Ими названы улицы: персоналии и события

[Чёрный Дембель]

Примечательно, что это - единственный лётчик из Самых Первых 13-и Героев Советского Союза, к тому же с самой, мягко говоря, загадочной историей исчезновения, имя которого носит одна из улиц нашего городка....
Нет на его карте имён Ляпидевского, Каманина, Водопьянова (кстати, по тогдашнему территориальному делению - нашего с вами земляка), Молокова, Слепнёва, Доронина - самых первых семи героев; нет на его карте имён последующих героев межконтинентальных трансарктических перелётов - Чкалова, Байдукова, Белякова, Громова, Юмашина, Данилина.
... а вот Леваневский, конкретно, отчего-то удостоился.
Короче:

В детстве и юности жил в деревне Сокулка (Польша).
В октябре 1917 г. вступил в Красную гвардию. Участвовал в проведении массовых обысков в Петрограде и розыске продовольственных запасов на товарных станциях.
В РККА с 1918 г. Был бойцом продотряда в Вятской губернии.
Участвовал в Гражданской войне. Был командиром роты, батальона, начальником штаба, а затем командиром стрелкового полка на Восточном фронте.
В 1921 г. участвовал в ликвидации бандформирований в Дагестане.
С 1921 г. – завхоз 4-го воздухоплавательного отряда в Петрограде.
В 1925 г. окончил Севастопольскую школу красных морских лётчиков и летнабов. Затем служил в ней лётчиком-инструктором.
В 1928-29 гг.– лётчик-инструктор Николаевской лётной школы Осоавиахима.
В 1929-33 гг. – начальник летной части Всеукраинской лётной школы Осоавиахима в Полтаве.
С весны 1933 г. работал в Управлении полярной авиации Главсевморпути.
Летом 1933 г. Леваневский перегнал летающую лодку Dornier Wal «СССР Н-8» из Севастополя в Хабаровск, что по тем временам было очень большим достижением.

В 1933 г. американский летчик Джеймс Маттерн намеревался выполнить полет вокруг земного шара. На заключительном этапе кругосветного перелета Маттерн, выгрузив радиостанцию и взяв как можно больше горючего, вылетел из Хабаровска в направлении Анадыря и исчез. Начались поиски. Вскоре выяснилось, что он совершил посадку на берегу реки Анадырь в 80 километрах от окружного центра и его самолет получил повреждения. Экипажу в составе Леваневского и штурмана Левченко было дано срочное задание взять Маттерна на борт самолета в Анадыре и доставить его на Аляску.
13.07.33 г. Леваневский вылетел на Чукотку на гидросамолете «СССР Н-8». Он впервые прошел над тундрой от бухты Нагаева в Анадырь и, таким образом, проложил новый маршрут на Чукотку.
20.07.33 г. Маттерн был доставлен в г. Ном на Аляске.
24.09.33 г. Леваневский приводнился на Ангаре в Иркутске. Перед этим он провел ледовую разведку, слетал на остров Врангеля и доставил оттуда на материк группу участников первой Ленской экспедиции. За мужество и героизм и летчик, и штурман были награждены орденом Красной Звезды.

В 1934 г. Леваневский участвовал в спасении экипажа парохода «Челюскин», затертого во льдах.
Член ВКП(б) с 1934 г.

В своем письме в редакцию газеты «Правда» от 19.01.35 г. Леваневский писал: «Я предлагаю совершить в 1935 году беспосадочный перелет Москва - Сан-Франциско через Северный полюс.

Цель этого перелета: первое - установление рекорда дальности полета по прямой; второе - беспосадочный полет именно через Северный полюс; третье - установление кратчайшего пути между двумя крупнейшими пунктами мира; четвертое - обследование и нанесение на карту «белых пятен» Северного полярного бассейна; пятое - демонстрация достижений советской авиации».

Проект перелета был направлен Куйбышевым на заключение начальнику Главсевморпути Шмидту, который дал свою оценку этому проекту: «Основной смысл перелета, очевидно, в демонстрации нашей авиации, ибо будущие международные полеты, конечно, пойдут не по этому пути - через полюс, - а по берегу Ледовитого океана, что будет не намного дальше, а гораздо удобнее и безопаснее, так как там к 1936 году нами будет подготовлена оборудованная трасса....

В случае неудачи мы не сможем ограничиться констатацией, что Леваневский не долетел, а будем, очевидно, напрягать все силы для его спасения или, по крайней мере, нахождения…

Поиски Леваневского в случае вынужденной посадки или аварии, будут неизмеримо труднее операции спасения челюскинцев (там от лагеря до Ванкарема было 150 километров, а от ближайшей базы до Леваневского может оказаться более 2000 километров). Пришлось бы организовать свои летные операции на территории Канады, в местах гораздо менее обжитых, чем наша Чукотка, что и технически, и политически очень трудно...

По этим причинам, если вероятность удачи полета Леваневского равна половине, то вероятность помощи ему в случае аварии близка к нулю. А неудача в оказании помощи означает не только потерю великолепного летчика и героя, но и большой моральный ущерб для СССР в глазах всего мира...

По изложенным причинам я считаю долгом высказаться против предложения тов. Леваневского в его нынешнем виде".

Несмотря на отрицательное заключение Шмидта, подготовка к перелету продолжалась, однако мнение начальника Главсевморпути не осталось без внимания.

По организации и проведению перелета по маршруту Москва - Сан-Франциско были приняты Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) от 26.01.35 г. и Постановление Совета Труда и Обороны от 28.02.35 г., в которых намечалось осуществить перелет на самолете РД в июле 1935 г.

На время подготовки и проведения перелета Леваневский был подчинен Начальнику ВВС РККА Алкснису, на которого возложили полную ответственность за техническую подготовку и фактическую готовность самолета к полету.

3.08.35 г. на самолёте АНТ-25 Леваневский предпринял попытку перелёта Москва - Северный полюс - Сан-Франциско (США). Однако над Баренцевым морем, через десять часов полета, была обнаружена сильная течь масла, которая могла создать аварийную ситуацию. О неисправности доложили в Москву. По требованию правительства командир экипажа был вынужден повернуть самолет обратно и совершить посадку на аэродроме Кречевицы в районе Новгорода.

Вспоминает Байдуков:
«Вскоре после возвращения экипаж вызвали в Политбюро. Присутствовали Сталин, Молотов, Ворошилов и Туполев.

Сталин спросил Леваневского о причинах неудачи. И тут произошло неожиданное. Леваневский прямо заявил, что он больше никогда не будет летать на туполевских самолетах, что он ему не доверяет. Такие самолеты, сказал он, может делать только вредитель и враг народа. Ворошилов пытался прервать его, но Сигизмунд, видя, что Молотов что-то пишет, и почему-то решив, что тот записывает ход разговора, еще больше распалился и, тыча в листки, повторил: «Да, Туполев - вредитель, и я требую это застенографировать!»

Когда Леваневский обвинил Андрея Николаевича - тот побледнел, когда повторил свое вздорное обвинение - тому уже стало совсем плоховато. Вызвали Поскребышева, и Туполева отправили домой.

Разговор продолжался. Сталин, напомнив, что Леваневский является не только Героем Советского Союза, но и национальным героем Америки (за вывоз Маттерна), предложил экипажу отправиться в США и посмотреть, что можно закупить там для задуманного перелета через полюс.

Рассказывает генерал-полковник авиации Громов: «Во время моей болезни изъявил желание лететь через Северный полюс в Америку на самолете АНТ-25 Леваневский… Самолет проверили, подготовили к полету, а Леваневскому разрешили осуществить этот полет… Долетели они только до Ледовитого океана, но в это время в кабину пилота стало протекать масло. Естественно Леваневский решил, что это ненормальное явление, вернулся и сел в Ленинграде. Причина появления масла оказалась очень простой и, в сущности, неопасной: масла налили в бак слишком много, и оно начало пениться, а излишки его выбрасываться».

В протоколе заседания Политбюро ЦК ВКП (б) от 20.08.35 г. «Об отмене перелета т. Леваневского в 1935 году» было написано: «Ввиду того, что приведение в исправное состояние материальной части (масляной системы) самолета т. Леваневского задержалось и время уже упущено, - полет т. Леваневского в текущем году отложить». Ворошилову было предложено обсудить и представить конкретные предложения по организации перелета из Москвы через Северный полюс в Сан-Франциско в 1936 г.

11.02.36 г. на заседании Политбюро было принято решение «отклонить настойчивую просьбу Героя Советского Союза т. Леваневского о разрешении в 1936 году совершить перелет через полюс».

После неудачной попытки перелета в США, которая по мнению Леваневского была вызвана халатным отношением конструкторов ЦАГИ к проектированию отечественного рекордного самолета, он потерял веру в то, что на АНТ-25 можно совершить трансарктический перелет.

Летом 1936 г. Леваневский выехал в США для закупки самолёта американского производства для нового перелёта. Не найдя там ничего лучшего, он приобрел гидросамолёт «Валти».

22.04.37 г. Чкалов и Байдуков пишут письмо Ворошилову: «Извините за нашу назойливость. Мы к Вам во второй раз обращаемся по вопросу о перелете в Америку из Москвы через Северный полюс. Мы вынуждены это сделать по следующим мотивам:

1. Появились слухи о предложении Америки сделать регулярную воздушную линию через полюс (а следовательно есть предпосылки, что американцы не замедлят сделать полет первые и наши трехлетние разговоры об этом останутся только разговорами).

2. Другие экипажи (Леваневский, Громов) не проявляют настойчивости к проведению в жизнь своих намерений, кроме как подачи заявлений в соответствующие наркоматы. Леваневский, не дождавшись вызова в Правительство, уехал в Мурманск.

3. Самолет, на который рассчитывал Леваневский (машина Болховитинова), в этом году уже не может быть использован для перелета, т.к. он, помимо переделок, потребует еще большого времени на испытания (самолет ни разу не ходил на дальность).

4. Идут слухи от ответственных работников ГУСМП о том, что Леваневский не пойдет в перелет.

5. Завязываются нездоровые отношения между претендентами на перелет через полюс. Леваневский, ставя себя абсолютным монополистом данного перелета, держится изысканно высоко по отношению к другим и отнюдь не собирается войти в число какого либо экипажа. Помимо всего он по-прежнему плохого мнения как о самолете АНТ-25, так и о руководителях авиационной промышленности. Сам же, на деле опирается на готовенькую американскую технику, свысока относится к нашему самолетостроению и к возможностям наших машин и людей.

Все эти причины вместе взятые создают у нас крайне скверное впечатление - что люди к такому важному делу относятся с точки зрения своего высокого «Я», тем самым не давая возможности и другим и правительству правильно оценить обстановку.

Вам известно, Климент Ефремович, что мы также входим в число ярых болельщиков этого перелета. Но мы… стоим за всякие комбинации в экипаже не дорожа своим честолюбием... Мы, не теряя времени, настояли на том, чтобы наш самолет АНТ-25 скорее отремонтировали и переделали то, что оказалось несовершенным в прошлом перелете. Теперь самолет готов... Следовательно, никаких затрат, пахнущих миллионами, не потребуется для перелета на АНТ-25, т.к. машина по существу готова.

Второе, сейчас, когда экспедиция ГУСМП, идущая на Северный полюс, уже стоит на 82 параллели, этот момент весьма выгоден для перелета с точки зрения использования всей ее организации по метеобслуживанию, связи и на случай вынужденной посадки. То есть и здесь не потребуется никаких дополнительных материальных затрат, тогда как позже этого срока они станут, как необходимое условие.

Исходя из всего сказанного, мы просим Вас, Климент Ефремович, выйти в Правительство с ходатайством о разрешении полета на АНТ-25 в самое ближайшее время. Нашему экипажу на подготовку к окончательному вылету нужно не более 10 дней, т.е. того времени, за которое можно будет получить разрешение на полет из Канады и Америки...

Если решить иначе (упор на новую машину и ожидание приезда Леваневского), тогда получится прежняя история - останется один август месяц и времени для выбора надлежащей погоды не окажется - перелет будет сорван, а хуже, если американцы воспользуются нашей заминкой и выйдут первыми. По нашему мнению, ни на каком самолете не стыдно показаться в Америку, в том числе и на АНТ-25 (вопреки утверждению Леваневского), лишь бы наш советский самолет перелетел и сделал свое дело. За первый полет нас никто не будет осуждать. В дальнейшем его можно будет повторить и на более совершенных самолетах, когда они окажутся в жизни».

В апреле-мае 1937 г. Леваневский испытал в Севастополе, а затем перегнал в Москву закупленные в США амфибию Sikorsky S-43 и летающую лодку Duglas DF.

25.05.37 г. решение о перелете Леваневского было принято.

Четырёхмоторный дальний бомбардировщик ДБ-А, на котором он собирался лететь, был спроектирован и построен в течение года. Его заводские испытания были завершены в марте 1936 г. Их провел летчик-испытатель Кастанаев[27]. В ноябре 1936 г. во время госиспытаний летчик-испытатель Нюхтиков[28] установил на ДБ-А два рекорда - поднял 10 т на высоту 7032 м и 13 т на 4535 м. Список достижений продолжил экипаж Байдукова (второй пилот Н.Г. Кастанаев, штурман-радист Л.Л. Кербер). В перелете Москва - Мелитополь - Москва они установили два рекорда скорости - 280 и 246 км/ч на дистанциях 1 и 2 тыс. км с 5 т груза. Эти рекорды и привлекли внимание Леваневского.

18-20.06.37 г. на самолете АНТ-25 Чкалов, Байдуков и Беляков совершили первый беспосадочный трансарктический перелет Москва - Северный полюс - Ванкувер (США).

12-14.07.37 г. на самолёте АНТ-25 Громов, Юмашев[31] и Данилин совершили беспосадочный перелёт Москва - Северный полюс - Сан-Джасинто (США).

31.07.37 г. было принято Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) о перелете экипажа Леваневского на самолете ДБ-А по маршруту Москва - Северный полюс - США, отпуске на эти цели 2,5 млн. руб. и 75 тыс. долл. США и получении Наркоматом иностранных дел разрешения полета над странами в соответствии с намеченным маршрутом.

Из постановления, однако, не ясна цель перелета. Из задач, поставленных Леваневским в своем письме в 1935 г., кроме обследования и нанесения на карту «белых пятен» оставалась лишь демонстрация достижений советской авиации.

12.08.37 г. в 18.15 самолёт ДБ-А «СССР Н-209» с экипажем из шести человек (второй пилот – Н.Г. Кастанаев, штурман – В.И. Левченко, бортрадист – Н.Я. Галковский, бортмеханики – Г.Т. Побежимов[35] и Н.Н. Годовиков) стартовал по маршруту Москва - Архангельск - о. Рудольфа - Северный полюс – Фербенкс (США). Затем предполагалось лететь в Нью-Йорк по маршруту Фербенкс - Эдмонтон (Канада) - Чикаго - Нью-Йорк с посадками в Эдмонтоне, Чикаго и Нью-Йорке.

Перелёт проходил в очень сложных метеоусловиях. В Арктике наступила осень. Высокие широты пересекал мощный циклон.

Полетный график стал нарушаться, как только Н-209 очутился над свинцовыми водами Баренцева моря. Мощная облачность, вероятно, вынуждала Леваневского забираться все выше и выше. Однако теперь встречный ветер усилился и перешел в ураганный - один за другим налетали атмосферные фронты. Путевая скорость падала с каждым часом. Экипаж перешел на работу в кислородных масках.

13.08.37 г. в 13.40 Леваневский радировал: «Прошли Северный полюс на высоте 6000 метров, температура за бортом – минус 35. Глубокий циклон». В 14.32 с борта самолёта поступила очередная, девятнадцатая по счету, радиограмма в которой сообщалось: «Из-за порчи маслопровода вышел из строя крайний правый двигатель. Высота 4600 метров, идем в сплошной облачности. Ждите»… После этого регулярная связь с самолетом прервалась, а в 17.53 поступила последняя радиограмма: «Ждите…».

О том, что произошло с Сигизмундом Александровичем и его экипажем, оставалось только догадываться. На самолете было шесть человек. Трое из них умели управляться с радиоаппаратурой. И аппаратура была с тройной тягой: рабочая радиостанция, запасная радиостанция и маленькая аварийная с ручным приводом.

Летчики полагают, что облачность была, вероятно, настолько низкой, что доходила до самого льда, переходя в туман. Леваневский, не видя льда, не мог совершить пусть тяжелую, пусть с аварией посадку. Скорее всего, самолет как шел, снижаясь, так и врезался в лед».

15.08.37 г. газета «Правда» опубликовала сообщение правительственной комиссии по дальним перелетам: «Самолет мог подвергнуться обледенению, что привело к вынужденной посадке на лед… Все полярные радиостанции продолжают непрерывно слушать на волне самолета… Экипаж самолета «Н-209» обеспечен продовольствием на полтора месяца, а также палатками, спальными мешками, теплой одеждой и оружием».

Расчеты показали, что трагедия произошла между 89-й и 83-й параллелями. В августе-октябре 1937 г. шли поиски. Весной они были возобновлены, но безрезультатно...

В своем письме на имя председателя правительственной комиссии по организации перелета СССР-США Рухимовича от 21.09.37 г. заведующий отделом науки, научно-технических изобретений и открытий ЦК Бауман писал: «По поступившим в отдел науки ЦК ВКП(б) материалам парторганизации ЦАГИ выявляется, что в технике подготовки перелета т. Леваневского на Н-209 был допущен ряд серьезных ошибок, которые могли в той или другой мере обусловить срыв перелета…

На поиски Леваневского были отправлены два отряда ТБ-3, укомплектованных экипажами, обученными слепым полетам в Арктике. Руководил экспедицией начальник Управления полярной авиации Главсевморпути Шевелев. Отрядами командовали Водопьянов[43] и Чухновский. Однако, из-за плохой организации и капризной арктической погоды отряд Водопьянова прибыл на о. Рудольфа только через месяц после катастрофы. Погода резко ухудшилась. Ее улучшения пришлось ждать еще почти месяц.

7.10.37 г. Водопьянов в невероятно сложных метеоусловиях сумел пройти за Северный полюс близко к маршруту Леваневского в район вероятного падения самолета, но ничего не обнаружил. Вскоре после этого отряд отозвали в Москву.

6.10.37 г. отряд Чухновского вылетел из Москвы и… пропал!

31.10.37 г. от Чухновского поступила радиограмма: «Самолеты находятся на одном из покрытых льдом островов Земли Франца-Иосифа. Погоды нет, лететь пока не можем». Лишь через несколько дней, совершенно случайно, обнаружилось, что самолеты Чухновского приземлились и все это время стояли всего в пяти километрах от аэродрома на о. Рудольфа… Время было окончательно упущено, и полеты пришлось прекратить до весны следующего года.

В поисках принимала участие и американская сторона. На Аляске пропавший самолет искали Дж. Кроссон, М. Стюарт, Р. Рэндалл, Х. Уилкинс, Дж. Маттерн и другие, но также безрезультатно…

Весной было совершено еще несколько полетов на поиски обломков самолета Леваневского. А спустя девять месяцев после трагедии было окончательно решено прекратить дорогостоящую операцию. За время поисков самолета была потеряна летающая лодка Dornier Wal и разбито два ТБ-3, Чухновского и Бабушкина. Бабушкин при этом получил переломы обеих ног.

...но и это ещё не всё....
Не хочу разводить сплетни и тиражировать исторические анекдоты, но бесследное исчезновение Леваневского отозвалось эхом в немецкой пропаганде в ходе Второй Мировой войны. Интересующиеся да обрящут....

[ariadna]

Да, это был замечательный человек и великий врач. А вот теперь об ул. Дурова.
Ул. Дурова проходит параллельно ул.Коммунаров и пересекается с ул. Пролетарской.

Анатолий Леонидович Дуров родился в Москве 26 ноября 1864 года. Отец его, Леонид Дмитриевич, был полицейским приставом Тверской части. Мать умерла, когда мальчику исполнилось 5 лет: отец запил и вскоре умер. Анатолия и его брата Владимира принял на воспитание их крестный отец, адвокат Захаров. Он был богат и к мальчикам относился хорошо: устроил в Первый кадетский корпус, брал с собой в театр. Но братья увлеклись цирком. Когда Анатолию исполнилось 12 лет, его за шалости из корпуса исключили, и он поступил в частный пансион, но и там пробыл недолго. Главной для Дурова оставалась мечта о цирке. В сарае он повесил трапецию, натянул канат и пригласил из цирка Гинне учителя - наездника и акробата Анжелло Бриатора.

Вторым учителем стал балаганщик Отто Клейс. Дуров так хотел освоить цирковое дело, что на свои деньги купил учителю плетку и просил при малейшей невнимательности хлестать его без жалости. Увидев, что ученик подает надежды, Отто предложил ему выступать в балагане на Девичьем поле. Дуров с восторгом согласился. Стоя на раусе, он зазывал публику и исполнял гимнастический номер на трапеции. Когда Анатолию исполнилось 16 лет, он попросил крестного отпустить его в цирк, но получил отказ. И в 1880 году Анатолий ушел из дому и поступил в балаган Вайнштока, уезжавший в Тверь. У Дурова было два номера - упражнения на трапеции и хождение по канату.

Но подлинным кумиром Дурова был клоун Танти-Бедини. А главное, выступая на раусе, прислушиваясь к шуткам и прибауткам паяцев, Дуров понимал, что публика особенно горячо принимает критику власть имущих. Однажды Дуров вздумал подшутить над хозяином балагана и получил за это пощечину. Оскорбление было так велико, что Дуров ушел и вернулся домой. Но мечта о цирке его не покидала. На этот раз он вступил в труппу Ринальдо, а от него перешел к акробатам братьям Николет-Робинзон и выступал в их номерах с акробатическими пирамидами и жонглерами с колпачками.

