проклятье, персонально для тебя.
-- Сколько с меня? - поинтересовался я.
-- Нисколько! - Маша сняла с себя халат, скомкала его и швырнула в меня. - Считай это моим прощальным подарком.
-- Прощай, - кивнул я.
Девушка открыла рот, собираясь еще что-то добавить, но вовремя передумала, махнула рукой и покинула спальню. Больше нам говорить не о чем. О чем, вообще, можно говорить со шлюхой? Завалившись на кровать, я нащупал пульт стереосистемы. Батарейки, как это ни странно, сдохли. И сдохли, судя по всему, уже очень давно. Включив радио испытанным дедовским способом, отрегулировав громкость так, чтобы заглушить ругань Марии, собирающей свои вещи, я, зажав губами сигарету, вернулся в постель. Две минуты спустя входная дверь грохнула так, что заглушила даже голос Moby. Прощай, Маша, прощай. Список людей, которых стоит поздравить с Новым Годом, уменьшился еще на одну строчку. Чиркнув зажигалкой, я прикурил сигарету и пустил в потолок кольцо умопомрачительной красоты.
Черт, может, зря я так? С таким отношением скоро и поздравлять-то некого будет. Сбегав в машину за бутылкой коньяка, я продолжил вчерашний банкет. Вишня и давленные клопы - убойное сочетание, и финиш получился вполне предсказуемый. Уйти в осадок мне не помешали даже басы стереосистемы. Соседи, как были - так и оставались понимающими, и за всю ночь ни разу меня не побеспокоили, чего нельзя сказать обо мне. Но, возможно, я их просто не слышал.
Проснулся я, как и прошлым утром, в обнимку с пустой бутылкой. Главное - чтобы это не стало привычкой, а так все в порядке. В смысле, пока в порядке. До прилета Татьяны с детьми оставалось еще целых два часа - море времени для человека, который домчит до аэропорта минут за пятнадцать. Час я убил на отмокание в ванной, после чего пообещал себе обязательно заглянуть сегодня в магазин и купить, по меньшей мере банку кофе. В программу-максимум входила так же зубная паста, шампунь и куча всякой мелочи типа лезвий для бритвы.
Едва не надев, по инерции, вчерашнюю загаженную футболку и джинсы, я, брезгливо взяв шмотки двумя пальцами, утопил их в ванне, полной кипятка. Да, блин, мы все еще кипятим! Найденные в гардеробе старые джинсы застегнулись лишь когда я основательно выдохнул воздух. Ну нифига себе! Так сесть за какие-то пять лет! Извлеченная оттуда же измятая рубашка оказалась гораздо более высокого качества, и почти не поменяла своего размера. Ах, да, Таня же брала ее без меня, и не совсем попала в габариты, взяв на пару размеров больше... прогнав последнюю мысль, я взял с полки ключи от авто, подбросил их, поймал, развернувшись спиной, и вышел во двор.
Моя малышка, сотрясая воздух прямотоком, понесла меня туда, где провела лучшие секунды своей жизни, где мгновения триумфа навеки увековечили ее и меня в истории Челябинского расинга. Туда, где величественные стальные птицы теряют свое превосходство, превращаясь в алюминиевые банки с крыльями. Туда, где я встречу самых дорогих мне людей, туда, где небо встречается с землей, и наоборот, прощается с ней, приближая человека к Богу.

[DragRacer]

-- Тьфу, черт! - сплюнул я.
Что за глупости в голову лезут? Говорят, мужчины к сорока годам становятся сентиментальными. Но мне пока едва за тридцать! Старею, что ли? Не телом - так душой? К черту! Вогнав в щель приемника проигрывателя mp3-диск с предпредпоследней нарезкой Papa Roach, я тряхнул стариной по полной, домчав до стелы с МиГом, прикованным к земле десятком тонн гранита, всего за девять с небольшим минут.
До посадки рейса Москва-Челябинск оставалось еще куча времени, которое надо успеть куда-то деть. Помощники нашлись сразу. "To serve and protect" - именно такой девиз выведен на бортах полицейских автомобилей в большей части англоязычных стран. Резина моего болида не успела остыть, а рядом уже тормознул карбюраторный кусок сырья, весь тюнинг которого ограничивался люстрой на крыше и стильной аэрографией в виде синих полос на бортах с логотипом спонсора - "ГАИ". Из автомобиля, спеша "to serve", вышли двое в серых униформах.
-- ГАИ города, старшина Осташко, - лениво козырнул гайец. - Ваши документы.
-- Какого города? - уточнил я.
-- Ясен корень, - усмехнулся мент. - Города-героя Танкограда.
В жизни есть три принципа. Нет, конечно, их гораздо больше, но основных - всего три. Доверять интуиции - это самое легкое, но даже этим элементарным правилом я пренебрег. Второе - быть внимательным. Уже сложнее. И, самое сложное - быть очень внимательным. Как-то так получилось, что на первое, второе, и тем более, третье, я забил огромный болт с левой резьбой, иначе обязательно задался бы вопросом: а какого черта у российского, вечно беспечного мусора, клапан кобуры, вопреки обыкновению, расстегнут?
Не задался, и жестоко поплатился за это. Отвлекшись на секунду, доставая документы, я дал блюстителю порядка время перейти ко второй части крылатого выражения - "and protect". Обернувшись к менту снова, вместо серых, словно специально подобранных в цвет формы, глаз, я наткнулся на черный провал пистолетного дула. Неприятная ситуация. Кто не верит - пробовать не советую.
-- Убери пушку, - посоветовал я. - Я - гражданин Великобритании.
-- Ты это в отделении расскажешь, - усмехнулся старшина. - И то, зачем Борьку ночью сбил - тоже.
-- Ты бредишь?
Я дернул рукой, намереваясь почесать висок указательным пальцем, но Осташко унял зуд рукояткой Макарова. Вторая часть плавно перешла в третью, особо секретную, разработанную в недрах закрытых НИИ специально для отечественных пользователей. И вам не дай Бог.

[DragRacer]

Глава пятая.
-- Нет, серьезно, тебе очень повезло, - усмехнулся Дима. - Окрести тебя родители Ивановым Иваном Ивановичем - я бы не обратил никакого внимания.
-- Первое и третье весьма маловероятно, - заметил я, потирая затекшие от браслетов руки.
Собакин, гордо расправив плечи со сверкающими тремя звездами на каждом, пододвинул к краю стола пепельницу и мои сигареты. Тоже неплохо устроился. Полковник уголовного розыска. Конечно не та шишка, к какой на кривой козе не подъедешь, но и не мелкая вошь, которая выпьет-то грамм крови, но настроение испоганит. Бульдоги такой закалки цепляются крепко, засаживая в плоть зубы до самых десен, да и щелчком по носу его не испугаешь. Мозги, охлажденные в подвале до рабочей температуры, работали необычайно быстро. Пожалуй, лучшего союзника, способного оказать реальное содействие и подпалить волосы на заднице гр****ого расера, найти сложно. А главное - зачем искать, когда судьба сама преподнесла его мне на блюдечке с голубой каемочкой.
-- Но встрял ты, дружище, конкретно, - покачал головой полковник.
-- Погодь, - встрепенулся я. - Я же тебе все рассказал!
-- Рассказал, - согласился Собакин. - И что? Представь картину - завалюсь я к прокурору, и скажу: "а знаете, Виталий Андреевич, сержанта Шапошникова-то вовсе и не гражданин Английской ССР Александров сбил - нет. Завалил-то его дух, из могилы восставший, покойный Сычев Алексей, царствие ему небесное". Как ты себе это представляешь, а, Саш? Я же сразу мундир на другой сменю. С длинными такими рукавами, что за спиной завязываются. В общем, вид я буду иметь достаточно бледный. И тебе это совершенно не поможет. Понимаешь меня?
Закончив свою речь, Дима прикурил сигарету, взятую из моей пачки, и выжидающе уставился на меня. Черт, а старый мент совсем не изменился! Волос на голове поубавилось, да морщинок вокруг глаз побольше стало, отчего прищур бывшего опера казался еще хитрее. Хотя и тогда казалось, что хитрее просто некуда. Интересно, у него евреи в роду были? Скорее всего - да.
-- А что делать-то? - спросил я.
-- Искать, - кратко ответил мент. - Виноватого.
-- Ха! - усмехнулся я в ответ.
Это и без его многолетнего опыта оперативной работы было понятно. Искать вообще не было проблемой. Немногим более сложным было и найти злодея. Эти вопросы решались самим расером: он сам небезуспешно искал меня и находил. Сложность заключалась в другом - поймать Черного Расера. Или, на крайний случай - остановить. А как остановить болид, способный оторваться от стоковых ментовских ведер за считанные секунды?
Был и другой путь, его не могло не быть. По определению, даже у съеденного есть два выхода. К тому же, нормальные герои всегда идут в обход. Однако это утверждение, прозвучавшее из уст законченного жулика, насильника, грабителя и убийцы, не всегда подтверждалось жизнью. Хотя бы потому, что другой путь - не означает лучше, легче или быстрее. Это всего лишь другой путь, не больше, но и не меньше.
Как искать человека, о котором известно так мало? Ни номера авто, ни его имени я не знал. Да что говорить! Я даже лица его не видел! И как прикажете искать его? Я же не Яндекс, в конце-то концов!
-- О чем задумался? - осведомился полковник.
-- Да, - отмахнулся я. - О тщете всего сущего.
-- Дельная мысль, - согласился Дима. - Ну?
-- Что - ну? - озадачено произнес я.
-- Погнали?
-- Угу, - кивнул я. - Погнал я.
-- В смысле - погнал? - не понял Собакин. - Может, погнали?
-- Не-а, - возразил я. - Именно погнал.
-- Подожди, а как же балбес этот? Ты разбираться с ним не собираешься?
-- Никогда не делай сегодня то, что можешь сделать завтра. А завтра не делай того, что можешь сделать послезавтра, - продвинул я свою глубокую философскую мысль.
Нас ждут дела великие - это несомненно. Но завтра. Сегодня еще предстало разобраться с делами, может, не столь великими, но не менее важными. Более конкретно - увидеть Таню и детей. Ради этого момента я и жил последние три года, и вот, когда счастье было так близко, так возможно, два дебила умудрились все поломать, отодвинуть эту долгожданную секунду еще дальше, на неопределенный срок. Пусть в пределах одного дня, но обмануть ожидания Наталки с Сашкой, надеявшихся увидеть меня уже сегодня - это так жестоко. Пожалуй, во всем мире нет ничего более жестокого и бесчеловечного, чем обманутые детские надежды.
-- Шмотки гони, - потребовал я.
Бывший опер медлил. Он сверлил меня взглядом, словно стараясь забраться ко мне в черепушку, и выяснить, что за неотложные у меня дела, не позволяющие разобраться с ублюдком, старательно поганившим мою жизнь. Поняв, что до Рентгена ему далеко, Дима вытащил ящик из тумбы и перевернул его, вываливая на столешницу мои нехитрые пожитки.
-- Завтра? - уточнил Собакин.
-- Уже сегодня, - улыбнулся я, демонстрируя дисплей мобильника, на котором светились цифры "1:54".
Рассовав вещи по карманам, я озадаченно остановился. Черт побери! Я даже не знаю, где искать Татьяну! Знакомых у нее в городе немного, а таких, чтобы найти приют, пусть на пару ночей - совсем нет. Кроме меня. Скорее всего, девяносто девять шансов из ста, она с детьми поселилась в гостинице. Но в какой? И тогда их было пару десятков, а сейчас?
-- Чего? Передумал? - с надеждой в голосе спросил полковник.
-- И не мечтай, - буркнул я. - Можешь кое-что сделать?
-- Ну, не знаю, - протянул мент. - Дай подумать.
-- Можешь пробить по отелям, где остановилась...
Вот не дерьмо ли! Я не знаю теперешнюю фамилию своей бывшей жены! И детей, кстати, тоже. Господи, как же я докатился до такого? Дерьмо!
-- Девушка из Англии, зовут - Татьяна. С ней два ребенка - Саша и Наташа, - упавшим тоном закончил я.
-- Давай завтра, а? - лениво зевнул Собакин.
-- Так, Димка...
-- Хорошо.
С тяжелым вздохом, будто я просил его перевернуть Уральские горы, полковник поднял трубку телефона и бросил несколько коротких фраз, добавив в конце "срочно". Все же врут люди, утверждая, что менты у нас мышей не ловят. Если захотят, они могут сделать многое и достаточно быстро. Особенно если это не требует от них больших усилий. Не успел я докурить сигарету, как допотопный аппарат с советским гербом на диске заверещал, начальник РУВД, выждав несколько секунд, поднес трубку к уху и записал информацию на вырванной из календаря странице.
-- Держи, - он пододвинул листок ко мне. - Здесь твоя Таня. Кстати, фамилия у нее по-прежнему Александрова.
-- Спасибо, Димка, - радостно улыбнулся я, хлопнув Собакина по плечу. - Век не забуду.
-- Уж постарайся.
Сжав в кулаке листок, я пулей вылетел из серого здания отделения милиции. Приятно, чертовски приятно, что среди этих сволочей попадаются нормальные люди. Ну, почти нормальные, нормальные настолько, насколько это вообще возможно при такой профессии. А кого, вообще можно назвать нормальным? Меня? Андрея? Пчелкина? У каждого свои тараканы в голове, и избавиться от них невозможно. А, главное - зачем? Зачем лишать человека его индивидуальности? Зачем копаться в чужой голове, когда и в своей-то достаточно сложно разобраться.
Несмотря на поздний час, на улице стояла страшная жара. И духота. Порыскав глазами по сторонам, но так и не обнаружив свою малышку, я подбросил брелок сигнализации, поймал его и утопил кнопку. Щелчок электрозамков раздался из-за спины. Моя радость стояла в тени здания, куда не проникал свет фонарей. С уникальным антибликовым покрытием в виде слоя пыли в палец толщиной она оставалась абсолютно незаметной для случайного взгляда.

[DragRacer]

