Тексты

[Petrogen]

Мартин МакДонах - Лейтенант с острова Инишмор

Пьеса от автора "Залечь на дно в Брюгге" и "Шестизарядника" (он же "Полная обойма"). А в принцыпе кто в курсе - поймут
Адская смесь)

[ХэлавиSa]

помогите найти книгу Николаса Спаркса "Незабываемая прогулка".Заранее спасибо

[Petrogen]

ХэлавиSa, http://lib.rus.ec/b/134693/read

пользуйся гуглом. дело 30-секунд)

[ХэлавиSa]

Petrogen, эм..а локалка есть?

[Petrogen]

ХэлавиSa, лови

[ХэлавиSa]

Petrogen, золотой мой=**

[i_antony]

Преподобный старообрядец Серафим Саровский
(Из книги В.В. Смирнова «Падение III Рима»)
Если вы сегодня спросите у христиан-новообрядцев, как старец Серафим относился к старой вере, то скорее всего вам расскажут историю из его жития про маленькую лодочку, в которой пытаются плыть по морю житейскому «немирные» старообрядцы, и про большой корабль, в котором плывут «умиротворенные» новообрядцы, а также про то, как батюшка Серафим обличал двоеперстие и призывал всех креститься троеперстием. Факты, не так давно ставшие достоянием православной общественности, перевернули наше представление о прп. Серафиме буквально на 180 градусов. Оказывается, синодальные миссионеры, пытавшиеся контролировать информационное пространство и использовать его для внушения народу «нужных» воззрений, исказили облик великого Старца – придали ему черты, необходимые для усугубления раскола и оправдания никоновой реформы. Большое влияние на этот «процесс» (помимо всех бывших до него) вполне целенаправленно оказал митр. Серафим (Чичагов), который «обогатил» житие саровского Старца доселе неизвестными и ни чем не подтвержденными апокрифами. В своей книге «Преподобный Серафим Саровский: предания и факты» историк В.А. Степашкин приводит многочисленные факты из архивных документов (с фотографиями), которые во многом расходятся с тем, о чем пишет митр. Серафим и другие. Расхождения начинаются прямо с даты рождения старца Серафима. В синодальных житиях написано, что он родился в 1759 году, однако в «Списке монахов Саровской пустыни» 1786 года впервые встречается имя Серафим с обозначением полных лет – 32. Несложный арифметический расчет показывает, что прп. Серафим родился в 1754 году. Это подтверждается и в более поздних Ведомостях монашествующих 1796, 1797, 1798 и 1799 годов, где соответственно датам обозначен и возраст: 42, 43, 44 и 45 лет. Следовательно, все события, происходившие с прп. Серафимом, происходили с человеком, который на пять лет был старше. Например, пострижение Прохора в монашество совершилось 13 августа 1786 года, то есть тогда, когда ему было 32 года, а не 27, как пишут в житиях, и это вполне логично, ибо устав запрещает постригать в монахи до 30 лет и т.д.
Не получила подтверждение в архивах Саранска, Нижнего Новгорода и Арзамаса история с нападением крестьян на саровских монахов, в частности на прп. Серафима. Персональное дело (существовавшее на момент канонизации старца в 1903 году), которое могло бы подтвердить этот факт, до настоящего времени также не обнаружено. Высока вероятность и того, что Прохор не падал с колокольни, так как она просто отсутствовала. Даже такой любитель поиска новых данных, как Иоасаф (о нем будет сказано ниже), не посмел упоминать слово «колокольня» ни в одном из своих изданий. Первое упоминание о колокольне появилось только в 1863 году и не может служить источником.
История с камнями также находится под большим вопросом, т.к. данный факт описывается в биографии подвижника, изданной иеромонахом Сергием в 1841г. (без указания автора, предисловие книги подписано только буквами И.С.). Однако в архиве монастыря находится черновик письма игумена Нифонта, в котором факт «моления на камнях» подвергается сомнению: «По прочтении мною жизнеописания покойнаго иеромонаха Серафима, составленнаго неизвестным мне лицом, объяснить имею честь, что те обстоятельства из жизни сего, кои могли быть видимы, я не отвергаю, а о невидимых бывших ему духовных видениях и о том, как он якобы тысячу дней и нощей на камнях молился, неизвестен».