Поездив с ними по городам России, в Воронеже ему захотелось попробовать себя на амплуа клоуна. В цирке Труцци он дебютировал как клоун под именем Толи. Успех был очевиден и Труцци предложил ему годовой контракт. В Воронеже Дуров начал заниматься дрессировкой, купил барана, поросенка, петуха.

В 1884 году Анатолий Дуров приехал в Москву и вступил в труппу Шумана, гастролирующую в цирке Гинне. Но вначале директор немецкого цирка не хотел принимать безвестного русского клоуна. В конце концов дебют состоялся и прошел удачно, а вскоре Дуров добился признания. После первого сезона Дуров написал: "Красовавшаяся на афише крупная строчка "Русский соло-клоун Анатолий Дуров" была счастливой и для меня и для Шумана". Его успех рос. Лучшие цирки приглашали его на гастроли. Дуров работал не только на арене, но и на гуляньях, в Московском манеже, в театре "Скоморох" и др. За границей Дуров впервые выступал в сезон 189091 года. Он посетил Германию, Австрию, Францию и Испанию. До России доходили сведения о его успехах. В 1895 году в Дюссельдорфе вышел "Артистический лексикон", в котором перечислены лучшие цирковые артисты всего мира. Из русских здесь назван только А.Л.Дуров. Дан и его портрет.

Анатолий Дуров был красив, изящен, превосходно читал монологи. Это был артист редкого обаяния. Он всегда выступал с животными, но выдающимся дрессировщиком не был. Сам Дуров писал: "В случае нужды для номера с поросятами я их беру напрокат. Три-четыре дня вполне достаточно, чтобы животное выдрессировать для нужных мне целей". Сила Дурова заключалась в том, что он умел очеловечить животных. При помощи животных Дуров ставил басни, сцены и даже целые пьесы.

Для Дурова характерно умение прибегнуть к остроумному экспромту, ответить дерзко и в то же время шутливо, поставить противника в глупое положение. Он был остроумен не только на арене, но и в жизни. Как-то сын редактора газеты "Московский листок" в сопровождении приятелей подошел к Дурову: "- А правда ли, скажите, пожалуйста, чтобы пользоваться на цирковой арене успехом, нужно иметь непременно глупую физиономию? - Правда, - ответил Дуров. (Компания захохотала.) - И, - продолжал Дуров - если бы я обладал такой физиономией, как ваша, мой успех был бы еще обеспеченнее" Когда в 1891 году Дуров выступал в Одессе, градоначальником там был адмирал П.А.Зеленый.

Однажды Зеленый вошел в цирковой буфет, все встали, но Дуров продолжал сидеть. "Встать!"- закричал адмирал и, обратившись к своему адъютанту, добавил: "Скажите этому олуху, что я Зеленый!" Дуров поднялся и произнес: "Вот когда ты созреешь, я буду с тобой разговаривать". После столкновения с Зеленым Дуров вывел на арену борова, выкрашенного в зеленый цвет, и заставил всех зверей ему кланяться, приговаривая: "Кланяйтесь все ему, потому что он зеленый". И это в присутствии самого адмирала. Мало того, на следующий день он запряг зеленую свинью в тележку и поехал на ней по городу.

Разумеется, его тотчас выслали из Одессы. Дуров смеялся и издевался над крупными чиновниками. Сатирические шутки клоуна вызывали ярость реакционных газет. Вот пример из Петербургской газеты: "Этот балаганный паяц дурного тона пытается выступать в качестве актера, куплетиста, и даже… обличителя".

В молодости Дуров, как и все клоуны цирка, участвовал в пантомимах, заполнял паузы между номерами, прыгал с трамплина через препятствия, но довольно скоро он сосредоточил все свои усилия только на одном номере, который занимал целое отделение программы, обычно третье. Перед выходом Дурова все артисты, одетые в парадные ливрейные фраки, выстраивались двумя рядами и шпрех выкрикивал: "Дуров!" Артист обходил круг манежа, потрясая согнутыми в локтях и поднятыми вверх руками. На нем был из шелка и парчи или бархата костюм, чулки и мягкие цветные или лакированные туфли.

Спину прикрывала накидка, напоминающая гусарский ментик. На его красивом лице почти не было грима. По виду он был не просто клоуном, а именно королем шутов. Встав на середину арены, Дуров читал короткий монолог, по окончании которого, исполнял шутки, по большей части связанные со злобой дня и разыгрываемые с помощью животных. Например, свинья сидела в кресле, Дуров ей подносил газеты, но свинья от них отворачивалась и с негодованием хрюкла. "Ишь ты, - замечал клоун, - она не всякую газету любит, ищет свою. Интересно посмотреть на свинскую газету". Тут Дуров подносил к пятачку газету "Гражданин", издаваемую мракобесом князем Мещерским и свинья радостно захрюкав, "читала".

В 1895 году Дуров показал номер "Взрыв крепости". В этой птичьей пантомиме участвовало до тысячи кур и до пятисот петухов. В 1896 году Дуров поставил новый номер "Приключения в городе Свинске", в котором участвовало до семидесяти свиней. В этих номерах все происходящее на манеже артист комментировал шутками. Хорошо известно, что главная сила Дурова заключалась не в дрессировке, а в остроумных монологах и в репликах. Не отступал он от этой традиции и в последующие годы. Он ненавидел бюрократизм, полицейский произвол, обывательскую тупость, но как изменить существующие порядки, он не знал.

В 1907 году Дуров купил на окраине Воронежа дом и усадьбу и основал в нем полумузей-полупаноптикум. Дуров много думал о назначении клоунады, о природе комического. В результате, он составил лекцию "О смехе и о жрецах смеха" и впервые прочел ее в 1913 году в Москве в Политехническом музее. Умер А..Л.Дуров 7 января 1916 года в Мариуполе, где был на гастролях и, побывав в бане, заразился брюшным тифом.

Анатолий Леонидович Дуров родился в Москве 26 ноября 1864 года. Отец его, Леонид Дмитриевич, был полицейским приставом Тверской части. Мать умерла, когда мальчику исполнилось 5 лет: отец запил и вскоре умер. Анатолия и его брата Владимира принял на воспитание их крестный отец, адвокат Захаров. Он был богат и к мальчикам относился хорошо: устроил в Первый кадетский корпус, брал с собой в театр. Но братья увлеклись цирком. Когда Анатолию исполнилось 12 лет, его за шалости из корпуса исключили, и он поступил в частный пансион, но и там пробыл недолго. Главной для Дурова оставалась мечта о цирке. В сарае он повесил трапецию, натянул канат и пригласил из цирка Гинне учителя - наездника и акробата Анжелло Бриатора.

Вторым учителем стал балаганщик Отто Клейс. Дуров так хотел освоить цирковое дело, что на свои деньги купил учителю плетку и просил при малейшей невнимательности хлестать его без жалости. Увидев, что ученик подает надежды, Отто предложил ему выступать в балагане на Девичьем поле. Дуров с восторгом согласился. Стоя на раусе, он зазывал публику и исполнял гимнастический номер на трапеции. Когда Анатолию исполнилось 16 лет, он попросил крестного отпустить его в цирк, но получил отказ. И в 1880 году Анатолий ушел из дому и поступил в балаган Вайнштока, уезжавший в Тверь. У Дурова было два номера - упражнения на трапеции и хождение по канату.

Но подлинным кумиром Дурова был клоун Танти-Бедини. А главное, выступая на раусе, прислушиваясь к шуткам и прибауткам паяцев, Дуров понимал, что публика особенно горячо принимает критику власть имущих. Однажды Дуров вздумал подшутить над хозяином балагана и получил за это пощечину. Оскорбление было так велико, что Дуров ушел и вернулся домой. Но мечта о цирке его не покидала. На этот раз он вступил в труппу Ринальдо, а от него перешел к акробатам братьям Николет-Робинзон и выступал в их номерах с акробатическими пирамидами и жонглерами с колпачками.

Поездив с ними по городам России, в Воронеже ему захотелось попробовать себя на амплуа клоуна. В цирке Труцци он дебютировал как клоун под именем Толи. Успех был очевиден и Труцци предложил ему годовой контракт. В Воронеже Дуров начал заниматься дрессировкой, купил барана, поросенка, петуха.

В 1884 году Анатолий Дуров приехал в Москву и вступил в труппу Шумана, гастролирующую в цирке Гинне. Но вначале директор немецкого цирка не хотел принимать безвестного русского клоуна. В конце концов дебют состоялся и прошел удачно, а вскоре Дуров добился признания. После первого сезона Дуров написал: "Красовавшаяся на афише крупная строчка "Русский соло-клоун Анатолий Дуров" была счастливой и для меня и для Шумана". Его успех рос. Лучшие цирки приглашали его на гастроли. Дуров работал не только на арене, но и на гуляньях, в Московском манеже, в театре "Скоморох" и др. За границей Дуров впервые выступал в сезон 189091 года. Он посетил Германию, Австрию, Францию и Испанию. До России доходили сведения о его успехах. В 1895 году в Дюссельдорфе вышел "Артистический лексикон", в котором перечислены лучшие цирковые артисты всего мира. Из русских здесь назван только А.Л.Дуров. Дан и его портрет.

Анатолий Дуров был красив, изящен, превосходно читал монологи. Это был артист редкого обаяния. Он всегда выступал с животными, но выдающимся дрессировщиком не был. Сам Дуров писал: "В случае нужды для номера с поросятами я их беру напрокат. Три-четыре дня вполне достаточно, чтобы животное выдрессировать для нужных мне целей". Сила Дурова заключалась в том, что он умел очеловечить животных. При помощи животных Дуров ставил басни, сцены и даже целые пьесы.

Для Дурова характерно умение прибегнуть к остроумному экспромту, ответить дерзко и в то же время шутливо, поставить противника в глупое положение. Он был остроумен не только на арене, но и в жизни. Как-то сын редактора газеты "Московский листок" в сопровождении приятелей подошел к Дурову: "- А правда ли, скажите, пожалуйста, чтобы пользоваться на цирковой арене успехом, нужно иметь непременно глупую физиономию? - Правда, - ответил Дуров. (Компания захохотала.) - И, - продолжал Дуров - если бы я обладал такой физиономией, как ваша, мой успех был бы еще обеспеченнее" Когда в 1891 году Дуров выступал в Одессе, градоначальником там был адмирал П.А.Зеленый.

Однажды Зеленый вошел в цирковой буфет, все встали, но Дуров продолжал сидеть. "Встать!"- закричал адмирал и, обратившись к своему адъютанту, добавил: "Скажите этому олуху, что я Зеленый!" Дуров поднялся и произнес: "Вот когда ты созреешь, я буду с тобой разговаривать". После столкновения с Зеленым Дуров вывел на арену борова, выкрашенного в зеленый цвет, и заставил всех зверей ему кланяться, приговаривая: "Кланяйтесь все ему, потому что он зеленый". И это в присутствии самого адмирала. Мало того, на следующий день он запряг зеленую свинью в тележку и поехал на ней по городу.

Разумеется, его тотчас выслали из Одессы. Дуров смеялся и издевался над крупными чиновниками. Сатирические шутки клоуна вызывали ярость реакционных газет. Вот пример из Петербургской газеты: "Этот балаганный паяц дурного тона пытается выступать в качестве актера, куплетиста, и даже… обличителя".

В молодости Дуров, как и все клоуны цирка, участвовал в пантомимах, заполнял паузы между номерами, прыгал с трамплина через препятствия, но довольно скоро он сосредоточил все свои усилия только на одном номере, который занимал целое отделение программы, обычно третье. Перед выходом Дурова все артисты, одетые в парадные ливрейные фраки, выстраивались двумя рядами и шпрех выкрикивал: "Дуров!" Артист обходил круг манежа, потрясая согнутыми в локтях и поднятыми вверх руками. На нем был из шелка и парчи или бархата костюм, чулки и мягкие цветные или лакированные туфли.

Спину прикрывала накидка, напоминающая гусарский ментик. На его красивом лице почти не было грима. По виду он был не просто клоуном, а именно королем шутов. Встав на середину арены, Дуров читал короткий монолог, по окончании которого, исполнял шутки, по большей части связанные со злобой дня и разыгрываемые с помощью животных. Например, свинья сидела в кресле, Дуров ей подносил газеты, но свинья от них отворачивалась и с негодованием хрюкла. "Ишь ты, - замечал клоун, - она не всякую газету любит, ищет свою. Интересно посмотреть на свинскую газету". Тут Дуров подносил к пятачку газету "Гражданин", издаваемую мракобесом князем Мещерским и свинья радостно захрюкав, "читала".

В 1895 году Дуров показал номер "Взрыв крепости". В этой птичьей пантомиме участвовало до тысячи кур и до пятисот петухов. В 1896 году Дуров поставил новый номер "Приключения в городе Свинске", в котором участвовало до семидесяти свиней. В этих номерах все происходящее на манеже артист комментировал шутками. Хорошо известно, что главная сила Дурова заключалась не в дрессировке, а в остроумных монологах и в репликах. Не отступал он от этой традиции и в последующие годы. Он ненавидел бюрократизм, полицейский произвол, обывательскую тупость, но как изменить существующие порядки, он не знал.

В 1907 году Дуров купил на окраине Воронежа дом и усадьбу и основал в нем полумузей-полупаноптикум. Дуров много думал о назначении клоунады, о природе комического. В результате, он составил лекцию "О смехе и о жрецах смеха" и впервые прочел ее в 1913 году в Москве в Политехническом музее. Умер А..Л.Дуров 7 января 1916 года в Мариуполе, где был на гастролях и, побывав в бане, заразился брюшным тифом.

Анатолий Леонидович Дуров родился в Москве 26 ноября 1864 года. Отец его, Леонид Дмитриевич, был полицейским приставом Тверской части. Мать умерла, когда мальчику исполнилось 5 лет: отец запил и вскоре умер. Анатолия и его брата Владимира принял на воспитание их крестный отец, адвокат Захаров. Он был богат и к мальчикам относился хорошо: устроил в Первый кадетский корпус, брал с собой в театр. Но братья увлеклись цирком. Когда Анатолию исполнилось 12 лет, его за шалости из корпуса исключили, и он поступил в частный пансион, но и там пробыл недолго. Главной для Дурова оставалась мечта о цирке. В сарае он повесил трапецию, натянул канат и пригласил из цирка Гинне учителя - наездника и акробата Анжелло Бриатора.

Вторым учителем стал балаганщик Отто Клейс. Дуров так хотел освоить цирковое дело, что на свои деньги купил учителю плетку и просил при малейшей невнимательности хлестать его без жалости. Увидев, что ученик подает надежды, Отто предложил ему выступать в балагане на Девичьем поле. Дуров с восторгом согласился. Стоя на раусе, он зазывал публику и исполнял гимнастический номер на трапеции. Когда Анатолию исполнилось 16 лет, он попросил крестного отпустить его в цирк, но получил отказ. И в 1880 году Анатолий ушел из дому и поступил в балаган Вайнштока, уезжавший в Тверь. У Дурова было два номера - упражнения на трапеции и хождение по канату.

Но подлинным кумиром Дурова был клоун Танти-Бедини. А главное, выступая на раусе, прислушиваясь к шуткам и прибауткам паяцев, Дуров понимал, что публика особенно горячо принимает критику власть имущих. Однажды Дуров вздумал подшутить над хозяином балагана и получил за это пощечину. Оскорбление было так велико, что Дуров ушел и вернулся домой. Но мечта о цирке его не покидала. На этот раз он вступил в труппу Ринальдо, а от него перешел к акробатам братьям Николет-Робинзон и выступал в их номерах с акробатическими пирамидами и жонглерами с колпачками.

Поездив с ними по городам России, в Воронеже ему захотелось попробовать себя на амплуа клоуна. В цирке Труцци он дебютировал как клоун под именем Толи. Успех был очевиден и Труцци предложил ему годовой контракт. В Воронеже Дуров начал заниматься дрессировкой, купил барана, поросенка, петуха.

В 1884 году Анатолий Дуров приехал в Москву и вступил в труппу Шумана, гастролирующую в цирке Гинне. Но вначале директор немецкого цирка не хотел принимать безвестного русского клоуна. В конце концов дебют состоялся и прошел удачно, а вскоре Дуров добился признания. После первого сезона Дуров написал: "Красовавшаяся на афише крупная строчка "Русский соло-клоун Анатолий Дуров" была счастливой и для меня и для Шумана". Его успех рос. Лучшие цирки приглашали его на гастроли. Дуров работал не только на арене, но и на гуляньях, в Московском манеже, в театре "Скоморох" и др. За границей Дуров впервые выступал в сезон 189091 года. Он посетил Германию, Австрию, Францию и Испанию. До России доходили сведения о его успехах. В 1895 году в Дюссельдорфе вышел "Артистический лексикон", в котором перечислены лучшие цирковые артисты всего мира. Из русских здесь назван только А.Л.Дуров. Дан и его портрет.

Анатолий Дуров был красив, изящен, превосходно читал монологи. Это был артист редкого обаяния. Он всегда выступал с животными, но выдающимся дрессировщиком не был. Сам Дуров писал: "В случае нужды для номера с поросятами я их беру напрокат. Три-четыре дня вполне достаточно, чтобы животное выдрессировать для нужных мне целей". Сила Дурова заключалась в том, что он умел очеловечить животных. При помощи животных Дуров ставил басни, сцены и даже целые пьесы.

Для Дурова характерно умение прибегнуть к остроумному экспромту, ответить дерзко и в то же время шутливо, поставить противника в глупое положение. Он был остроумен не только на арене, но и в жизни. Как-то сын редактора газеты "Московский листок" в сопровождении приятелей подошел к Дурову: "- А правда ли, скажите, пожалуйста, чтобы пользоваться на цирковой арене успехом, нужно иметь непременно глупую физиономию? - Правда, - ответил Дуров. (Компания захохотала.) - И, - продолжал Дуров - если бы я обладал такой физиономией, как ваша, мой успех был бы еще обеспеченнее" Когда в 1891 году Дуров выступал в Одессе, градоначальником там был адмирал П.А.Зеленый.

Однажды Зеленый вошел в цирковой буфет, все встали, но Дуров продолжал сидеть. "Встать!"- закричал адмирал и, обратившись к своему адъютанту, добавил: "Скажите этому олуху, что я Зеленый!" Дуров поднялся и произнес: "Вот когда ты созреешь, я буду с тобой разговаривать". После столкновения с Зеленым Дуров вывел на арену борова, выкрашенного в зеленый цвет, и заставил всех зверей ему кланяться, приговаривая: "Кланяйтесь все ему, потому что он зеленый". И это в присутствии самого адмирала. Мало того, на следующий день он запряг зеленую свинью в тележку и поехал на ней по городу.

Разумеется, его тотчас выслали из Одессы. Дуров смеялся и издевался над крупными чиновниками. Сатирические шутки клоуна вызывали ярость реакционных газет. Вот пример из Петербургской газеты: "Этот балаганный паяц дурного тона пытается выступать в качестве актера, куплетиста, и даже… обличителя".

В молодости Дуров, как и все клоуны цирка, участвовал в пантомимах, заполнял паузы между номерами, прыгал с трамплина через препятствия, но довольно скоро он сосредоточил все свои усилия только на одном номере, который занимал целое отделение программы, обычно третье. Перед выходом Дурова все артисты, одетые в парадные ливрейные фраки, выстраивались двумя рядами и шпрех выкрикивал: "Дуров!" Артист обходил круг манежа, потрясая согнутыми в локтях и поднятыми вверх руками. На нем был из шелка и парчи или бархата костюм, чулки и мягкие цветные или лакированные туфли.

Спину прикрывала накидка, напоминающая гусарский ментик. На его красивом лице почти не было грима. По виду он был не просто клоуном, а именно королем шутов. Встав на середину арены, Дуров читал короткий монолог, по окончании которого, исполнял шутки, по большей части связанные со злобой дня и разыгрываемые с помощью животных. Например, свинья сидела в кресле, Дуров ей подносил газеты, но свинья от них отворачивалась и с негодованием хрюкла. "Ишь ты, - замечал клоун, - она не всякую газету любит, ищет свою. Интересно посмотреть на свинскую газету". Тут Дуров подносил к пятачку газету "Гражданин", издаваемую мракобесом князем Мещерским и свинья радостно захрюкав, "читала".

В 1895 году Дуров показал номер "Взрыв крепости". В этой птичьей пантомиме участвовало до тысячи кур и до пятисот петухов. В 1896 году Дуров поставил новый номер "Приключения в городе Свинске", в котором участвовало до семидесяти свиней. В этих номерах все происходящее на манеже артист комментировал шутками. Хорошо известно, что главная сила Дурова заключалась не в дрессировке, а в остроумных монологах и в репликах. Не отступал он от этой традиции и в последующие годы. Он ненавидел бюрократизм, полицейский произвол, обывательскую тупость, но как изменить существующие порядки, он не знал.

В 1907 году Дуров купил на окраине Воронежа дом и усадьбу и основал в нем полумузей-полупаноптикум. Дуров много думал о назначении клоунады, о природе комического. В результате, он составил лекцию "О смехе и о жрецах смеха" и впервые прочел ее в 1913 году в Москве в Политехническом музее. Умер А..Л.Дуров 7 января 1916 года в Мариуполе, где был на гастролях и, побывав в бане, заразился брюшным тифом.

[ariadna]

Будут ли свиньи

Однажды какой-то напыщенный сановник пришел в петербургский цирк вместе со своей тучной женой. Он пренебрежительно спросил Анатолия Дурова, что стоял возле кассы:
- Ска-а-жите, а свиньи будут?
- Если возьмете билеты, то будут.


Зеленая свинья

Выступая в Одессе, Анатолий Дуров узнал, что вечером в цирк придет градоначальник Зеленый. Тогда Дуров одну из своих артисток-свиней покрасил в зеленый цвет. Во время спектакля Дуров заставлял животных кланяться ей, а сам приговаривал:
- Кланяйтесь этому свинтусу, так как он зеленый.