Прыгнув в спортивный ковш, рыкнув прямотоком так, что зазвенели стекла, я подкатил к шлагбауму на выезде из двора РУВД. Серые "червноцы" с голубыми полосами, запаркованные у кирпичного забора, посерели еще больше, мучаясь в молчаливой и бессильной зависти. Им никогда не стать совершенством, так же, как и мне не суждено стать вторым. Только первым. Первым среди лучших - среди равных.
Дежурный, посовещавшись с рацией, включил мотор, поднявший шлагбаум на достаточную высоту. Жаль, из-за темных стекол он не видел жеста благодарности в виде "одноухого зайца". Шкрябнув днищем другого мусора, вечно лежащего асфальте, моя прелесть покинула место вынужденной посадки. Мне кажется, или воздух действительно стал более свежим? Как бы дождя не было...
Впрочем, не мешало бы охладить воздух, зыбкой рябью поднимающийся от остывающего асфальта. На такой жаре от наддува, даже с интеркулером и закисью, проку немного. Господи, как легко с машинами, и как тяжело с людьми! Поведение первых легко предсказать, вспомнив азы физики. Все четко, вся ясно и понятно. Чем выше температура воздуха - тем труднее его сжимать, и наоборот. Физика - это сила, черт побери. Поведение человека, порой, предсказать совершенно невозможно. Человек - на редкость сложное существо, не подчиняющееся законам психологии, морали или, даже природы. Да какого черта! Физику - и ту человек придумал, чтобы искать способы обойти ее, обмануть, повернуть в другую сторону. Короче говоря - создавать проблемы чтобы решать их, и говорить, зачастую - только самому себе: "Блин, какой же я умный парень, оказывается! Все, пацаны, давайте Нобелевскую премию". Идиотизм.
Но даже на таком фоне есть человек, поведение которого предсказать еще более сложно. Казалось бы, сложней не бывает? А на самом деле бывает все. И даже больше. Этот человек - Татьяна, моя Таня. Да, ладно, хватит о грустном.
Портье отеля "Victoria" долго не хотел пропускать меня, но купюра в сто евро быстро убедила его в необходимости моего визита. Сто евро - небольшая плата за счастье. По мере того, как я приближался к Таниному номеру, сердце в груди стучало все чаще и громче. Три года, долгих три года я не видел мою радость... когда сидишь в министерском кресле, три года - что мгновение. Но три года разлуки с любимым человеком кажутся вечностью.
Занеся кулак над дверью с цифрами "212" я нерешительно замер. Что я скажу ей? Как она встретит меня? Как глупо! Чувствую себя маленьким мальчишкой! Отбросив все сомнения, я опустил кулак на фанеру. Три раза. Ответом была тишина. Да немудрено! В половине третьего ночи нормальные люди, поди, спят. Я ударил еще раз. Молчание. Тяжело вздохнув, уже собравшись уходить, я... нет, не услышал - точно. Из-за двери по-прежнему не доносилось ни звука. Я просто почувствовал: мое сердце проснулось.
-- Таня? - произнес я в полголоса.
-- Кто там? - сонно осведомилась девушка.
-- Таня, это я!
От нахлынувших чувств я едва не сорвался на крик.
-- Кто - я?
-- Черт! Саша, кто еще?
-- Какой еще Саша?
Теперь голос звучал за самой дверью. Столько ожидания, и вот, когда нас разделяет не более десяти сантиметров, мешается проклятый кусок фанеры и опилок. Дверь тихонько скрипнула - Таня прижалась к ней с той стороны.
-- Зачем ты пришел? - устало спросила девушка. - Или для чего?
-- А ты зачем приехала? Может, не будем через дверь разговаривать?
Пискнул электронный замок и дверь распахнулась. Сердце стукнуло в последний раз и замерло. На время я даже забыл, что человеку необходимо дышать. Александрова, зябко кутаясь в одеяло, смотрела на меня безо всякой радости. А она совершенно не изменилась! Все тот же блеск в глазах, тот же маленький носик, те же очаровательные губки.
-- Ты не приехал за мной, - с укором произнесла девушка.
-- Извини, дела...
-- Дела? Важнее, чем я? Небось, опять со своим корытом?
-- Что-то вроде.
-- Как ты был козлом... машина всегда была для тебя важнее...
-- Ты не понимаешь...
-- И не хочу понимать, - отрезала Таня, закрывая дверь.
Но я успел подставить ногу, и, после недолгих и бесплодных попыток, девушка сдалась. Объяснить ей, что на этот раз я совершенно не виноват? А имеет ли смысл? Скорее всего, она не поверит.
-- Чего ты хочешь?
-- Детей увидеть. Имею право?
-- А ты знаешь, который час? Они давно спят. И, вообще, хотел бы увидеть - приехал бы встречать нас.
-- Таня, я...
-- Молчи! Я ведь пообещала им, что нас встретит папа. Папа, понимаешь? Папа, а не таксист! Тебе не пришлось объяснять им, где папа. Не ты объяснял им все это время, почему папа не с нами. Ты жил в свое удовольствие и трахал гувернантку. А теперь вспомнил о правах? Папа, - Татьяна с едким сарказмом выплюнула последнее слово.
-- Не я тебя бросил, - прошипел я.
-- А толку? Тольку от того, что ты был рядом? Мы жили под одной крышей - не больше. Часто ты дома появлялся?
-- Что? - взревел я, забыв про приличия. - А тебе нравились машины, которые у тебя были, брюлики и так далее? Тебе абсолютно нечего было пожелать - все у тебя было...
-- Кроме тебя! Жила я без всего этого, и еще прожила бы...
Ответа на такую наглость у меня не было. Вот дрянь! То ей денег мало, то внимания! Неужели так сложно понять, что всего и сразу не бывает? Неужели так сложно понять, что за все в этой жизни приходится платить? Легко рассуждать, когда сама ни копейки ни заработала! На нем-то в рай не въехать, как ни старайся.
-- Знаешь, что? - протянул я.
-- Что?
-- Ничего, - буркнул я, разворачиваясь на каблуках.
Вот и встретились, нечего сказать. Несмотря на огромное желание влепить Татьяне хорошую пощечину, я все же сдержался. Не к лицу взрослому здоровому мужику лупить маленькую дурную девочку. Я-то надеялся, что она все же изменилась, как-то повзрослела. Нет - так и осталась взбалмошной девчонкой. Дура!
-- Саша! - крикнула Александрова в след. - Саша, ты куда?
Я замедлил шаг, надеясь, что Таня опомнится и попросит меня вернуться. Тщетно. Девушка предпочла не хвататься за эту соломинку.
-- Мудак! - выкрикнула она и хлопнула дверью.
Вот и все. Я даже не оглянулся. А счастье было так близко, так возможно... весьма кстати вспомнилось, что я уже третьи сутки ничего не ел. Только пил да курил, этим и жил. В былые времена, копаясь в мастерской, я мог не есть неделю, бывало и дольше. Настолько был увлечен своей крошкой. Она платила мне тем же, не плюя в протянутую руку.
-- Эй! - окликнул я портье, спустившись в фойе отеля. - Здесь перекусить-то можно?
-- Конечно! - подтвердил он. - В нашем отеле круглосуточно работает первоклассный ресторан!
-- Да мне по барабану, какой он, - отмахнулся я. - Где?
-- К сожалению, ресторан только для наших клиентов, - развел руками прощелыга.
Вздохнув, я расстался с еще одной сотенной купюрой. Повторять вопрос не пришлось, портье с готовностью проводил меня до ресторана. Правда, выпить со мной отказался. Оказывается, есть такие, что не пьют на службе. Мне, хоть и надоело глушить коньяк в одного, все же пришлось продолжить традицию, прочно устоявшуюся за последние дни. Потому что надо! Черт, никогда не был алкоголиком, а теперь спиваюсь. Дерьмо! Успокаивало лишь то, что от хорошего коньяка еще никто не умирал.
По причине позднего часа в ресторане было совершено пусто - ни одного посетителя. Заспанный официант принес меню, в которое я даже не взглянул. Заказал то, чего просто не могло не быть: гренки, селедку под шубой и два по сто. Последнее удалось шеф-повару особенно удачно. Жизнь начала казаться не такой уж и хреновой штукой.
Немного разомлев, я решил повторить два по сто, но на этот раз - под холодную сельдь. Вот уж что, а поесть я любил всегда. А хорошо поесть - особенно. Наверно, по этой причине длина моего ремня увеличивается от года в год. Но рекордов бить не собираюсь, и регулярно посещаю тренажерный зал. Да и занятия боксом помогают сохранять хрупкий баланс, позволяя мне не менять весовую категорию. А живот - это... старею, что ли? Разменяв третий десяток, сложно оставаться в той же форме, что и десять лет назад.
Когда я расправлялся с третьим "сто", что-то в кармане дико затрещало. Официант, обновлявший в этой время пепельницу, испугано отпрыгнул. Чего уж! Я сам испугался. А испугать меня, как было замечено ранее и не раз - достаточно нелегко. Поняв, наконец, что трещит виброзвонок древнего Nokia 7110, я извлек трубку из кармана. Надо же, пригодился! А я уж начал бояться, что зря угрохал в него почти пятьдесят евро.

[DragRacer]

-- Внимаю, - произнес я в трубку.
-- Саша? Это я, - представился Собакин.
-- Нет, Саша - это я, - возразил я.
Полковник замолчал, собираясь с мыслями. А, может - обдумывая, кто из нас прав?
-- Ты бухой, что ли? - поинтересовался Дима.
Я не придумал ничего умнее, кроме как громко икнуть. Добрый коньяк добрался до головного мозга, опутывая хмелем извилины. Для того и пил, в принципе. Не раз попадались мне люди, самодовольно заявляющие: "пью - и не пьянею". А зачем, собственно, пить-то тогда - вот вопрос. Зачем добро переводить? Не пьянеешь - так пей воду из-под крана. С хлоркой. Пить ради самого процесса, получения какого-то извращенного удовольствия - пустая трата времени. Важен результат. Я его добился.
-- Ты совсем дурак? - процедил мент. - Тебя по всему городу ищут!
Ищут? Да пусть ищут. Я сам-то не знаю, где я, а что говорить о тех, кто меня ищет? Кстати, а кто там такой смелый выискался?
-- А кто меня ищет-то? - осведомился я у Собакина.
-- О-о, Сашка, - протянул полковник. - Да ты в полном осадке.
-- Что случилось-то?
-- Ничего хорошего, - усмехнулся Дима. - Друг твой еще одного гайца завалил. Видать, хорошо ты ему на хвост наступил.
Хвост? Какой еще, к черту, хвост? Что за чепуху он мелет? Нет, тут надо разобраться.
-- Сейчас приеду, - бросил я в трубку, и, не дожидаясь ответа, захлопнул крышку мобильника.
Официант живо материализовался рядом, протягивая счет. Я раскрыл папочку, и... все же верно говорят, что пьяному - море по колено. Был бы трезвый - удавил паршивца. Теперь стало ясно, что посетителей в ресторане нет не по причине позднего часа - отнюдь. Три с половиной тысячи рублей за бутылку кислого коньяка, горелый кусок хлеба и протухшую селедку - это наглость. Но, как уже было замечено, пьяному - горы по плечу, и я оплатил счет, не забыв про чаевые. Официант остался доволен. Еще бы! Ведь в качестве чаевых парню досталась почти половина тарелки замечательного салата!
Кивнув на прощание счастливчику, я встал, собираясь покинуть гостеприимное заведение, но не тут то было. Алкоголь имеет свойство давить своей массой на головной мозг, делая голову все более и более тяжелой с каждой выпитой каплей. Так получилось, что на этот раз я не рассчитал, и голова перевесила остальное туловище. Хорошо еще, официант успел убрать тарелку с салатом, иначе остался бы без чаевых, бедняга.

[DragRacer]

Глава шестая.
-- Подъем, балбес! - прогремел над ухом голос Собакина.
Черт! Вот нажрался-то! Все, больше ни в жизни. Встрепенувшись, я принял вертикальное положение. Хм, где это я? Всегда догадывался, что, напившись, можно проснуться черт знает где. Осмотревшись, я обнаружил, что нахожусь в помещении. Уже плюс. В помещении, кроме меня присутствовал шкаф с потрескавшейся лакировкой, выцветший ковер и тумба с телевизором. Это не говоря о диване, на котором, собственно, я и очнулся. И, конечно, Дмитрия, который меня и разбудил. Мент смотрелся достаточно нелепо в фартуке поверх офицерского мундира. Опухшее ухо красного цвета немного не сочеталось с серой формой, но отлично подходило к вишенкам на фартуке.
-- Кто это тебя так? - покосился я на ухо.
Слова давались с трудом, и отнюдь не из-за коньяка. Говорить мешала опухшая губа. Проведя языком по зубам, я обнаружил, что два передних зуба нездорово качаются.
-- Не помнишь? - усмехнулся полковник. - Я-то ладно, заживет. А официанту ты так нос расквасил...
-- Да ладно, - удивился я.
Жаль! Он мне показался хорошим парнем. Главное - не жадным.
-- Завтракать будешь? - буднично осведомился Собакин.
-- А что там?
-- Яичница с ветчиной! - с гордостью ответил Дима.
-- Не, - закачал я головой. - Терпеть не могу яйца.
-- Ты еще и морду воротишь! - возмутился мент.
-- Слышь, - я потрогал опухшую губу. - А меня-то кто так?
-- Я! - самодовольно улыбнулся друг.
-- Да? Молодец, - похвалил я. - Как я оказался-то здесь?
-- Совсем ни хрена не помнишь? - буркнул бывший опер. - Ты, кажется, к Тане своей поехал, а не конину глушить? Так какого...
-- А! - начал вспоминать я. - А, ты говорил, кто-то искал меня?
-- Кто-то, - усмехнулся Дима. - Кто-то искал, да. Этот поклонник твой еще одного гайца ночью сбил, вот тебя и ищут. И наши и гашики.
-- Вот ведь! - присвистнул я.
-- Собирайся, короче.
-- Куда? - обреченно поинтересовался я.
-- Не боись, - отмахнулся Собакин. - Хотел бы закрыть - уже закрыл бы. Я помочь тебе хочу...
-- Так, - оборвал я. - А с этого места поподробнее.
Опыт общения с Димкой, еще когда он был капитаном и простым опером, подсказывал, что просто так он никогда не помогает. Если Собакин собирается помочь, то, значит, в процессе он планирует решить какие-то свои проблемы. И не факт, что мои решаться. В результате может быть еще хуже. Тараканов у него в голове хватает.
-- В смысле? - полковник притворился, что не понимает меня.
-- Ой, - вздохнул я. - Ты дурочку-то не включай, я тебя, как облупленного знаю. Как на этот раз ты решил меня поиметь?
-- Саш, ты чего? Я же по-дружески!
-- А в тот раз тоже по-дружески было? А я в результате чуть пулю не схлопотал.
-- Да брось ты, - замахал руками Собакин. - Нашел, что вспомнить!
-- Да, нашел, - кивнул я. - И если ты не расскажешь, что за интерес у тебя на этот раз - сегодня же сяду в самолет и adios, babe.
-- Ага, - усмехнулся мент. - И получишь лет двадцать.
-- Уже! Кто захочет связываться с гражданином другого государства из-за какого-то сержанта? К тому же, на этот раз у меня железное алиби. До двух я "гостил" у тебя, потом был в отеле, и снова у тебя. Те пять минут, что я ехал от РУВД до "Виктории" - не в счет. Так-то! Ну, Димарик, колись давай.
Бывший опер раскрыл рот, собираясь возразить, начать клясться-божиться, в грудь пятками биться, что смысл всей его жизни - вызволять мою задницу оттуда, откуда я сам вызволить ее не смогу. Но, наткнувшись на мой холодный взгляд, сообразил, что это совершенно бесполезно. Вот он, момент истины, когда выясняется, кто кому насколько нужен. Кто сам в состоянии комаров газетой щелкать, а у кого кишка тонка.
Собакин думал недолго, после чего закрыл рот, достал из своего кармана мой "Captain Black", прикурил сигарету и сел на край дивана.
-- В общем, сержант этот, Шапошников, которого твой друг прошлой ночью сбил - племянник начальника областного ГАИ.
Вот теперь стало окончательно понятно, кто кому насколько нужен. Как и следовало ожидать, хитрый мент собирался в очередной раз использовать меня ради достижения своей великой цели. В какой-то мере, это верно. Дружба дружбой, а служба службой. И еще: делай то, что должен и будь что будет.
-- Когда это он мне другом-то стать успел? - удивился я. - А почему сержант, раз племянник?
-- Да потому, что у него еще и сын есть.
-- А-а, - протянул я. - Ладно, выручу тебя, - согласился я. - На этот раз.
-- Спасибо тебе, благодетель ты мой, - рассмеялся Дима.
-- Не за что, - зевнул я. - Так какие мысли?
-- Прижать гада!
Полковник занес кулак, да вовремя сообразил, что стола, чтобы по нему стукнуть, под рукой нету.
-- Сказать - как два пальца, - кивнул я.
-- Не ссы, прорвемся, - заверил Собакин. - Я уже все за тебя продумал.
-- Хотелось бы услышать...
-- Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Собирайся, поехали. Покажу тебе кое-что, тебе понравится.
На меня сложно произвести впечатление, я слишком многое повидал в этой жизни. Но Диме удалось. Сперва я чуть не помер со смеха, обнаружив, что полковник ездит все на том же Grenada 1979 года выпуска. С его-то чином можно было мотор и посерьезнее подыскать. Похоже, что во всем, что касалось автомобилей, Собакин был столь же консервативен, как и я. Однолюб, то есть. А, может, просто взятки брать не умеет.
На громыхающем и чадящим дымом корыте (не забыть сказать менту, что маслосъемники давно поменять пора), бывший опер привез нас к РУВД. Шлагбаум открылся задолго до того, как ведро начальника подъехало к нему. Дежурный лениво козырнул полковнику, и Ford, обогнув серое мрачное здание, зарулил во внутренний двор.
Здесь я удивился во второй раз, обнаружив среди металлолома раритетный ГАЗ-69 с рядной четверкой объемом 2,1 литра и мощностью... подумать только! Целых 55 лошадок! На фаре с разбитым стеклом осталось даже клеймо с годом выпуска - 1954! С ума сойти можно! Такая вещь гниет среди остовов давно списанных четыреста двенадцатых Москвичей и "копеек"! Да я буду не я, если не увезу это чудо к себе в Манчестер!
Но что-то мне подсказывало, что главный козырь Собакина - не ржавый ГАЗик. Среди металлолома резко выделялись два автомобиля, скрытых от посторонних глаз брезентом. Под первым чехлом, натянувшимся на кепках воздухозабоников и массивном антикрыле, я без труда узнал свою крошку. Что находилось под второй оберткой было для меня загадкой. Что-то не слишком большое, габаритами заметно уступающее "червонцу". Дима неспешно подошел ко второму авто, взялся двумя руками за край брезента, и, выдержав театральную паузу, сдернул брезент.
-- Volia! - воскликнул старый мент.
Ожидаемого эффекта не получилось - тряпка зацепилась за "акулий плавник", обнажив лишь серебристую корму автомобиля. Вздохнув, я помог другу справится с чехлом. Сам не знаю, что я ожидал увидеть, но, точно, не это.
-- Это Ford, - произнес я после некоторых размышлений.
-- А ты наблюдательный, - заметил Собакин.
-- Это Ford Escort RS Turbo, - уточнил я.
-- Да знаю я, - раздраженно отмахнулся полковник. - Что скажешь?