Историк В. Степашкин склоняется к версии, что камень все-таки существовал, но зная синодальные методы борьбы с «расколом», вполне закономерно возникает сомнение в правдивости истории с камнем. Еще более сомнителен тот факт, что прп. Серафим молился на камне «стоя на коленях», как молятся латиняне (древняя Церковь отвергала данный обычай, так как «поклоньшеся на колэну» (Мф. 26; 29) и насмехаясь над Спасителем, творили поругание воины во время Страстей Господних). Весьма высока вероятность, что эта легенда появилась с определенной целью: чтобы оправдать латинский обычай молиться «поклоньшеся на колэну» – нововведение, которое реформаторы активно внедряли в Церковь. Как один из вариантов в понимании периода столпничества можно привести слова игумена Исайи II в письме к Авелю (Ванюкову) в декабре 1848г.: «… (старец Серафим) стоял неподвижно по 17 часов, и в таком положении подвизался более трех лет неизменно, с 1804 по 1808 год; а когда от напряжения ноги
его отекли, сделались в ранах, то он такое правило уменьшил. Вот впоследствии и повторял Старец в своей беседе: «Было время, Серафим стоял в своем правиле более тысячи дней, как камень, неподвижно. Эти слова и теперь у некоторых на памяти».
Подводя некий итог, необходимо рассказать еще об одном известном событии, произошедшем на Дальней пустыньке. Там существовал пчельник, который привлекал к себе медведей. В «Сказании» иеромонаха Иоасафа (Ивана Тихоновича Толстошеева), получившего от монашествующих Саровской пустыни прозвище «чуждопосетитель», присутствует «Разсказ старицы Дивеевской обители Матроны Плещеевой», повествующий о кормлении старцем и ею медведя. Так ли это было в действительности?
В. Степашкин: «Во-первых, Матрона была слишком юной, когда отец Серафим жил на Дальней пустыньке. Во-вторых, в рукописном отделе РГБ, в фонде митрополита Филарета, обнаружено дело под названием «Выписка из книги о жизни и подвигах Серафима Саровскаго 1849г. (разсказ монахини, как она выдумала чудо Серафима Саровскаго)»: «… сей разсказ вымышлен и.Иоасафом, как объявила сама Плещеева пред смертию. Долго страдая от водяной болезни, она привела себе на память забытый ею грех и в сознании, что Господь не посылает ей смерть, ожидая ея раскаяния во лжи, призывает к себе начальницу Екатерину Васильевну Ладыженскую и монастырского духовника, священника Василия Садовскаго и при них объявляет, что она научена Иоасафом и согласилась принять на себя, в случае посещения обители членами Царской Фамилии, разсказать, якобы видела, как батюшка о.Серафим кормил медведя и как сама она кормила, чего вовсе не видала… Сделав это признание, Матрона вскоре скончалась…». Вот как охарактеризовал Иоасафа игумен Исаия II в 1849г., сразу после выхода в свет первого издания его «Сказания»: «Новаго творения Ивана Тихонова (Толстошеева) о чудесах Серафима я не видал еще, да и не нахожу нужным видеть его, потому что жизнь праведнаго старца мне известна более, нежели Тихонову Ивану. Дивиться надобно, как публика слепо верит новому Магомету. Описываемыя чудеса по произволу Ивана мало заслуживают имоверности, или точнее сказать совсем не согласны с истиною, которая нам известна»…
Здесь приведены лишь некоторые факты подтасовок и фальсификаций из вышеупомянутой книги историка В. Степашкина, но они носят более внешний характер. То, что вы узнаете из нижеприведенного материала (в несколько сокращенном и отредактированном автором виде), который был зачитан диаконом Максимом Плякиным на XVI-м Рождественском Чтении, в корне изменит ваше представление о Великих Древлеправославных Саровских Старцах.
Полный текст книги : пишите - скину (8Мб). есть и книга как таковая.

[Xenon]

Тела исчезают, другие пребывают, так со времен предков! Цари, которые были до нас, покоятся в их пирамидах. Те же, которые строили гробницы, их мест погребения нет. Что сделалось с ними? Я слышал речи Имхотепа и Хардедефа, чьими словами говорят все. А что их места погребения? Их стены разрушены, их мест нет, как не бывало. Никто не приходит оттуда, чтобы рассказать, что с ними, чтобы рассказать об их пребывании, чтобы успокоить наше сердце до того, как вы пойдете туда, куда ушли они. Будь радостен, чтобы заставить забыть свое сердце, что тебя похоронят. Следуй своему сердцу, пока ты живешь! Возлагай мирру на голову свою, одевайся в тонкие полотна, умащайся чудесными, истинными мазями царей! Умножай удовольствия, которые ты имеешь, и не давай поникнуть своему сердцу. Следуй желанию его и благу своему! Совершай дела твои на земле по велению своего сердца и не печалься до того, как придет к тебе день оплакивания. Не слышит воплей тот, чье сердце успокоилось, оплакивания никого не спасают из подземного мира. Проводи день радостно, не унывай из-за этого. Ведь никто не уносит своего добра с собой. Ведь никто не вернулся, кто ушел. (с) «Песнь Арфиста» Египет -2000 ДО Н.Э. (самый древний из найденных атеистических текстов)