Еще при жизни известный клоун Анатолий Дуров стал легендарным лицом, так как не боялся царской администрации и при случае высмеивал ее.
Своей грубостью и чудачествами прославился одесский градоначальник адмирал Зеленый. Однажды он увидел Дурова в цирковом буфете и громко приказал ему встать. Артист сидит. Начальник сердится, говорит своему чиновнику:
- Скажите этому олуху, что я - Зеленый.
Тогда Дуров встал и четким голосом помолвил:
- Вот когда ты созреешь, я буду с тобой разговаривать.
В Николаеве был похож на Зеленого градоначальник Киссиль. Ненавидел Дурова за его остроумие. Как-то клоун вышел на арену со свиньей, поставил несколько тарелок с пищей и среди них тарелку киселя. Свинья съела, что было в тарелках, но, понюхав кисель, захрюкала и пошла прочь от него. Дуров объяснил зрителям:
- Даже свинье противен кисель. Цирк безумно аплодировал. А дело было в том, что Дуров налил в кисель немного нашатырного спирта.

[elena71]

Сообщение от ariadna

А теперь про улицу Бахметьева, плиз, я так и не поняла, в честь кого же её так обозвали))

Ул.Бахметьева-возникла в конце 1920-х-1930-х годов. Первоначально называлась Шанхайской и примыкала к нынешней ул.Ворошилова. В 1940-х годах складывается ее северный участок, подходящий к ул.Пирогова.
В 1967г улица переименована в память о советском писателе, участнике революционного движения Владимире Матвеевиче Бахметьеве (1885-1963). Он родился в г.Землянске Воронежской губернии, некоторое время работал и жил в Воронеже.

[Чёрный Дембель]

Жалко, что в этот раздел не заглядывают наши форумские маргиналы: следующая подборка персоналий им бы очень даже понравилась.....

Я уже писал выше:

в названиях воронежских улиц НАСТОЛЬКО НЕОЖИДАННЫЕ персонажи попадаются, что просто дух захватывает от полёта фантазии тогдашних чиновников!

Есть в нашем городке улица имени настоящих итальянских мафиозо! Правда, название уже так затёрлось, что напоминает старый баян о том, что Карл Маркс и Фридрих Энгельс - два человека, а не четыре, а Слава КПСС - вообще не человек.....


Никола Сакко (итал. Ferdinando Nicola Sacco, 22 апреля 1891 — 23 августа 1927) и Бартоломео Ванцетти (итал. Bartolomeo Vanzetti, 11 июня 1888 — 23 августа 1927) — участники движения за права рабочих, рабочие-анархисты, выходцы из Италии, проживавшие в США.

Стали широко известны после того, как в 1920 году в США им было предъявлено обвинение в убийстве кассира и двух охранников обувной фабрики в г. Саут-Брейнтри. На судебных процессах, проходивших в городе Плимут, 14 июля 1921 года суд присяжных, проигнорировав слабую доказательную базу обвинения и ряд свидетельских показаний, говоривших в пользу обвиняемых, вынес вердикт о виновности Сакко и Ванцетти и приговорил их к смертной казни. Все ходатайства были отклонены судебными органами штата Массачусетс. 23 августа 1927 года Сакко и Ванцетти были казнены на электрическом стуле. Процесс и последовавшие за ним попытки добиться пересмотра дела вызвали широкий резонанс в мире. Многие люди были уверены в невиновности казнённых, и этот процесс стал для них символом беззакония и политических репрессий.


24 декабря 1919 года в городе Бриджуотер штата Массачусетс было совершено нападение на грузовик, в котором везли зарплату на обувную фабрику Альфред Кокс. Автомобиль нападавших преградил дорогу грузовику. Из автомобиля вышли трое вооружённых мужчин. Раздались выстрелы с обеих сторон, после чего нападавшие вернулись в свою машину и умчались на ней. За месяц до этого происшествия в соседнем городе Нидем была угнана машина марки Бьюик. Свидетели нападения сообщили, что машина бандитов, возможно, была марки Бьюик, либо Хадсон. Шофер грузовика утверждал, что нападавшие были итальянцами.

Второе нападение, более успешное, было совершено 15 апреля 1920 года и сопровождалось убийством инкассаторов, которые везли зарплату в ту же обувную фабрику. Двое нападавших, стоявших на улице, застрелили инкассаторов, завладели чемоданом с 16000 долларов, вскочили в ожидавшую их машину и помчались к железнодорожному переезду. Охранник на переезде ожидал приближающегося поезда и поэтому опустил шлагбаум. Угрожая оружием, разбойники заставили его поднять шлагбаум и укатили в сторону Броктона.

В процессе расследования полиция допросила около 50 человек. Показания свидетелей значительно расходились. Одни говорили, что машина была чёрной, другие — зелёной, кто-то утверждал, что она была чистая и сверкающая, кто-то — покрытая грязью. Некоторые сообщали, что машин было две. Также нечётко описывали бандитов — то ли они были брюнеты, то ли блондины, то ли в шляпах, то ли без. Изучив и сопоставив все показания, полиция пришла к выводу, что нападавших было, скорее всего, пятеро, двое из них стояли на улице, а трое ждали в машине.

Поскольку показания свидетелей указывали на итальянскую национальность грабителей, полиция проверяла, в первую очередь, итальянцев. По подозрению в убийстве были арестованы участники рабочего движения, анархисты Николо Сакко и Бартоломео Ванцетти. При обыске у Сакко было обнаружено огнестрельное оружие, а у Ванцетти — несколько пуль 32 калибра в кармане — это единственное, что было конкретно против них у полиции на момент ареста.

По делу о первом эпизоде был привлечён только Ванцетти. Судебное слушание по делу состоялось в Плимуте 22 июня 1920 года. Вёл процесс судья Тэйер, обвинителем выступал прокурор Кацман. Показания свидетелей обвинения были весьма противоречивы. Так, например, одна из свидетельниц утверждала, что видела Ванцетти за рулём автомобиля преступников, в то время как он вообще не умел водить машину. Констебль, на следствии твёрдо опознавший Ванцетти, первоначально описывал его совершенно иначе и, к тому же, указал совершенно другую марку машины преступников (в показаниях на суде марка машины изменилась на ту, которую нашла в лесу полиция). Торговец газетами заявил, что узнал Ванцетти по «манере бегать», которая показалась ему «иностранной», причём на вопрос адвоката, в чём конкретно свидетель видит различия в беге американца и иностранца, ответить не смог. Судья признал убедительным доказательством то, что в сточной канаве рядом с найденной машиной обнаружены револьверные гильзы того же калибра, что и пули, изъятые у Ванцетти, хотя полиция не установила, как и когда попали эти гильзы в канаву и имеют ли они отношение к делу, ведь речь шла об одном из самых распространённых в США калибров — 32. Наконец, Ванцетти представил вполне убедительное алиби, подтверждённое многими свидетелями. Тем не менее, обвинение снято не было. Напротив, поскольку все свидетели алиби также были итальянцами, был сделан вывод, что они просто выгораживают «своих». В качестве мотива преступления прокурор назвал попытку добыть деньги на организацию беспорядков и свержение власти, к чему, по его мнению, стремятся все анархисты. Несмотря на явные противоречия в показаниях свидетелей обвинения, подтверждённое алиби и отсутствие прямых улик, Ванцетти был признан виновным и приговорён к 14 годам тюремного заключения.

Друзья Ванцетти для опротестования приговора пригласили адвоката Фреда Мура. Именно Мур способствовал широкому распространению информации об этом деле. С его подачи дело, по второму эпизоду которого привлекли ещё и Сакко, стало общенационально известным. Упирая на отсутствие прямых улик и фактический отказ суда принимать во внимание показания соотечественников подсудимого, Мур представил Ванцетти жертвой полицейского и судебного произвола, человека, пострадавшего за свои политические убеждения и ставшего жертвой предубеждённого отношения американцев к новым иммигрантам. В газетах выходили статьи в защиту Ванцетти, на улицах собирались митинги в его поддержку.

Процесс, рассматривавший второй из эпизодов, начался 31 мая 1921 года и продолжался до 14 июля, с теми же судьёй и прокурором. Снова повторилось то же самое, что было на первом процессе: свидетели обвинения путались, их показания расходились с теми, что были даны на следствии. Прокурору удалось уличить Сакко в неверных показаниях — на следствии тот утверждал, что в день преступления находился на работе, но это было легко опровергнуто. Однако Сакко заявил, что ходил в консульство для оформления документов, что было подтверждено свидетелями. Множество свидетелей также подтвердили, что в день преступления покупали рыбу у Ванцетти, то есть он также находился далеко от места преступления. Алиби обоих подсудимых выглядело неоспоримым, однако тот факт, что все свидетели защиты были итальянцами и многие из них — анархистами, дало присяжным повод отмахнуться от их показаний. Решающим доводом обвинения опять стали пули, гильзы и оружие — кольт 32 калибра, изъятый у Сакко, соответствующие пулям, оставшимся на месте преступления, хотя доказать, что грабители стреляли именно из него, полиции так и не удалось.

Несмотря на все нестыковки, после шести недель рассмотрения дела был вынесен обвинительный приговор. Обоих обвиняемых приговорили к смертной казни.

Приговор, вынесенный Сакко и Ванцетти, выглядел настолько очевидно неправосудным, что вызвал резонанс не только в США, но и во всём мире. Организовывались комитеты в защиту осуждённых. Защита требовала пересмотра дела, предоставляя всё новых свидетелей невиновности осуждённых. Наконец, в 1923 году некто Челестино Мадейрос, задержанный американской полицией совсем по другому делу, признался, что участвовал в ограблении в Саут-Брейнтри, и твёрдо показал, что среди участников банды ни Сакко, ни Ванцетти не было. Несмотря даже на это, в пересмотре дела было отказано. В 1927 году защита Сакко и Ванцетти подала в Верховный суд США прошение об отстранении судьи Тэйера, но 5 апреля того же года оно было отклонено, а 9 апреля приговор был окончательно подтверждён.

Анархисты призывали своих сторонников к мятежу. В Бостоне, Нью-Йорке, Лондоне и Берлине происходили стычки демонстраций в защиту рабочих с полицией. 8 августа французские профсоюзы объявили суточную забастовку в знак протеста. Демонстрации протеста проходили на Уолл-стрите, в Копенгагене, Осло, Москве, Йоханнесбурге, Санта-Фе, Монтевидео, Мехико. Губернатору Фюллеру, который мог своим решением помиловать приговорённых, было отправлено не менее нескольких миллионов телеграмм. 8 августа манифестанты попытались взять приступом тюрьму Чарльстоуна, для их разгона были вызваны морские пехотинцы. Телеграммы с просьбой о помиловании прислали Эйнштейн и Хансен. Было несколько взрывов бомб. Отец Сакко обращался с просьбой о помощи к Муссолини. Папа Римский Пий XI высказался о необходимости помилования Сакко и Ванцетти.

Несмотря на все выступления, приговор был оставлен без изменений и в ночь с 22 на 23 августа 1927 года были казнены Сакко, Ванцетти, а вместе с ними и Мадейрос, признавшийся в участии в преступлении.

Американский писатель Френсис Рассел, тщательно изучивший все обстоятельства дела в процессе подготовки к написанию своей книги о Сакко и Ванцетти, сделал вывод, что Ванцетти, совершенно точно, был невиновен, в то время как в отношении невиновности Сакко он высказал сомнения. Рассел привёл слова Карло Треска, лидера итальянских анархистов: «Сакко был виновен, но Ванцетти — нет». Кроме того, 11 октября 1961 года Джек Веллер и Фрэнк Джури с помощью более современных методов исследования провели экспертизу пуль с места преступления и оружия. Результат экспертизы: пуля, которой был убит один из кассиров в Саут-Брейнтри, была выпущена из пистолета, изъятого полицией у Сакко. Если исключить подмену оружия полицией (а она действительно маловероятна), то приходится признать, что Сакко действительно принимал участие в нападении и виновен в том, в чём его обвиняли, хотя его вина и не была доказана судом.
Рассел установил, что защита в период второго процесса ходатайствовала о разделении дел обвиняемых. Если бы такое разделение произошло, возможно, удалось бы добиться хотя бы оправдания Ванцетти. Но от разделения категорически отказался сам Ванцетти, не пожелав бросить друга.

23 августа 1977 года, ровно через пятьдесят лет после их казни, губернатор Массачусетса Майкл Дукакис издал официальное заявление о том, что с Сакко и Ванцетти, обошлись несправедливо и что «пора окончательно очистить их имена от позора». Он обвинил участвовавших в судебном процессе в «предубеждении к иностранцам и враждебности к неортодоксальным политическим взглядам». Назвав день 23 августа «Днём памяти Сакко и Ванцетти», Дукакис призвал задуматься об их судьбе всех граждан, «кому дороги принципы терпимости, справедливости и гуманизма, кто уважает истину и сохраняет верность высоким идеалам американской нации».

Хотя обвиняемые были анархистами, против которых в СССР как раз во второй половине 1920-х начались репрессивные акции, это не препятствовало поддержке Союзом Сакко и Ванцетти как несправедливо обвиняемых пролетариев, революционеров и прогрессивных деятелей, а после их казни — публикации мемуаров и документов о них. В третьем издании БСЭ об их принадлежности к анархизму даже не сообщается.

[Чёрный Дембель]

Михаи́л Алекса́ндрович Баку́нин (18 мая (30 мая) 1814(18140530), село Прямухино, Новоторжокский уезд, Тверская губерния, Российская империя — 19 июня (1 июля) 1876, Берн, Швейцария) — русский мыслитель, революционер, анархист, панславист, один из идеологов народничества.

Родился в дворянской семье тверского помещика Александра Михайловича Бакунина и Варвары Александровны Бакуниной (урождённой Муравьёвой)[1]. Всего в семье Александра Михайловича и Варвары Александровны Бакуниных было десять детей.

Пятнадцати лет от роду, в 1829 году, он стал юнкером Петербургского артиллерийского училища, нравы которого являли собой прямую противоположность «прямухинской гармонии». «… Я привык лгать, — сетовал М. Бакунин в одном из писем, — потому что искусная ложь в нашем юнкерском обществе не только не считалась пороком, но единогласно одобрялась». Через три года, в январе 1833 года он был произведён в прапорщики и оставлен в офицерских классах. Однако в июне 1834 года с первого офицерского курса Бакунина отчислили за нерадивость и дерзость, допущенную в отношении начальника училища — Сухозанета, он был направлен на службу в армию в одну из батарей, расположенных в Молодечно Минской губернии. Осенью 1834 года бригаду, в которой служил Бакунин, перевели в Гродненскую губернию.

Через год, в 1835 году, сказавшись больным, подал в отставку и поселился, вопреки желанию отца, в Москве, где, войдя в дружескую связь с кружком Станкевича, отдался изучению германской философии. В этот период Михаил Александрович решает посвятить себя научной деятельности.

С начала 1836 года М. А. Бакунин живёт в Москве, периодически навещая родительское имение и Петербург. Знакомится и часто сближается со многими известными представителями российской интеллигенции. Он — один из главных проповедников философского кружка Станкевича, вхож в знаменитый литературный салон Е. Г. Левашовой, в котором бывали Пушкин и Чаадаев. Поддерживает близкие, хотя и небезоблачные, отношения с Белинским, Боткиным, Катковым, Грановским…

В 1839-40 годах он знакомится с Герценом, Огарёвым.

Со всей страстью отдаётся М. А. Бакунин изучению немецкой классической философии, читает в подлинниках Канта, Фихте и, наконец, Гегеля.

Тогда в кругах русской интеллигенции велось много споров вокруг знаменитого положения этого философа «все действительное разумно, все разумное действительно». Бакунин трактует эту формулу в консервативном духе. «Примирение с действительностью во всех отношениях и во всех сферах жизни, — писал он в 1838 году на страницах редактировавшегося Белинским журнала „Московский обозреватель“, — есть великая задача нашего времени».

Ничто, казалось, не предвещало будущих метаморфоз в сознании Бакунина. Разве что «скверность характера» связывает молодого Мишеля, «примиряющегося с действительностью», с будущим теоретиком и деятелем «социальной ликвидации».

С 16 июля до 14 ноября 1839 года Михаил Бакунин жил в Петербурге. В эти месяцы он часто бывал в доме А. Я. Панаевой, где собирались В. Г. Белинский, Н. В. Кукольник, И. П. Сахаров, Брюллов и другие известные деятели русской культуры того времени. Бакунин по своему обыкновению знакомил этот кружок с сочинениями тогдашних немецких философов. В этот период Михаил Бакунин интенсивно искал денег для своей поездки за границу, где он хотел продолжить свое философское образование. 22 марта 1840 года он пишет длинное и весьма красноречивое письмо родителям за разрешением на поездку в Берлин и просит дать денег на эту поездку. Его отец дал свое согласие на его поездку, но денег для поездки не дал. Бакунин в отчаянии обратился за помощью к Герцену. Герцен ответил, что он ссужает Бакунину 2000 рублей на неопределенное время. За несколько дней до отъезда он испортил отношения. В Петербурге он был обвинен Катковым в том, что будто бы рассказывал московским знакомым о его романе с М. Л. Огаревой. Это происходило на квартире Белинского и в его присутствии. Бакунин стукнул Каткова палкой по спине, а тот его ударил по лицу. Бакунин вызвал Каткова на дуэль, но на другой день одумался и послал ему записку с просьбой перенести место действия в Берлин, так как по русским законам оставшийся в живых поступал в солдаты. Фактически дело было по существу замято, но все общие приятели: И. И. Панаев, В. Г. Белинский, Н. П. Огарев, В. П. Боткин, Языков — были в этом инциденте на стороне Каткова. Лишь Герцен держался нейтрально.

С 1840 Михаил Бакунин стал жить за границей, куда выехал (первоначально в Берлин) для изучения немецкой философии, где он слушал лекции учеников Гегеля, а также Шеллинга, выступившего тогда против Гегелевской философии в защиту христианского откровения. Основательно изучив Гегеля, в особенности его «Логику», Бакунин вскоре перешёл на сторону так называемых «левых» гегельянцев, издававших в то время «Немецкий ежегодник наук и искусств» («Deutsche Jahrbucher», прежде имевший название «Hallesche Jahrbucher»), в которых Бакунин в 1842 году поместил революционную статью, наделавшую много шума[2] в Германии: «Реакция в Германии» («Die Reaction in Deutschland», под псевдонимом Жюль Элизар — Jules Elizard). В Берлине он сближается с Иваном Тургеневым. В это же время Бакунин издал в Лейпциге брошюру с критикой философии Шеллинга («Schelling und die Offenbarung. Kritik des neuesten Reactionsversuchs gegen die Philosophie»), которая была высоко оценена левыми гегельянцами. В начале своего пребывания в Берлине кроме писем к друзьям (в особенности к Герцену) Михаил Бакунин писал статьи для «Отечественных Записок». Здесь были напечатаны в 1840 году его статья о современной германской философии и корреспонденции из Берлина (в «Смеси»).

В 1842 году у Михаила Бакунина сформировалось твердое желание навсегда остаться в Европе и не возвращаться в Россию. Так в своём письме к брату Николаю 9 октября он писал:

«После долгого размышления и по причинам, которые объяснит тебе Тургенев, я решился никогда не возвращаться в Россию. Не думай, чтобы это было легкомысленное решение. Оно связано с внутренним смыслом всей моей прошедшей и настоящей жизни. Это моя судьба, жребий, которому я противиться не могу, не должен и не хочу. Не думай также, чтобы мне было легко решиться на это, — отказаться навсегда от отечества, от вас, от всего, что я только до сих пор любил. Никогда я так глубоко не чувствовал, какими нитями я связан с Россией и со всеми вами, как теперь, и никогда так живо не представлялась мне одинокая, грустная и трудная будущность, вероятно ожидающая меня впереди на чужбине, и, несмотря на это, я безвозвратно решился. Я не гожусь теперешней России, я испорчен для нее, а здесь я чувствую, что я хочу еще жить, я могу здесь действовать, во мне еще много юности и энергии для Европы.»

Весной 1842 года Бакунин познакомился с приехавшим в Дрезден и ставшим к тому моменту крайне популярным немецким революционно-демократический поэтом Гервегом. Они подружились и даже стали снимать одну квартиру на двоих. В начале 1843 года последовал указ о высылке Гервега из Пруссии за его революционные стихи. Бакунин также был взят под наблюдение прусской полицией. Герверг решил вообще покинуть пределы Германии и отправился в Швейцарию. Бакунин уехал вместе с ним.

В Швейцарии Бакунин поселился в Цюрихе, где начал общаться в кругу радикально настроенной интеллигенции. Он установил дружеские отношения с семьей профессора медицины Филиппа Фридриха Фохта. Это была свободомыслящая и даже радикально настроенная семья, в которой было четверо взрослых сыновей, со старшим из них Карлом, профессором-натуралистом, впоследствии был близко связан и А. И. Герцен. Бакунин же из сыновей Фохта наиболее близок (в течение всей жизни) был с Адольфом. В 1843 году Бакунин устанавливает связи с германскими и швейцарскими революционерами-коммунистами (в частности на мировоззрение Бакунина сильное влияние оказал его знакомый того периода Вильгельм Вейтлинг — радикальный революционер коммунист), о чём вскоре становится известно русскому правительству. На требование правительства вернуться в Россию он ответил отказом.

В 1844 году правительствующий Сенат приговорил «бывшего поручика» Михаила Бакунина, отказавшегося вернуться в Россию, к лишению «дворянского достоинства и всех прав состояния», а также «в случае явки в Россию сослать в Сибирь в каторжную работу». Всё принадлежащее ему в России имущество было конфисковано в казну.