[DragRacer]

В принципе, я уже все сказал. Автомобиль. Серебристого цвета с синей полосой на борту и буквами "ДПС". Может, еще и сиреной. Может, даже с мигалками... ах, нет, не может, вот они - за фальш-решеткой радиатора. Пластиковые окна - ну, круто. Низкопрофильные лапти, вентилируемые дисковые тормоза "Brembo" по кругу - тоже не плохо. Подвеска KW - пустая трата денег. На этом ведре она практически бесполезна. Что тут еще можно добавить?
Продолжая изучение автомобиля, я залез под капот. Восьмиклапанный CVH объемом 1,9 литра, компрессор Т3, передний интеркуллер, фильтр нулевого сопротивления. Куча мощности, задушенной старндартным выхлопом. С пауком 4-2-2 эта крошка выдавала бы лошадей на двадцать больше. Коробка, похоже, Tremec TVR, с двухдисковым, кажется, сцеплением. Кусок железа, собрать который можно было бы гораздо более грамотно.
-- Ну? - нетерпеливо осведомился Дима. - Что скажешь?
-- Это Ford, - повторил я.
-- Без тебя знаю, - зло буркнул мент. - Как она тебе?
-- Да никак, - пожал я плечами. - Сколько в ней кобыл? Сотни две с полтиной?
-- Двести сорок, - поправил начальник РУВД.
-- Двести сорок! - усмехнулся я. - Подумать только, целых двести сорок лошадей! Дима, у меня, - я кивнул на свою крошку. - Почти шесть сотен коней, у него - все семьсот, а то и восемьсот. Это корыто делает сотню секунд за шесть, я - меньше, чем за три.
Соизмеряя услышанные цифры, полковник становился все серее и серее, пока его лицо не стало одного цвета с мундиром. И это с учетом того, что я назвал ВСХ без использования закиси! Секретное оружие нашей доблестной милиции сильно подкачало. Это все равно что идти с берданкой против "Абакана". Или переть на кукурузнике против СУ-35. Результат вполне предсказуемый, к гадалке не ходи.
-- И что теперь делать? - огорошено произнес Дима?
-- Да не убивайся ты так, - я похлопал его по плечу. - Момент-то у нее какой?
-- Ась?
Так-то. Мы покупаем лошадей, а гонки выигрывает крутящий момент. Можно было бы попытаться утешить друга, сказав, что объем двигателя, в конечном счете, не имеет большого значения. Неважно, что у тебя под капотом - V8, рядная шестерка, или, даже четверка. Не играет роли размер твоих сликов. Не имеет значения, сколько коней между твоими ресиверами. Важно то, кто сидит за рулем. Огромную роль играет то, как пилот втыкает передачи. Не имеет значения, как быстро ты разогнался. Гонку выигрывает не тот, кто быстрее кладет стрелу, а тот, кто позже тормозит. Но я вовремя вспомнил, что и водители в МВД аховые. Иначе уходил бы я от них, в свое время, за десять секунд? Конечно, нет.
-- Ладно тебе, Дим, успокойся, что-нибудь придумаем.
Я чувствовал себя законченной сволочью. Собакин выглядел словно третьеклассник, который неожиданно открыл для себя, что Сталлоне круче, чем Шварценеггер.
-- Это конец, - прошептал полковник.
-- Ты это брось, - погрозил я. - У тебя карта есть?
-- Какая карта?
-- Челябинска, ясен пень, не Манчестера же!
-- Ах, это. Это найдется.
Бывший опер, на негнущихся ногах, с совершенно отрешенным взглядом, доковылял до своей драги, и достал из бардачка пыльную, видавшую виды карту. Мы расстелили ее на капоте Grenada, прижав края, чтобы не улетела от порывов ветра, тем, что нашлось в машине полковника - двумя гранеными стаканами, плоскогубцами и гаечным ключом.
-- Вот, смотри, - я ткнул пальцем в конец проспекта Победы. - Он выезжает с кладбища около полуночи, я буду ждать его здесь. А потом поведу, - я прочертил ломаную линию на карте, выводя предполагаемый маршрут. - Вот сюда, - мой палец замер на мосту через Миасс. - Здесь чуть больше пяти миль... восемь с половиной километров, в общем... мы сделаем их минуты за три. Твоя задача - перекрыть мост.
-- Как?
-- Как? Да хоть как. Поставь пару КамАЗов... панелевозов груженных, что ли. Ну, сам придумаешь. И, как только мы заедем на мост - закроешь его с другой стороны еще парой машин. Понятно?
-- Слушай, отличная идея! - просветлел Дима. - А если он затормозить не успеет?
-- Ну, - вздохнул я. - Учитывая, что впереди буду я - лучше ему успеть. Еще вопросы?
-- А если он не поедет за тобой? - спросил мент.
-- Это уже мои проблемы, - заверил я.
-- Ты уж постарайся, - уже совсем весело произнес Собакин. - Надо еще ОМОН сюда поставить.
-- Это еще зачем?
-- Рыпаться будет - свинцом сукиного сына накачаем, - пояснил он.
-- А... это да... слушай, - в голову пришла страшная догадка. - А как вы нас отличите-то?
-- Ну, ты же первый будешь...
-- А если нет?
-- Да, проблема.
Полковник снова скрылся в своем Форде, и вылез, сжимая в руках проблесковый маячок на магните. Только этого добра мне еще и не хватало! Мало того, что коэффициент лобового сопротивления сразу увеличится, так еще и какой позор! Несмываемое клеймо на всю жизнь. Еще, не дай то Бог, краска на крыше поцарапается.
-- На, носи на здоровье, - Дима протянул мне мигалку.
-- Знаешь что, - я положил презент на чехол. - Гораздо лучше будет, если в качестве гарантии моей безопасности ты поедешь со мной. Спокойнее как-то будет.
-- Ты подожди, - нахмурился Собакин. - А кто тогда мост-то перекроет?
-- Ой, не надо пудрить мне мозги! У тебя есть сотыга, рация, наконец.
-- А...
Более весомые доводы в голову полковника не приходили. Конечно, он совершенно не сомневался, что так будет лучше. Под вопросом, притом, под большим, было другое - кому лучше? И кому спокойнее? Мне его опасения так же были понятны. Диме уже приходилось ездить со мной, чем это закончилось - все прекрасно помнят. У ВАЗ-2110, в отличие от Pagero Sport, капот - не трехметровый аргумент в пользу здоровья пассажиров. Хотя, он прекрасно понимал, что прощаться с этим светом я пока не собираюсь. Слишком многое еще не сделано.
-- Вот и ладушки, - я, за неимением часов, посмотрел на дисплей мобильника. - А я пока прокачусь в одно местечко.
-- Куда это? - Собакин бросил на меня настороженный взгляд, но понял все без слов.
Куда еще я могу поехать? Дети и Таня, Таня и дети... они для меня важнее всех гр****ых, чертовых и настырных расеров вместе взятых. И не моя вина, что я не могу уделить им должного внимания.
Как всегда, все оказалось далеко не так просто, как на первый взгляд. На своей крошке я не мог поехать хотя бы потому что вся королевская конница, вся королевская рать искала ее в каждой щелке. Само собой, таких идиотов, чтобы искать ее на заднем дворе одного из РУВД, не нашлось. Определить в мое временное пользование свой тарантас Дима так же отказался. Ему, оказывается, срочно понадобилось куда-то лететь по оперативной необходимости. Я прекрасно понимал, что это всего лишь отговорка, своей драгой Собакин дорожит как памятью. Да я и сам не особо горел желанием трястись в кастрюле, которая, не ровен час, развалится на первой же кочке. Общественный транспорт? Да, ладно! Шутка, что ли?
Поторговавшись, мы пришли к выводу, что ехать все же надо. За неимением лучшего предложения, полковник, получив от меня обещание ничего не нарушать и, тем паче, не ломать, выделил мне "главный козырь" - серебристый Ford. Свое обещание я нарушил уже через восемнадцать секунд, считая от шлагбаума РУВД, ткнув стрелкой спидометра в цифру "200". А то! Сложно ездить по городу, когда ограничения начинаются там, где еще не закончилась первая. Окончательно обнаглев, я врубил сирену и проделал весь путь до отеля, не остановившись ни на одном светофоре. Машина начала мне нравиться.
Сегодня в регистратуре, вместо знакомого прощелыги, сидела миловидная девушка. С ней все еще проще - приветливая улыбка на обросшем лице и дорога открыта. Портье, удостоив меня мимолетным взглядом, снова уткнулась в свои бумаги. Все бы так ревностно к работе относились...
Настроенный достаточно решительно для того, чтобы, если потребуется, проверить дверь на прочность, я поднялся на второй этаж и нетерпеливо забарабанил кулаком по фанере. Двери повезло - Татьяна открыла практически сразу, даже не спрашивая, кто это наведался по ее душу. Но ждала она, судя по всему, не меня. Девушка была облачена в юбку, едва доходящую до середины бедра и кофточку с огромным декольте. На голове высилась сложная конструкция из кудряшек и шпилек, губы скрывались за бледно-розовой помадой. Завидев своего бывшего мужа, Таня рассеяно захлопала ресницами. Блин, ради меня она ни разу не наводила такой марафет! Ну, разве что в самом начале.
-- Ты? - удивленно произнесла девушка.
-- А ты кого ожидала? - усмехнулся я, осматривая ее с ног до головы. - Алана Проста?
Уже за тридцать, а оделась, как... да, десять лет назад ее можно было понять - было что показать. Впрочем, и сейчас есть. Но зачем - вот вопрос? Двадцатилетняя девушка, все же, заслуживает снисхождения - ветер в голове, под юбкой - то же самое. Но когда женщина разменяла третий десяток и продолжает по-прежнему так одевается, подходит одно определение - шлюха!
-- А чего это ты так на меня уставился? - поинтересовалась Александрова, уперев кулаки в бока.
-- Как хочу - так и смотрю, - буркнул я. - Ты куда это собралась?
-- Да не твое дело! - отрезала Таня. - Я больше не твоя собственность.
-- Кто он?
-- Да какая разница? Главное - он не напьется, и не устроит драку с официантом.
Мне было что ответить на это. Хотя бы то, что в моем вчерашнем загуле виновата только она, и никто кроме нее. Неужели, так сложно было по-человечески встретить меня, нормально поговорить, понять? Нет, понимание - это то, чего от моей бывшей супруги не дождешься. Но я промолчал. Именно по этой причине. Как я ждал нашей встречи! Зачем? Для чего? Надежда, глупость и все такое.
-- Дети где? - спросил я.
-- А что?
-- Я могу погулять со своими детьми?
-- Ох, счастье-то какое! - всплеснула руками девушка. - Папочка решил раз в пятилетку погулять с детьми!
-- Нельзя? - угрожающе прошипел я.
-- Почему нельзя? Можно, - смилостивилась Татьяна. - Саша, Наташа, папа приехал, - прокричала она, развернувшись.
Из комнаты донесся топот детских ног. Первой появилась Наталка. Она с разбегу запрыгнула на меня, обвив тоненькими ручками мою шею. Доченька моя! Какая же ты красивая! Такую прекрасную девочку мог сделать только я, и никто больше.
-- Папа, я люблю тебя, - радостно пропищала она и ткнулась губами в мою небритую щеку.

[DragRacer]

Я же просто онемел от счастья. Давно я не слышал этих слов, сказанных столь искренно. А, если и слышал, то не от тех, от кого хотел.
Следом за сестрой подоспел Сашка. Ух, маленький разбойник! Неуклюже перебирая коротенькими ножками, живой комок подлетел ко мне и обнял за ногу. Будучи ростом по колено, он не мог подпрыгнуть и задушить меня в объятьях, как Наташка. К тому же, место на шее уже было занято.
-- Папа плиехал! - картавя, произнес пацаненок.
Безусловно, он не помнил своего отца. Когда Таня бросила меня, ему было около года. Наталке же было около четырех. Так что малыш, не мудрствуя лукаво, принял слова старшей сестры на веру. Раз она сказала - папа, значит папа, и никаких гвоздей.
Девушка смотрела на действие с нескрываемой завистью. Дети видели ее каждый день, и, наверно, не так бурно реагировали на ее появление. Визит отца - это для них такое событие!
-- Мы поехали? - неуверенно предположил я, отвлекая Татьяну от созерцания циферблата часов.
Девушка подняла глаза. На какое-то мгновение в ее зеленых глазах промелькнуло что-то до боли знакомое, на миг она стала прежней, той прежней Таней, за которую я, не раздумывая, пошел бы в огонь и воду. Отдал бы все. Но всего лишь на миг. Потом наваждение спало и между нами снова повисла непроницаемая перегородка. Зачем, вообще, было тогда приезжать? Зачем было насиловать меня, себя, детей? Для чего?
Неплохо бы залепить ей хорошую затрещину, чтобы мозги на место встали. Но при детях я не мог такого себе позволить. Может быть, потом. Впрочем, почему "может быть"? Потом - обязательно.
-- Мы поехали, - кивнул я сам себе.
Ждет себе кого-то, и пусть ждет. Может, я и не был идеальным мужем и образцовым отцом, но, что точно - получше многих. Посадив Сашку на шею, и взяв Наталку на руки, я покинул фойе отеля.
На парковке мы разминулись с пожилым упитанным коротышкой, вышедшим из блестящего черным лаком Carlsson. Я бы его и не заметил, если бы не этот взгляд - насмешливый, пренебрежительный взгляд выцветших голубых глаз. В руке коротышка держал невероятных размеров букет темно-красных роз. Именно такие и любит Татьяна.
Так это он? Этот колобок с круглым пузом и ростом, от силы, метр шестьдесят в прыжке - и есть Танин хахаль? Интересно, где она его подцепила? Даже не смешно, плакать хочется. Я усадил детей в Ford. Сашка - мой пацан, сразу потянулся к кнопочкам на панельке, благо, их там хватало. Можно бы уже и отправляться, но оставить колобка безнаказанным я не мог. Месть всегда сладка. Поначалу я хотел оставить на боку Мерина след от ключа, протяженностью от переднего подворотника до заднего, но остановился. А, если, он приехал не к Тане? Наказывать стоит только отъявленных говнюков, иначе сам в такого превратишься. Дело-то нехитрое. Пришлось ограничиться мелкой пакостью.
Коротышке повезло дважды. В первый раз - когда я, вопреки своему обыкновению, решил сначала подумать, а потом сделать. А во второй раз - когда обнаружилось, что кортик остался в бардачке "десятки". Потому я поступил просто и сердито - скрутил золотники со всех четырех колес, и запустил подальше. Они только сверкнули в лучах солнца на прощанье. Если этот недоросток приехал действительно к Татьяне... что же, тогда это только начало.
От парка дети пришли в тихий ужас. Не спорю, в Манчестере такого количества пивных банок, оберток от конфет и шоколада и сигаретных пачек на дорогах не валяется. А я пришел в ужас от детей. Мало того, что они произносили русские слова с акцентом, так еще и постоянно переходили на английский язык!
Мы, не торопясь, шли по вымощенной булыжником дорожке. А куда, собственно, торопиться? Времени - вагон, до полуночи еще больше пяти часов. Погода, правда, не радовала. Стало совсем душно, пот с меня валил градом. И, что характерно, не было ни малейшего намека на ветерок. Насекомые попрятались - даже над мусорным баком не вилась, как это водится, тучка мух. Вдобавок, в воздухе повис запах озона. Как пить дать, к дождю. Даже, не к дождю, а настоящему урагану. Не приведи Господь - полоснет. Что я ночью на мокрой дороге делать буду?
Детей заботило другое. И Саша, и Наташа были слишком заняты поглощением пломбира в вафельных стаканчиках. Когда-то, очень давно, около четверти века назад, и я так же гулял с их дедом, моим отцом, по этим же дорожкам, и грыз точно такое же мороженное. Думал ли я, что когда-нибудь по дорогам Великобритании будут колесить автомобили, произведенные компанией "Alexandroff Engineering"? Какое! Конечно нет! Меня больше волновал совершенно другой вопрос: когда наконец-то я стану пионером? А кем я мечтал стать в детстве? Гаишником! Вот умора! Интересно, а кем мои дети мечтают вырасти?
-- Наталка?
-- Угу?
Девочка, пожадничав, откусила слишком большой кусок пломбира, и теперь жадно хватала ртом воздух, пытаясь согреться.
-- Да не кусай столько, - посоветовал я. - Простудишься. Солнышко, а ты кем хочешь стать, когда вырастешь?
-- Женой банкира, - убежденно ответила дочка.
Вот так так! В мое время, насколько я помню, девочки мечтали несколько о другом. Мечтали стать врачами, поварами и так далее и тому подобное. По большому счету, не это важно, каждое время накладывает на детей свой отпечаток. Важно то, что в свои шесть с половиной лет Наташка начинает мерить этот мир деньгами! А что деньги? Вот у меня куча денег, а принесли они мне счастье? Что-то незаметно. Впрочем, зачем врать самому себе? Был же я счастлив, выкладываясь на четверти мили? Был, конечно. А без денег хрен бы я свою красавицу построил. Но сейчас, со всем этим морем бумажек, я не могу найти свой кусок от пирога с выведенным кремом словом "счастье". Спер, что ли, кто-то? Убил бы гада!
Снова интересно. А у Сашки уже сложилось мнение на тему "кем я хочу стать, когда стану большим"? Вред ли. Хотя, чем черт не шутит? Черт, как я посмотрю, только этим и занимается.
-- Сашка?
Пацаненок в ответ кашлянул. Еще не хватало, чтобы мой ребенок слег из-за меня в постель с температурой! Я забрал у малолетнего бандита мороженое и бросил туда, куда и принято в этом парке - в кусты. Лишенный лакомства ребенок состроил мину, и, поняв, что пломбир к нему уже больше не вернется, оглушительно завопил. У меня сигнализация тише орет, ей-богу!
Да, не умею я с детьми обращаться, что теперь поделать? Я никогда и не мнил себя знатоком детской психологии. Но заткнуть этого карапуза надо - и так уже все оборачиваются. Блин, как же эти штуки, в смысле - дети, затыкаются-то? Несмотря на довольно зачаточные знания в области педагогики, я прекрасно понимал, что покупаются и продуются все, даже дети. Сашка продал свое молчание достаточно дешево - за клубничный "чупа-чупс". Но пока разбойник не получил вожделенную мзду - вопил, будто его режут. Теперь, когда буря миновала, я смог задать свой коварный вопрос.
-- Сашка, а, Сашка. А кем ты будешь, когда вырастешь?
-- Алексадлом Алексадловичем! - ничуть не сомневаясь заявил карапуз.
Сказал же - мой пацан! Помню, я, маленький, так же орал. Правда, продавался не меньше, чем за коробку конфет. Но и это научится - какие его годы? Душа согрелась ощущением того, что я не зря прожил на этом свете - мне есть чем гордиться, и не только своими победами на асфальте. Моя гордость - вот этот пацаненок, который, когда вырастет, будет достойным сыном своего отца.
-- Daddy? - подняла глаза Наталка. - Ой, папа?
-- Да, доченька?
-- Не делай больше маме больно, хорошо?
Я остановился, как вкопанный. Кирпичная стена, внезапно выросшая у меня на пути, и то не остановила бы меня так быстро, как слова моей маленькой девочки. Делать Татьяне больно? Смешно! Она сама кому угодно больно сделает!
-- А ты с чего взяла, что я сделал маме больно? - осведомился я у дочери.
-- Она вчера всю ночь плакала, - сдала ее с потрохами Наташа.
-- А ты-то откуда знаешь?
-- Ну... - девочка уперла взор в землю. - Вчера, когда ты приходил, я проснулась.
-- Ах, вот оно что, - протянул я.
-- Так ты обещаешь? - уточнило солнышко.
-- Обещаю - что?
-- Не делать маме больно, - напомнила Наталка.
-- Ах, это...
Как объяснить? Как объяснить шестилетней девочке всю сложность сложившейся ситуации? Я никогда не желал Тане зла, никогда не хотел делать ей больно, и никогда не делал этого просто так, с бухты-барахты. Только в ответ. Что касается вчерашнего - тут она сама виновата. Она сама сделала себе больно.
Господи, Татьяна, что же ты творишь-то? С собой, со мной, с детьми? Неужели, так сложно переступить через себя, сказать, что я тебе нужен? Ведь я все еще тебе небезразличен! И ты мне тоже... неужели, так сложно сделать шаг, маленький шажочек. Неужели, я не отвечу тебе тем же? Зачем ты отворачиваешься от меня каждый раз, когда я пытаюсь сделать этот шаг? Зачем?
-- Ну?
Наташа ждала от меня ответа. Ответа, которого я не мог дать, поскольку не привык врать ребенку. Но она ждала. И что-то мне подсказывало, что леденцом здесь не обойтись. Сашка продолжал беспечно сосать "чупа-чупс", для него весь мир сосредоточился в этой маленьком комочке жженого сахара. Где мои четыре года?
-- Эх, Наташка, - вздохнул я. - Понимаешь...
Но понять или не понять ей было не дано. От объяснений, бессмысленных и бесполезных, меня спасло то, что обычно является предвестником грядущих неприятностей. В общем, телефон зазвенел на редкость вовремя.
-- Чего тебе? - поднес я трубку к уху.
-- Тебя где черти носят? - дружелюбно осведомился Дима.
-- С детьми в парке гуляю, - ответил я. - А что?
-- С детьми? В парке? - взревел полковник. - Ты вконец из ума выжил? За тобой гонятся этот долбанный гонщик, а ты сверкаешь, как вошь на лысине, да еще и с детьми! О себе не думаешь - детей пожалей!
Опаньки! Живя продолжительное время вдали от цветов жизни, я как-то упустил тот факт, что через них, через Наташку с Сашкой, можно оказать на меня давление, притом - нешуточное. Вжав голову в плечи, я воровато оглянулся. Расера видно не было, да и откуда ему взяться в парке, среди узеньких дорожек и высоких, прямых, словно стрелы, сосен? А, с другой стороны, он мог находиться на расстоянии вытянутой руки от нас, а я и не буду знать, что он рядом!
-- Так, - я резко развернулся. - Пошли к маме.
-- Еще рано, - закапризничала дочка.
-- Папа сказал - к маме, значит - к маме, - отрезал я.