[Petrogen]

Наши люди

Сегодня.
Забрал пацана из садика, отвел в парикмахерскую.
Сам вышел там в скверик рядом, присел на лавочку.
Курю. Читаю мобильник.
От магазина двое, с пакетом наперевес.
Один молодой, здоровый шкаф, три меня, лет тридцати, инвалид первой чеченской (как он вскоре сообщил), второй за шестьдесят, по виду хроник. Идут прямиком на меня, на лавочку. Не пьяные, но слегка. У каждого в руке по пиву.
Эту публику я знаю, щас начнут доёбываться.
Думаю, - ну на***, не убегать же с единственной лавочки.

Подходят, молодой.
- О! Братан! Ну, рассказыавай! Как дела?
- Да вот с *** ли я тебе про свои дела буду рассказывать?
- О!!! Как ты жоско меня срезал!
Усаживаются, начинают громыхать пакетом, бу-бу-бу.
Читаю мобильник.
- Слы, братан! А тя как зовут?
Читаю мобильник.
- Понял! А меня Серёга!
Начинает пересказывать свою биографию. Местами.
Старый молчит, сопит, шуршит пакетом.
В пакете пара водки, банки, бутылка воды, пластиковые стаканчики.
Читаю мобильник.
- Слы, братан! Дай прикурить!
Достаю зажигалку, даю прикурить.
- Слы, братан! А ты не жадный! Гыгы! Дай зажигалку посмотреть.
- На***.
- А чё???
- Схватишь, убежишь.
- Гыгы! Слы, братан! А ты весёлый! (корешу) Пиздец, слы!? Попутчик нам с юмором попался!
Кореш сопит, шуршит в пакете.
Читаю мобильник.
- Слы, братан! А ты служил?
- Служил.
- О! А в каком звании?
- Сержант.
- Бля! Братан! Я же вижу, что у нас до*** общего!!! И я сержант! А в войсках?
- Ракетчик.
- Бля! А я десантник. Слы, братан, а ты вот такую песню слышал? "Расплескалась синева, расплескалась" Бля, как там...
- "По тельняшкам разлилась, по погонам"
- Бляяя! Братан! Откуда знаешь???
- Да заебали вы всех уже этой песней.
- О! Эт точно!
Поёт песню. Старый кроет поляну. Читаю мобильник.

Дальше начинается самое неприятное.
- Слы, братан! Ёбнешь стаканчик?
- Нет.
- Зря ты так. Я контуженый вообще-то.
- Да мне по***. Я сам ****утый.
- Гыгы. Ну давай, а? За знакомство.
- Я не пью.
- Да я и не предлагаю, ёпть! Вы-пить! Стаканчик?
- Ты в ухо что ли контуженый?
- Всё-всё-всё! Братан!!!

Потом с периодичностью в пол-минуты настойчиво предлагается: пиво, водка, пиво, минералка, водка, какой-то бодрящий коктейль кофе с коньяком, пиво. Потом то же самое по кругу в обратной последовательности. Это песня без конца. Читаю мобильник. Внезапно, пошуршав в пакете, молодой неожиданно даже для себя достаёт откуда-то со дна... Твикс!
- О! Братан! Держи! Две палочки хрустящего молочного!
- Вот. Это другое дело.
Забираю шоколадку. Хоть на время утихнет поток предложений.
Молодой счастлив.
И тут старый поднимает голову и произносит первый раз за всё время хриплым басом.
- Серёня! Ну ёптвоюмаааааать! Это ведь была НАША ЕДИНСТВЕННАЯ КАРАМЕЛЬКА!!!

Серёня в лёгкой растерянности.
Из дверей парикмахерской появляется хрюндель.
Гашу мобильник. Встаю.
- Твой?
- Мой.
- Молоток! Сын?
- Дочь.
- Гыгы. Не обижайся, братан!