С 1844 по 1847 год он жил, главным образом, в Париже и здесь близко сошёлся с Прудоном, принимал участие в газете «La Reforme». Весной и летом 1844 года, живя в Брюсселе, Бакунин познакомился с Иохимом Лелевелем — историком и общественным деятелем, лидером революционного крыла польской эмиграции, который ранее участвовал с оружием в руках в польском восстании. Лелевель произвел большое впечатление на Бакунина. После этого Бакунин стал активно интересоваться польским вопросом и стал формулировать свою собственную программу борьбы за освобождение России и славянства. К этому же периоду жизни в Париже относится и личное знакомство Бакунина с Марксом и его идеями.

В 1847 году Михаил Бакунин в Париже, на банкете, устроенном в честь участников Польского восстания (1830—1831 годов), Бакунин произнёс речь с резкими нападками на русское правительство. Об этом становится известно правительству России, и вскоре по требованию русского посла в Париже Бакунин был выслан из Парижа. Он провел несколько месяцев в Брюсселе, но как только вспыхнула февральская революция во Франции, тотчас же вернулся в Париж и здесь с энергией и страстностью принялся за организацию парижских рабочих. Его энергия показалась опасной даже членам временного правительства, и они поспешили удалить его из Парижа, дав ему поручение в Германию и славянские земли.

В Праге он написал статью «Основы славянской политики», напечатанную в газете «Dziennik Domowy» по-польски и в «Slavische Jahrbucher» за 1848 год (№ 49) по-немецки. В этой статье проводится идея всеславянской федерации, и высказывается мысль о праве каждого её гражданина на участок земли.

В июне 1848 года Бакунин принял активное участие в Пражском народном восстании («Святодуховское» восстание, усмиренное войсками), на которое он попал, прибыв первоначально в Прагу на Пражский славянский съезд.

После подавления восстания в Праге Бакунин бежал в Германию, где продолжал поддерживать свои славянские связи и издал по-немецки «Воззвание к славянам»(«Aufruf an die Slaven»), направленное против германизаторских стремлений франкфуртского парламента. В этом воззвании он ставит целью европейского революционного движения «учреждение всеобщей федерации европейских республик»

В мае 1849 года он стал одним из руководителей восстания в Дрездене. После подавления восстания Бакунин, бежал в Хемниц, где был арестован. Был приговорён Саксонским судом к смертной казни. Он отказался подписать просьбу королю о помиловании, но смертная казнь все же была заменена ему пожизненным заключением. Вскоре, однако, саксонское правительство выдало его Австрии, где он был в 1851 году вторично судим Австрийским судом и осуждён на смертную казнь за участие в Пражском восстании, но и на этот раз замененной пожизненным заключением. В этом же 1851 году он был выдан австрийским правительством царскому правительству России. Отбывал заключение в Алексеевском равелине Петропавловской крепости (с 1851 по 1854 год) и Шлиссельбургской крепости (с 1854 по 1857 год).

Находясь в заключении в Петропавловской крепости, Бакунин написал по требованию российского императора Николая I своё известное произведение «Исповедь», в котором изложил свой взгляд на революционное движение и славянский вопрос.

В 1857 году после 7 лет заключения, уступая настойчивым хлопотам семьи Бакунина, Александр II разрешил перевести его на вечное поселение в Сибирь.

Сначала Михаил Бакунин поселился в ссылке в Западной Сибири, в Томске, где он женился на дочери проживавшего по соседству польского дворянина Ксаверия Квятковского (Ksawery Kwiatkowski) — 18-летней Антонине Квятковской (Antonina Kwiatkowska).

В дальнейшем по ходатайству его родственника Муравьева-Амурского он был переведен в Иркутск.

Осенью 1861 года Михаил Бакунин совершил побег из Сибири через Японию и Америку в Англию в Лондон, где был принят Герценом в состав издателей «Колокола».

В Англии он начал свою политическую деятельность обращением к «русским, польским и всем славянским друзьям», в котором он призывал к разрушению существующих, исторически сложившихся и держащихся одним насилием государств, в особенности таких, как Австрия и Турция, а отчасти и Российская империя. Он выражал стремление к мирным федералистическим организациям, идущим снизу вверх, основанным на свободной воле взаимно договаривающихся славянских племен и народов. Вместе с тем, он приглашал все славянские народности принять лозунг тогдашних русских революционеров: «земля и воля» и выражал надежду, что возрожденная «хлопская Польша» откажется от своих исторических притязаний и предоставит малороссам, белорусам, Литве и латышам право свободного самоопределения.

В конце 1862 года он выпустил брошюру: «Народное Дело. Романов, Пугачев или Пестель?», в которой писал, что Александр II не понял своего назначения и губит дело своей династии. Бакунин утверждал, что если бы царь искренно решился сделаться «земским царем», созвал бы земский собор и принял бы программу «земли и воли», то передовые русские люди и русский народ охотнее всего пошли бы за ним, предпочитая его и Пугачеву, и Пестелю. В этой брошюре впервые ставятся определенные народнические задачи русской передовой молодежи и затем повторяется та же программа славянского федерализма, которая излагалась в его предыдущих статьях.

В 1862—1863-х годах Бакунин со страстью отдался делу польского восстания. 24 февраля 1863 года Бакунин приехал в Стокгольм для подготовки польского десанта в районе Паланги (Под командованием Лапинского), кончившейся неудачей.

С 1864 по 1868 год Бакунин жил в Италии (до 1865 года во Флоренции, затем в Неаполе), где он организовал целый ряд социалистических организаций, направленных одновременно и против всех существующих исторически сложившихся государств, и против христианского республиканизма Мадзини.

В 1865—1866 годах Бакунин написал свой программный документ — «Революционный катехизис», который не следует путать с «Катехизисом революционера», написанным позже (в 1869 году) Нечаевым.

В 1867 году он участвовал на конгрессе демократической «Лиги мира и свободы» в Женеве и выступил с речью, в которой доказывал невозможность мирной конфедерации существующих государств, основанных на насилии и централизации управления, и требовал их разрушения и замены свободными автономными обществами, организованными «снизу вверх».

В сентябре 1864 года на конференции в Лондоне Карлом Марксом было учреждено Международное товарищество рабочих — I Интернационал. В 1868 году Бакунин вступил в основанный Марксом интернациональный союз рабочих и хлопотал о присоединении к нему «Лиги мира и свободы», но это оказалось невозможным, так как в ней большинство членов не были даже социалистами. С другой стороны, руководители интернационала вовсе не разделяли анархических взглядов Бакунина и не желали разрушения исторически сложившихся государств. Бакунин, вступив в товарищество, выступил против «государственника» Маркса и начал борьбу за главенство в этой организации, что в конце концов привело к расколу этой организации. Ставя во главу угла социально-революционной борьбы уничтожение государственности и всех форм современной буржуазной культуры, Бакунин считал своими противниками всех организованных Марксом и его последователями рабочих — социал-демократов, которые ему представлялись своего рода аристократами в рабочем мире.

Выйдя в 1868 году из «Лиги мира и свободы», Бакунин образовал новую организацию — «Международный союз за демократический социализм» («Alliance internationale de la Democratie socialiste»). В составе этого союза было учреждено особое тайное интернациональное братство, центральный комитет которого облек Бакунина диктаторскими полномочиями. В том же 1868 году Бакунин вместе с русским эмигрантом Н. И. Жуковским основал в Цюрихе журнал «Народное Дело», первый номер которого проповедовал противогосударственную программу и признавал умственное освобождение личности возможным только на почве атеизма и материализма, а социально-экономическое освобождение — требующим упразднения всякой наследственной собственности, передачи земли общинам земледельцев, а фабрик, капиталов и прочих орудий производства — рабочим ассоциациям, уравнения прав женщин с мужчинами, упразднения брака и семьи и общественного воспитания детей.

В 1869 году на русском языке выходит издание «Манифеста коммунистической партии» Карла Маркса в переводе Михаила Бакунина.

В 1869 году, когда в России начались крупные студенческие волнения, Бакунин принял деятельное участие в агитации среди молодежи и сблизился с явившимся за границу Нечаевым, который привлек его своею необыкновенной энергией. Нечаев был приверженцем принципа «цель оправдывает средства» и признавал необходимым орудием революции обман и полное порабощение революционных деятелей, в сущности принципиально резко отличался от Бакунина, но Бакунин во многом ему подчинялся, чем, конечно, в глазах многих сильно скомпрометировал себя.

В 1871 году Бакунин принял участие в попытке организации лионской революционной коммуны, причем ему опять приходилось поступаться своими основными взглядами в сторону революционного якобинизма. В 1872 году, на гаагском съезде интернационала, был заслушан подробный доклад Н. Утина, обвинявший Бакунина в устройстве организаций, не согласных с основными принципами союза, и в участии в безнравственных революционных предприятиях Нечаева. Бакунин был исключен из интернационала незначительным большинством голосов. Это вызвало крупные несогласия, приведшие в том же году к распадению союза. На стороне Бакунина оказались все южные секции интернационала и большинство революционных рабочих организаций в романских странах Европы.

Известно, что Михаил Бакунин состоял в масонских ложах.

В 1872—1876 годах Бакунин жил в Лугано и Локарно. Жил Бакунин в большой нужде, хотя один из его итальянских последователей — Кафиеро, купил для него небольшую виллу, а его братья выделили ему к этому времени часть наследственного имущества. В это время Бакунин занимался, главным образом, организацией различных революционных попыток в Италии и изложением своих взглядов в ряде сочинений, из которых ни одно не было вполне закончено. Самое значительное из его сочинений было издано в 1874 году отдельной книгой, которая называлась «Государственность и анархия. Борьба двух партий в интернациональном обществе рабочих» В этой книге Бакунин утверждал, что в современном мире есть два главных, борющихся между собою течения: государственное, реакционное и социал-революционное. К первому он причисляет всех защитников государственности, все равно, будь то приверженцы самодержавия, конституционной монархии, буржуазно-демократической республики или даже социал-демократы-марксисты. Самым сильным и грозным организатором современного государства он считает Бисмарка, а в число его пособников зачисляет и Маркса, с его последователями. Бакунин утверждал в своей работе, что самая способная к развитию государственности раса — немцы, которых он считает почти поголовно пангерманистами. Он пытался доказать, что борьба с пангерманизмом является главной задачей для всех народностей славянского и романского племени, но успешно бороться с пангерманизмом невозможно путем создания политических противовесов ему в виде какого-нибудь великого всеславянского государства и т. п., так как на этом пути немцы, благодаря их государственным талантам и их природной способности к политической дисциплине, всегда возьмут верх. Для доказательства и иллюстрации этого положения он делает обзор всех событий новейшей европейской истории и подвергает довольно тонкому, хотя и одностороннему анализу все политические отношения современной ему Европы. Единственной силой, способной бороться с поработительными тенденциями пангерманизма, Бакунин считал социальную революцию, главной задачей которой он признает разрушение исторических централизованных государств, с заменой их свободной, не признающей писаного закона, федерацией общин, организованных по коммунистическому принципу («Neue gesetzlose und darum freie Welt»).

Бакунин считал люмпен-пролетариат, то есть те некультурные рабочие массы, которые германским социал-демократам представлялись одним из тормозов организованного рабочего движения, главной движущей силой своих идей, а главным способом пропаганды среди этих масс он считал систему постоянных мелких восстаний и бунтов, аграрных волнений и т. п., называя это пропагандою фактами (par le fait). В последние годы своей жизни он сделал лично попытку организации такого движения в северной Италии, для чего предпринял особую экспедицию в Болонью, кончившуюся полной неудачей, причем он сам спасся от итальянских жандармов в возе сена. Неудача этой экспедиции сильно подействовала на Бакунина, показав ему невозможность сколько-нибудь успешного действия при помощи неподготовленных и неорганизованных некультурных народных масс. В последние годы он стал, по-видимому, приходить к признанию неизбежности переходных форм. Хотя после разрыва с Нечаевым сам Бакунин не принимал непосредственного участия в русском революционном движении, однако идеи его среди русских революционеров начала семидесятых годов получили большое распространение, и в сфере революционного народничества бакунисты являлись одной из самых многочисленных групп.

Умер Михаил Александрович Бакунин 1 июля (19 июня) 1876 года в Берне, в Швейцарии, в больнице для чернорабочих, куда он был помещен по его настоянию. В Берн он приехал из Лугано за несколько недель до смерти и прямо сказал своим друзьям Фогтам, к которым явился, что приехал умирать. За неделю до смерти Михаил Бакунин перестал есть и пить. В ответ на предложение выпить чашку бульона, сказал: «Подумайте, что вы делаете со мной, заставляя меня его пить; я знаю, чего хочу». Но от гречневой каши не отказался: «Каша — это другое дело». Это были его последние слова.

Михаил Александрович Бакунин похоронен в Берне, и над его могилой Фогтами был поставлен надгробный камень.

[Чёрный Дембель]

Князь Пётр Алексе́евич Кропо́ткин (27 ноября (9 декабря) 1842, Москва — 8 февраля 1921, Дмитров) — русский теоретик анархизма, географ, историк, литератор.

Родился 27 ноября (9 декабря) 1842 в Москве, Рюрикович. Отец, Алексей Петрович Кропоткин (1805—-1871) — генерал-майор, владел в трёх губерниях имениями с более чем тысячью крепостных. Мать, Екатерина Николаевна, умерла, когда Петру было три с половиной года. По линии матери Пётр — внук героя Отечественной войны 1812 года генерала Н. С. Сулимы.

Среднее образование получил в 1-й Московской гимназии, окончил с отличием Пажеский корпус (1862 год), был произведён в офицеры. После окончания Пажеского корпуса добровольно избрал военную службу в Сибири. 8 октября 1862 года 19-летний Пётр был назначен в Читу в чине есаула чиновником по особым поручениям при и.о. губернатора Забайкальской области генерал-майоре Болеславе Казимировиче Кукеле.

Под командованием Кукеля служил в Амурском казачьем войске несколько лет. Участвовал в экспедициях в Восточной Сибири, в Маньчжурии, сплавлялся по рекам Ингода, Шилка, Амур, Уссури (1864, 1865), где занимался геологическими, орографическими, картографическими и палеогляциологическими исследованиями. Собрал материал по общественному устройству бурят, якутов и тунгусов. Встречался с декабристами Д. И. Завалишиным и И. И. Горбачевским, ссыльнокаторжным революционером М. Л. Михайловым.

Участвовал в комиссиях — по подготовке проекта реформ тюрем и систем ссылки, а также над составлением проекта городского самоуправления, однако вскоре был разочарован существующим управленческим аппаратом и потерял интерес к идее реформистского преобразования.

Был внештатным корреспондентом газеты «Московские ведомости», печатал заметки о Забайкалье в воскресном приложении «Современная летопись», а также в изданиях «Русский вестник», «Записки для чтения».

Весной 1867 года (после восстания польских каторжан 1866 года) Пётр и его брат Александр расстались с военной службой. Ни тот, ни другой не участвовали в подавлении восстания.

В начале осени 1867 года Кропоткин и его брат со всей семьёй переехали в Санкт-Петербург. Тогда же 24-летний Пётр поступил на математическое отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского Императорского университета и одновременно на гражданскую службу в статистический комитет Министерства внутренних дел, которым руководил крупный учёный-географ и путешественник П. П. Семёнов (Тян-Шанский). В 1868 году был избран членом Русского географического общества, награждён золотой медалью за отчёт об Олёкминско-Витемской экспедиции и т. д. Зарабатывал переводами (в том числе Спенсера, Дистервега), написанием научных фельетонов для газеты «Петербургские ведомости». При этом несколько лет занимается научной работой на тему строения горной Азии и законов расположения её хребтов и плоскогорий.

Летом 1871 году от Географического общества отправился в научно-исследовательскую поездку по Финляндии и Швеции. Но «разъедающее противоречие» окружающего мира заставило его отказаться от научной деятельности.

Осенью, вернувшись в Москву, узнал о смерти своего отца.

В 1872 году Кропоткин получил разрешение на поездку за границу. В Бельгии и Швейцарии он встретился с представителями российских и европейских революционных организаций, в том же году вступил в Юрскую федерацию Первого Интернационала (реальным лидером которой был Михаил Бакунин).

По возвращению в Россию, не оставляя работу секретаря отдела физической географии Русского географического общества, Кропоткин стал членом наиболее значительной из ранних народнических организаций — Большого общества пропаганды, известного как кружок «чайковцев». Вместе с другими членами кружка он вел революционную агитацию среди рабочих Петербурга, был одним из инициаторов «хождения в народ».

21 марта 1874 году 31-летний Пётр Кропоткин сделал сенсационный доклад в Географическом обществе о существовании в недалёком прошлом ледниковой эпохи. А на следующий день он был арестован за принадлежность к тайному революционному кружку и заключён в Петропавловскую крепость.

Значимость сделанного учёным в науке была столь велика, что ему, по личному распоряжению Александра II, были предоставлены перо, бумага и возможность работать в тюрьме, где им была написана работа «Исследования о ледниковом периоде», обосновывающая ледниковую теорию — одну из важнейших в науках о Земле.

Условия тюремного заключения, напряженный умственный труд подорвали здоровье Кропоткина. С признаками цинги он был переведен в тюремный госпиталь, откуда летом 1876 года при помощи С. М. Степняка-Кравчинского бежал, и вскоре покинул Российскую империю.

Покидая Россию, Кропоткин надеялся через несколько месяцев, когда активные поиски будут прекращены, вернуться под другим именем. Сначала он прибыл в Великобританию, где находился недолго. Революционные интересы звали его в Швейцарию, и, как только это стало возможным (в январе 1877 года), он выехал из Лондона.

В Швейцарии Пётр Алексеевич поселился в Ла-Шо-де-Фон, небольшом городе, где население занималось преимущественно часовым ремеслом. Часовщики составляли главную аудиторию анархистской пропаганды, из часовщиков же выходили и некоторые лидеры этого движения.

18 марта 1877 года, в шестую годовщину Парижской коммуны, вместе с другими членами Юрской федерации принял участие в демонстрации, состоявшейся в Берне. В сентябре, в качестве делегата от швейцарской Юры, участвовал в двух конгрессах анархистов в Бельгии: 6—8 сентября в Вервье, 9—15 сентября в Генте, где бельгийская полиция попыталась арестовать его. Однако ему удалось благополучно скрыться и добраться до Лондона. Оттуда Кропоткин отправился в Париж, где встречался с французскими социалистами.

Весной 1878 года, после очередной годовщины Коммуны, в Париже был осуществлен ряд репрессий, из-за чего Петр Алексеевич, случайно избежав ареста, покинул Францию. Он снова вернулся в Швейцарию, поселившись в Женеве.

В 1878 году, в свои 36 лет, Пётр Алексеевич женился на Софье Григорьевне Ананьевой-Рабинович, молодой девушке, приехавшей учиться в Швейцарию из Томска. Вскоре после женитьбы они переехали из Женевы в Кларанс.

Романские страны стали главной ареной деятельности Кропоткина. Основные силы он прикладывал в пропаганду и агитацию на французском языке. В феврале 1879 года начала выходить газета «Le Revolte» («Бунтовщик»), созданная Кропоткиным и его помощниками.

В 1881 году швейцарское правительство, по предложению правительства Российской империи, предписало Кропоткину, как опасному революционеру, покинуть пределы страны. Кропоткин переехал во Францию.

22 декабря 1882 года Кропоткин вместе с лионскими анархистами был арестован французской полицией по обвинению в организации взрывов в Лионе. В январе 1883 года в Лионе состоялся суд; под давлением правительства Российской империи Пётр Алексеевич был приговорен к пятилетнему тюремному заключению по обвинению «за принадлежность к Интернационалу», которого к тому времени уже не существовало. Не помог протест левых депутатов парламента Франции, не помогла и петиция виднейших общественных деятелей, подписанная Гербертом Спенсером, Виктором Гюго, Эрнестом Ренаном, Суинберном и др. Как до суда, так и в течение двух месяцев после него Кропоткин находился в лионской тюрьме. В середине марта Кропоткина в числе 22 других заключенных по Лионскому процессу перевели в центральную тюрьму в Клерво (Clairvauxангл. ). За год тюремного заключения состояние его здоровья ухудшилось: мучили боли в боку, цинга и малярия. Но благодаря стараниям жены Кропоткина, заботившейся о нём в течение всего срока заключения, условия содержания вскоре улучшились, появилась возможность работать. В Клерво Кропоткин написал на английском языке статью «Чем должна быть география» (впервые опубликована в 1885 г. в журнале «The Nineteenth Century» («Девятнадцатый век»)). В середине января 1886 г., благодаря протестам левых депутатов и целого ряда общественных деятелей, Кропоткин получил свободу.

Весной 1886 он вместе с семьёй переселился в Великобританию, где проживал до 1917 года.

В июне 1917 года, после Февральской революции, 74-летний Пётр Алексеевич Кропоткин вернулся в Россию.

Пётр Алексеевич Кропоткин проездом в Хапаранде, Швеция, 1917 годОн ответил отказом на предложение Керенского стать министром, заявив, что считает «ремесло чистильщика сапог более честным и полезным». Он также отказался от ежегодной пенсии в 10 тысяч рублей, предложенной ему Временным правительством. П. А. Кропоткин был разочарован Февральской революцией и встречей с российскими анархистами, «грубыми развязными молодыми людьми, принявшими за основу принцип вседозволенности».

Поддерживал отношения с представителями различных политических движений, встречался с В. И. Лениным. После Октябрьской Революции, которую он встретил в целом положительно (он приветствовал сам факт свержения буржуазии и формальное установление власти в форме Советов), Кропоткин переезжает в подмосковный Дмитров, где, несмотря на трудные условия жизни, продолжает активную общественную деятельность, тесно сотрудничает с Дмитровским союзом кооперативов, работает над новой книгой. Развитие ситуации, красный террор и диктатура партии большевиков заставляет его критичнее отнестись к революции.

Умер Кропоткин в Дмитрове под Москвой 8 февраля 1921 года в возрасте 78 лет. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.