[DragRacer]

Наталка напрочь забыла про обещание, которое хотела взять с меня. И на том спасибо. Сашка почувствовал мое беспокойство и мигом скуксился, изготовившись излить новый поток слез. Я опередил его, заткнув сирену новой конфетой. Может быть, много сладкого вредно для зубов, но жизнь, как-никак, дороже. Путь до парковки с Фордом проделали молча. В безопасности я себя почувствовал лишь повернув ключ в замке зажигания. Вот же Димка, зараза! Развел меня, как кролика! Да кто осмелится напасть на мужика с детьми в парке, посреди толпы отдыхающих? Только настроение испортил. Ну, ладно. Разберемся с дурным расером, тогда и нагуляемся вдоволь.
Таня ждала нас... нет, не нас. А, может, и не ждала, а провожала кого-то. Впрочем, не важно. Факт тот, что она стояла перед отелем, смоля длинную и тонкую дамскую сигарету. Невероятно! Многое же я упустил! В былые времена она на дух не переносила табачный дым, и, вот, сама начала курить. Куда мир катится? Девушка с интересом посмотрела на заточенный Форд. Сказывалось мое воспитание. Когда из автомобиля вышел я с детьми, глаза матери удивленно округлились.
-- Откуда это у тебя? - поинтересовалась она.
-- Оттуда, - кратко пояснил я.
Дети, моментально забыв про отца, прильнули к Татьяне. К чему этот садистский вопрос: "кого ты больше любишь, папу, или маму"? Все и так понятно. Хотя, это я, может, и заслужил.
-- Это ты? - девушка кивнула на то место, где не так давно стоял Carlsson.
-- Значит, не ошибся, - самодовольно усмехнулся я.
-- Не ошибся, - согласилась Таня. - Какие планы на вечер?
-- А есть предложения?
-- Да, - моя любовь шагнула ко мне и положила свою маленькую, нежную ладошку на мою небритую щеку. - Может, уложим детей спать, а сами... ну...
-- Погуляем? - продолжил я.
-- Да, погуляем, - улыбнулась девушка.
Господи, да что же такое твориться? Вот он, долгожданный момент, достаточно редкий, когда Таня ведет себя по-человечески. А я не могу ничего поделать. Механизм запущен, и обратной дороги нет. Рубикон перейден. Эх, родная... ну почему, почему ты не предложила этого вчера, когда у меня был вагон времени? Почему?
-- Извини, - я прижал ее руку своей. - Сегодня - никак. Может, завтра.
-- Точно?
-- Прости...
-- Тогда пока, - произнесла Татьяна внезапно похолодевшим тоном.
-- Подожди!
Я сделал попытку удержать ее, но девушка вырвала свою ладонь и зашагала прочь. Что за черт? Может, послать этого расера, появившегося так некстати, куда подальше, и заняться своей личной жизнью? Я едва не ринулся следом, но в кармане вновь запиликал телефон. Опять Димка, чтоб ему пусто было. Рубикон перейден.

[DragRacer]

Глава седьмая.
-- Ремень пристегни, - посоветовал я Собакину.
Приятно хоть немного разрядить обстановку. Это были первые слова за последний час. Мы, сидя в моей крошке, ждали надоедливого расера в обозначенном месте, но, невзирая на то, что уже далеко за полночь, гонщик не спешил появляться. Он продолжал издеваться над нами. А мы продолжали нервничать. По обе стороны ВАЗ-2110 успели вырасти приличные горки бычков, а этот черт не спешил. Впрочем, куда ему торопиться?
-- Ремень, - произнес я во второй раз.
-- Да ну его, - отмахнулся Дима.
И едва не встретился головой с крышкой бардачка. То я газанул и через метр утопил в пол педаль тормоза. Извините, повторять дважды не привык. Полковник выбросил в окно смятую сигарету, угостился у меня новой, и, без лишних возражений, пристегнулся четырехточечным ремнем. Лямки были явно малы для Диминого комка нервов, но пассажир отлично учел урок, и, хорошо выдохнув, смог комфортно устроиться. Относительно комфортно. Во всяком случае, шишка на лбу - еще более сомнительное удовольствие.
Моя радость, практически беззвучно вращая ротор Ванкеля, с погашенными огнями, стояла в тени раскидистого тополя. Стояла на газоне, но с таким расчетом, чтобы выпрыгнуть и выскочить на дорогу за раз. Притаилась, словно хищник в ожидании жертвы, слившись с ландшафтом подобно льву, залегшему в саванне в ожидании антилопы. Замерла, изготовившись к прыжку. С уникальным антибликовым покрытием, достигшем рекордной толщины, заметить ее очень и очень сложно. Плюс, неоценимую услугу оказали коммунальные службы, "забыв" поменять лампочки в добром десятке фонарей. Мы практически превратились в невидимок.
Только жертва не торопилась. Беспрецедентная наглость! Ждут его все, ждут, а он невесть где шляется! Или гонщик издевался, или чувствовал, что сегодня для него приготовлен сюрприз. Блин! Половина ментов города сидит в засаде, а этот долбанный расер... здесь гордиться надо!
Никотин в меня уже не лез, и я принялся грызть ногти. Стрелки на часах перевалили за час ночи. Дима, которому, к тому же, некуда было дышать, беспокойно ерзал на кресле. Ох, как я его понимал! Я тоже начал сомневаться в целесообразности этой засады. Но, хоть время не зря провели - успели прикончить полторы пачки сигарет и слузгать грамм семьсот фисташек. Собакину-то вообще не на что жаловаться: для него вся на халяву. Кстати...
-- Дим, а ты знаешь, откуда произошло слово "халява"?
-- Нет, и не горю желанием, - зевнул полковник.
И беседа не клеится...
Похоже, говоря днем про дождь, я накаркал. Тучи, закрывая небесную твердь с гвоздиками звезд, сгустились до предела, и, опережая первые капли, сверкнула молния, поделив небо на две равные половинки голубым росчерком. Гром не заставил себя долго ждать (в отличие от некоторых), и земля содрогнулась от мощного раската. Где-то во дворах заверещали сиренами сигнализаций несколько автомобилей. Внезапно налетевший порыв ветра согнул молодые деревья, поднял в воздух наши окурки и разметал их вокруг. Приличных размеров ветка, отломленная от тополя, свалилась недалеко от малышки. Во второй раз громыхнул гром и на город обрушилась стена воды.
-- Все, с меня хватит, - заявил Собакин. - Ты как...
Я жестом велел ему заткнуться. Мне это показалось? Нет! Сквозь свист ветра, перестук капель воды, раскаты грома, я явственно слышал звук знакомого двигателя. Такой мотор становится слышно задолго до того, как его видно.
Включив передачу, я зажал педаль сцепления и до половины утопил акселератор. Более поганой ночи этот поганый расер не мог выбрать. Через несколько секунд по лужам полоснул свет ксеноновой молнии, и на дороге показался он - Черный Расер. Обдав "червонец" волной водяной пыли, он промчался мимо.
-- Вот он, - возбужденно воскликнул Дима, ткнув пальцем в лобовое стекло.
Не слепой! Включив сцепление, я топнул по педали газа. Ванкель, завизжав на высокой ноте, развил двенадцать тысяч оборотов. Малышка, выбрасывая из-под колес комья грязи и пучки вырванной с корнем травы, поползла по газону. Пусть и с полным приводом, ВАЗ-2110 значительно уступала в проходимости тому же Pagero Sport. К слову, привод на все четыре лапы у спортивных автомобилей предназначен не для покорения бездорожья, отнюдь. Для чего? Для того чтобы разнести сумасшедшую, бешеную нагрузку по осям.
К тому моменту, когда моя крошка выскочила на дорогу, чертов расер ушел вперед почти на полкилометра. Невелика проблема. Но были другие сложности - шутник имел свое собственное представление о маршруте на сегодняшнюю ночь, отличающееся от моего. Опять же, плетясь у него в хвосте, я не смогу довести мышь до мышеловки. Слава Богу, гонщик, похоже, не подозревал, что я уцепился зубами в след, и шел со скоростью около ста пятидесяти километров. Хотя, по такой погоде, полторы сотни - это не мало.
Когда "червонец", моргнув стопорями, ушел на перекрестке в управляемый занос, сомнений не осталось - гад держит курс на мой родной двор. Не трудно догадаться, что, а, вернее, кого он там ищет - меня, кого еще? К счастью, из лабиринта дворов с всего одним выходом провести расера до капкана смог бы и слепой.
Расслабившись, я извлек очередную сигарету. Самое сложное - это решить, в какой руке она будет меньше мешать - в правой, или левой? Собакин таким вопросом не мучался, у него были свободны обе руки.
-- И где этот хрен? - поинтересовался полковник, когда я остановил машину перед подъездом.
Вместо ответа я пожал плечами. Сквозь стену дождя и так немногое видно, а с запотевшими стеклами - и подавно. Слух тоже не больно-то и помогал: свист ветра и стук капель заглушали все остальные звуки, даже утробный рев восьмигоршкового агрегата.
-- А пес его знает, - изрек я. - Может, выйдешь, посмотришь?
-- Нашел дурака, - буркнул Дима.
Нет, серьезно, где же он? Дом, стоящий буквой "Г", детская площадка, дорога, по которой мы приехали, кусты... кусты? Яркий сполох молнии выхватил из темноты корпус красно-желтого "червонца", спрятавшийся в кустах по левому борту. Поганец! Он знал, что я еду за ним! Знал, и приготовил свой вариант ловушки, пусть менее хитроумной, но не менее опасной.
Ослепив меня фарами, прогремев выхлопом так, что гром засомневался в своей силе и потонул в рокоте Крайслеровского двигателя, расер выскочил из своей засады. Морда с хищным оскалом решетки воздухозаборника стремительно приближалась к водительской дверце моей красавицы. Ладони моментально стали липкими от пота. Не собирается же он... не будет же этот осталоп царапать краску на своем бампере об мою бочину? Или будет? Впрочем, слово "царапать" не совсем подходило к сложившейся ситуации - на такой скорости он насквозь проедет, и не заметит!
Вспышка молнии еще не успела угаснуть, а я уже врубил задний ход. Старый опер отреагировал по-своему - с громким матом он выхватил своего Макара. Не поможет. Да и поздно. Разминувшись с гонщиком всего на пару дюймов, я заложил вираж, известный в спецшколах США как "J-turn", а у нас - просто "полицейский разворот", что на пропитавшемся водой, словно губка, асфальте - плевое дело, я вылетел со двора. Черный Расер не отставал.
Пока что отступления от первоначального плана были незначительными, если забыть, что вместо трех полос, ограниченных трамвайными путями с одной стороны и бордюром в десять дюймов с другой, маршрут пролегал по широченному проспекту, обставить меня на котором - что бак горючки залить. Рассекая носом плотный поток небесной воды, прилагая массу усилий, чтобы удержать автомобиль при неистовом боковом ветре, я несся к капкану. Капли дождя падали не вертикально, как им было положено, а летели почти горизонтально, встречались с лобовым стеклом и исчезали за его верхней кромкой. Вода отлично играла роль интеркулера, не позволяя двигателю перегреться, но благодаря этой же воде я не видел абсолютно ничего дальше капота. Отопитель работал на полную катушку, но боковые стекла по-прежнему оставались запотевшими. Утешало одно - поганцу приходится не лучше моего.
-- Фу, - принюхался я. - Что за запах? Дим, ты носки меняешь?
-- У меня ноги потеют, когда я нервничаю, - виновато ответил Собакин.
-- Ты того... не перенервничай, - предостерег я.
Пытка продолжалась недолго - благоухание носков затмил запах горячего масла. Расер, несмотря на явное преимущество, держался в форвейде и не пытался обогнать меня. Или он задумал что-то недоброе, или же попросту ссал.
А вообще, по большому счету, такое развитие событий мне вовсе не нравилось. Первоначальный маршрут был изучен мной досконально за час до начала кампании. На том пути я знал каждую выбоину, каждую трещинку в асфальте, и, к тому же, на каждой дуге выбрал оптимальную траекторию, чтобы ехать не как в ралли - вслепую, а как в кольцевых гонках - "по записи". Пока был шанс вернуться на ту, первоначальную дорогу. Хоть и небольшой, но был, и не воспользоваться им, пока веду я, было бы непростительной ошибкой.
Как раз приближался нужный переулок. Сместившись до предела вправо, почти задевая ободами за разбитый бордюр, я приготовился заложить вираж. Расер понял мой маневр по-своему, и, вынырнув из облака пара и водяной пыли, обошел меня слева.
-- Вот дерьмо! - выругался я.