Уходим с хрюнделем по тротуару. Сзади неожиданно крик.
- Братааааааааан!!!
Останавливаемся. Оборачиваемся. Радостный Серёня с вскинутым вверх кулаком.
- Расплескаааааалась синеваааа, расплескааалаась...

Такие люди.

***

А может и к лучшему

- Прикинь? Свадьба 15 июня. Приглашения печатали в каком-то копи-центре. В макете говорят что ли там ошибка?… Короче, в приглашениях оказалось 15.07. Не заметили, отправили. Никто не приехал. Ну не ёптвоймать, а? Подумали – фиг с ним, устроим венчание. Послали всем приглашение. Все приехали. Только мы название церкви не то и адрес перепутали. Все приехали, а не туда. Постояли, помолились, и уехали. А мы так и не обвенчались.

- Да ты что? А я даже и не в курсе, что ты женился.

- Да не переживай. Мы развелись уже. А фиг ли? Несерьёзно как-то всё получилось.

***

Скоро зима

У сестры, давным-давно, когда она в коммуналке жила, был сосед. Горький пьяница, но не дебошир. Хороший тихий мужик, электрик. Очень приветливый и безотказный. Но пьяница. А в коммуналке бабки же в основном. Он им всё, и помочь, и починить, и принести, любо дорого, всегда. Но бухарик. Но очень тихий и незаметный.

А баба у него (а у него баба ещё как раз была) мегера. Так всегда. Уж она его и в хвост и в гриву. А все его жалели. Да. Так бывает.

Однажды шел он зимой домой, и ткнул в сугроб у подъезда бутылку водки. Что б врагу не досталась. Ткнул и потерял. Не может найти наутро. Уж так он убивался, так убивался. Выйдет, поищет, а нету! Ему говорят – может ты не помнишь? Может не было бутылки-то? Или сугроб не тот? А он только плечами печально пожмёт, и опять выскочит сугроб-то ковырнёт. Уверен, значит. Поковыряет-поковыряет, придёт ещё печальней прежнего. И вздыхает. А как не вздыхать? У нас сугробы знаете какие? К февралю ого-го! Не бутылку, гастроном можно потерять.

Ну и у сестрицы сердце не выдержало. Пошла она, купила бутылку (или была у неё, не помню) и воткнула тихонько незаметно в сугроб с краю прямо, поближе. Ещё что б горлышко даже чуть торчало. И – о, чудо! Мужик-то её сразу нашёл! Пришел счастлиииивыыыыый! Радости за него у коммунальщиков не было предела. Сразу у всех отлегло. А то ведь не знали прям, что и делать.

Весной из сугроба оттаяло ещё шесть бутылок. А может и больше. Шесть – это только официально зарегистрированные, так сказать.

Хорошие у нас люди.

***

И быстрых лапами Ньютонов

Кошки достали. Тут кошек прорва. Толстые, наглые, подозрительные. Ходят туда-сюда как у себя дома. Тропки уже натоптали. Пакеты мусорные рвут, гадят. Я при случае конечно нет-нет да и запущу гнилым яблоком. Эх, да разве ж попадёшь? Они уж сволочи и не уворачиваются особо. Посмотрит только так презрительно... Очень обидно!

А тут с утра сижу на веранде, чай пью, смотрю, какой-то черно-белый засранец под яблоней пристраивается. Ямку себе в грунте накернил, жопой прицеливается. Всё по-хозяйски главно так, неспеша, как у себя. Журнала "Эсквайр" в лапах да сигареты только не хватает. Думаю "Ну я те, сука!" И так тянусь рукой, чего нибудь потяжелей нащупать, а глаз с него не свожу.

Котяра меж тем хвост оттопырил, зенки закатил... Само блаженство!

И тут меня опередили. С сааамой верхушки яблони (внизу-то мы все собрали), с метров пяти, - яблоко, размером с голову этого кота. Не яблоко даже, - ЯБЛОКО.

И точно по черепушке этому мерзавцу - ЕБЛЫСЬ!

Звук такой был... успел бы записать - слушал бы и слушал. А лучше бы конечно видео. И глаза. Обязательно бы таращилки этого котяки крупным планом.

Взвизгнул, и кааак ломанется с низкого старта, ведро с мусором по дороге сшиб, и только кусты вдалеке - хррррррррррр.