Взгляды П. А. Кропоткина оказали значительное влияние на формирование идеологии ряда молодых африканских государств, таких как Ливия, Бенин, Буркина Фасо, Гана и ряда других. Его взгляды заметны в идеологии таких вождей национально-освободительного движения как Кваме Нкрума и Муаммар Каддафи.

Кроме того его идеи по-прежнему пользуются влиянием в анархистском движении, и, соответственно - альтерглобалистском, частью которого являются многие анархисты.

[Чёрный Дембель]

Улица Желябова, точнее, цепочка дворов, от неё оставшаяся, располагается между Плехановской и Среднемосковской, параллельно им; Софьи Перовской - в частном секторе в районе Адмиралтейки

"Муж и жена - одна сатана". В отношении этой сладкой парочки пословица, как никогда, справедлива.

Андре́й Ива́нович Желя́бов (17 августа (29 августа) 1851, с. Николаевка Феодосийского уезда Таврической губернии — 3 апреля (15 апреля) 1881, Санкт-Петербург) — русский революционер-народник, террорист, член Исполнительного комитета «Народной воли», один из организаторов убийства императора Александра

Родился в семье крепостных дворовых крестьян (брат Михаил, сёстры Александра, Мария, Ольга). Чтению Желябова обучил его дед по матери Гаврила Тимофеевич Фролов; узнав об этом, помещик Нелидов решил продолжить обучение ребёнка. В 1860 г. Желябов был определён в Керченское уездное училище, позже преобразованное в классическую гимназию. В гимназии впервые познакомился с идеями социализма, прочитав книгу Н. Г. Чернышевского «Что делать?».
В 1869 г. Желябов поступил на юридический факультет Новороссийского университета в Одессе. Был активным членом студенческого кружка социалистов. В 1871 г. Желябов возглавил студенческие волнения, вызванные оскорбительным поведением преподавателя Богишича, за что был исключён из университета, а затем выслан из города. В следующем году Желябову отказали в восстановлении в университете. Он был вынужден зарабатывать на жизнь случайными уроками. Желябов знакомится с членами кружка «чайковцев» Ф. Волховского. В 1873 г., после женитьбы на Ольге Семеновне Яхненко, от брака с которой родился сын Андрей, Желябов переехал в Городище Киевской губернии. Здесь он познакомился с деятелями украинских революционных организаций (в том числе, с членами «Громады», организации националистического толка). В том же году вернулся в Одессу, стал членом кружка Волховского. В 1874 г. был арестован по делу П. Макаревича, однако затем был освобождён под залог. В 1875—1877 гг. — участник «хождения в народ». В 1877 г. был арестован и доставлен в Петербург. Здесь, в Доме предварительного заключения, он познакомился со многими народниками, включая С. Перовскую. Участвовал в «процессе 193-х». 23 января 1878 г. был оправдан. Затем Желябов проживал в Подольской губернии, продолжая вести пропаганду среди крестьян.

Не видя результатов пропаганды в деревне, как и многие другие народники, Желябов постепенно пришёл к убеждению в необходимости политического террора. В июне 1879 года принял участие в Липецком съезде, стал членом Исполнительного комитета новой партии. Затем Желябова приняли в члены «Земли и воли», поэтому он смог участвовать в Воронежском съезде. После раскола «Земли и воли» стал одним из наиболее активных деятелей «Народной воли».

ноября 1879 года под Александровском участвовал в неудавшемся покушении на возвращавшегося из Крыма императора Александра II посредством подрыва его поезда.

В феврале 1880 года выступил как один из организаторов взрыва в Зимнем дворце, подготовленного и осуществлённого С. Халтуриным. К 1880 году стал фактическим руководителем Исполнительного комитета; одним из организаторов рабочей, студенческой и военной организации «Народной воли». Был одним из разработчиков программы рабочих членов «Народной воли».

Зимой 1880—1881 руководил подготовкой очередного покушения на императора. Арестован вместе с М. Тригони в меблированных комнатах г-жи Мессюро, располагавшихся на углу Невского проспекта и Караванной улицы, в № 12, 27 февраля, то есть за 2 дня до подготовленного им удавшегося покушения на Александра II. Потребовал приобщить себя к делу цареубийц.

Приговорён к смертной казни наряду с другими народовольцами открывшимся 26 марта Особым присутствием правительствующего Сената (первоприсутствующий сенатор Фукс, прокурор Н. Муравьев). На суде отказался от защитника; пытался излагать свои убеждения и программу партии.

Повешен на плацу Семеновского полка вместе с другими первомартовцами 3 (15) апреля 1881 г.


Из речи исполнявшего обязанности прокурора при Особом Присутствии Правительствующего сената в процессе по делу «О злодеянии 1 марта 1881 года, жертвою коего стал в Бозе почивший император Александр II Николаевич» Н.В. Муравьева в заседании 28 марта 1881 года:

«<…> На суде и во время предварительного исследования дела в показаниях Желябова, содержание которых помещено в обвинительном акте, заметна одна черта, на которую я уже указывал, эта черта — желание представить своё дело в преувеличенном свете, желание его расширить, желание придать организации характер, которого она не имела, желание, скажу прямо, и порисоваться значением партии, и отчасти попробовать запугать. Но ни и первое, ни второе не удается подсудимому. Белыми нитками сшиты все эти заявления о революционном геройстве; суд видит чрез них насквозь неприглядную истину <…> Когда я составлял себе, на основании данных дела, общее мнение, общее впечатление о Желябове, он представлялся мне человеком, весьма много заботящемся о внешней стороне, о внешности своего положения. Когда же на суде с напускною гордостью он сказал, что пользуется доверием исполнительного комитета, я вполне убедился, что мы имеем пред собою тип революционного честолюбца. <…>»

Софья Львовна Перовская (1 (13) сентября 1853, Санкт-Петербург — 3 (15) апреля, 1881, Санкт-Петербург) — русская революционерка, террористка, одна из руководителей «Народной воли». Повешена за убийство императора Александра II.

Отец, Лев Николаевич Перовский — потомок графа Алексея Кирилловича Разумовского; был губернатором Петербурга, потом членом совета министерства внутренних дел. Мать — Варвара Степановна Веселовская.

1869 год — поступает на Аларчинские женские курсы, сблизилась с сестрами А. И. и В. И. Корниловыми, создавшими там кружок самообразования.
В конце 1870 года отвергнув требование отца прекратить знакомство с «сомнительными личностями» в 18-летнем возрасте уходит из дома. Живет в доме Веры Корниловой, оттуда (когда отец стал искать ее через полицию) уезжает в Киев. Возвращается лишь после обещания отца выдать ей паспорт, и в 1871 добивается сертификата о получении знаний в объеме мужской гимназии.
1871 год — создаёт небольшой народнический кружок, слившийся с кружком М. А. Натансона.
В 1872 году члены обоих кружков вошли в кружок Н. В. Чайковского.
Сдаёт экзамен на диплом народной учительницы, оканчивает фельдшерские курсы.

С 1872 года участвует в «хождении в народ», работая в школах.
1873 год — в Петербурге организует конспиративную квартиру и одновременно преподает рабочим в Петербурге (в том числе Пётр Алексеев).
Январь 1874 года — арест, несколько месяцев в Петропавловской крепости.
1877—78 годы — судится по «процессу 193-х», но оправдана. Участвует в неудачной вооруженной попытке освободить осужденного товарища по кружку — И. Н. Мышкина.
Летом 1878 года вновь арестована, отправлена в ссылку в Олонецкую губернию, но по дороге, воспользовавшись тем, что охранявшие её жандармы заснули, бежит и переходит на нелегальное положение.
1879 год — участвует в Воронежском съезде «Земли и воли», пытаясь предотвратить назревавший раскол.
С осени 1879 года — член Исполнительного комитета, а затем Распорядительной комиссии «Народной воли», активный участник создания «Рабочей газеты».
В ноябре 1879 года участвует в подготовке взрыва царского поезда под Москвой. Играла роль жены путевого обходчика Сухорукова (народовольца Л. Н. Гартмана); из домика, в котором они поселились, был проведён подкоп под полотно железной дороги и заложена мина (однако взрыв произошёл после того, как царь миновал опасное место).
Весной 1880 года участвует в подготовке покушения на Александра II в Одессе.
1881 год — руководит наблюдательным отрядом, а после ареста лидера партии А. И. Желябова (гражданского мужа Перовской) возглавляет дело и доводит его до конца, лично начертив план расстановки метальщиков и взмахом белого платка подав И. И. Гриневицкому сигнал бросить бомбу.

Надеясь освободить арестованных товарищей после цареубийства, не покинула Петербург.

10 марта 1881 года опознана, арестована и предана суду. Обвинителем на нем выступил ее друг детства Н. В. Муравьёв.
3 апреля 1881 года вместе с Желябовым, Н. И. Кибальчичем, Т. М. Михайловым и Н. И. Рысаковым повешена на плацу Семёновского полка.

[Чёрный Дембель]

Улица расположена в частном секторе ниже ВГАСА.


Ве́ра Никола́евна Фи́гнер (по мужу Фили́ппова; (25 июня (7 июля) 1852, деревня Христофоровка Тетюшского уезда (ныне Мамадышский район Татарстана) Казанской губернии — 15 июня 1942, Москва) — русская революционерка, террористка, член Исполнительного комитета «Народной воли», позднее эсерка.

Родной брат - выдающийся оперный певец Фигнер, Николай Николаевич.

1863—1869 — Учёба в казанском Родионовском институте благородных девиц, уделявшем особое внимание религиозному воспитанию учащихся, где становится убежденной атеисткой, однако вынесши из Евангелия «некоторые принципы», такие, как «отдача себя всецело раз избранной цели» и «другие высшие моральные ценности», которые она впоследствии увязала именно с революционной работой.
1870 — поступает в Казанский университет, в том же году выходит замуж за судебного следователя А. В. Филиппова, чтобы вместе выехать в Швейцарию и завершить там медицинское образование (брак был для раннего русского феминизма типичным способом «бегства» от родителей и выбора своего жизненного пути).
1872 — поступает на медицинский факультет Цюрихского университета, где знакомится с народницей Софьей Бардиной и сложившимся вокруг нее кружком русских студенток (так называемых «фричей», от англ. free — свободный). «Все студентки были от нее без ума», утверждал В. К. Плеве, директор Департамента полиции и будущий министр внутренних дел.
1873 — изучает с ними политэкономию, историю социалистических учений и революционного развития в Европе. Утверждала, что ее любимый литературный герой — Рахметов.

«Просто „обожал“, буквально обожал до религиозного экстаза» Веру Фигнер Глеб Успенский. Весть об ее аресте потрясла его: «Он даже зарыдал и долго не мог успокоиться». В день оглашения приговора по делу «14-ти» писатель сумел передать Вере Фигнер, только что осужденной на смерть, записку: «Как я вам завидую! Глеб Успенский».

1874 — переходит на учёбу в Бернский университет, где знакомится с П. Л. Лавровым и М. А. Бакуниным, после чего кружок «фричей» превратился в ядро «Всероссийской социально-революционной организации».
1875 — по требованию коллег по организации возвращается в Россию, даже не завершив образования, где сдала экзамены на звание фельдшерицы и развелась с мужем, не разделявшим революционных взглядов.
1876 — участница «хождения в народ», ведёт пропаганду среди крестьян в селе Студенцы, Самарской губернии.
1878 — 10 месяцев работает фельдшером в селе Вязьмино, Саратовской губернии.
Каждую минуту мы чувствовали, что мы нужны, что мы не лишние. Эти сознание своей полезности и было той притягательной силой, которая влекла нашу молодежь в деревню; только там можно было иметь чистую душу и спокойную совесть

Формально Вера Фигнер не входила в организацию «Земля и воля», но возглавляла созданный ею автономный кружок «сепаратистов» (Александр Иванчин-Писарев , Юрий Богданович, Александр Соловьев и др.), который разделял платформу землевольцев и сотрудничал с ними.
1879 — участвует в Воронежском съезде землевольцев. После распада «Земли и воли» вошла в Исполнительный комитет организации «Народная воля», ведёт агитацию среди студентов и военных в Петербурге и Кронштадте. Участвует в подготовке покушений на Александра II в Одессе (1880) и Петербурге (1881). Единственным светлым воспоминанием о пребывании в Одессе для нее осталась встреча с «Сашкой-инженером» (Ф.Юрковским, совершившим по поручению организации ограбление Херсонского казначейства), который дал ей прозвище «Топни-ножка». Когда писатель Вересаев спросил о происхождении этой клички, Фигнер лукаво улыбнулась: «Потому что красивые женщины имеют привычку топать ножкой». После убийства Александра II смогла скрыться, оказавшись единственным не арестованным полицией членом организации. Выехав в Одессу, участвует (вместе со Степаном Халтуриным) в покушении на военного прокурора Стрельникова.
Весной 1882 в Харькове выдана полиции С. П. Дегаевым, арестована и предана суду.
В сентябре 1884 по «Процессу 14-ти» Фигнер приговорена Петербургским военно-окружным судом к смертной казни.

Я часто думала, могла ли моя жизнь <...> кончиться чем-либо иным, кроме скамьи подсудимых? И каждый раз отвечала себе: нет!

После 9 дней ожидания исполнения приговора, казнь заменена бессрочной каторгой. За 20 лет в одиночном заключения в Шлиссельбургской крепости, Фигнер не падает духом. Ежедневно заставляя себя делать физические упражнения, вышагивала по камере из угла в угол до 10 вёрст в день, после чего садилась за книги. В тюрьме начинает писать стихи. Пытается установить связь с политическими заключёнными в крепости (в частности, с Н. М. Морозовым и др.), организовывать коллективные протесты против тяжёлых условий содержания.
1904 — ссылка — вначале в Нёноксу Архангельской губ., затем — в Казанскую губ., оттуда — в Нижний Новгород.
1906 — получает разрешение выехать за границу для лечения.
1907 — вступление в партию эсеров, откуда вышла после разоблачения Е. Ф. Азефа.
1910 — выступает инициатором создания «Парижского комитета помощи политкаторжанам», в ходе его организации сближается с Е. П. Пешковой. Комитет ставил целью организовать общественное мнение на Западе на защиту политических заключенных в России и одновременно оказать им материальную помощь, для чего вел работу в Англии, Бельгии, Голландии, Швейцарии. Денежные взносы поступали из Гамбурга и Бухареста, Неаполя и Чикаго. В Париже Фигнер пишет брошюру «Русские тюрьмы», переведенную впоследствии на многие языки мира и оказавшую влияние на формирование европейского общественного мнения в отношении политической власти в России. Сама Фигнер, неплохо освоившая английский и французский языки, постоянно выступает на митингах, в частных домах, на студенческих собраниях. Ее рассказы о политическом застенке в Шлиссельбурге, преследованиях в России противников власти, трагическом положении политических заключенных вызывали живое сочувствие. Публикует ряд злободневных статей на политические темы в зарубежных журналах. Стиль ее статей вызвал одобрение И. А. Бунина

1915 при возвращении в Россию на границе арестована, судима и сослана под надзор полиции в Нижний Новгород.
Декабрь 1916 — благодаря брату Николаю, солисту Императорских театров, получает разрешение жить в Петрограде.
Февральскую революцию 1917 Вера Фигнер встретила в качестве председателя Комитета помощи освобожденным каторжанам и ссыльным.
Март 1917 — участвует в манифестации солдат и работниц, требовавших равноправия женщин. На приёме, устроенным Председателем Временного правительства князем Г.Е Львовым, требует предоставления женщинам избирательных прав на выборах в Учредительное Собрание.
Апрель 1917 — избрана почётным членом Всероссийского съезда учителей, членом ИК Всероссийского совета крестьянских депутатов, на II съезде Трудовой группы призывает к объединению народнических групп в одну партию.
Май — на Всероссийском съезде представителей Советов Партии конституционных демократов была избрана её почётным членом, войдя в Исполком этой партии.
18 июня 1917 подписала Воззвание старых революционеров ко всем гражданам России за продолжение войны «до победного конца».
Июнь 1917 избрана кадетов кандидатом в члены Учредительного Собрания. Была членом так называемого Предпарламента.
Октябрьскую революцию 1917 не приняла.
1920 — пишет двухтомный «Запечатленный труд» об истории русского революционного движения.
В середине 1920-х Фигнер принимает участие в создании Всесоюзного общества политкаторжан и ссыльнопоселенцев, равно как деятельности множества других общественных организаций (около 15).
1927 — в числе группы «старых революционеров» обращается к советскому правительству с требованием прекратить политические репрессии, но ее голос не был услышан. В день 80-летия (1932) издано полное собрание ее сочинений в семи томах — рассказ об ужасах жизни в «царских застенках» как раз в то время, когда новая власть создавала новые тюрьмы и карательный аппарат для новых оппозиционеров. Фигнер так и не стала членом Коммунистической партии, хотя люди обычно воспринимали ее как коммунистку. Они просили ее о поддержке в годы репрессий, она писала обращения к властям, тщетно пытаясь спасти от гибели людей, обращалась за поддержкой к М. И. Калинину, Ем. Ярославскому. Когда в начале войны ей предложили эвакуироваться и врачей тревожило, выдержит ли она переезд, почти не покидавшая постели девяностолетняя женщина, Вера Николаевна сказала: «Пусть заботятся о живых». Умерла 15 июня 1942, похоронена в Москве на Новодевичьем кладбище.

[Чёрный Дембель]

Расположена в районе улицы Сакко и Ванцетти.

Ива́н Плато́нович Каля́ев (24 июня (6 июля) 1877, Варшава — 10 (23) мая 1905) — русский революционер, террорист, эсер, поэт.

Pодился в Варшаве в семье отставного полицейского Платона Каляева и польки, дочери разорившегося шляхтича. Детство Ивана прошло в предместье Варшавы. В десять лет он поступил в Первую варшавскую образцовую Апухтинскую гимназию. В 1897—1899 студент Московского и Петербургского университетов. С 1898 член Петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». С 1903 — в партии эсеров, член её боевой организации в Женеве. В 1904 в Петербурге участвовал в покушении на министра внутренних дел В. К. Плеве. 4 феврале 1905 в Москве Каляев бомбой убил московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича. Личность Каляева и обстоятельства убийства легли в основу повести «Конь бледный», написанной организатором убийства — Б. В. Савинковым.

На суде 5 апреля 1905 произнёс речь, обличающую царское правительство. Каляев подавал кассационную жалобу, протест этот «сенатом уважен не был».

Когда в камеру вошёл священник, Каляев сказал ему, что обрядов не признаёт, что он уже совершенно приготовил себя к смерти и в жизни со всем покончил, однако в пришедшем к нему священнике чувствует доброго человека. «А потому, — заключил Каляев, — дайте мне Вас, просто как человека, поцеловать». Они поцеловались, и священник ушёл. На эшафот в Шлиссельбургской крепости Каляев поднялся с гордо поднятой головой, твёрдым, уверенным шагом. Крест целовать отказался.

[Чёрный Дембель]

Частный сектор, Отрожка.

Степа́н Никола́евич Халту́рин (2 января 1857 — 22 марта 1882) — российский политический деятель, известный террорист, один из первых русских рабочих-революционеров. Организатор «Северного союза русских рабочих».

Родился 21 декабря 1856 (2 января 1857) в деревне Халевинская (позднее Верхние Журавли) Орловского уезда Вятской губернии в семье зажиточных крестьян. В 1871 году окончил Орловское уездное училище, во время учёбы много читал и увлёкся народнической литературой. В 1874—1875 годах учился в Вятском техническом училище, приобрёл профессию столяра-краснодеревщика.

В начале 1875 г. приехал в Петербург, где начал заниматься пропагандистской деятельностью среди рабочих. С 1877 г. перешёл на нелегальное положение. В 1878 г. стал одним из организаторов и руководителем «Северного союза русских рабочих», однако уже в 1879 г. организация была разгромлена. Это событие и невозможность для ведения дальнейшей легальной борьбы подтолкнули Халтурина в сторону террористической деятельности народовольцев.

По мнению Г. В. Плеханова Халтурин пришел к мысли, что «Падет царь, падет и царизм, наступит новая эра, эра свободы. Смерть Александра II принесет с собой политическую свободу, а при политической свободе рабочее движение пойдет у нас не по-прежнему. Тогда у нас будут не такие союзы, с рабочими же газетами не нужно будет прятаться».

5 февраля 1880 года произвёл взрыв в Зимнем дворце с целью покушения на Александра II. Взрыв в Зимнем дворце не принёс желаемых террористами результатов, Александр II не пострадал, вместо него погибли 11 солдат нёсших службу во дворце, все погибшие были героями недавно закончившейся войны с Турцией за освобождение Болгарии, за своё отличие призванные на службу в императорский дворец. После чего направлен народовольцами в Москву. С 1 марта 1881 года Халтурин — член Исполкома «Народной воли». 18 марта 1882 г вместе с Н. А. Желваковым участвует в убийстве прокурора В. С. Стрельникова, известного своим произволом. Повешен в Одессе 22 марта 1882 года неопознанным.

[Чёрный Дембель]

Чижовка

Ве́ра Ива́новна Засу́лич (партийные и литературные псевдонимы — Велика, Велика Дмитриевна, Вера Ивановна, Иванов В., Карелин Н., Старшая сестра, Тётка, В. И. и др.; 27 сентября (8 октября) 1849 — 8 мая 1919, Петроград) — деятель российского и международного социалистического движения, народница, террористка, писательница.

Вера Засулич родилась в деревне Михайловка Гжатского уезда Смоленской губернии в обедневшей дворянской семье. Три года (1852) спустя умер её отец, отставной офицер; мать была вынуждена отправить Веру как одну из трёх сестёр к материально более обеспеченным родственникам (Макулич) в деревню Бяколово близ Гжатска. В 1864 году была отдана в московский частный пансион. По окончании пансиона получила диплом домашней учительницы (1867). Около года служила письмоводительницей у мирового судьи в Серпухове (1867—1868). С начала 1868 года в Санкт-Петербурге устроилась переплётчицей и занималась самообразованием.