[DragRacer]

Менять что-либо было уже поздно. Руки, действуя вперед головы, выкрутили руль, и крошка, скользя по скользкому покрытию, прочертив задними колесами дугу по внешнему кругу, а передними - по внутреннему, совершила левый поворот в лучших традициях автокросса.
-- Чтоб тебя! - выдохнул Собакин, повиснув на ремнях. - Предупреждать же надо!
Выровняв машину, нарисовав горячей резиной на мокром асфальте сухую змейку, я пролетел по переулку и поставил машину поперек дороги. Ждем. Неудачно как получилось! Хорошо, если этот дурень намерен продолжать затянувшуюся дуэль, а если нет? Получается - все зря? Все наши приготовления, все нервы - зря?
Однако гонщик с завидным упорством продолжал приближать свой конец. Всего через несколько секунд из непрекращающегося потока воды вынырнули фары преследователя. Теперь играем на моем поле. Разогрев асфальт под лапами моей кошечки, я продолжил партию. Судорожно работая педалями и рычагом коробки, я набрал около двухсот двадцати километров в час. Больше - не к чему, это будет не гонка, а самоубийство. Диме и этого было более чем достаточно, и полковник, вцепившись руками в крышку бардачка, тихо ругался, проклиная и меня, и расера, и Даймлера с Бенцом, собравших свой первый автомобиль.
Расер, похоже, вознамерился окончательно достать меня, и продолжал набирать скорость, все ближе и ближе приближаясь к моему антикрылу. Интересно, что он задумал? Куда он, к черту, денется? Неужели, так сложно понять, что вперед я его не пропущу, тем более, на этой узкой дороге, так удачно обнесенной заборчиком с обоих сторон? Не собирается же он...
-- Не собирается же он... - произнес полковник мои мысли вслух, оглядываясь через плечо.
Поганец собирался. Да еще как. И я уже ничего не успевал предпринять. Кроме одного - вжаться в кресло в ожидании удара. Нос преследователя, ломая свой передний спойлер и мои диффузоры, уткнулся в задний бампер "червонца". Удача, однозначно, была на моей стороне, и машина ни на йоту не сместилась со своей траектории. Впрочем, ощущение "приклеености" к дороге сразу исчезло, крошка сделала попытку взмыть над полосой асфальта, но я вовремя сбросил газ, вновь приковывая ее к дороге. Расер затормозить не успел, и во второй раз упер морду своей каракатицы в прелестный зад моей красавицы. Результатом стала разнесенная вдребезги головная оптика с одной стороны и жесткая ругань с другой.
-- Козлина, - процедил я сквозь зубы.
-- Саш, останови, а? - взмолился Дима.
-- Очкуешь, сука? - рассмеялся я.
-- Нет, но...
-- Тогда заткнись.
Я бросил быстрый взгляд на Собакина. Тот, собираясь что-то возразить, проглотил невысказанные слова и как-то сразу сник. В глазах полковника был испуг, и это не страх скорости, сумасшедшей гонки - вовсе нет. Он боялся чего-то во мне. Я посмотрел в зеркало заднего вида, и, встретившись взглядом сам с собой, едва не выпустил руль от ужаса. В моих глазах было столько бешенства, азарта, желания победить, сколько бы хватило на всю сборную России по футболу.
-- Машина же легче будет, - привел бывший опер свой единственный довод.
-- У меня в багажнике музыки на полтонны, так что твои сто килограмм ничего не изменят, - ответил я.
Дима вытащил сигарету из моей пачки и сдался. Но черный расер сдаваться не собирался. Ослепший, он больше не решался идти на таран, а занял выжидательную позицию, отлично понимая, что этот проспект когда-нибудь да и кончится, и на его улице будет праздник. Пролетев по огромной луже словно на подводных крыльях, я примирительно похлопал Собакина по колену.
-- Доставай свою рацию, через минуту будем, - предупредил я.
Полковник извлек из-за пазухи передатчик и отдал приказ. На такой погоде, с постоянно сверкающей молнией, помехи были просто ужасающими, и разобрать что-то в ответном хрипе рации было попросту невозможным. Очень хотелось бы верить, что этот марафон не зазря, и шутника ожидает достойный прием.
Войдя в поворот, который, по идее, вообще должен был быть единственным, а теперь был последним, я вышел на финишную прямую. Капкан находился примерно в сорока секундах от нас. Расер, похоже, был все же не дурак, и, показывая всю мощь Крайслеровской восьмерки, сделал отчаянную попытку вырвать пальму первенства из моих цепких рук.
Я сделал то, что и должен был сделать - переставку, подставляя свою корму под нос гонщика. Пока руки поворачивали руль, в голове тоже что-то поворачивалось. Не руль, конечно, а мысль. Мысль о том, что не следовало этого делать. Почему? Бывает такое, что подсознание знает гораздо больше, чем старается показать, и это был тот самый случай.
Не зря, не зря я сжег полтора десятка литров бензина, изучая маршрут. Жаль, что это выяснилось, когда уже стало поздно. Подсознание внезапно вспомнило, что именно здесь, на этом самом месте, дорожные службы, заботясь о всеобщем соблюдении скоростного режима, оставили, проводя "ямочный ремонт", приличных размеров заплату. И найти ее посчастливилось именно мне.
Суетиться было поздно - времени оставалось лишь на то, чтобы выругаться, что я и сделал. И снова зря. Стоило бы предупредить Собакина, чтобы держался крепче. Но полковник и сам, по моему крику, понял, что не все так гладко, как хотелось бы, да, к тому же, после поворота он и не отпускал ручек, вцепившись в них мертвой хваткой.
Передние колеса нашли на кромку и импульс удара, пробежав по рычагам, рейке, рулевому валу и штурвалу, отдался в руки. Баранку, слава Богу, я не выпустил. Ходовая тоже выдержала столь суровое обращение - гайки я всегда затягивал от души. Не выдержала последняя секция глушителя, и так поврежденная при таране. Поглотитель оторвался и со звоном поскакал по мостовой. Утробный рев многооконного двигателя сменился грохотом тракторного дизеля.
Да что там шум! Это полбеды. Вторая половина заключалась в том, что срез выхлопной трубы был расположен в точке наибольшего разрежния воздуха за кормой моей милашки, и теперь, без столь полезного аэродинамического эффекта, наполнение обоих цилиндров Ванкеля резко упало, в результате чего мощность снизилась процентов на семь. Не спорю, для штатного мотора мощностью в 94 лошадки семь процентов - фигня. Но для шестисотсильного агрегата семь процентов - это порядочно. Для сравнения - это почти половина тех девяносто четырех коней.
Зато моему взору предстало божественное зрелище - очаровательная, восхитительная, бесподобная попка "червонца", срисованного один к одному с моего.
-- Да жми же! - заорал Дима. - Ни черта твой тарантас не едет!
Бесполезно. Все бесполезно. До мышеловки, скрытой стеной воды, оставалось около километра. И одного моего желания здесь мало. Да и не к чему. Поганец продолжал топить, не догадываясь про сюрприз.
-- Закрывайте! - завопил полковник в рацию.
Что, уже? Стоп-сигналы мчащегося впереди гонщика вспыхнули красным светом. Из жерла выхлопной трубы выплеснулся длинный язык пламени. Все. Мышь попала в мышеловку. Оставляя на мокром асфальте оплавленную резину, ВАЗ-2110 встала поперек дороги и проскользила еще метров тридцать.
-- ..! - выругался Собакин.
Совершенно внезапно из темноты вынырнули два КамАЗа с полуприцепами, стоящие перпендикулярно направлению движения. Кончено, я знал, что они где-то рядом, но не думал, что настолько рядом. Теперь выбор был невелик - или затормозить о колесо грузовика, высотой заметно превосходящее мою крошку, или затормозить о бензобак тягача, находящийся как раз на уровне лобового стекла "Лады". В любом случае расстояние между головной и задней оптикой будет уменьшено до предела. И больше - беспредела.
Однако, был еще и третий вариант - попытаться проскочить под прицепом КамАЗа. Рискованно? Сделать из "червонца" кабриолет - несколько лучше, чем сделать из того же авто уютный, маленький гробик для двоих хороших парней.
Я вжал зад в кресло, голову - в плечи. Кажется, даже волосы, вставшие мгновение назад дыбом, прижились к темечку как можно плотнее. Хитрый опер неведомым мне способом успел расстегнуть ремень и сползти на коврик.
С Богом! Я нацелил капот точно посередке между задними колесами тягача и передними колесами полуприцепа. Должно получиться! Эх, я даже с Таней помириться не успел... жаль.
Ребята в сером, промокшем до нитки камуфляже, залегшие с автоматами за грузовиком, бросились в рассыпную. Против тонны металла бронежилеты не помогут - доказано теорией и проверено практикой. Главное - не тормозить, иначе болид занесет и последствия будут вполне предсказуемыми.
Оглашая окрестности жутким грохотом, болид залетел под прицеп. Рев двигателя многогранно отразился в узком туннеле, и я не услышал, а, скорее, почувствовал, как малышка задела импровизированный потолок. Корма автомобиля еще находилась под километрами воды с одной стороны грузовика, а нос уже врезался в жидкий столб с другой. За время, что "червонец" находился под прицепом, стеклоочистители не успели сделать даже единого взмаха.
Теперь - можно. Утопив педаль тормоза, я поставил автомобиль поперек дороги, гася скорость. Резина, даже низкопрофильная, даже по мокрому асфальту, не выдержала нагрузок и шины, скрутившись в косички, сорвались с дисков. ВАЗ-2110 лег на обода, и, оставляя за собой сноп искр, проскользив еще пару десятков метров, замер.
-- Фух, - вздохнул я. - Кажется, пронесло.
-- Еще нет, - огорченно произнес Дима, покидая свое укрытие.
Верно - нет. Многолетний опыт общения с ОМОНом не подвел полковника - от блокпоста, размахивая "Калашами", к раненой птице бежали ребята в сером камуфляже с лицами, скрытыми бакалавами. Мне приходилось сдаваться в руки правосудия, но так меня еще ни разу не брали. Вдвойне обидно - сегодня я был на их стороне. Малышка в считанные секунды оказалась в центре кольца, ощетинившегося стволами, словно дикобраз иглами.
-- Глуши мотор, падла, - раздался приказ. - Руки в гору и из машины, быстро!
-- Лучше подчиниться, - посоветовал Собакин.

[DragRacer]

Дурни! Они своих от чужих не отличают? Тьфу, черт! Они же ожидали, что мы будем первыми! Вот я дурень-то! Надо было послушать мента и нацепить мигалку на крышу. Я потушил огни и выключил зажигание.
-- Я первый, - предупредил Дима.
-- Ничуть не возражаю, - усмехнулся я.
Вытащив из кармана ксиву, полковник распахнул дверь. Маски ощутимо напряглись. Я почти физически ощущал, как чешутся их пальцы на спусковых крючках. Полсотни стволов калибра 5,45 миллиметров сделают из моей красавицы решето гораздо быстрее, чем она сделает сотню. Выставив в проем поднятые руки, сжимая в правой корочки, Собакин вышел из автомобиля. Его мундир сразу пропитался водой и повис бесформенным мешком.
-- Димка? - удивился один из ОМОНовцев, вооруженный Стечкиным.
-- Нет, Железный Феликс, - с сарказмом ответил полковник.
-- Все чисто, - офицер опустил пистолет. - Свои.
Остальные маски последовали примеру командира. Дышать стало заметно легче, словно камень с груди свалился. Высовываться из теплого салона под ледяные капли дождя совершенно не хотелось, но и выбора не было. Без резины я далеко не уеду.
-- Где он? - поинтересовался я, выйдя из автомобиля.
-- Во хрень! - выругался ОМОНовский офицер.
И так понятно, что погнавшись за нами, они совершенно упустили из виду Чертового Расера. Выдернув ключи из замка, я побежал к капкану. Маски последовали за мной, сотрясая мост дружным топотом. Не дай Бог - упустили. Впрочем, куда ему? Мышеловка захлопнулась, и сбежать из нее невозможно. Однако, перепрыгнув через сцепку, я несколько удивился - расера не было! Да точно не было! Спрятать кучу железа на пятачке двадцать на двадцать метров попросту невозможно, а значит... сбежал, паршивец! Но как? Как можно покинуть бутылку, закрытую пробкой и залитую сургучом?
Ответ на этот вопрос нашелся достаточно быстро - кованые прутья ограждения моста в одном месте отсутствовали, а на мостовой тускло блестел кусок красного пластика. Что за? Не улетел же он! Да и плавать, скорее всего, не умеет. В голову закралось совершенно идиотское предположение, будто, поняв безысходность ситуации, гонщик ринулся с моста в воду, предпочтя смерть. А как же! В жизни всегда есть место подвигу.
Впрочем, сюрпризы - не такие штуки, чтобы ходить по одиночке. Подойдя к краю моста, я обнаружил стрелу асфальта вместо воды.
-- Слышь? - я повернулся к подошедшему Собакину. - А где река-то?
-- Река?
Дима некоторое время смотрел под ноги, затем сплюнул на дорогу с пятиметровой высоты. Мокрее, несмотря на отсутствие реки, там не стало.
-- Река там, - он махнул рукой. - Под следующим мостом.
-- Постой! Я, наверно, чего-то не догоняю... я же сказал перекрыть мост через Миасс, а ты что перекрыл?
-- А что я-то? - полковник пожал плечами. - Куда ты пальцем на карте ткнул, туда я заслон и поставил.
По крайней мере, теперь стало понятно, почему грузовики оказались ближе, чем я ожидал. Подумать только! А я себя дебилом считал... самооценка мгновенно вернулась на прежний уровень. Я зафутболил кусок бампера в темноту.
-- Что делать-то будем? - поинтересовался Дима.
Блин! А почему я всегда думать-то должен? Я поискал, что бы пнуть, но ничего более подходящего, чем вырванный прут ограждения не нашлось. Ноги жалко... да, к черту, я осторожно. И железка, поддетая носком кроссовка, отправилась вниз.
-- Ну? - осведомился Собакин.
-- Гну, - хмыкнул я.
Неплохо бы еще что-нибудь пнуть, но большому пальцу ноги хватило и одного прута. Пусть живут... я позвенел ключами от авто и протянул их полковнику. Тот, недоумевая, взялся за брелок.
-- Поставь ее пока у себя, - распорядился я.
-- Интересно, как я это сделаю? - пожал плечами старый опер.
-- Твои проблемы.
-- А ты?
-- А я займусь твоей проблемой.
Чуть ссутулившись под каплями дождя, жалея, что не подумал захватить с собой крутку, я зашагал по тротуару. Благо - недалеко. Если я что-то понимаю в машинах (а я понимаю в этом деле, и немало), то после такого прыжка расеру прямая дорогу в мастерскую - менять стойки. А, может, и еще что-нибудь. Что надо сделать, чтобы заменить стойки? Правильно! Приобрести замену! Где можно в максимально сжатые сроки достать новые стойки? Снова правильно! У Макса! Если, правда, ничего не изменилось... а где можно найти его ночью? Нет, не правильно! Не в мастерской, а в "Неоне"! Опять же, если ничего не изменилось. Практика же показывает, что за время моего отсутствия изменилось очень многое. Очень и очень многое.
Но для бешенного кобеля сто верст - не крюк, даже под проливным дождем. Проходя мимо КамАЗа, я заметил белые буквы на двери - "ЧМО-16". Вот уж действительно... ах, ЧелябМостоОтряд N16. Один черт - уроды.

[DragRacer]

Глава восьмая.
Клуб "Неон", надо же такому случиться, оставался на том же месте, что и пять лет назад. И оставался именно "Неоном", не превратившись в какой-нибудь бордель или сервис-центр. А на парковке перед клубом, среди ведер, кастрюль и тазиков, стояла своеобразная реинкарнация Лады Эво - ВАЗ-2108 с центральным, если судить по радиаторамв системы охлаждения, расположением двигателя, выведенной перед задней левой аркой трубой прямотока и карбоновыми кузовными панелями. В общем, черепаха должна плясать от счастья, что не родилась "зубилом" и попала в руки Богу, а не Максу. Так извратиться над "восьмеркой" мог только один человек во всем мире - хозяин "Magura-Motors", и определить владельца можно и без логотипа "ММ" на крыле автомобиля.
Кассирша на входе, брезгливо скривив лицо, приняла от меня промокшую насквозь купюру. Слава Богу, трубку вода не повредила - отличный аппарат! Мне уже посчастливилось раз обладать такой, скажу по секрету - нет ничего лучше, чтобы колоть орехи. А здесь - дождь. Тьфу! Получив на тыльную сторону ладони крестик ультрафиолетовым маркером, я прошел мимо охранников в фойе клуба.
На шею сразу бросились несколько девчонок. Хоть убей - ни одну из них не помню, но и не это главное. Главное - они меня прекрасно помнили.
-- Сашка! Как я рада тебя видеть! - прошептала стройная брюнетка.
-- А, Света... - растеряно ответил я. - Ты уже школу закончила?
-- Я - Ира!
-- Ах, Ира... как сестренка поживает?
-- Какая сестренка? - удивилась девушка.
-- Да, не важно, - отмахнулся я. - Главное, у тебя все хорошо.
Действительно, не важно. Я не с девочками зажигать сюда пришел, а найти вполне конкретного человека. Задача не из легких. Глаза постоянно цеплялись за попки, туго обтянутые юбками и прочие выпуклости, как скрытые так и полускрытые тканью. Похоже, вечеринка была в полном разгаре: из туалетов выплывало коромысло сладковатого дыма, оттуда же доносились недвусмысленные стоны. Несколько девушек извивались в танце, забравшись на столы. Странная закономерность - чем толще был у танцовщицы зад, тем сильнее она им крутила. Я бы постеснялся. Два сопляка беседовали, стоя у стены. Учитывая, что слов в грохоте музыки разобрать было совершенно невозможно, весь разговор сводился к взаимным тычкам. Из носа одного из спорщиков уже струилась кровь, но прекращать они и не думали. Быки - что мужики, втемяшится в башку какая блажь - колом ее оттудова не выбьешь. Пацаны из веселой компании у барной стойки развлекались по-своему: сосались по очереди с несколькими девчонками. Девушки порой путались и целовались друг с другом.
Черт побери! Старость - не радость! И я был таким когда-то, был беспредельщиком-за-рулем. Как давно это было! Куда все ушло? Ни дождь, ни ветер, ни снег и ни град не могли мне помешать утопить педаль по полной, начхав на все! Скорость - вот что было для меня главным. Мотор был моим Богом, автомобиль - любовью, а все девушки мира - любовницами. Я не знал ни предела, ни преград. Я был Расером, Уличным Гонщиком, Чемпионом из Чемпионов, Королем Мира, Царем Горы! Все было гораздо проще, и сейчас оно не сложнее. Ничего же не изменилось, на самом-то деле... изменился я! И изменился, видимо не в лучшую сторону. Не играла же для меня роли такая фигня, как ВСХ автомобиля, почему же сейчас играет? Почему, зная, что у долбанного расера двигло коней на сто-двести мощнее моего, я начинаю чесать репу? В твине с казахом мне на это было плевать с высокой горы. Дело не в машине и не в конях, дело во мне. Я перестал быть Ночным Расером. Вот и вся соль.
Опустошив стакан пива, я взглянул на мир другими глазами. Среди всеобщего буйства выделялся столик с одним-единственным человеком. Непонятно, как я его сразу-то не приметил? Ведь этот человек и есть Макс, ради которого я сюда и приперся.
У Макса, как наверно, и у любого человека, есть три степени опьянения. Первая - когда он говорит о женщинах. Здесь все в порядке, пьянка только начата. Вторая - когда он заводит беседы на такие темы, как наддув на 1,8 бар и многодроссельный впуск. Уже немного хуже, но можно быть уверенным, что парень вполне может добраться до дома самостоятельно. Самая страшная - третья стадия. Вообще, масштаб личности человека определяется масштабом проблем, которые его не волнуют. Но третья стадия... именно на этом этапе в Максе рождается конструктор. Вот и сейчас, сосредоточенно сжав губы, мастер складывал из пустых бутылок и сигарет нечто, напоминающее схему привода Quattro.
-- Привет, Макс! - проорал я, подойдя.
-- А, Сашка, - улыбнулся конструктор, подняв глаза. - Давно тебя видно не было!
Что удивительно, несмотря на количество выпитого, язык у мастера никогда не заплетался, а речь, соответственно, оставалась достаточно внятной. Я присел рядом и поправил сигарету, изображавшую на чертеже ШРУС.
-- Как дела? - осведомился Макс.
По кислой мине, застывшей на лице конструктора, было несложно догадаться, что его совершенно не интересуют мои дела, и задал он этот вопрос из чистой вежливости. Вежливость - и ни грамма больше. Впрочем, именно с граммами мастер и переборщил. Нет, не то, чтобы Максу совершенно параллельно на меня, просто это не подходящее время и место. Я, со своей стороны, прекрасно знал, что человек, начинающий рассказывать, как у него дела - зануда, по меньшей мере. По большей - находка для шпиона.
-- Макс, тема есть, - произнес я после череды таких же дежурных вопросов.
-- Что? - закричал директор "Magura-Motors".
Как назло, в тот момент, когда с формальностями, наконец, было покончено, динамики клуба загрохотали с удвоенной силой. Если не везет - то это надолго.
-- Тема, говорю, есть, - ответил я.
-- Не слышу тебя ни хрена, - закачал головой мастер.
-- Тема на миллион! - завопил я со всей мочи.
И именно в эту секунду музыка смолкла. Действительно, человека и так достали, зачем же беречь его нервы? Наверно, так думал DJ "Неона". Почти сотня глаз с неподдельным любопытством уставилась на меня. Даже пьяный в стельку крендель, сонно наблюдавший за танцующей на столе девицей, мгновенно протрезвел, и подался вперед, раскрыв пошире уши.
-- Что орешь? - недовольно прищурился Макс. - Не глухой.
-- Сам дурак, - буркнул я.
-- Пойдем, потолкуем.
От ливня остались лишь лужи да поганые ощущения. Гроза ушла. Мастер, уперевшись спиной в мокрую стену клуба, со вкусом затянулся сигаретой. Свежий воздух достаточно быстро привел парня в чувство, он потянулся и произнес:

[DragRacer]

-- Эх... какие там девочки были! Видел?
-- Макс, дело, - напомнил я.
-- Ах, да, - кивнул конструктор. - Ты, кстати, про Черного Расера слышал? Забавная сказка, не находишь?
-- Боюсь, это не сказка, - горько усмехнулся я.
-- А! - перебил меня Макс. - Догадайся, кого я видел?
-- Майка Тайсона? - высказал я смелое предположение.
-- Тайсона? Нет, что ты. Не догадываешься?
Интересно, и как я должен догадаться? На телепата, вроде, не тяну, и, уж тем более, не шпионю за этим дурнем.
-- Не догадываешься? - переспросил моторист. - Нину!
-- Нину?
-- Ну, сестру Славы, помнишь?
-- Славы?
-- Тьфу! Кто из нас пил? Слава? На "двенашке"?
-- А! - протянул я. - Понял. И что?
-- Да нет, - отмахнулся Макс. - Ничего особенного. Никогда бы не подумал, что баба может так сечь в педалях...
-- И хрен с ней!
Этот тип начинал выводить меня из себя. Я пришел к нему с конкретным, срочным делом, а он растекается мыслею по древу и всякую чепуху несет. Вот уж мое нетерпение, это вечное шило в заднице! Знал же, что в "Неоне" Макс не может остаться трезвым, дождался бы завтра, и поговорил бы по-человечески. Эх, старость - не радость.
-- Да как хрен! Ты что? Такая баба! - мечтательно произнес мастер.
-- У тебя матрицы от моего обвеса не остались? - выпалил я на одном дыхании, не давая Максу вставить хоть полслова.
-- Матрицы? - конструктор поднял глаза на небо.
Я последовал его примеру, но там, как это ни странно, матриц не обнаружилось.
-- Можно и так сказать, - уклончиво ответил механик.
-- Не понял?
-- Понимаешь... как ты уехал, появился у меня клиент...
-- Ну-ка? - напрягся я.
Вот оно! Зацепочка, причем не маленькая - нет! Чутье подсказывало мне, что это и есть наша с Димой головная боль - Черный Расер.
-- Короче, хотел он такой же обвес, как и у тебя. Ну, матрицы-то у меня остались, тем более, ты свалил, где твоя машина - неизвестно, а деньги тот предлагал неплохие. Вот я и решил - что плохого в том, что появится еще одна машина с таким же обвесом, как и у тебя?
-- Собственно, ничего, - развел я руками.
-- Вот и я про то же! - обрадовался Макс. - Рад, что ты меня понял. Отлил я ему заготовки, и что? И мужик остался доволен и я!
-- Что за мужик-то? Помнишь? - нетерпеливо перебил я.
-- Да подожди ты, - притормозил меня конструктор. - Через месяц еще один приехал, тоже такой же обвес хотел, потом еще один и еще...
-- А! - догадался я.
-- Да, - печально кивнул мастер.
-- И пошло...
-- ...и поехало. Вот такие, брат, дела. Да ты нос не вешай, в городе таких машин всего штук десять... ну, может, пятнадцать. Остальные - от Москвы до Владика, в общем, про них у нас не знают.
Господи, ну почему все дела с хорошим началом заканчиваются такой лажей? Как теперь искать паршивца-то? Проще иголку из стога сена достать!
-- Давай так сделаем, - предложил Макс. - Чтобы парни целы были и девки сыты. Что ты там сломал? Я за счет фирмы заменю, и все будет отлично? Будет?
-- Посмотрим, - пообещал я. - Что ты там про Нину говорил?
-- Вот такая баба, - повторил Макс, показывая большой палец. - Из Крайслеровского V-образника такой агрегат собрала! Сама!
-- Ты-то откуда знаешь? - пожал я плечами.
-- Она у меня ресивер к нему заказывала.
-- Ну и что? - снова зевнул я. - Постой-ка. Прямоточный ресивер?
-- Ага!
Невероятно! Вот оно! Крайслеровский восьмигоршковый движок с прямоточным ресивером! Неужели, это она? С одной стороны - быть не может. Зачем ей это? Если только в голову вдруг не ударила обида за преждевременно почившего брата. Но она же не знает, кого за это стоит благодарить, и стоит ли вообще. Или знает? Вопрос. В любом случае, все факты указывают именно на нее. Эх, Нина, Нина. А мне было тебя почти жалко. Так же ты заплатила за мою доброту? Дура силиконовая.
Хотя, сомнение всегда уместно. До поры до времени. Но если девчонка заявится завтра в "Magura-Motors" за комплектующими к ходовке и передним бампером, то и сомнений не останется. Она - Черный Расер.
Вот дерьмо-то! Ошарашенный своей догадкой, я сел прямо на грязный бетонный пол крыльца. Если Нина действительно Черный Расер, получается, что меня сделала баба! С каким изяществом она входила в повороты, с какой грацией обходила меня! С изяществом и грацией, непозволительными для женщины. Женщина за рулем - угроза для окружающих, но она меня сделала. Какой позор! Прямо ужас, а не позор. Рука, поползшая в карман за соткой, дабы позвонить Собакину, остановилась.
Последнее слово должно остаться за мной. Я просто обязан обставить ее, тем более - на своем поле. Месть - это очень приятно, это кайф.
-- Ла-а-адно, - широко зевнул Макс. - Что-то я устал. Тебя добросить до куда-нибудь?
-- Поехали, - махнул я рукой. - До дома докинешь.
Мастер, не разбирая дороги, утопая в лужах, зашагал к своему "зубилу". Было видно, что он засыпал прямо на ходу. Все стадии алкогольного опьянения успешно завершились, организм включил защитную функцию, не позволяющую надраться еще больше - здоровый сон. Насколько он здоровый - судить не мне. Я же не знаю, какие сны забредут в голову этому извращенному механику? Может случиться такое, что 2108 с задним расположением двигателя покажется невинной детской игрушкой.
Конструктор добрел до автомобиля уже на последнем издыхании, устроился в кресле и уткнулся лбом в руль. Бедный, как он устал. Макс не реагировал даже на затянувшийся гул клаксона. Но, зато, я начал понимать Диму. Нелегко ему, наверно, пришлось, когда я отрубился в ресторане. Не знаю, кто там первым начал руками махать, неверное - он. И поделом мне. Владелец тюнинг-ателье вел намного спокойнее меня, но и то я был готов отвесить ему пару затрещин.
Да плевать мне на него, по большому-то счету. Подумаешь, выпил - с кем не бывает? От самого Макса не так уж и много требовалось. Но мою подраненную красотку жизненно необходимо привести в порядок к ночи, а для этого мне и нужна помощь конструктора. Нет, руки у меня самого растут откуда надо, но ни мастерской, ни инструментов у меня сейчас нет, и материальная база "Magura-Motors" была бы весьма кстати. А этот пень теперь дрыхнуть будет до вечера.
Эй, секунду! А если?.. Взяв Макса за воротник, я оттащил его голову от сигнала. Он не сильно огорчился, и с удобством устроился на моем плече. Нет, это уже слишком! Впрочем, знал бы мастер, что я собираюсь сделать...
Но, похлопав тюнера по карманам, я так и не обнаружил, что искал. Может, в бардачке? Я поднял крышку перчаточного отделения, но нашел лишь холодильник с двумя бутылками пива и надкусанным гамбургером. Блин, ну почему никогда ничего не получается с первого раза? Потеряв всяческую надежду, я запустил руку под сиденье. О, чудо! Пальцы нащупали связку ключей. Я достал кольцо с тремя ключами. Так, эти два маленьких, от замков еще советского производства, скорее всего, от квартиры, а этот, с хитрыми ложбинками и зубцами - от мастерской. Я снова на коне!
Оставалась самая малость. Отремонтировать автомобиль без самого автомобиля, как известно, весьма затруднительно. Достав мобильник, я набрал номер Собакина. Полковник ответил заспанным голосом и далеко не сразу.
-- Да? - услышал я из динамика трубки.
-- Дима? Я знаю, кто Черный Расер.
Бывший опер замолчал. Слышно было, как чиркнула зажигалка, затем раздался сильный выдох.
-- Кто он? - хрипло произнес Собакин.
-- Это, Дима, не он, - огорчил я друга. - Это она.
-- А мне плевать, он это, или она. Хоть оно.
-- А мне - нет, - вздохнул я. - Мне нужна моя машина.
-- Какая, на хрен, машина? - взревел полковник. - У меня рота ОМОНа в ружье стоит. Знаешь, кто она? Отлично! Скажи, где ее искать, и, поверь уж, живой она не уйдет.
-- Нет, Димыч, - усмехнулся я. - Она мне нужна именно живой. Дим, я должен сделать ее. Я - номер один, я - чемпион, и никто не имеет права быть лучше меня на дороге.
-- Ну... - протянул Собакин. - Ну... и что ты предлагаешь?
-- Все просто, как три рубля. Для тебя, впрочем, еще проще. От тебя ничего и не требуется - всего лишь вернуть мою машину. А дальше я сам разберусь.
-- Черт с тобой, - сдался мент. - Когда она тебе нужна?

[DragRacer]

-- Сейчас, - невинным тоном ответил я.
-- Что? - поперхнулся Дима. - Ты издеваешься? На часы давно смотрел?
-- Как хочешь, - пожал я плечами. - Но чем быстрее я отремонтирую свою крошку, тем быстрее ты получишь своего расера.
-- Э-эх, - тяжело вздохнул мент. - Ладно, я буду в управе...
-- Замечательно! - улыбнулся я.
И это хорошо, что Собакин не видит сейчас моей кровожадной ухмылки. Дима сдался. Я нашел его слабое место, и теперь мог крутить им как захочу. Бывшему оперу повезло, что нужно мне от него не так и много.
-- Пиши адрес, - произнес я.
-- Чего? - попробовал возмутиться полковник.
Но было уже поздно. Я продиктовал адрес. Конечно, он не успел его записать, но успел запомнить - этого достаточно. Не давая опешившему от такой наглости менту опомниться, я выключил трубку, не оставляя ему другого выхода.
Максу пришлось потесниться. Я вышел из автомобиля, позволяя телу рухнуть на пассажирское сиденье, обошел "зубило" и устроился на водительском месте. Машина ответила на поворот ключа нетерпеливой дрожью. Хотя, не знаю, кто дрожал больше - я, или она. Прокатиться на болиде, построенным таим мастером - истинное наслаждение.
Приятно, на счет ключа я не ошибся. Самый хитрый отлично подошел к замку бокса. Восьмерку я оставил за воротами. Я долго думал, затащить Макса в помещение, или оставить в болиде. Наконец, выбрал второе. Сможет - сам зайдет, а не сможет - значит так хочет. В принципе, человек может все, достаточно только захотеть. Действительно захотеть, и тогда весь мир согнет спину и ляжет у ног.
Не теряя зря времени, я начал поиск подходящих комплектующих. Для начала - диски и резина. На моих трех лучевых Makaveli WG-3 можно смело ставить крест - ежу понятно. От шин Yokohama AVS Sport не осталось вообще ничего. Разумеется, ни один нормальные человек не станет держат на складе такой эксклюзив, а Макс, большей частью, был вполне нормальным человеком. Единственное, что нашлось на замену - катки Momo Sport и резина Pirelli P-Zero. Комплектов обвеса (подумать только!) я обнаружил целых пять штук! Мало? Я и не спорю, для такого гиганта автопрома, как АвтоВАЗ, пять штук - это капля в море. Но моя малышка - это суперэксклюзив! По идее, она должна быть единственной в мире, а что получилось в результате? Ширпотреб. Единственное, с чем не возникло проблем - поглотитель. Глушителей у Макса было просто завались на любой вкус.
Малость огорченный, я угостился пивом из холодильника в бардачке "зубила", и, в ожидании Собакина, воткнул в щель приемника плеера первый попавшийся диск. Тюнер продолжал безмятежно дремать, глубоко начхав на рев динамиков. Впрочем, услышав песню я сразу простил ему половину грехов. На счастье Макса, заиграла древняя, как этот мир "Комбинация".
-- Ксюша, Ксюша, Ксюша - юбочка из плюша, русая коса!
Вот она, музыка моего детства. Сегодня это уже классика. Бутылка холодного пива, от которого ломит зубы, отличная музыка - что еще надо для приятного времяпрепровождения? Конечно, окажись рядом любимая девушка, было бы во сто крат лучше. Но нет - и ладно, без нее обойдусь.
-- Я всегда знал, что ты извращенец, но не думал, что настолько!
Это подоспел Дима. На счастье, "Комбинация" кончилась, и теперь играла одноименная песня "Scatman". Страшно подумать, что случилось бы, услышь он "Ксюшу"!
-- Вижу, ты не скучал, - Собакин кивнул на две пустых бутылки.
-- Не без того, - сладко потянулся я. - Ладно, где она?
Мою крошку доставили на КамАЗе. Скорее всего, как ее привезли с поля боя - так и не выгружали. Нет, не может быть такой другой, столь красивой, столь родной. Она - единственная и лучшая. Даже если в других галактиках есть ВАЗ-2110, моя, один черт - лучшая.
Четверо дюжих ОМОНовцев, здоровых, как шкафы, открыли борта грузовика и, вязавшись за края арок, без видимых усилий, подтащили автомобиль к краю кузова. Я сразу пообещал себе никогда и ни при каких обстоятельствах не связываться с ребятами в масках. Если не ходил в секцию бокса, то нефиг лезть на Мухаммеда Али.
Ребята поставили болид днищем на ребро и двое спрыгнули на землю. Отчетливо раздался треск ломаемых трубок неоновой подсветки. Еще пят минут назад, всего пять минут назад я бы закопал живьем всех четверых, но я пообещал не трогать пятнистых. Нет, я могу нарушить любое обещание, но только не то, что дал сам себе.
Выгрузка продолжалась. Автомобиль проскользил железом по деревянному краю и уткнулся бы носом в асфальт, если бы его вовремя не подхватили руки масок. Еще двое спрыгнули с платформы и моя малышка оказалась на весу, поддерживаемая четырьмя гигантами. Вот черт! В ней же больше тонны!
-- Куда поставить? - осведомился один из ОМОНовцев глухим голосом.
-- Туда, - я машинально махнул в сторону бокса.
Мелкими шажками, вдруг вспомнив про осторожность, ребята донесли "червонец" до подъемника и бережно уложили его на брюхо.
-- Еще что-то? - поинтересовался Дима.
-- Не-а, - я изумленно покачал головой. - Слышь, а где таких делают? Не в Японии, случайно?
-- Что, совсем? - полковник покрутил пальцем у виска. - Наши, Уральские.
Ага, местной сборки. Гарантия не распространяется на продукцию с механическими повреждениями. Жаль, не понял друг моей шутки. И Бог с ним. У меня намечалась трудная ночка. Своеобразный секс, но в извращенной форме. Поставив новый диск из коллекции Макса, уже "E-rotic", я открыл пошире двери "зубила", чтобы не заглушали звук и вывалил инструменты из ящика на бетонный пол, поближе к болиду. Чтобы не тянуться далеко. Дел по горло.