Есть!!! Есть в мире справедливость! Даже яблоне не нравится, когда под неё гадит непоймикто .

Короче, такое с утра удовольствие испытал... Заряд бодрости на целый день.


© Ракетчик

[Cygne blanc]

Petrogen, мишка, а не кинешь ссылку оригинала? прочитала с кайфом =)

[Фенол]

а мне нравится...:

Откуда я знаю тебя -
Скажи мне, я буду рад;
Мы долго жили вместе,
Или я где-то видел твой взгляд -

То ли в прошлой жизни,
На поляне в забытом лесу,
Толи это ты был за темным стеклом
Той машины, что стояла внизу.

Напомни, где мы виделись -
Моя память уже не та, что была;
Ты здесь просто так
Или у нас есть дела?

Скажи, чем мы связаны,
Скажи хотя бы Да или Нет,
Но сначала скажи, отчего так сложно стало
Выйти из тени на свет.

Считай меня Иваном Непомнящим
Или назови подлецом -
Но зачем ты одел это платье,
И что у тебя с лицом?

Если ты мой ангел,
Зачем мы пьем эту смесь?
И откуда я знаю тебя -
Скажи мне, если ты еще здесь.

Я помню дни, когда каждый из нас
мог быть первым,
Мне казалось - наши цепи сами
рвались напополам;
Я пришел сюда выпить вина
и дать отдых нервам;
Я забыл на секунду - чтобы здесь был свет,
ток должен идти по нам.

Почему здесь так холодно -
Или это норма в подобных местах?
Зачем ты целуешь меня
И чего ждут солдаты в кустах?

Если тебе платят за это,
Скажи, я, наверное, пойму.
Но если ты пришел сюда дать мне волю,
Спасибо. Уже ни к чему.

Вокруг меня темнота.
Она делает, что я прошу.
Я так долго был виновным,
Что даже не знаю, зачем я дышу.

И каждый раз это последний раз,
Каждый раз я знаю - приплыл,
Но, глядя на тебя, я вспоминаю сейчас
То, что даже не знал, что забыл.

Мое сердце не здесь.
Снимайте паруса с кораблей.
Мы долго плыли в декорациях моря,
Но вот они - фанера и клей,

А где-то ключ повернулся в замке,
Где-то открылась дверь.
Теперь я вспомнил - откуда я знаю тебя,
И мы в расчете теперь.

[So-niK]

Когда твой друг на глас твоих речей
Ответствует язвительным молчаньем;
Когда свою он от руки твоей,
Как от змеи, отдернет с содроганьем;

Как, на тебя взор острый пригвоздя,
Качает он с презреньем головою, —
Не говори: «Он болен, он дитя,
Он мучится безумною тоскою»;

Не говори: «Неблагодарен он;
Он слаб и зол, он дружбы недостоин;
Вся жизнь его какой-то тяжкий сон»...
Ужель ты прав? Ужели ты спокоен?

Ах, если так, он в прах готов упасть,
Чтоб вымолить у друга примиренье.
Но если ты святую дружбы власть
Употреблял на злобное гоненье;

Но если ты затейливо язвил
Пугливое его воображенье
И гордую забаву находил
В его тоске, рыданьях, униженье;

Но если сам презренной клеветы
Ты про него невидимым был эхом;
Но если цепь ему накинул ты
И сонного врагу предал со смехом,

И он прочел в немой душе твоей
Все тайное своим печальным взором, —
Тогда ступай, не трать пустых речей —
Ты осужден последним приговором.
А.С.Пушкин

[hmur]

Когда в листве сырой и ржавой
Рябины заалеет гроздь, -
Когда палач рукой костлявой
Вобьет в ладонь последний гвоздь, -

Когда над рябью рек свинцовой,
В сырой и серой высоте,
Пред ликом родины суровой
Я закачаюсь на кресте, -

Тогда - просторно и далеко
Смотрю сквозь кровь предсмертных слез,
И вижу: по реке широкой
Ко мне плывет в челне Христос.
А.Блок

[hmur]

ПЕСНЬ АДА



В сей час в стране блаженной мы ночуем,

Лишь здесь бессилен наш земной обман,

И я смотрю, предчувствием волнуем,

Вглубь зеркала сквозь утренний туман.