Приняла участие в революционных кружках. В мае 1869 года была арестована и в 1869—1871 годах находилась в заключении в связи с нечаевским делом, затем — в ссылке в Новгородской губернии, затем в Твери. Вновь была арестована за распространение запрещённой литературы и выслана в Солигалич Костромской губернии.

С конца 1873 года в Харькове училась на акушерских курсах. Стала членом народнической киевского кружка «южных бунтарей». Осенью 1875 года перешла на нелегальное положение. После разгрома группы «южных бунтарей» переехала в Петербург (1877).

24 января (по другим сведениям 28 января) 1878 года пыталась убить выстрелами из пистолета петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова. Причиной покушения стал приказ Трепова о нанесении телесных наказаний находящемуся в заключении революционеру Боголюбову (Емельянов А.), не пожелавшему приветствовать Трепова в тюремной камере снятием головного убора. Трепов в результате покушения был тяжело ранен.

Суд присяжных 31 марта 1878 года полностью оправдал Засулич. На оправдательный вердикт присяжных повлияла и позиция председателя суда А. Ф. Кони и защитника П. А. Александрова. Оправдание Засулич вызвало бурное одобрение российской либеральной общественности и спровоцировало аналогичные преступления не только в России, но и в Европе.

По настоянию друзей и не желая подвергнуться новому аресту, приказ о котором был отдан после оправдательного приговора, Засулич эмигрировала в Швейцарию.

В 1879 году возвратилась в Россию, вместе с Л. Г. Дейчем и Г. В. Плехановым примкнула к «Чёрному переделу». В 1880 году вновь эмигрировала, была заграничным представителем «Красного креста» «Народной воли». В 1883 году, перейдя на позиции марксизма, вошла в состав группы «Освобождение труда», переводила произведения К. Маркса и Ф. Энгельса, вела с ними переписку. В конце 1899 года нелегально приезжала в Россию для установления связи с социал-демократическими группами. В 1900 году вошла в состав редакций «Искры» и «Зари». Участвовала в конгрессах Второго Интернационала.

На Втором съезде РСДРП (1903) примыкала к искровцам меньшинства; после съезда стала одним из лидеров меньшевизма. В 1905 году вернулась в Россию. После революции 1905 года в 1907—1910 годах была одним из «ликвидаторов», т. е. сторонников ликвидации подпольных нелегальных партийных структур и создания легальной политической организации.

Летом 1917 г. Вера Засулич заняла позицию поддержки действующей власти. Была избрана в гласные Петроградской временной городской думы. Перед большевистским переворотом в октябре 1917 г. была выдвинута кандидатом в члены Учредительного Собрания.

К Октябрьской революции в октябре 1917 года отнеслась отрицательно. По мнению Засулич, приход к власти большевиков прервал нормальное политическое развитие буржуазно-демократической революции. В вину большевикам Засулич ставила и развал крупной промышленности. Скептически оценивая ее позицию, Владимир Ленин отмечал, что Засулич является виднейшим революционером.

Умерла в 1919 г. в Петрограде. Похоронена на Волковском кладбище.

[Чёрный Дембель]

...да, любили у нас террористов... Аж 6 персоналий....

[Чёрный Дембель]

Надоело про бандитов; давайте уже про настоящих героев!

Улица начинается за Домом Быта, проходит параллельно улице 20 лет Октября.


Пароход «Челюскин» был построен в Дании на верфях фирмы Burmeister and Wain (B&W, Copenhagen) по заказу советских внешнеторговых организаций. Пароход был предназначен для плавания между устьем Лены (отсюда и первоначальное название корабля «Лена») и Владивостоком. По техническим данным теплоход был для того времени наиболее современным грузопассажирским кораблём. По классификации Ллойда он отнесен к судам ледокольного типа (the ice breaking type). Судно имело водоизмещение 7,5 тысяч тонн.

Пароход был спущен на воду 11 марта 1933 г., испытательное плавание — 6 мая 1933 г. В первое плавание в Ленинград судно вышло 3 июня 1933 г. под названием — «Лена». В Ленинград корабль прибыл 5 июня 1933 г. Пароход «Лена» переименовали 19 июня 1933 года. Он получил новое название — «Челюскин» в честь русского мореплавателя и исследователя севера С. И. Челюскина.

16 июля 1933 года пароход «Челюскин» под командованием полярного капитана В. И. Воронина и начальника экспедиции члена-корреспондента АН СССР О. Ю. Шмидта отплыл из Ленинграда в Мурманск, по пути зайдя в доки компании-производителя в Копенгагене, где были устранены несколько выявленных дефектов.

2 августа 1933 года со 112 людьми на борту пароход вышел из Мурманска во Владивосток, отрабатывая, по официальной версии, схему доставки грузов по трассе Северного морского пути за одну летнюю навигацию. На трудных участках пути планировалось участие ледоколов в проводке «Челюскина».

Первые льдины встретились в Карском море при выходе из пролива Маточкин Шар. При помощи ледокола корабль преодолел сплошные льды и продолжил движение самостоятельно. 1 сентября был достигнут мыс Челюскин, но в Чукотском море пароход вновь встретился со сплошными льдами и 23 сентября оказался полностью заблокирован в районе места прошлогодней аварии парохода «Александр Сибиряков».

«Челюскин» дрейфовал вместе с экипажем в течение почти пяти месяцев. 4 ноября 1933 г. благодаря удачному дрейфу вместе со льдами «Челюскин» вошел в Берингов пролив. До чистой воды оставались считанные мили. Однако затем судно было увлечено назад, в северо-западном направлении. 13 февраля 1934 года в результате сильного сжатия «Челюскин» был раздавлен льдами и затонул в течение двух часов. Ещё заранее, опасаясь подобного исхода, экипаж подготовил всё необходимое для выгрузки на окружающие льды. Последними с «Челюскина» сошли Шмидт и Воронин. На лёд удалось перенести кирпичи и доски, из которых строили бараки.

В результате катастрофы на льду оказалось 104 человека (8 человек по разным причинам покинули пароход ещё у мыса Челюскин; в Карском море в семье геодезиста Васильева, который отправился в экспедицию с беременной женой, родилась дочь Карина; один человек — завхоз Б. Г. Могилевич — погиб во время затопления судна, будучи придавлен сместившимся палубным грузом).

Через два дня после крушения судна в Москве была образована специальная комиссия, которую возглавил Валериан Куйбышев. Эвакуация лагеря осуществлялась с помощью авиации. Спустя примерно три недели после гибели судна, 5 марта, лётчик Анатолий Ляпидевский на самолёте АНТ-4 пробился к лагерю и снял со льдины десять женщин и двоих детей.

Следующий рейс был совершён только 7 апреля. За неделю летчики Василий Молоков, Николай Каманин, Маврикий Слепнёв, Михаил Водопьянов и Иван Доронин вывезли на материк остальных челюскинцев. Последний рейс был совершён 13 апреля 1934 года. Всего летчики совершили 24 рейса, перевозя людей в чукотское становище Ванкарем, находившееся в 140—160 км от ледовой стоянки. Лётчик М. С. Бабушкин и механик Валавин 2 апреля самостоятельно прилетели со льдины в Ванкарем на самолёте Ш-2, служившем «Челюскину» для ледовой разведки.

Все 104 человека два месяца проведщие в условиях полярной зимы на льдине, были спасены.

В последние дни пребывания на льдине Шмидт тяжело заболел и по решению правительственной комиссии 11 апреля был переправлен в больницу на Аляске, в город Ном.

В Москве участники экспедиции были торжественно встречены руководителями советского государства, а также жителями Москвы.

Лётчики, снявшие челюскинцев со льдины, стали первыми Героями Советского Союза. и, в числе других спасателей, были награждены высшей наградой СССР — орденами Ленина. А. В. Ляпидевский первым удостоился награждения медалью «Золотая Звезда». За помощь при спасении челюскинцев ордена Ленина были удостоены и двое американских бортмехаников, Клайд Армстед (Clyde Armistead) и Уильям Левери (William Lavery), 20 апреля 1934 года.. Звание Героя Советского Союза получил также Сигизмунд Леваневский, которому из-за аварии самолёта не довелось снять ни одного челюскинца со льдины. Непосредственные участники зимовки, кроме двух детей были награждены орденами Красной звезды (103 человека, включая погибшего Б. Могилевича). В честь челюскинцев в СССР был назван ряд географических объектов.


Неоднократно организовывались экспедиции с целью поиска остова затонувшего судна. Экспедиции 1974 и 1978(9) года были безрезультатны.

К 70-летию памяти «Челюскина» была организована подводная археологическая экспедиция «Челюскин-70». В 2004 году участники заявили, что судно найдено, однако, вскоре стало понятно, что это была ошибка.

В сентябре 2006 года участники экспедиции «Челюскин-70» заявили, что они нашли затонувший пароход «Челюскин». Фотографии поднятых фрагментов и пробы металла направили в Копенгаген, в судостроительную компанию, со стапелей которой сошёл «Челюскин».

В феврале 2007 года эксперты подтвердили, что стойка леерного ограждения и вентиляционная решётка, поднятые участниками российской экспедиции в 2006 году со дна Чукотского моря, действительно являются фрагментами легендарного парохода «Челюскин».

[ariadna]

Чёрный Дембель, ты непревзойдённый экскурсовод. твои лекции бесценны, похоже, для многих узнать, кто такие челюскинцы, будет очень интересно.

[Чёрный Дембель]

Да уж, пожалуй, ни один персонаж времён становления советской власти не пользовался такой популярностью! Можно сказать, в народной памяти он проживает уже не первую жизнь: после гибели - книга Фурманова и фильм Васильевых; затем - сотни анекдотов, сродни своду баек о Ходже Насреддине и своеобразный вариант игры в шашки; в постсоветскую эпоху - очередная реинкарнация благодаря роману Пелевина, и даже в компьютерные игры попал Василь Иваныч.
Может, и вправду, продолжая мысль автора следующей статьи, пора выпускать майки с Чапаем вместо Че Гевары?!

Чапаев вне пустоты

Народному герою исполнилось 120 лет

Вероника Чернышева


Легендарный начдив времен Гражданской войны Василий Чапаев родился 9 февраля 1887 года. Он сродни герою русской сказки.

ПРЕДАННЫЙ ДВАЖДЫ

У воина Василия не было земной судьбы. У живого Чапаева не было тыла. Его личная жизнь почти карикатурна. Трагична в своей пародийности. Любимая жена красавица Пелагея, бросив детей и мужа, бежала с кондуктором.

Не любимая – Пелагея-вторая, доставшаяся Василию Ивановичу в наследство от погибшего товарища, тоже предала его.

Пелагея Камешкерцева, которая, кстати, сама предложила Чапаеву, известившему ее о гибели законного супруга, соединить судьбы и стать матерью его детям от первого брака, увлеклась вскоре начальником артиллерийского склада Георгием Живоложиновым, метавшимся в годы Гражданской войны между белыми и красными. И изменила Чапаеву.

Рассказывают, что Живоложинов соблазнил жену Чапаева, мучимый завистью к его легендарной славе. Чапаев застал любовников, вернувшись домой на побывку.

Непрощенная вероломная жена отправилась выяснять отношения на фронт, куда на следующий же день отбыл оскорбленный муж. Ее не пустили к Чапаеву, хотя для успешного примирения она захватила с собой младшего сына Аркадия.

Сюжет банален. Сюжет смешон. И должен был быть закольцован. Дом опустел. Героя предали. Герою нет места на земле. Его здесь никто не ждет. Значит, ему суждено бессмертие.

А неземная судьба предначертала погибшему в 1919 году Чапаеву воевать с фашистами (во время Великой Отечественной войны люди рассказывали, что якобы видели его на разных фронтах, в самых жарких боях он являлся и спасал солдат), встречаться с английской королевой, секретарями ООН, беседовать с фараоном Тутанхамоном, летать в космос (в анекдотах). И, наконец, действовать в настоящей буддийской пустоте у писателя Виктора Пелевина.

Это преодоление и жизни, и смерти навсегда в народном сознании свяжется с Чапаевым.

Преданный дважды, он станет непобедимым.

Чапаев в анекдоте сродни герою любой русской сказки. Простоватый, но честный, не нарушающий непреложных законов, а значит, побеждающий даже там, где выиграть невозможно.

Так бывало и в жизни.

ПОЙДИ ТУДА НЕ ЗНАЮ КУДА

В 1918 году Чапаев был избран начальником Николаевской дивизии вопреки декрету Совнаркома, отменившему право личного состава выбирать командира.

Чапаев и бывший начдив Захаров оба подчинились требованию бойцов. Последний сложил полномочия, первый – их принял. Однако отправил в штаб 4-й армии соответствующий рапорт. В ответ на рапорт из штаба пришла гневная телеграмма политическому комиссару Николаевской дивизии Семеникову о том, что Чапаев начальником дивизии не признается, так как «не имеет соответствующей технической подготовки, заражен манией самовластия, боевых приказов не выполняет в точности».

Командарм-4 возмущен, но отзывает Захарова, а Чапаеву поручает разгром армии Самарской «учредилки», численностью превосходившей чапаевскую дивизию в три раза. Расчет был жестоким, но простым – стопроцентная гибель соединения, дискредитация самонадеянного командира и восстановление армейской законности.

Однако Чапаев, несмотря ни на что, разработал блестящую военную операцию, в результате которой генеральное сражение закончилось победой. Потери противника казались бы фантастическими, если бы не были документированы, – 300 убитых и 800 раненых против пятерых убитых и четверых раненых в чапаевской дивизии.

Командующий 4-й армией был снят с должности.

СКОРО СКАЗКА СКАЗЫВАЕТСЯ

Сталину нужны были герои. Он вымарывал из истории тех, кто мог быть опасен ему, и, напротив, возвеличивал тех, кто мог отвечать народным запросам в героике.

Отсюда и роман Дмитрия Фурманова (1923 год) с простой и прямой идеей показать положительного героя Гражданской войны, который убирал бы все акценты с неугодных уже Троцкого, Фрунзе, Блюхера, Тухачевского, Егорова.

И фильм Васильевых «Чапаев» (1935). На 30-е же годы приходится массовое издание многочисленных популярных очерков о жизни Василия Чапаева, сборников воспоминаний чапаевцев, сборников статей, пропагандировавших фильм Васильевых, и даже переложений романа Фурманова в облегченной форме. (Издательство «Библиотека для рабочих и крестьян. Изба-читальня» уложила эпос в брошюру.) Несть числа сборникам песен, сказаний и легенд.

Анекдоты и сказы – жанры, предполагающие веру слушателя в реальность передаваемого сказителем или ссылку на очевидца, – пережили Сталина и перевыполнили его план.

Говорили, что анекдоты про Чапаева придумывали на Лубянке. В доказательство этого исследователи приводят то, что они в основной своей массе пошлы и неостроумны, второе – якобы появившееся накануне столетнего юбилея Ленина распоряжение силами КГБ отвлечь внимание народных острословов от неприкосновенного образа вождя и сочинить в качестве контрмеры прибаутки про «Василь Иваныча».

Все так. Только даже если и поверить в это утверждение и взять во внимание возможные доказательства этого факта (пока не рассекречены архивы, соответствующее распоряжение КГБ считается московской легендой), значение его явно сильно преувеличено.

Пропаганда пропагандой, но образ Чапаева действительно заполнял пустоту.

Он заполнил бы ее вне зависимости от намерений вождей вымарать из истории Тухачевского или вписать туда курсивом, например, Щорса.

Популярность Чапаева в народе можно сравнить, пожалуй, только с любовью масс к команданте Че Геваре. Чапаев, как и Че Гевара, транскультурен. (В 1937–1939 годах, например, в испанской республиканской армии был сформирован интернациональный батальон имени Чапаева, геройски сражавшийся с фашистскими мятежниками. В этом батальоне была сложена песня: «Франко и Гитлер, погибель вас ждет,/ Здесь мы – Испании верный оплот!/ Сын ведь Чапаева – каждый из нас!». А для российской молодежи 1990-х – 2000-х маечка с кубинским лидером – необходимый атрибут возрастной любви к свободе. Один народ заимствует у другого образ нужной освободительной силы.)

Отечественный фольклор о Чапаеве куда более многожанровый и далеко не исчерпывается только анекдотами и песнями.

Он живет по своим законам, которые если и были хорошо ведомы в КГБ, то едва ли подвластны какому бы то ни было ведомству вообще.

В 1937 году исследователи Саратовского университета предприняли фольклорную экспедицию по Поволжью, опыт был повторен в 1945-м и 1948-м годах. Собирали сказы о Чапаеве. Сказители в поволжских деревнях, где родился, жил, а потом устанавливал советскую власть знаменитый начдив, рассказывали о нем повторяющиеся сюжеты. Его будто причисляют к лику святых, хотя и не лишают вполне земных черт.

Любому истинному герою положен канонический текст жития и апокриф. Канонический – роман Фурманова «Чапаев», фильм братьев Васильевых. Апрокриф преодолевает официальную ложь и правит на свой манер жизнь и бытие героя.

Здесь он и огнем дышит, и ныряет в ковш с водой, и уплывает на нарисованной лодке, и является после смерти живым, и бьет фашистов, и наивно морализирует перед бойцами о будущей счастливой жизни, и простодушно хвалится оленьими сапогами.

Романтические герои не живут долго. И уходят, как правило, в никуда.

И еще одно: бессмертному положена сила не земная, но не дано ему дома и могилы. Есть две версии гибели Чапаева. Первая утверждает, что он, раненый в результате тщательно спланированной колчаковцами операции по обезглавливанию 25-й дивизии, один переплывает Урал и тонет. Вторая известна благодаря правнучке героя Евгении Чапаевой. В 1950-е годы она получила письмо от двух венгров, служивших в интернациональной 25-й дивизии Чапаева. Они писали, что положили раненого Чапаева на самодельный плот и начали переправлять через Урал. Скончался он раньше, чем они добрались до берега. Но чапаевцы все-таки похоронили командира в прибрежном песке. Только найти могилу его потомкам все равно не удалось.

Река изменила русло.

КАК ВАСИЛЬ ИВАНЫЧ ГРАМОТЕ УЧИЛСЯ

Стремился ли к славе тот, кто ее заслужил? Едва ли. Хотя, согласно одной из версий биографии Чапаева, он всерьез увлекался изучением жизнеописаний великих полководцев. Обучившись грамоте перед революцией, много читал о подвигах Наполеона, Суворова, Разина и Пугачева. Любил сказания и былины о богатырях.

Вот что говорил о нем актер Борис Бабочкин, воплотивший его образ на киноэкране: «Мой Чапаев был не только человеком своего времени в натуралистическом смысле этого слова. Мне хотелось показать человека, не лишенного недостатков. Он тщеславен, непоследователен, вспыльчив и малокультурен. Но больше всего хотелось показать, как эти черты искупились в нем глубоким классовым инстинктом, жаждой знаний, большим военным талантом и преданностью делу революции».

Народный герой не свят, конечно, но должен быть кристален нравственно, духовно не замутнен и… неучен.

Сказы и анекдоты про то, как в 1918 году прославленного героя Чапаева принимали в Академию Генштаба, тоже живут.

Из анкетного листа для поступающих на ускоренный курс Академии Генштаба, заполненного рукой Чапаева:

– Принадлежите ли вы к числу активных членов партии? В чем выражалась ваша активность?

– Принадлежу. Сформировал 7 полков Красной Армии.

– Какие имеете награды?

– Георгиевский кавалер 4 степеней. Вручены часы.

– Какое общее образование получили?

– Самоучка.

Заключение аттестационной комиссии: «Зачислить как имеющего революционно-боевой стаж. Почти безграмотный».

Он не пробыл в академии и года. Полководческие озарения легендарного начдива систематизировать было невозможно. Гранит военной науки оказался для Чапаева непосильным. В январе 1919-го он отпросился снова на фронт, так и не закончив учебы.

Я – ЧАПАЕВ, ЗДРАВСТВУЙТЕ!

На распространенных портретах не видно натужности или амбиций, в глазах преданность. Партии, народу, делу революции или, может, просто верность своему призванию? Цельность натуры. Должно быть, это врожденное.

Что вело его, когда, зачастую не дожидаясь приказов сверху, гнал он по степи несметные в сравнении с его отрядами полчища казаков, которые, отступая, жгли степи, заставляли красноармейцев продвигаться по выжженной безводной местности в 50-градусной жаре? Что толкало, минуя непосредственное начальство, прямо рапортовать в Реввоенсовет республики лично Льву Троцкому: «Довожу до Вашего сведения, я выбился из сил, мне командарм 4-й не дает развития на фронте, без чего я жить не могу… Вы назначили меня начальником дивизии, но вместо дивизии дали растрепанную бригаду, в которой всего 1000 штыков… винтовок мне не дают, шинелей нет, люди раздеты. Прошу Вашего содействия дать мне возможность исполнить обещанное мною Вам слово, во что бы то ни стало в скором будущем взять Уральск, для чего требуется техническое вооружение…»

В апреле 1919-го, когда враг угрожал Самаре, командующий Южной группой войск Восточного фронта Фрунзе отмечает «высокодоблестное поведение войск 25-й дивизии, полки которой нанесли страшное поражение врагу, целиком разгромив Ижевскую бригаду противника и пленив свыше 1500 человек».

В июне Чапаев лично руководил переправой через реку Белую, в ночном бою был ранен в голову, но не покинул фронт, а шел впереди.

9 июня части 25-й дивизии заняли Уфу. Отбросили разгромленные войска Колчака к Уральскому хребту. За успех и мужество Чапаев награжден орденом Красного Знамени.