[DragRacer]

Глава Девятая.
-- Пошла в жопу! - выругался я, пиная корпус кулачковой коробки.
У Макса хватило бы мозгов, чтобы состыковать это чудо с моей раздаткой, моего же опыта явно не хватало. Опыт - вообще, сила. Он делится на свой и чужой. Свой, конечно, лучше, но от чужого шишек меньше. Я в свое время выбрал второе, и теперь не мог справиться один. Помощь механика весьма пригодилась бы, но он до сих пор дрых в своем корыте. Черт! Да как их состыковать-то?
Вообще, я крут. Управился со всей работой всего за пятнадцать часов. Пришлось, правда, пожертвовать сном, но спать только время терять. Сколько, если подумать, можно сделать, если не спать вообще! Жаль, что это невозможно. Девиация сна и так сказалась на мне не совсем положительно - глаза слипались, голова шла кругом, мир перед глазами двоился и, местами троился.
Но я сделал все. В первую очередь - устранил полученные ночью повреждения, и теперь на кроме уродливым белым пятном выделялся новый бампер. Срез прямотока выходил не совсем на то место, где располагался раньше, но, по-моему, ему и там неплохо. Переделывать что-то сил уже не оставалось. Куда я так торопился, если подумать?
Большая часть автомобиля, все то, что не несло функциональной нагрузки, валялось, аккуратно побросанное, в углу бокса. Большая - не только по весу. Я снял не только акустику и обшивку салона, но и задние и боковые стекла, закрыв проемы полиэтиленовой пленкой. Не мешало бы скинуть и пассажирские кресла, но, в целях безопасности, они были не прикручены, а приварены к каркасу. Вес болида сократился, на глаз, килограммов до шестисот. А может и того меньше. Я, ведя бой за граммы, снял даже оптику и всю шумоизоляцию. Рокот Ванкеля, казавшийся мне таким приятным и тихим, теперь гремел в салоне словно экскаватор в карьере. Изведя две бобины скотча, я заклеил все стыки, все щели в корпусе автомобиля, доводя аэродинамику до совершенства. Моей крошкой теперь можно смело пугать детей - более уродливую конструкцию сложно представить. Впрочем, драг-расинг порождал таких монстров, что в страшном сне не привидятся. А все почему? Потому что гонки выигрывает не красота, а мощность. Удельная мощность, помноженная на аэродинамическое совершенство, возведенная в степень. В степень умения гонщика. Как бы то ни было, но машина - кусок железа, не больше. В конечном итоге все зависит от мастерства расера. Водитель - самая важная прокладка в автомобиле.
Какого черта? Моя радость, хищно припавшая к земле, по-прежнему была красивой. Это не та красота, на которую клюют девочки, у них представления о красота, мягко говоря, извращенные. Это высшая красота - красота, которую может понять только настоящий мужик. Красота свернувшегося улиткой компрессора, красота сорокатонного танка, красота беснующегося пожара. Крота уродливая, страшная, но завораживающая, вызывающая благоговейный трепет. Даже в уродстве может быть своя прелесть.
-- Сука ты, - вздохнул я, еще раз пнув коробку.
Что за привычка такая у меня - все пинать? Ноги-то, в конце концов, не казенные. Надо бы поостеречься, а то, кто знает, пригодятся еще.
-- Ты еще здесь?
В мастерскую, еле волоча ноги, вошел хозяин. На Максе, кроме вчерашнего прикида, были огроменные мешки под глазами и надкусанный гамбургер из холодильника, который тюнер крепко прижал ко лбу.
-- Как башка-то раскалывается, - пожаловался конструктор, подходя к кофеварке.
С этим аппаратом, который совершенно опустел, у меня сложились особые отношения. Нельзя сказать, что это любовь, скорее - взаимные симпатии. Благодаря только ему я все еще стою на ногах.
-- Вот лажа, - простонал Макс, обнаружив пустоту вместо кофе. - Это ты его, что ли, приговорил?
-- А то кто? - пожал я плечами.
Тюнер с интересом посмотрел на мою конструкцию, с сожалением крякнул, увидев свой бампер и прямоток на моей крошке, но, раз обещал - деваться некуда. Мастер обошел несколько раз вокруг драгстера, потыкал носком в кучу лишних деталей, после чего заинтересовался коробкой у входа. Оно вполне естественно - меня тоже настораживали незнакомые предметы в моей мастерской, а что говорить про такого маньяка, как Макс?
-- Це шо таке? - с подозрением осведомился он.
-- Я знаю? - зевнул я. - Сегодня днем принесли. Говорят, ты заказывал.
-- Я? - ужаснулся механик. - Ну, может быть, может быть...
Он поднял с пола отвертку, проткнул ею скотч и развернул упаковку. Я подошел ближе. Макс, зараза, издал восторженный возглас, и загородил коробку спиной.
-- Ну, что там? - нетерпеливо спросил я, выглядывая из-за плеча мастера.
-- Ох, братишка, - тюнер извлек прямоугольную жестяную емкость. - Это вестч!
-- Конкретнее можно? - буркнул я.
-- Здесь все написано.
Если честно, название на упаковке мне ни о чем не говорило. Буквы-буквы, цифры-цифры, и опять буквы-буквы. Такое название может быть у чего угодно.
Что за человек он такой? Я не спал около полутора суток, и совершенно не настроен отгадывать загадки. И, вообще, загадки с рождения не люблю, а жизнь (вот ведь сука!) подсовывает их почти каждый день.
-- Ладно, - смилостивился тюнер. - Объясняю специально для таких, как ты. На рыбалку ходил?
-- Давно это было, и неправда.
-- Хорошо, - вздохнул Макс. - Представление о коэффициенте трения у тебя же есть? - и, получив утвердительный кивок, продолжил. - Пойдешь еще на рыбалку - обрати внимание, что все рыбы скользкие. А знаешь, почему?
-- Не-а.
-- Вопрос чисто риторический. Потому что они выделяют особую смазку, которая снижает трение между телом рыбы и водой. Таким образом...
-- Скорость? - предположил я.
-- Попросту говоря - да. А теперь представь, какое трение между железом автомобиля и воздухом!
-- Просто офигеть можно, - улыбнулся я.
-- Не смейся. Величина очень даже серьезная. Как ее снизить? Автомобиль ведь в отличие от рыб не выделяет смазку!
-- И как же?
-- Ты всегда так тупишь?
-- Слышь, - сорвался я. - Это ты весь день спал. А я...
-- Ладно, проехали. В общем, берешь этот гель, его наносишь тонким слоем, и чувствуешь себя героем.
-- Новая технология? - поинтересовался я.
-- В семьдесят шестом была новой. Еще вопросы?
-- Да! Я возьму пару банок? Не против?
-- Против!
Макс бросился грудью на канистры, словно на амбразуру вражеского ДОТа. Такой жадности я не ожидал. А как же обещание?
-- Братишка, ты, кажется, говорил...
-- Пойми правильно, Саш, это все привезено под заказ. Мне клиент уже оплатил, сегодня... нет, завтра заберет. Могу заказать для тебя, но потом. А это...
-- Ладно, Макс, без обид, - примирительно произнес я.
Времени оставалось все меньше. На курантах, висящих в мастерской, было девять часов. Разумеется, вечера. На часах на руке конструктора - тоже. Сверить время по показаниям дисплея телефона не представлялось возможным, поскольку батарея разрядилась, и тот попросту не показывал ничего. Батареи моего организма так же были на исходе, но перезарядит их, в отличие от аккумулятора мобильника, я не мог. Сегодняшняя ночь решит очень многое, и я не имею права спать. Я сам отнял у себя это право, слив все гонки Черному Расеру. Пора взять матч-реванш.

[DragRacer]

Но перед этим следует заглянуть домой. Для чего? Программа минимум включала в себя перезарядку телефона, программа максимум - еще и здоровую чашку кофе, плюс душ. Наивно предполагать, что можно разобрать половину автомобиля и остаться при этом чистым. Так не бывает. А если вспомнить, что мне не во что было переодеться, то можно понять дикий взгляд встреченного на лестничной клетке соседа.
Влетев в квартиру, воткнув в сотку штекер зарядника, высыпав половину банки кофе прямо в чайник, я залез в душ. Ледяные, обжигающие капли воды, кроме того что смыли с меня грязь, еще и привели меня в чувство. Почти привели. Глаза перестали слипаться, но в голове по-прежнему звенела пустота. Выйдя из душа, стуча зубами от холода, я выпил пол-литра кофе прямо из чайника. Только после этого я почувствовал, как разорванное на лоскутки сознание срастается в одно целое.
Самое время позвонить Собакину и пригласить его на очередную охоту. На этот раз - успешную. Никаких сомнений! Включив мобильник, я обнаружил... пятьдесят два пропущенных вызова! И все с одного номера! Интересно, кому это я так понадобился?
Плюнув на Диму, я набрал таинственный номер. Такое упорство заслуживает уважения.
-- Да? - произнес знакомый женский голос.
-- Я слушаю, - ответил я.
-- Что? Это я слушаю!
-- Таня!? - осенило меня.
-- Саша?
-- У тебя что-то случилось? - забеспокоился я.
-- С чего ты взял?
-- Ну... столько раз звонить...
-- Да нет, все хорошо, - заверила девушка. - Саша, я уезжаю.
-- Что? - взревел я. - Как? Почему?
-- Тебе же на меня наплевать! За все то время, что я здесь, мы с тобой не провели вместе и десяти минут! О чем еще можно говорить? Саша, я ведь еще любила тебя, и надеялась, что ты не забыл, как нам было хорошо вместе. Но ты забыл... ты предал меня, Саша, понимаешь? Но это - в последний раз. Больше мы никогда не увидимся. Никогда, Саша. Прощай...
-- Вот уж хрен! - взбесился я. - Это ты вела себя словно маленькая взбалмошная девчонка! Ты никогда не понимала меня и не хотела! Тебе всегда было плевать на мои интересы, ты видела только себя...
-- Не начинай снова, Саша. Мы говорили об этом уже сотню раз. Хватит уже.
Черт побери! Черт, черт, черт! Как мне это все надоело! Похоже на то, как я в детстве шнурки завязывал - затяну бантик на одном ботинке - развяжется на другом, завяжу на втором - развяжется на первом. Так и сейчас. Когда я готов поставить точку в одном деле, надо браться за другое. Неужели, так будет всегда?
Вот уж нет! Не могу я отпустить Таню. Не могу - и все. Я должен, хотя бы, еще раз увидеть ее. На прощание. Ее и детей.
-- Постой. Давай я вас в аэропорт отвезу, что ли?
-- Отвезешь в аэропорт? Так же, как и встретил?
-- Зачем ты так? Я на полном серьезе, - заверил я.
-- Хорошо, - согласилась девушка. - Встретимся в двенадцать в фойе гостиницы.
-- Договорились, - улыбнулся я. - До встречи.
-- До встречи.
-- Черт побери! - прошипел я, убрав трубку.
Еще один кусок дерьма. Я должен подобрать их именно в полночь - когда этот... вернее, эта чокнутая гонщица попытается устроить очередной твин, ставка в котором - жизнь. И тут поневоле призадумаешься. Своей жизнью я мог рисковать сколько угодно - мне не привыкать. Но жизни Сашки и Наташки... слишком высокая ставка.
Решение может быть одно - убрать с весов Нину. Печально, конечно, что я не докажу ей (в первую очередь - себе), что я - Чемпион, но пора подумать и о безопасности. Покусав антенну телефона, я принял решение. Надо сдать ее Собакину. Такой способ убийства двух зайцев одним выстрелом - мент получит свое, а я избавлюсь от угрозы. Придется подождать лет пятнадцать-двадцать, которые дурная девчонка проведет за решеткой, и вот уже тогда я смогу отстоять свой титул. Черт, сколько же лет-то мне будет? Ладно, вариант в целом неплохой. Выбрав в списке номер полковника, я нажал на кнопку вызова. Дима ответил почти сразу, похоже ждал моего звонка.
-- Слушай внимательно, и не перебивай, - быстро заговорил я. - Я знаю, кто этот Расер. Это Нина...
-- Какая Нина? - не понял Дима.
-- Я же просил не перебивать. Ты должен взять ее до полуночи.
-- Почему? - усмехнулся Собакин. - В полночь она превратится в тыкву?
-- Одолел, да? Пиши телефон. Это Макс, он расскажет тебе, как найти ее.
-- Постой! - загорелся мент. - Ручку найду... все, говори.
Я назвал номер и швырнул трубку на диван. Черт, как хотелось осадить эту девчонку! На душе заскребли кошки. Полтора десятка лет - это много. Хватит ли у меня терпения? К черту. Я поступил правильно. Бросив взгляд на часы, я высыпал остатки кофе в чайник и залил гранулы водой. Что же получается? Я зря гайки все ночь крутил? Ну, сделанного не воротишь. Надо будет заглянуть утром к Максу, восстановить свою крошку.
Перед выходом я решил убедиться, что поездка с ценным грузом будет безопасной, и еще раз позвонил Собакину.
-- Взяли? - сходу спросил я.
-- А то, - усмехнулся Дима. - Мы, когда надо, работать умеем.
-- И что?
-- Что "что"? Отпирается от всего, конечно. Но ты не переживай, я же говорю: когда надо - умеем работать.
-- Намек понял.
Облегченно вздохнув, я убрал мобильник в карман и вышел в подъезд. Можно расслабиться. Насвистывая песенку "Falling for a witch" группы "E-rotic", я спустился на первый этаж, ногой открыл дверь подъезда и запрыгнул в свою киску. От меня до отеля - пять минут неспешной езды.
С поворотом ключа в салоне, лишенном звукоизоляции, повис ужасный грохот двигателя. Какой кошмар! Во что я превратил свою малышку? На секунду мне показалось, будто звонит телефон. Сложно услышать что-то в таком шуме. Наплевать, что ли? А если что-то важное? Может, у Димы есть новости? Вечер какой-то телефонный. Я заглушил Ванкеля. Действительно, телефон. На этот раз - Макс. Достали уже все со своими звонками!
-- Тебе чего? - недовольно буркнул я в микрофон.
-- Ничего себе! - присвистнул тюнер. - Я тебе с хорошей вестью, а ты таким тоном...
-- Ладно, проехали. Говори.
-- В общем, звонил заказчик геля, он ему больше не нужен. Можешь забрать хоть весь.
-- А деньги?
-- Не переживай, он уже оплатил и не собирается забирать аванс.
-- Странно. С чего бы это?
-- Да какая разница? Говорит, дело одно скоро уладит и уедет из города.
-- Ну, спасибо, - ответил я. - Завтра заскочу.
Убрав сотовый, я снова запустил мотор. Странный какой-то заказчик.
А ну постой! Сопли! Перед глазами появился комок одежды, испачканный соплями после кувырка через "червонец" Расера. Так вот что это было! Гель! Что же получается? Нина точно не могла позвонить, она, мягко говоря, вне зоны действия. Получается, это не она! Это кто-то другой! И дело, которое этот кто-то собирается уладить - это я. Я и моя семья. Приговор вынесен и будет приведен в исполнение сегодня ночью. В ближайшее время. Таня! Дети!
Разбудив весь квартал ревом двигателя, вскопав резиной асфальт, я сорвался с места. Как можно так промахнуться! Надо бы позвонить Собакину, предупредить его, но в таком грохоте разговаривать по телефону совершенно невозможно. Глядя на дорогу одним глазом, я набрал SMSку и отослал ее полковнику. Будем надеяться, что он поймет что к чему.
Едва не сбив швейцара у входа в гостиницу, я затормозил в аккурат перед дверями "Виктории". Парень в униформе попытался объяснить, что здесь машины ставить нельзя.
-- Пошел в жопу! - заорал я.
И тот пошел. Правда, не совсем туда, куда я его послал, а к охраннику, беседующему с двумя девицами, чья профессия не вызывала сомнений. Не глуша мотора, я выскочил из машины и бросился внутрь отеля. Таня с детьми стояла недалеко от входа, нетерпеливо поглядывая на часы.
-- Наконец-то! - язвительно произнесла она, увидев меня. - Я начала думать, что ты вообще не появишься.
-- Быстро! - я схватил сумки. - Поехали.
-- Время пока есть, - пожала она плечами. - Я хотела с тобой поговорить...
-- Дура! - завопил я. - Быстро поехали.
-- Ты чего такой взъерошенный? Что-то случилось? - насторожилась Александрова, вцепившись в сумки. - Я никуда не пойду, пока ты не объяснишь, в чем...
-- Тьфу, - в сердцах сплюнул я.
Вот не дура ли? Ей говорят - быстро, а она нюни разводит. Повесив обе сумки, нелегких, кстати, на сгиб локтя, я взял девушку, поднял ее и перекинул через плечо. Все посетители отеля, которым посчастливилось стать свидетелями этой сцены, смотрели на происходящее квадратными глазами. Таня оглушительно заорала и задрыгала ногами. Сашка заревел. Невозмутимой оставалась только Наталка. Точно - мой ребенок. Ее вера в отца была безграничной.