Навстречу мне сквозь паутину мрака

Выходит юноша. Затянут стан;

Увядшей розы цвет в петлице фрака

Бледнее уст на лике мертвеца;



На пальце - знак торжественного брака -

Сияет острый аметист кольца;

И я смотрю с волненьем непонятным

В черты его отцведшего лица



И вопрошаю голосом чуть внятным:

" Скажи, за что томиться должен ты

И по кругам скитаться невозвратным? "

Пришли в смятенье тонкие черты,



Сожженный рот глотает воздух жадно,

И голос говорит из пустоты:

" Узнай: я предан муке беспощадной

За то, что был на горестной земле



Под тяжким игом страсти безотрадной.

Едва наш город скроется во мгле, -

Томим волной безумного напева

С печатью преступленья на челе,

Как падшая, униженная дева,



Ищу забвенья в радостях вина...

И пробил час карающего гнева:

Из глубины невиданного сна

Всплеснулась, ослепила, засияла

Передо мной чудесная жена!

В вечернем звоне хрупкого бокала,



В тумане хмельном встретившись на миг

С единственной, кто ласки презирала,

Я ликованье первое постиг!

Я утопил в ее зеницах взоры



Я испустил впервые страстный крик!

Так этот миг настал, нежданно скорый.

И мрак был глух. И долгий вечер мглист.

И странно стали в небе метеоры.



И был в крови вот этот аметист.

И пил я кровь из плеч благоуханных

И был напиток душен и смолист...
А.Блок

[Xenon]

Афанасий Афанасьевич Фёт (Шеншин) - Никогда

Проснулся я. Да, крышка гроба. — Руки
С усильем простираю и зову
На помощь. Да, я помню эти муки
Предсмертные. — Да, это наяву! —
И без усилий, словно паутину,
Сотлевшую раздвинул домовину

И встал. Как ярок этот зимний свет
Во входе склепа! Можно ль сомневаться? —
Я вижу снег. На склепе двери нет.
Пора домой. Вот дома изумятся!
Мне парк знаком, нельзя с дороги сбиться.
А как он весь успел перемениться!

Бегу. Сугробы. Мёртвый лес торчит
Недвижными ветвями в глубь эфира,
Но ни следов, ни звуков. Всё молчит,
Как в царстве смерти сказочного мира.
А вот и дом. В каком он разрушенье!
И руки опустились в изумленье.

Селенье спит под снежной пеленой,
Тропинки нет по всей степи раздольной.
Да, так и есть: над дальнею горой
Узнал я церковь с ветхой колокольней.
Как мёрзлый путник в снеговой пыли,
Она торчит в безоблачной дали.

Ни зимних птиц, ни мошек на снегу.
Всё понял я: земля давно остыла
И вымерла. Кому же берегу
В груди дыханье? Для кого могила
Меня вернула? И моё сознанье
С чем связано? И в чём его призванье?

Куда идти, где некого обнять,
Там, где в пространстве затерялось время?
Вернись же, смерть, поторопись принять
Последней жизни роковое бремя.
А ты, застывший труп земли, лети,
Неся мой труп по вечному пути!

Январь 1879

[So-niK]

Дачные правила



§§. Воспрещается жить на даче сумасшедшим, безумным, страдающим заразными болезнями, престарелым, малолетним и находящимся в строю нижним чинам, ибо нигде нет столько опасности сочетаться законным браком, как на чистом воздухе.

§§. Живи, плодись и размножайся.

§§. Если ты, сидя у гостеприимной соседки, выкушал три чашки чаю и после всего этого почувствовал вдруг в своих внутренностях брожение умов, то, не прибегая ни к каким фармацевтическим средствам, надевай шапку и иди.

§§. Купаясь в реке, не стой спиной к берегу, ибо на последнем в эту пору могут находиться дамы.

§§. Прыщи на губах от частых поцелуев излечиваются не столько мазями, сколько назиданиями родителей и опекунов.

§§. Если у тебя вскочил на левой щеке флюс, то всеми силами постарайся, чтобы такой же флюс вскочил у тебя и на правой, ибо ничто так не ласкает взора, как симметрия.

Примечание. Если у тебя флюс, то не позволяй жене бить тебя по щекам.

§§. Если папенька безвозмездно угощает тебя сигарами и старательно скрывает от тебя, что его движимое и недвижимое заложено, если маменька угощает тебя кофеем и сдобными финтифлюшками, если дочка поет «Месяц плывет» и не боится оставаться с тобой наедине, то беги за городовым: тебя хотят окрутить.

§§. Травы не мять, почвы не загрязнять и берез не ломать. Последнее может быть допускаемо только в интересах педагогии и правосудия.