Известен групповой снимок комиссаров и политработников 25-й стрелковой дивизии 1919 года. Чапаев в центре с перевязанной головой после того самого ранения. Какой-то он надмирный, просветленный, что ли, взгляд подвижнический, но не безумный. Чудесное, чудаковатое в его облике не противоречит здравому смыслу. На этом отпечатке четырех десятков разных лиц, тел, дум, чаяний и судеб безымянных, доставшихся мясорубке Гражданской войны, его выделяет не только нелепая повязка. Вглядеться – и ясно, что именно ему суждено будет преодолеть пустоту.

Литературный портрет начдива – очевидная профессиональная удача писателя Фурманова (сам он на том снимке слева от комдива – напряженный, сосредоточенный): «Мартовским ранним утром, часов в 5–6, ко мне постучали. Выхожу:

– Я – Чапаев, здравствуйте!

Передо мной стоял обыкновенный человек, сухощавый, среднего роста, видимо, небольшой силы, с тонкими, почти женскими руками. Жидкие темно-русые волосы прилипли ко лбу; короткий нервный тонкий нос, тонкие брови в цепочку, тонкие губы, блестящие чистые зубы, бритый подбородок, пышные фельдфебельские усы. Глаза… светло-синие, почти зеленые. Лицо матово-чистое, свежее».
Таков он был в Гражданскую. Таким останется навсегда.

[Чёрный Дембель]

Хотя сам Василий Иванович в Воронеже лично никогда не бывал, тем не менее, фамилия "Чапаев" для Воронежа совсем не чужая:

Александр Васильевич Чапаев родился в 1910 году; решил, как и отец, стать кадровым военным.

Великая Отечественная война застала 30-летнего капитана в должности командира батареи курсантов в Подольском артиллерийском училище. Там же, при училище, сформировался 696-й артполк, где Александр Чапаев стал командиром дивизиона противотанковых орудий. А вскоре часть отправилась на Западный фронт.

Вместе со своим дивизионом в составе 511-го гаубичного артиллерийского полка он сражался подо Ржевом, участвовал в боях под Москвой. В декабре 1941-го был ранен. Пятого декабря 1942 года Совинформбюро сообщило, что на одном из участков противник пытался контратаковать. Но ему крепко помешал Чапаев: от прицельного огня его батарей немцы, потеряв около сотни солдат и офицеров, обратились в бегство.

Через два месяца Александр Чапаев, будучи уже майором, вступил в командование артиллерийским полком, который в составе 16-й истребительной противотанковой бригады был переброшен под Воронеж. Здесь получил приказ: пройти вместе с другими частями в тыл противника и освободить Нижнедевицк - районный центр Воронежской области.

"С ходу овладеть городом не удалось, - вспоминал позднее Чапаев, - сил у противника было достаточно..."

А перед рассветом с тыла подошла отступавшая под натиском нашей 40-й армии крупная гитлеровская часть. Противник набросился на чапаевцев с двух сторон. Лишь когда в бой вступили наши реактивные установки, фашисты не выдержали и, побросав оружие, сдались в плен. А Нижнедевицк наши все-таки освободили.

Уже будучи подполковником, Чапаев участвовал в знаменитом танковом сражении под Прохоровкой. Его артиллеристы мастерски отражали многочисленные танковые атаки немцев. Здесь Александр Чапаев был ранен вторично. Три месяца находился на лечении. В октябре 1943-го ему вручили орден Александра Невского, а в ноябре назначили командиром 64-й пушечной артиллерийской бригады.

Снова передний край в составе 1-го Прибалтийского фронта. 4 июля 1944 года войска под командованием генерала армии И. Баграмяна штурмом овладели городом Полоцк и важным железнодорожным узлом. В приказе Верховного Главнокомандующего в числе отличившихся были названы артиллеристы генерала Н. Хлебникова и подполковника А. Чапаева. Кстати, в Гражданскую войну Хлебников командовал артиллерией в 25-й Чапаевской дивизии.

Весной 1946 года бригада, которой командовал Чапаев, была расформирована, а ее командира направили на высшие академические курсы при Военной академии имени Дзержинского.

В мае 1959 года Чапаеву было присвоено звание генерал-майора артиллерии.

После войны неоднократно посещал Воронеж, где жили его однополчане.

За большие заслуги перед Родиной Александр Чапаев отмечен тремя орденами Красного Знамени, Суворова III степени, Александра Невского, Отечественной войны I степени, Красной Звезды и многими медалями.

[Чёрный Дембель]

Нет смысла рассказывать о лётчицах по отдельности и в отрыве ещё от одной героини, имя которй в воронежских персоналиях не значится - Валентины Гризодубовой:

24 сентября 1938 года, 70 лет назад, на одном из московских аэродромов, царило необычное оживление. Накануне вечером Валентина Гризодубова оборвала телефоны у всех руководителей советского государства, исключая Сталина, с просьбой разрешить беспересадочный полет по маршруту Москва – Дальний Восток. Возможно, она бы не проявляла такую настойчивость, но дни стояли по-осеннему пасмурные, с дождями, холодные, и чем дальше, тем меньше было шансов на то, что этот перелет, который замышлялся как рекордный, вообще состоится.

Командующий ВВС был склонен именно к тому, чтобы отменить перелет: ему с самого начала не нравилась ситуация, когда командиром экипажа он вынужден был назначить не военную летчицу Полину Осипенко, а гражданскую – Валентину Гризодубову. Но кто ж знал, что Валентина проявит такую настойчивость?

Разрешение на перелет было получено вечером, а летчицы узнали об этом уже утром. Та же Гризодубова только и успела попрощаться с родителями, поцеловать мужа и сына, и помчалась на аэродром.

Казалось бы, все обстоятельства против рекорда. Например, за несколько дней до перелета внезапно был арестован полковник Алехин, который отвечал за радиосвязь с самолетом «Родина» (именно так называлась боевая машина). А, учитывая тот факт, что его арестовали как шпиона, радиопозывные заодно с частотами решили поменять. Правда, штурмана Марину Раскову никто не соблаговолил предупредить об этом.

Она успела дернуть Гризодубову перед самым стартом: «Валя, что делать, радиостанция не работает!» Командир экипажа была уже на «взводе». «Вчера работала?» «Работала!» «Может быть, предохранители перегорели?» «Может, и предохранители…» «В полете их можно заменить?» «Можно!» «Тогда полетели!»

Тут же подскочил инженер: «Топливо залито, чуть больше 5,5 тонн. По расчетам хватит на 30 часов полета!»

Рискованное это было мероприятие. Топливо располагалось в 17 цистернах между кабинами первого и второго пилотов. Его общий вес составлял чуть меньше веса самого самолета. «Летающая цистерна», – успела подумать Гризодубова…

Они взлетели относительно легко. Но тут же попали в зону мощной облачности. Не прошло и нескольких минут, как «Родина» была покрыта ледяной корочкой. Нужно было срочно покидать эту зону…

25 сентября в газете «Правда» было опубликовано следующее сообщение: «24 сентября 1938 г. в 8 час.12 мин. утра по московскому времени известные всем летчицы-орденоносцы Гризодубова Валентина Степановна, капитан Осипенко Полина Денисовна и старший лейтенант Раскова Марина Михайловна (штурман) вылетели в беспересадочный полет из Москвы на Дальний Восток на двухмоторном самолете…»

В вечерних газетах появилось сообщение ТАСС: «Ход перелета самолета «Родина»:
«В течение всего дня 24 сентября штабом перелета поддерживалась радиосвязь с самолетом «Родина».
В 17 час. 34 мин. самолет, находясь на высоте 5000 метров, сообщил по радио свои координаты (г. Каргат) и дальнейшем регулярно передавал сообщения о полете. Полет протекал успешно. Затем самолет вошел в зону фронта со снегопадом и дождем. Весь дальнейший маршрут до озера Байкал протекал в сложной метеорологической обстановке, и связь с самолетом была нерегулярной…»

В общем, все как всегда – сказать народу правду не хватило духу. Как ни билась Марина Раскова, но «оживить» радиостанцию ей так и не удалось. И полет с самого начала, по сути, проходил вслепую.

Он складывался еще хуже, чем могли себе представить в «управлении полетом». В нем высчитывали месторасположение самолета по количеству «сгоревшего» топлива. Через два часа полета «Родина» может находиться там-то. Через десять – в десяти часах лету от Москвы. На самом же деле Гризодубова уходила то с одной высоты, то с другой, избегая неблагоприятных условий. Вопреки всем прогнозам, ей пришлось забираться на высоту почти 7,5 км. Здесь уже пришлось использовать кислородные маски. Но был и еще один существенный минус – Осипенко и Раскова на лютом холоде обморозились…

Еще в Москве было решено, что сразу за Байкалом «Родина» изменит курс на 30 градусов для того, чтобы выйти к Транссибу. Но низкая облачность не позволила сориентироваться на местности, а потому Гризадубова решила курс не менять, чтобы случайно не залететь в Монголию или даже в Китай.

Ночью Полина Осипенко сменила на шесть часов своего командира, давая возможность ей немного поспать. А утром Гризодубовой удалось вырваться из пелены облаков, и она, наконец, сориентировалась, где находится. Над Шанторскими островами Охотского моря!

Рекорд состоялся. Но горючего было в обрез. Инженер ей говорил, что горючего хватит на 30 часов полета. Однако уже через 26 часов двигатели начали чихать…

Внизу была гористая местность, садиться было негде. И тут как спасение – бассейн реки Амгунь, сплошные болота. Это, по сути, последний шанс…

Сначала с высоты 2300 м командир приказала прыгать Марине Расковой. Так, по крайней мере, можно разделить шансы на выживание. А Гризодубова и Осипенко приземлились на болото. К счастью, не утонули…

Покинуть самолет они не могли, ожидали, что вот-вот к ним проберется Раскова. Запас продуктов был на несколько дней, но связь отсутствовала. Была только одна надежда, что их обнаружат еще до того, как запасы еды закончатся. Это произошло только 4 октября, когда поисковый самолет опознал силуэт «Родины»…

Но беда на этом не закончилась. Когда над «Родиной» начали кружить самолеты, пытаясь приободрить летчиц, два из них столкнулись в воздухе. В результате катастрофы погибли более 20 человек…

Гризодубова, Осипенко и Раскова с триумфом возвратились в столицу. Им, первым из женщин, было присвоено звание Герой Советского Союза. А дальше их судьба сложилась так. Полина Осипенко погибла в авиакатастрофе 11 мая 1939 года вместе с летчиком Анатолием Серовым. Марина Раскова погибла 4 января 1943 года, тоже в авиакатастрофе. И только Валентина Гризодубова избежала этой участи. Она умерла в Москве 28 апреле 1993 года, на 83-м году жизни…

На фото, слева направо: Осипенко, Гризодубова, Раскова.

[Чёрный Дембель]

Расположена в Железнодорожном районе, между Спортивной Набережной и Старых Большевиков.
Ну, разве я мог пройти мимо!!!

Влади́мир Петро́вич Фила́тов (27(15) февраля 1875, с. Михайловка Протасовской волости Саранского уезда Пензенской губернии — 30 октября 1956, Одесса) — офтальмолог, лауреат Государственной премии СССР, академик АМН СССР (1944) и АН УССР (1939), Герой Социалистического Труда. Племянник основателя русской педиатрии Филатова Н.Ф.


В 1882 семья Филатова переехала в Симбирск. Окончил Симбирскую классическую мужскую гимназию (1892). В том же году поступил на медицинский факультет Московского университета, который окончил в 1897. Во время каникул в годы учёбы не раз приезжал в Симбирск, где работал вместе с отцом, Петром Фёдоровичем, в Симбирской губернской земской больнице. В 1903 переехал из Москвы в Одессу, где в 1908 защитил диссертацию на степень доктора медицины по теме «Клеточные яды в офтальмологии». 1903—1911 сотрудник Одесской университетской глазной клиники; с 1921 профессор Одесского медицинского института. С 1936 — директор Одесского научно-исследовательского центра глазных болезней, которым был до самой смерти.

Особой известностью пользуется разработанный Филатовым метод пересадки роговицы, при котором пересадочным материалом является донорская роговица. В области восстановительной хирургии предложил метод пересадки кожи при помощи так называемого мигрирующего круглого кожного стебля. Разработал и ввел в практику хирургической офтальмологии методы пересаживания роговицы глаз трупов; предложил собственные методы лечения глакомы, трахомы, травматизма в офтальмологии и т. п.; изобрел много оригинальных офтальмологических инструментов; создал учение о биогенных стимуляторах и разработал методы тканевой терапии (1933), которая широко применяется в медицине и ветеринарии. В 1951 ему была присуждена большая золотая медаль им. Мечникова. Был основателем и редактором «Офтальмологического журнала», председателем научного общества офтальмологов Украины.

Опубликовал свыше 430 работ, в том числе: «Учение о клеточных ядах в офтальмологии» (1908), «Оптическая пересадка роговицы и тканевая терапия» (1945, 1948), «Тканевая терапия» (1948), «Мои пути в науке» (1955), «Операции на роговой оболочке и склере» (1960), «Избранные труды» (тт. 1 — 4, 1961). Филатов вёл большую педагогическую деятельность, основал большую офтальмологическую школу, среди его учеников: Н. А. Пучковская.Т.И.Ерошевский.
Имя Филатова носит Одесский институт глазных болезней и тканевой терапии.

[Чёрный Дембель]

Кстати, кто-нибудь знает, в честь каких именно Старых Большевиков названа улица, или так, в целом?!

[LesNick Saul]

Чёрный Дембель, их всех после 17-го съезда выпилили

[Чёрный Дембель]

Сообщение от LesNick Saul

их всех после 17-го съезда выпилили

Да вот и я так думал.....

[LesNick Saul]

названа вовсе не в честь пионера Павлика, а в честь Георгия Фёдоровича Морозова, русского лесовода, ботаника, почвоведа и географа конца XIX века — начала XX века, классика российского лесоводства.

Георгий Фёдорович Морозов родился в семье крупного государственного чиновника, почётного гражданина Петербурга, комиссара Петербургской городской Думы.
Учился в Александровском кадетском корпусе, Павловском военном училище, Петербургском лесном институте (ныне Санкт-Петербургская государственная лесотехническая академия (1893).
В 1893 году по окончании института поехал работать помощником лесничего Хреновского лесничества (Воронежская губерния), там же стал преподавателем лесной школы. Молодой учёный много сделал для развития степного лесонасаждения, популяризации лесоводства среди молодёжи.
В 1896—1898 годах Морозов побывал в Германии, а с 1907 по 1917 год возглавлял кафедру общего лесоводства в Петербургском лесном институте.
В 1912 году Г. Ф. Морозов издал классический труд лесоохранного дела — «Учение о лесе», в котором изложены вопросы биологии лесных пород и насаждений, разработано учение о типах лесных насаждений, обоснована теория рубок и лесовозобновления, полезащитного лесоразведения, ухода за лесом.
В 1913 году он становится членом Постоянной Природоохранной комиссии при Императорском Русском географическом обществе. При обсуждении в 1910 году на XII Всероссийском съезде естествоиспытателей и врачей доклада И. П. Бородина «О сохранении участков растительности, интересных в ботанико-географическом отношении», Г. Ф. Морозов высказал принципиально новые мысли о планомерности выделения заповедных мест, с положением в их основу ботанико-географических подразделений; о необходимости создания заповедных участков, представляющих характерные типы флоры, в каждой ботанико-географической области России.
28 апреля 1917 года Г. Ф. Морозов, как признанный глава русских лесоводов, открыл в Петрограде Всероссийский съезд лесоводов и лесных техников.
Редактируя «Лесной журнал» (Санкт-Петербург, 1904—1918 годы), учёный немало сделал для пропаганды охраны природы, отдавая этой теме много места на страницах своего издания.
Влияние Г. Ф. Морозова в учёном мире немало содействовало созданию Крымского заповедника — этого одного из первых наших русских «памятников природы», — так говорил в 1924 году В. Н. Сукачёв, предлагая присвоить Крымскому заповеднику имя Г. Ф. Морозова. Действительно, Морозов стоял у фундамента Крымского государственного лесного заповедника, созданного Крымским временным правительством в 1919 году.
В апреле 1917 года на страницах «Лесопромышленного вестника» Морозов писал:
" Не дай Бог возникнут аграрные беспорядки, или тёмные силы начнут нашёптывать невежественные лозунги, сеять неприязнь, страх, и в результате — с разных сторон может быть прописан смертный приговор лесу. Нашей первой обязанностью является всеми доступными нам способами повести широкую пропаганду о необходимости сберечь леса, всё равно, кому бы они ни принадлежали."
Весной 1917 года Морозов тяжело заболел, летом был вынужден уехать на лечение в Ялту. Учёный негативно относился к событиям 1917 года в России, в особенности к октябрьскому перевороту (по неподтверждённым данным, он даже издал в Крыму брошюру «Как бороться против большевиков»).
Умер Г. Ф. Морозов в Симферополе 9 мая 1920 года.

источник

[Чёрный Дембель]

Сообщение от LesNick Saul

названа вовсе не в честь пионера Павлика, а в честь Георгия Фёдоровича Морозова, русского лесовода, ботаника, почвоведа и географа конца XIX века — начала XX века, классика российского лесоводства.

Ну, слава богу!!!! А то я раньше к этому названию относился, к как весьма сомнительному. Теперь исправлюсь.

[Чёрный Дембель]

Ещё одно имя, крайне неожиданное в кривых и диких переулках Гусиновки....

Никола́й Копе́рник (нем. Nikolas Koppernigk, польск. Mikołaj Kopernik, лат. Nicolaus Copernicus; 19 февраля 1473, Торунь — 24 мая 1543, Фромборк) — польский астроном, математик, экономист, каноник. Наиболее известен как автор средневековой гелиоцентрической системы мира, положившей начало первой научной революции.

Родился в Торуне в купеческой семье, рано лишился родителей. Торунь вошёл в состав Польши всего за несколько лет до рождения Коперника, до этого город носил имя Торн и был частью Пруссии.

Вопрос об этнической принадлежности Коперника до сих пор остаётся предметом (довольно-таки бесперспективной) дискуссии. Мать его была немкой (Barbara Watzenrode), национальность отца неясна. Тем самым, этнически Коперник был немцем или наполовину немцем, хотя сам он, возможно, считал себя поляком (по территориально-политической принадлежности). Писал он на латинском и немецком, ни одного документа на польском языке, написанного его рукой, не обнаружено; после ранней смерти отца он воспитывался в немецкой семье матери и дяди. Никколо Комнено Попадополи распространил недоказанную - и, по мнению современных историков, им же самим выдуманную - историю о том, что Коперник якобы записался в Падуанском университете поляком. Надо отметить, что понятие национальности в те годы было гораздо более размыто, чем в наши дни, и часть историков предлагает считать Коперника поляком и немцем одновременно.

Потеряв 9-летним ребёнком отца и оставшись на попечении дяди по матери, каноника Луки (Lucas) Ватценроде (Ватцельроде), Коперник в 1491 году поступил в Краковский университет, где с одинаковым усердием изучал математику, медицину и богословие, но особенно его привлекала астрономия.

По окончании университета (1494) Коперник не получил никакого учёного звания, и семейный совет решил, что ему предстоит духовная карьера. Веским доводом в пользу такого выбора было то, что дядя-покровитель как раз был возведен в сан епископа.

Для продолжения образования Коперник уезжает в Италию (1497) и поступает в Болонский университет. Помимо богословия, права и древних языков, он имеет там возможность заниматься и астрономией. Небезынтересно отметить, что одним из профессоров в Болонье был тогда Сципион дель Ферро, с открытий которого началось возрождение европейской математики. Тем временем, благодаря стараниям дяди, в Польше Коперника заочно избирают каноником в епархии Вармии.

В 1500 году Коперник оставляет университет, вновь не получив никакого диплома или звания, и переезжает в Рим. Затем, после кратковременного пребывания на родине, едет в Падуанский университет и продолжает изучение медицины.

В 1503 году Коперник наконец завершает своё образование, сдаёт в Ферраре экзамены, получает диплом и учёную степень доктора канонического права. Он не спешит возвращаться и, с разрешения дяди-епископа, следующие три года занимается медициной в Падуе.

В 1506 году Коперник получает известие, возможно, надуманное, о болезни дяди. Он покидает Италию и возвращается на родину. Следующие 6 лет он провёл в епископском замке Гейльсберг, занимаясь астрономическими наблюдениями и преподаванием в Кракове. Одновременно он врач, секретарь и доверенное лицо дяди Лукаса.

В 1512 году умирает дядя-епископ. Коперник переезжает во Фромборк, маленький городок на берегу Вислинского залива, где он всё это время числился каноником, и приступает к своим духовным обязанностям. Научные исследования он, однако, не бросает. Северо-западная башня крепости становится обсерваторией.

Уже в 1500-е годы замысел новой астрономической системы сложился у него вполне ясно. Он начинает писать книгу с описанием новой модели мира, обсуждает свои идеи с друзьями, среди которых немало его единомышленников (например, Тидеман Гизе, епископ Кульмский). В эти годы (примерно 1503—1512) Коперник распространял среди друзей рукописный конспект своей теории («Малый комментарий о гипотезах, относящихся к небесным движениям»), а его ученик Ретик опубликовал ясное изложение гелиоцентрической системы в 1539 году. По-видимому, слухи о новой теории широко разошлись уже в 1520-х годах. Работа над главным трудом продолжалась почти 40 лет, Коперник постоянно вносит в неё уточнения, готовит новые астрономические расчётные таблицы.

Слухи о новом выдающемся астрономе ширятся в Европе. Папа Лев X приглашает Коперника принять участие в подготовке календарной реформы (1514, реализована только в 1582 году), но он вежливо отказывается.