[DragRacer]

-- Хватай Сашку и пошли, - приказал я.
Папа сказал - надо, значит надо. Взяв за руку пищащего пацана, он потащила его за мной. В дверях внезапно вырос охранник и обиженный швейцар. Настроены они были совсем недружелюбно. Всегда так! Два каких-то совершено посторонних урода, сующих свой нос не в свое дело, ломают все планы. Поняв, что с занятыми руками я не смогу оказать сопротивление, охранник уверенно встал в стойку. Спасла положение Таня. Беспрестанно молотя по моей спине кулачками и дрыгая ногами, она умудрилась заехать пяткой точно в нос секьюрити. Нечаянно, конечно, но сути дела это не меняет. Обливаясь кровью, тот свалился на кафельный пол. Второй противник предпочел не связываться с таким оружием массового поражения и поспешно ретировался.
Закинув сумки в промежуток между задними креслами и передними, я усадил матерящуюся, как последний сапожник, жену на пассажирское сиденье и пристегнул ее ремнем. Дети устроились сзади и тоже пристегнулись. Внезапно вопль прекратился. Таня удивленно смотрела на торпедо. Вернее, на то место, где она должна находиться. Теперь там была пустота с блестящими циферблатами приборов. Такой мою крошку девушка еще не видела.
-- Это что? - проорала жена, стараясь перекричать рев двигателя.
Я не ответил. И не собирался. Времени в обрез. Чем быстрее я отвезу их в аэропорт, чем быстрее они окажутся в безопасном месте, тем быстрее я смогу взяться за Черного Расера. Дело у него, да? Я его на британский флаг порву, на шнурки порежу. Вот и все дела.
Очень скоро я понял, что с головной оптикой не столь поступать столь жестоко. Это в Манчестере, где ночью светлее, чем днем, можно рассекать вслепую. В Челябинске лампочки были в дефиците. Хоть Таня замолчала - поняла бессмысленность своих криков.
Какой-то урод, словно назло мне, лупил дальним светом в зеркало заднего вида. Устав от такой пытки, я одни движением свернул крепление. Стало намного легче. Намного, но ненадолго. Автомобиль содрогнулся от удара в корму. Обернувшись, я увидел... хотя, несложно догадаться - машину Черного Расера, полностью восстановленную. Похоже, не у одного меня была бессонная ночь. Вопрос в том - ради чего столько трудов, если снова собираешься долбить авто? Таня тоже обернулась, и, увидев точную копию моей красавицы, перевела удивленный взгляд на меня. Самое поганое - все старания по облегчению моего болида сошли на нет. Счет шел на граммы, а теперь в машине еще три человека.
Вообще, уже не до победы. Надо спасать семью. Что же делать? Одному мне не справиться. Есть! Где у нас ближайший пост? Конечно, на плотине. Туда и рванем. Повернув руль, вписавшись в узкий темный переулок, я достал сотовый.
-- Димка? - проорал я в трубку. - Ты меня слышишь?
-- Хреново, на слышу, - прокричал в ответ полковник.
Слова терялись в грохоте двигателя, но общий смысл, если постараться, можно было уловить. Погорячился я с шумоизоляцией. Впрочем, готовилась машина для гонки, а не для дискуссий по телефону.
-- Я еду к посту на плотине, буду там через пять минут. Перекрой дорогу.
-- Сейчас? - ужаснулся бывший опер.
-- У меня в машине жена и дети, а на хвосте - твой расер. Поторопись.
-- Понял! Все сделаю!
Не имея возможности убрать трубку в карман или еще куда, я засунул ее под бедро. Поймав в темноте кочку, я выровнял болид и, через пару сотне метров, выскочил из переулка. Выскочил прямо перед припозднившимся автобусом. Сарай, задымив резиной, резко дал по тормозам. Зря. Я и так успел проскочить, а теперь успел проскочить и преследователь. Как бы он размазался по борту "Икаруса", если бы его водитель не испугался!
Заложив еще пару поворотов, я вышел на прямую. Гонщик продолжал висеть на хвосте. Ему решительно не хватало кобыл. И немудрено! Вместе с акустикой и прочей дребеденью я сбросил килограмм восемьсот, а Таня с детьми весили пусть, даже, семьдесят. Увеличение удельной мощности налицо.
Расер понял, что в честном бою меня сделать не удастся и перестроился в соседний ряд. Как пить дать - задумал что-то недоброе. Так и есть! Встретив возросшее сопротивление воздуха нос 2110 задрался и преследователь начал стремительный разбег. Но закись есть не только у него. Я утопил кнопку на руле и детка, проглотив один пятифунтовый баллон газа, оставила гонщика далеко позади. Стрелка спидометра пересекла отметку "300" и уперлась в ограничитель. Таня, прижатая инерцией к спинке кресла, радостно завизжала. Я засмеялся. Автомобиль подпрыгнул на неровности дороги и через мгновение полета, показавшееся вечностью, приземлился на дорогу, черпанув асфальт глушителем.
На горизонте показался новый поворот, я отпустил кнопку и начал торможение. Спешить некуда. Расер, если уж так намерен вывести меня в расход, последует за мной хоть за край света. А, может, и дальше. Гонщик стормозил. Не машиной, а головой. Не пойму - как он не догадался, что я собираюсь поворачивать? Ах, да, у меня же стопорей теперь нет. Вот он и проворонил. Я вошел в поворот, а преследователь на всех парах пролетел мимо. Еще один поворот, и я вышел на финишную прямую. До поста оставалось около десятка километров по дороге без единого поворота.
Простая тупая гонка по прямой. Во всяком случае, она была бы такой, если бы не Гр****ый Расер, окончательно потерявший терпение, и пытающийся спихнуть меня с дороги. Пока я держался, умело подставляя под удар пустоту вместо борта или кормы автомобиля. Козлина! Посмел подумать, что он быстрее меня! Ну не дурак ли?
Двух лежащих полицейских я обошел по парковке. Машин в такое время, на счастье, там не наблюдалось. Расер же прошел прямо, подскочив на обоих бугорках. Что у него там за подвеска? Бронированная что ли? Все же он смог отыграть на этом пару десятков метров.
Я не расстраивался. Поймав в прицел его зад, я выжег второй баллон закиси. Антикрыло поганца очутилось на таком расстоянии, что я, при желании, мог бы дотянуться до него рукой. Под колесами хрустнули остатки заднего бампера "червонца". Я открыл свой счет. По идиотизму по-прежнему вел, конечно, он, но я не люблю проигрывать всухую.
Внезапно лидер дернулся в сторону, освобождая мне дорогу. Но не все так гладко, как хотелось бы. Сам не знаю, каким чудом я заметил стоящий в тени у бортика грузовик с потушенными габаритами, но заметил. И, слава Богу, не слишком поздно. Гонщик же сместился ровно на столько, чтобы самому не вписаться в заднюю ось ЗИЛа, и заблокировал меня, не давая уйти от столкновения. Таня, похоже, тоже заметила препятствие и заорала так, что рокот двигателя показался писком комара перед гулом турбин Боинга. Было бы чего пугаться!
Ударив по тормозам, пропустив расера вперед, я перестроился на соседнюю полосу. Полностью избежать удара не удалось - выступающий край антикрыла вписался в деревянный борт ЗИЛа. Алюминиевая планка, звякнув на прощание, покинула крепления. Управляемость стала на порядок хуже, но это не важно. До финиша осталось не так и много.
На плотину мы вылетели, идя ноздря в ноздрю. Никто не хотел сдаваться, но, в то же время, ни у кого не хватало сил вырваться вперед. Но, похоже, я ехал быстрее, чем летает мой ангел-хранитель. А, может, у того просто кончилась закись.
Долбанный Расер, потеряв всяческое терпение и надежду обогнать меня, боднул мою зайку в бок. С целым антикрылом и задними диффузорами я, может быть, и смог бы выровнять болид, но с такими повреждениями о сохранении траектории можно смело забыть. Руль вырвался из рук, малышка уткнулась в высокий бетонный борт. Во все стороны полетели куски металла и пластика, лобовое стекло рассыпалось миллионом сверкающих слез. Ванкель, фыркнув еще пару раз, замолчал. Из-под развороченной крышки капота повалил густой пар.
-- Все живы? - поинтересовался я.
-- Я - да, - ответила Таня.
-- У вас все в порядке? - я обернулся назад, к детям.
Нашел же слово - в порядке! Какой, к черту, порядок? К счастью, спиногрызы оказались живы и здоровы. Усиленный каркас из титановых труб, анатомические кресла и четырехточечные ремни безопасности творят чудеса! Безопасность я считал важнее экономии веса.
-- Если все живы - то выходим, - произнес я, открывая дверку.
Болид подозрительно качнулся. Я, вытянув шею, осмотрелся. Моя радость, пробив брешь в железобетонном ограждении, висела, опасно балансируя, над водой. Одно неверное движение, и она уйдет в полет с постоянным ускорением g с небольшой поправкой на аэродинамические характеристики. Полет этот, правда, будет недолгим. Но и не это самое страшное. Бешеный Расер, находясь в двух сотнях метрах от нас уже успел развернуться, и, шлифуя резиной, готовился помочь нарушить хлипкое равновесие.
-- Выходим! - крикнул я. - Быстро!
Автоматически прихватив с сидения трубку, я покинул автомобиль и распахнул заднюю дверку. Наташка, умничка, расстегнула пряжку Сашиного ремня и теперь сражалась со своей. Вытащив за шиворот пацаненка, я рванут ремень дочурки. Пряжка не поддавалась. Заклинило, мать ее! Таня, перегнувшись через кресло, пыталась помочь, но только мешала мне.
Расер, сверкая единственным целым глазом, закончил с понтами и взялся за дело. Продолжая жечь резину, он начал набирать скорость.
-- Уходи! - произнесла вдруг Таня. - Спасай Сашку.
Поняв, что бороться с пряжкой времени уже нет, она обняла плачущую девочку и совершенно не собиралась покидать машину.
-- Таня, нет! Я люблю тебя!
-- Я тебя тоже. Уходите.
-- Беги, - бросил я Сашке, а сам загородил своим телом искореженный автомобиль с женой и дочкой внутри.
Глупо, конечно. Я понимал, что не смогу остановить это ведро. Но ничего другого в голову не приходило. Сашка, дурак, прижался ко мне, и не хотел уходить. Это конец.
В приступе бессильной ярости, не имея возможность сделать еще хоть что-то, и желая напоследок поднасрать расеру, я запустил в приближающийся болид сотовый телефон Nokia, который зачем-то прихватил из машины. Кирпич с антенной врезался точно в лобовое стекло Лады, как раз на уровне головы водителя.
Что еще можно добавить? Наверно, отставший ангел-хранитель наконец-то догнал меня. Мобильник пробил стекло и автомобиль, резко вильнув, ушел в сторону. Ударившись об бортик, расер отрикошетил, словно шар в бильярде, врезался в ограждение с противоположной стороны дороги, вынес целый железобетонный блок и продолжил полет. Через секунду раздался громкий всплеск.
-- Черт побери, - прошептал я.
Вот так повезло! Менты, автоматы... делов-то было! Одна сотка - и все! От удивления даже Сашка замолчал.
Таня! Наташка! Отклеив от себя сына, я бросился к "червонцу". Девушка, обнимая дочку, никак не могла поверить, что они еще живы. Я достал из-под своего кресла кортик и перепилил тупым клинком ремень Наталки. Как я сразу-то про него не вспомнил? Татьяна, почувствовав, что девочку больше ничто не держит, выскочила с ней из машины.
Со стороны поста, визжа сиреной и мигая люстрой, к нам уже несся милицейский УАЗ. Впрочем, "несся" - слишком громкое для него слово.

[DragRacer]

-- Мир? - повернулся я к Александровой.
-- Мир, - улыбнулась она, обняв меня.
В этот момент, скрипнув на прощание, малышка сорвалась с края плотины и рухнула в воду. Жаль. Сколько мы с ней пережили! Все же одно любимое существо я сегодня потерял.
-- Как думаешь, кто это был? - жена указала подбородком на вторую брешь в ограждении.
-- Боюсь, мы никогда этого не узнаем, - вздохнул я. - Да и зачем?


Эпилог.
Туполев коснулся посадочной полосы, и, оставляя позади себя шлейф белого дыма, покатился по бетонке. Я, расплющив по стеклу нос, проводил взглядом самолет, пока тот не скрылся за углом здания. Теня разбиралась с детьми, устроившими свару из-за конфеты, которую Сашка попытался забрать у девочки.
Вот и все. Родной Челябинск практически остался за спиной. Мы улетаем. В этот раз здесь не оставалось ничего, о чем стоило бы пожалеть. Груда металлолома, которую подняли со дна Шершневского водохранилища, было совершенно невозможно восстановить. От второго болида осталось еще меньше. Кто был тем Черным Расером так и осталось загадкой - течение унесло тело, и искать его в трехстах миллионах кубометров воды дураков не было. Собакин немного расстроился, и хотел повесить всех собак на меня, но связываться с гражданином другого государства - себе дороже.
Неделя. С того момента, как самый быстрый автомобиль города ушел на дно, миновала неделя. Вполне естественно, покинуть страну сразу нам не удалось. Как-то сразу возникла целая тьма дел. Надо было, хотя бы, извиниться перед Ниной, которую я так жестоко подставил. Полковник, чтобы развязать язык девчонке, закинул ее в камеру к двум чуркам. Обиженной, впрочем, она не выглядела - Нина стала наведываться к хачам почти каждый день. Дима пока позволял ей это.
-- Внимание! - заговорил динамик металлическим голосом. - Начата регистарция на рейс 648 авиакомпании "Сибирь", Челябинск-Домодедово. Пассажирам просьба подойти к терминалу номер два.
Пора. Взяв мальчугна на руки, я направился к тому самому терминалу. Наверно, подозрительно мы смотрелись со стороны - семейная пара, с двумя детьми, и без багажа. Тяжеленные сумки, к счастью, остались на дне водохранилища. Оно к лучшему. Я не привык обременять себя лишней ношей.
-- Какие люди! - раздался крик. - Тезка, чтоб меня!
Широко раскинув руки, километровыми прыжками, ко мне несся Пчелкин. За его спиной маячила тоненькая фигура Аллы. Рядом с ней, смущенно переминаясь с ноги на ногу, стоял Сергей. Его шеф как раз проходил через металлоискатель.
-- Братишка! - Саша крепко обнял меня, чуть не раздавив еще одного тезку. - Ты как здесь оказался?
-- Домой уезжаю, - ответил я. - Вы-то откуда?
-- Как откуда! - усмехнулся подошедший Евгений. - Чемпионат Европы по ралли - как можно такое пропустить?
Действительно, как можно такое пропустить? Я с ног сбился, их разыскивая, а они оттягивались за кордоном! Вот молодцы!
-- Про Кирилла слышал? - осведомился Федоров.
-- Что слышал? - насторожился я.
-- Да у него в башке что-то коротнуло, - махнул рукой гонщик. - А, может, из-за денег парень расстроился. Но взъелся, почему-то, именно на тебя.
-- И что? - в моей голове промелькнула страшная догадка.
-- Да так - ничего, - пожал плечами Пчелкин. - Он практически по фотографиям собрал точную копию твоего "червонца", и поклялся отомстить тебе. Бездарь решил, что лучшая месть - победить тебя на твоем же поле твоим же оружием.
-- Не совсем догоняю, - потряс я головой. - А почему он мстить собрался именно мне, а не всем нам?
-- Ну... - протянул Евгений. - Деньги же у него именно ты забрал. Это уже потом мы их попилили.
-- Подожди, - прошептал я. - Ты хочешь сказать, что вся эта буча из-за денег? Из-за каких-то сраных двадцати миллионов баксов? Вот козел! Гандон штопанный! Бык фанерный!
-- De mortuis aut bene aut nihil, - произнесла вдруг Таня.
-- Чего? - переспросил я.
-- О мертвых или хорошее, или ничего, - перевела супруга.
-- Не понял, - прищурился Федоров. - Мы что-то пропустили?
-- Пропустили, - передразнил я. - И очень многое.


Конец

[smerth]

Сообщение от BP-5M

ды нестарайся ты... всерно читать никто небудет

я читаю!!!!

[DragRacer]

smerth, и как?

[smerth]

классно!!!

[DragRacer]

smerth, главное чтобы не пришли злые дядьки модеры и не снесли тему)

[Nordall]

DragRacer, респект!!!!!!

[smerth]

DragRacer, спасибо! выкладывай ещё в этом духу!

Сообщение от Nordall

DragRacer, респект!!!!!!

+1

[DragRacer]

smerth, выложил бы))) ды этих книг мало очень....

[shurick]

Потрясающее нагромождение технических безграмотностей. Одно только "наполнение обоих цилиндров Ванкеля" чего стоит.
Но если настоящие гонщики читают это взахлёб и просят ещё... Что ж, можно сделать выводы об их компетентности.

[DragRacer]

shurick, Тебя кто-то заставляет читать????

[shurick]

Сообщение от DragRacer

shurick, Тебя кто-то заставляет читать????

Бог миловал, никто не заставляет... =)
Пробежал глазами по диагонали... Хороший анекдот, только длинный очень.=)

[Kalian]

да тех безграмотностей хватает....но сцк интересная книжка))