§§. Если ты влюблен, то возьми: 1/2 фунта александрийского листа, штоф водки, ложку ски*****у, 1/4 фунта семибратней крови и 1/2 фунта жженых «Петербургских ведомостей», смешай все это и употреби в один прием. Причиненная этим средством болезнь заставит тебя выехать из дачи в город за врачебною помощью и тебе будет не до любви.

§§. Городовым и дворникам вменяется в обязанность наблюдать: а) чтобы объяснения в любви производились высоким слогом; b) чтобы в этих объяснениях не было выражений, клонящихся к ниспровержению дозволенного законом здравого смысла; с) чтобы воспитанники учебных заведений, объясняясь в любви только по-латыни или по-гречески, были в полной форме, дорожили честью своего учебного заведения и, спрягая глагол «amo», не выходили из пределов, указанных Кюнером; d) чтобы особы ниже титулярного держали себя на приличной дистанции от дочерей особ не ниже V класса.

§§. Дачевладельцам и участковым приставам рекомендуется внушать молодым людям, что выражения вроде: «Я готов отдать за тебя весь мир! Ты для меня дороже жизни!» и проч. по меньшей мере неуместны, ибо они могут внушить дворникам и городовым превратные понятия о целях жизни и величии вселенной.

§§. Ложась спать, надевай, на случай могущего быть ночью дождя, калоши и укрывайся брезентом, радуясь, что и сквозь брезент можно выслушивать ропот жены, вопли озябнувших детей и полицейские свистки.

§§. В случае если ограбят тебя дачные мазурики, то поступай в городовые и мсти. Другого выхода нет.

§§. Дабы гарантировать свою дачу от нашествия родственников и друзей, распусти слух о своей неблагонадежности.

§§. Вообще: не ходи в светлых брюках, не пей после молока квасу, закаляй свой слух кошачьими концертами и высоким «штилем» старых дев, ешь задаром, пей нашаромыжку, люби на шереметьевский счет, пренебрегай стихиями, аккуратно плати праздничные, уважай родителей, люби начальство — и ты будешь счастлив.

[Xenon]

Михаил Юрьевич Лермонтов - Мой демон

Собранье зол — его стихия;
Носясь меж темных облаков,
Он любит бури роковые,
И пену рек, и шум дубров;

Он любит пасмурные ночи,
Туманы, бледную луну,
Улыбки горькие и очи,
Безвестные слезам и сну,

К ничтожным, хладным толкам света
Привык прислушиваться он,
Ему смешны слова привета
И всякий верящий смешон.

Он чужд любви и сожаленья,
Живет он пищею земной,
Глотает жадно дым сраженья
И пар от крови пролитой.

Родится ли страдалец новый,
Он беспокоит дух отца,
Он тут с насмешкою суровой
И с дикой важностью лица.

Когда же кто-нибудь нисходит
В могилу с трепетной душой,
Он час последний с ним проводит,
Но не утешен им больной.

И гордый демон не отстанет,
Пока живу я, от меня,
И ум мой озарять он станет
Лучом чудесного огня;

Покажет образ совершенства —
И вдруг отнимет навсегда
И, дав предчувствия блаженства,
Не даст мне счастья никогда.
1830 или 1831

[Petrogen]

Я был совсем маленьким когда у нас в доме появился телефон- один из
первых телефонов в нашем городе. Помните такие большие громоздкие
ящики-аппараты?
Я был еще слишком мал ростом чтобы дотянуться до блестящей трубки,
висевшей на стене, и всегда зачарованно смотрел как мои родители
разговаривали по телефону.

Позже я догадалася, что внутри этой удивительной трубки сидит человечек,
которого зовут: Оператор, Будьте Добры. И не было на свете такой вещи,
которой бы человечек не знал.
Оператор, Будьте Добры знал все- от телефонных номеров соседей до
расписания поездов.
Мой первый опыт общения с этим джином в бутылке произошел когда я был
один дома и ударил палец молотком. Плакать не имело смысла, потому что
дома никого не было, чтобы меня пожалеть. Но боль была сильной. И тогда
я приставил стул к телефонной трубке, висящей стене.
- Оператор, Будьте Добры.
- Слушаю.
- Знаете, я ударил палец... молотком.....
И тогда я заплакал, потому что у меня появился слушатель.
- Мама дома? -спросила Оператор, Будьте Добры.
- Нет никого, - пробормотал я.
- Кровь идет?- спросил голос.
- Нет, просто болит очень.
- Есть лед в доме?
- Да.
- Сможешь открыть ящик со льдом?
- Да.
- Приложи кусочек льда к пальцу, -посоветовал голос.