Католическая церковь, занятая борьбой с Реформацией, первоначально снисходительно отнеслась к новой астрономии, тем более что вожди протестантов (Мартин Лютер, Меланхтон) отнеслись к ней резко враждебно. Папа Климент VII даже благожелательно прослушал лекцию о гелиоцентрическом подходе, подготовленную учёным кардиналом Вигманштадтом. Хотя отдельные епископы уже тогда выступили с яростной критикой гелиоцентризма как опасной богопротивной ереси. Тотальный запрет коперниканства относится уже к началу XVII века.

Когда было нужно, Коперник посвящал свои силы и практическим работам: по его проекту в Польше была введена новая монетная система, а в городе Фромборке он построил гидравлическую машину, снабжавшую водой все дома. Лично, как врач, занимается борьбой с эпидемией чумы 1519 года. Во время польско-тевтонской войны (1520—1522) организовал успешную оборону епископства от тевтонов. По окончании конфликта Коперник принимал участие в мирных переговорах (1524), завершившихся созданием на орденских землях первого протестантского государства — герцогства Пруссия, вассала польской короны (1525).

В 1531 году 60-летний Коперник удалился от дел. Он сосредоточился на завершении своей книги. Одновременно занимается медицинской практикой (безвозмездно). Верный Ретик постоянно хлопочет о скорейшем издании труда Коперника, но оно продвигается медленно. Опасаясь, что препятствия окажутся непреодолимыми, Коперник распространил среди друзей краткий конспект своего труда под названием «Малый комментарий» (Commentariolus).

В 1542 году состояние Коперника значительно ухудшилось, наступил паралич правой половины тела. Коперник скончался 24 мая 1543 года в возрасте 70 лет от инсульта. Некоторые биографы (например, Тидеман Гизе) утверждают, что автор смог ознакомиться со своим великим творением незадолго до смерти. Но другие доказывают, что это было невозможно, так как последние месяцы жизни Коперник находился в тяжёлой коме.

Книга Коперника осталась как выдающийся памятник пытливой человеческой мысли. С этого момента датируется начало первой научной революции.

Размышляя о Птолемеевой системе мира, Коперник поражался её сложности и искусственности, и, изучая сочинения древних философов, особенно Никиты Сиракузского и Филолая, он пришёл к выводу, что не Земля, а Солнце должно быть неподвижным центром Вселенной. Исходя из этого положения, Коперник весьма просто объяснил всю кажущуюся запутанность движений планет, но, не зная ещё истинных путей планет и считая их окружностями, он был ещё вынужден сохранить эпициклы и деференты древних для объяснения неравномерности движений.

Главное и почти единственное сочинение Коперника, плод более чем 40-летней его работы, — De revolutionibus orbium coelestium («Об обращении небесных сфер»). Сочинение издано в Нюрнберге в 1543 году; оно разделено на 6 частей (книг) и печаталось под наблюдением лучшего ученика Коперника, Ретика.

В предисловии к книге Коперник пишет:

Принимая в соображение, какой нелепостью должно показаться это учение, я долго не решался напечатать мою книгу и думал, не лучше ли будет последовать примеру пифагорейцов и других, передававших своё учение лишь друзьям, распространяя его только путём предания.

Нюрнбергский теолог Озиандер, которому Ретик поручил печатание книги Коперника, из осторожности снабдил её анонимным предисловием, в котором объявил новую модель условным математическим приёмом, придуманным для сокращения вычислений. Одно время это предисловие приписывалось самому Копернику, хотя тот в ответ на просьбу Озиандера сделать подобную оговорку решительно отказался. Вслед за предисловием следуют хвалебное письмо кардинала Шёнберга и посвящение папе Павлу III.

Гелиоцентрическая система в варианте Коперника может быть сформулирована в семи утверждениях:

Орбиты и небесные сферы не имеют общего центра.
Центр Земли — не центр вселенной, но только центр масс и орбиты Луны.
Все планеты движутся по орбитам, центром которых является Солнце, и поэтому Солнце является центром мира.
Расстояние между Землёй и Солнцем очень мало по сравнению с расстоянием между Землёй и неподвижными звёздами.
Суточное движение Солнца — воображаемо, и вызвано эффектом вращения Земли, которая поворачивается один раз за 24 часа вокруг своей оси, которая всегда остаётся параллельной самой себе.
Земля (вместе с Луной, как и другие планеты), обращается вокруг Солнца, и поэтому те перемещения, которые, как кажется, делает Солнце (суточное движение, а также годичное движение, когда Солнце перемещается по Зодиаку) — не более чем эффект движения Земли.
Это движение Земли и других планет объясняет их расположение и конкретные характеристики движения планет.
Эти утверждения полностью противоречили господствовавшей на тот момент геоцентрической системе. Хотя, с современной точки зрения, модель Коперника недостаточно радикальна. Все орбиты в ней круговые, движение по ним равномерное, так что эпициклы пришлось сохранить — правда, их стало меньше, чем у Птолемея. Механизм вращения планет также оставлен прежним — вращение сфер, к которым прикреплены планеты. Но тогда ось Земли в ходе годичного вращения должна поворачиваться, описывая конус; чтобы объяснить смену времён года, Копернику пришлось ввести третье (обратное) вращение Земли вокруг оси, перпендикулярной эклиптике, которое использовал также для объяснения причины предварения равноденствий. На границу мира Коперник поместил сферу неподвижных звёзд. Строго говоря, модель Коперника даже не была гелиоцентрической, так как Солнце он расположил не в центре планетных сфер.

И всё же модель мира Коперника была колоссальным шагом вперёд и сокрушительным ударом по архаичным авторитетам. Низведение Земли до уровня рядовой планеты определённо подготавливало (вопреки Аристотелю) ньютоновское совмещение земных и небесных природных законов.

Коперник одним из первых высказал мысль о всемирном тяготении. В одном из его писем говорится:

Я думаю, что тяжесть есть не что иное, как некоторое стремление, которым божественный Зодчий одарил частицы материи, чтобы они соединялись в форме шара. Этим свойством, вероятно, обладают Солнце, Луна и планеты; ему эти светила обязаны своей шаровидной формой.

Он уверенно предсказал, что Венера и Меркурий имеют фазы, подобные лунным. После изобретения телескопа Галилей подтвердил это предвидение.



Коперник первым обратил внимание на закономерность, известную как Закон Коперника — Грешема (независимо обнаружен также английским банкиром Томасом Грешемом). Согласно этому принципу, более устойчивые по своему курсу деньги (например, золотые) будут вытесняться из обращения, так как люди будут накапливать в них сбережения, а в реальном обороте будут участвовать «худшие» (например, медные) деньги.

[elena71]

Сообщение от Чёрный Дембель

Кстати, кто-нибудь знает, в честь каких именно Старых Большевиков названа улица, или так, в целом?!

Ул.Старых Большевиков-одна из основных и наиболее длинных улиц Придачи.Формировалась в конце 18 века. Проходила через административный и торговый центр слободы.
В начале 20 века называлась 1-й Острогожской улицей. В своем южном окончании она превращалась в большую дорогу, которая вела мимо Монастырщенки в сторону уездного города Острогожска.Этот выезд на Острогожск уже показан на плане города 1818года.
На пересечении ул.1-ой Острогожской с ул.Большой(Димитрова) находилась "Поляна"-центральное место Придачи.
При Советской власти 1-ю Острогожскую переименовали в ул.Сталина. Это название существовало до 1936года: тогда имя Сталина получил новый левобережный проспект, а улица была вновь переименована.
Ее новое название, сохранившееся до наших дней, посвятили членам "Общества старых большевиков"

[Чёрный Дембель]

Человек, ставший легендой при жизни и совершеннейшей загадкой после неё, так до сих пор и не разгаданной.

Оле́ко Ду́ндич (хорв. Aleksa Dundić, австрийское имя Тома, известен под псевдонимами Иван и Олеко; в литературе Олеко) 13 апреля 1896, по другой версии, 12 августа 1897, Грабовач, Далмация, Австро-Венгрия, сейчас Хорватия — 8 июля 1920, Ровно, УССР — сербский революционер, герой гражданской войны.

Из сербских православных крестьян, родом из австро-венгерской Далмации.

Служил в кавалерии, затем в 70-м пехотном полку Австро-Венгрии унтер-офицером. Воевал в I Мировой войне на русском фронте. Попал в русский плен под Луцком.

В плену поступил в добровольческий сербский отряд армии Российской империи. После Февральской революции встал на сторону большевиков, вступил в РСДРП(б).

В РККА служил в кавалерии.

Отличался невероятной храбростью; причём такой, что при его жизни в Красной Армии о нём стали складывать легенды. Погиб в конце Гражданской войны при штурме Ровно на территории, затем отошедшей (до 1939 года) Польше.

Был награждён Орденом Красного Знамени и почётным революционным золотым оружием.

Похоронен в Ровно. Его могила в Центральном городском парке им. Шевченко является одновременно и памятником.

В начале XXI века памятник был частично разрушен.

О невероятных приключениях Дундича и не менее невероятных приключениях его позднейших биографов здесь:

http://www.bibliotekar.ru/Prometey-5/7.htm

[Haifisch]

Сообщение от Чёрный Дембель

з Самых Первых 13-и Героев Советского Союза, к тому же с самой, мягко говоря, загадочной историей исчезновения, имя которого носит одна из улиц нашего городка....
Нет на его карте имён Ляпидевского, Каманина, Водопьянова (кстати, по тогдашнему территориальному делению - нашего с вами земляка), Молокова, Слепнёва, Доронина - самых первых семи героев; нет на его карте имён последующих героев межконтинентальных трансарктических перелётов - Чкалова, Байдукова, Белякова, Громова, Юмашина, Данилина.

были до 57го года в том же районе

[ariadna]

Улица МордасовойНачинается от Храма и упирается в лесопосадки.

Мария Николаевна МОРДАСОВА



Мария Николаевна МОРДАСОВА (14 или 15.2.1915 — 25.9.1997), певица — исполнительница русских народных песен и частушек



«Я с тамбовских полей...» (очерк Ивана Овсянникова)

Мой очерк “Первая частушечница России” о Марии Мордасовой, опубликованный в “Тамбовской жизни”, вызвал благожелательные отклики как читателей, так и моих коллег. Некоторые из них предложили мне продолжить рассказ о “черняновском соловье”, возможно, это когда-либо пригодится будущим биографам знаменитой артистки. Буду рад, если случится такое. Мне кажется, все, кто знал великую песенницу, кто с ней общался, переписывался, должны оставить свои воспоминания, чтобы запечатлеть её облик на многие годы для будущих поколений. Она жила и пела для своего народа, она, как никто, выразила его песенную душу.

О своём “первом концерте” перед сверстниками в пятилетнем возрасте Мария Николаевна вспоминала с улыбкой. И добавляла: “В семье у нас все пели и знали множество песен. И дед, и мать, и отец, и дядя. Ну я пошла в них. Бывало, соберу соседских девочек во дворе, встану на ящик и пою. В школьном хоре участвовала, потом в колхозном”. О колхозном хоре скажу чуть позже. О нем скоро заговорили не только в волости, но и в Тамбове, ибо его концерты всегда проходили с большим успехом во многих сёлах.

Об одном из таких выступлений артистка поведала корреспонденту “Советской культуры” Эдуарду Ефремову: “Мне сказали, что надо выступить в районе (имелось в виду, наверное, в райцентре — И. О.). Отказывалась. Не в чем было ехать. Тогда старшая сестра дала мне своё единственное платье. Я его даже не надела, а в узелочке с собой повезла. За сценой, затаив дыхание от счастья, переодевалась. Не по мне был убор... Всё висело, топорщилось. Вышла на сцену — хохот стеной стоит! И я поняла — надо мной смеются. Так мне жалко себя стало, такая я униженная стояла перед ними, что хоть не жить на белом свете. Я увидела вдруг, что у меня огромные разваливающиеся ботинки. И это платье. Стою опозоренная и освистанная ... Закусила губу до крови. “Ну, думаю, помирать так с музыкой!” На первом куплете давилась слезами, а потом чувствую — притих зал. Ну, я и пошла, и пошла! Я уж не помню, сколько песен, частушек спела, а меня всё не отпускают со сцены”.

За одно из таких вот клубных выступлений юная солистка получила от организаторов смотра премию ... ботинки. Роскошный подарок по тем временам! Вырастала будущая народная артистка в большой крестьянской семье — четырнадцать детей. В её репертуаре была частушка, носившая автобиографический адрес:

Легко только сказать:
Куча целая ребят.
Все четырнадцать
подряд,
Раскрыв роток, на стол
глядят.

Бедность была неимоверная, потому и окончила Мария Николаевна только семь классов — ходить в школу было не в чем. Вспоминала, как однажды налетели на село антоновцы (скорее всего это было в 1921 году), всё из избы Яркиных вынесли подчистую. Но такие уж убогие и жалкие были все они, что даже один из антоновцев сжалился: давайте, сказал, хоть одеяло оставим — дети ведь позамерзают. Рассказывала, как дедушку до смерти запороли те же антоновцы, а тринадцать сельчан искололи штыками, заперли в хлеву и подожгли его. И всё это она видела, перечувствовала, пережила, всё отложилось в ее детском сердечке. Вековечный крестьянский труд постигала с десяти лет. “Голодно жили”, — вот её слова. Впрочем, кому это неизвестно? Пусть тогда почитают книгу воронежского земского врача А. Шингарёва “Вымирающая деревня”, вышедшую в начале XX века.

И несмотря на всё это, песня звучала в Черняном. Ибо, как гласит пословица, без песен рот тесен, а с песней душа растёт. Мать Мордасовой Прасковья Прокофьевна, по свидетельству самой Марии Николаевны, была “первой песенницей в округе и почти всегда говорила плавно и в рифму”. Её специально приглашали на свадьбы и другие сельские торжества. Это, судя по всему, и зародило в душе дочери певучесть, любовь к частушке, которые она пронесла через всю жизнь.

Вернусь к “колхозному” хору, о котором упомянула Мария Николаевна. Он был создан местным учителем Ильёй Тимофеевичем Загуменновым и его супругой Антониной Григорьевной. Сельчане старшего поколения, помнившие то далёкое время, рассказывали мне, с каким энтузиазмом шли в него черняновцы, как по вечерам женщины из поповских подрясников шили сценические костюмы. В 1934 году этот коллектив на смотре художественной самодеятельности в Воронеже представлял Тамбовщину. К этому времени он окреп, вырос количественно, зазвучал сильно и самобытно. У него были такие яркие солисты, как Герасим Ходяков, Фёдор Саяпин, Владимир Мордасов и ещё юная Мария Яркина. Именно её выступление стало для воронежцев сюрпризом. Звеньевая колхоза выступала не только в хоре, но и с сольными номерами. И здесь, на воронежской земле, почувствовала она, что у неё будто крылья отрастают, когда выходит на сцену и начинает петь. Об этом уникальном хоровом коллективе в 1971 году был снят телефильм “Три спасибо в день”. А у данной киноповести было продолжение — документальные ленты “Черняновские хроники” и “Крестьянские дети, или Пора экзаменов”.

“Крестьянские дети” — это своеобразный социологический срез села Черняное, фильм-исследование. Авторы его создали собирательный образ сельского человека, показали его богатый духовный мир. Крестьянские дети... Лица — судьбы, лица — биографии, глубоко индивидуальные и вместе с тем какие-то родственные, типичные, они проходят чередой на экране, рассказывают о себе, детях, вспоминают, размышляют, мечтают и кажется, что перед нами проходит сама история (“Для кого история, — говорится за кадром, — а для кого часть жизни”). Из отдельных штрихов, словно из разноцветных кусочков смальты, складывается портрет крестьянина новой формации. Отсюда, из крестьянской среды, вышли доктор физико-математических наук, открывший изотоп 102-го элемента в таблице Менделеева Ю. Акимов, Герой Советского Союза И. Яркин, мастер спорта международного класса, участник Олимпийских игр Н. Дутов, заслуженная артистка России З. Загумённова (кстати, дальняя родственница первого руководителя черняновского хора), прославленный партизан Великой Отечественной Ф. ?Мымриков, кавалер многих орденов, талантливый и рачительный руководитель местного колхоза С. Сторожев, и она — народная артистка СССР, Герой Социалистического Труда Мария Мордасова, и многие-многие другие. Не могу не упомянуть в этом ряду (она этого заслуживает!) Веру Алексеевну Рак. Она, пожалуй, была самой близкой подругой Марии Николаевны, её духовным исповедником. Это она стала душою кинотрилогии, её главным героем и незаменимым помощником съемочной группы. “Она, конечно, человек неоценимый, с большим творческим началом, — сказала о ней сценарист Валентина Никиткина, — тонко чувствует людей, ситуации... драматические и смешные”. Действительно, можно было только подивиться её щедрому человеческому таланту!

Коль уж зашла речь о фильмах с участием Мордасовой, вспомню ещё об одном эпизоде. В начале 1985 года в Тамбове и Черняном снимался, вернее, доснимался фильм, условное рабочее название которого было “Путешествие домой”, начинали его снимать в Воронеже, собирались включить ранее заснятые кадры в Москве, где народная артистка Союза выступала с оркестром “Русские узоры”. Мария Николаевна на этот раз почти неделю жила в Тамбове в гостинице “Толна”, выезжая на съёмки вместе с группой кинематографистов. Сценарий был написан музыковедом Людмилой Кравец. Режиссер картины Юрий Мартиросов рассказал мне тогда:

— По жанру это будет скорее фильм-концерт, который познакомит зрителей с творчеством Марии Мордасовой. Как известно, дерево не растёт без корней. Так и с человеком, мы хотим проследить эти корни, которые питали и продолжают питать щедрое и самобытное искусство Мордасовой, так любимое народом. Конечно же, при этом мы не можем не показать её родное село, его людей, практически, весь фильм будет снят на Тамбовщине. Мы собираемся его сделать праздничным, в некотором роде лубочным, красивым, мне кажется, это поможет точнее передать особенность песенного многоцветья Мордасовой.

... Она очень любила свою “певческую деревню” и родную Тамбовщину, любила не показно, а горячо и искренне. Достаточно вспомнить её известные на всю Россию частушки:

Я с тамбовских полей,
Не найдёшь веселей.
Лучше нету долюшки:
Выросла на волюшке.

или:

Хоть в Воронеже живу я,
Но откроюсь вам, друзья,
О Тамбове я тоскую —
Это родина моя.

или:

Я в Тамбове родилась,
И в Тамбове моя мать,
Я в Тамбове научилась
Громко песни распевать.

А сколько подобных признаний рассыпано в письмах, приветствиях, интервью! В последние годы жизни, когда умерла её мама, сократились приезды Марии Николаевны в Черняное. Были на то и объективные причины. Но главное, конечно, мама... Вот только несколько строк из писем Мордасовой мне: “Я никогда не забываю мои милые края, мои цветастые луга, щедрые плодородные поля, речку Цну, а главное — гостеприимный душевный народ моей Тамбовщины”; “Я благодарна родной тамбовской земле, что родила меня. Поэтому стараюсь никогда не подводить мой родной край и земляков”. “Летом обязательно приеду. Всё ж родина зовет”. Ее “путешествие домой” длилось всю жизнь. Тамбовская земля напитала её песенными соками, взрастила, сформировала её редкостный талант, который сравнивали с “бриллиантом чистой воды”.

Радовалась каждому успеху земляков, обязательно откликалась письмом, телеграммой, телефонным звонком, а то и статьёй в газете. И никого в своей жизни не поучала. Она учила примером. Правда, советовала младшим коллегам не увлекаться слишком модной обработкой песен, верить в жизненную красоту народного творчества. “И ещё говорю им обычно: “Где бы вы ни выступали — на колхозном току или на сцене Большого театра, — всегда волнуйтесь, как в самый первый раз. Всегда помните о высоком праве — выступать перед своими согражданами”.

...Я очень жалею сейчас, что редко, очень редко откликался на призыв нашей землячки заходить к ней в Воронеже, звонить, писать — и стеснительность здесь была, и редакционная круговерть, не располагавшая к поездкам. Но прошлого не вернёшь, что было, то и осталось в памяти. Да ещё фотографии, письма, сборники её песен. О творчестве Мордасовой, её вкладе в нашу отечественную культуру глубоко и профессионально писали Людмила Кравец, Ирма Яунзем, воронежские и тамбовские музыковеды. И всё ж таки, думается, постижение и осмысление того, что она сделала — дело будущего. Как и сохранение памяти об этом удивительном самородке, воплотившем в своей личности родовые черты русского народа: талантливость, трудолюбие, добросердечность, прямодушие и оптимистическое восприятие жизни. Несмотря ни на что, ни на какие “сюрпризы”, которые она, жизнь, преподносит нам порой.

Как известно, большая дружба связывала её и Людмилу Зыкину. Они понимали друг друга с полуслова, не принимали никаких отклонений от магистральных путей развития искусства. И в народной песне они не терпели ни излишней сухости, “пресности”, ни чрезмерной чувствительности, разухабистости. В ней, в песне, всё должно быть подобрано, сдержанно, всё “внутри”, в душе. Об этом они говорили долгими вечерами, когда Зыкина приезжала в Воронеж не только с концертами, но и просто проведать подругу. В своей книге “На перекрёстках встреч” она посвятила Мордасовой одну из глав. “Главная заслуга Мордасовой, на мой взгляд, — пишет певица, — состоит в том, что она не просто сделала народную частушку достоянием профессионального искусства, а показала её многообразную красоту и жизненную силу. Необычайно мелодичное интонационное богатство мордасовской частушки роднит её с лирической песней, выражающей думы и чувства людей труда, их радости и боли.”

Она называла себя “слугой песни”, а была её повелительницей, российским соловьем, частушечной примой, “бриллиантом чистой воды” в мире искусства.

Такой и останется Мария Мордасова в памяти своего народа, в памяти ее земляков.

[Чёрный Дембель]

Сообщение от ТАТРА-813

были до 57го года в том же районе

Разве?!..