После этого случая я звонил Оператору, Будьте Добры по любому случаю. Я
просил помочь сделать уроки и узнавал у нее чем кормить хомячка.

Однажды, наша канарейка умерла. Я сразу позвонил Оператору, Будьте Добры
и сообщил ей эту печальную новость. Она пыталась успокоить меня, но я
был неутешен и спросил:
- Почему так должно быть, что красивая птичка, которая приносила столько
радости нашей семье своим пением- должна была умереть и превратиться в
маленький комок, покрытый перьями, лежащий на дне клетки?
- Пол, -сказала она тихо, - Всегда помни: есть другие миры где можно
петь.
И я как то сразу успокоился.
На следующий день я позвонил как ни в чем не бывало и спросил как
пишется слово "fix".

Когда мне исполнилось девять, мы переехали в другой город. Я скучал по
Оператору, Будьте Добры и часто вспоминал о ней, но этот голос
принадлежал старому громоздкому телефонному аппарату в моем прежнем доме
и никак не ассоциировался с новеньким блестящим телефоном на столике в
холле.
Подростком, я тоже не забывал о ней: память о защищенности, которую
давали мне эти диалоги, помогали в моменты недоумения и растерянности.
Но только став взрослым, я смог оценить сколько терпения и такта она
проявляла, беседуя с малышом.

Через несколько лет после окончания колледжа, я был проездом в своем
родном городе. У меня было всего пол-часа до пересадки на самолет.
Не думая, я подошел к телефону-автомату и набрал номер:
Удивительно, ее голос, такой знакомый, ответил. И тогда я спросил:
- Не подскажете ли как пишется слово "fix"?
Сначала - длинная пауза. Затем последовал ответ, спокойный и мягкий, как
всегда:
- Думаю, что твой палец уже зажил к этому времени.
Я засмеялся:
- О, это действительно вы! Интересно, догадывались ли вы как много
значили для меня наши разговоры!
- А мне интересно,- она сказала,- знал ли ты как много твои звонки
значили для меня. У меня никогда не было детей и твои звонки были для
меня такой радостью.
И тогда я рассказал ей как часто вспоминал о ней все эти годы и спросил
можно ли нам будет повидаться, когда я приеду в город опять.
- Конечно, -ответила она,- Просто позвони и позови Салли.

Через три месяца я опять был проездом в этом городе.
Мне ответил другой, незнакомый голос:
- Оператор.
Я попросил позвать Салли.
- Вы ее друг? -спросил голос.
- Да, очень старый друг, - ответил я.
- Мне очень жаль, но Салли умерла несколько недель назад.

Прежде чем я успел повесить трубку, она сказала:
- Подождите минутку. Вас зовут Пол?
- Да
- Если так, то Салли оставила записку для вас, на тот случай если вы
позвоните... Разрешите мне прочитать ее вам? Так... в записке сказано:

"Напомни ему, что есть другие миры, в которых можно петь. Он поймет."
Я поблагодарил ее и повесил трубку.

© Paul Villard

[Petrogen]

Завтра будет два года с тех пор, как умер Коля. Скорее всего, я его знала с самого рождения, но в моей памяти он присутствует с моих семи лет - в тот день я здорово поругалась с подружками во дворе, и, надавав и наполучав тумаков, я, зареванная, побежала домой. Самое обидное, что меня оставили без медвежонка, - его даже не отняли, просто выбросили в лужу, пока мутозили друг-друга. Коля сидел на стульчике перед подъездом, и улыбался. Я бы пробежала мимо, но он прогугукал мне и распахнул руки. Я остановилась, а Коля пошарил в одной из своих авосек и достал какого-то пластмассового зайца, и все так же улыбаясь, мне его вручил, и прогугукал, что его зовут Коля, и спросил мое имя.
С тех пор я его и помню. Он всегда сидел у нас во дворе. Он очень любил солнышко и детишек, и здорово не любил дождь и милицию. Я росла, а Коля все так же сидел на стульчике во дворе, и помогал дворникам, сначала - дяде Грише, потом, когда дядя Гриша переехал,-какому-то парню, по-моему, он был из Татарстана, потом - таджику. И все так же радовался солнышку и детишкам, и все так же расстраивался из-за дождя и милиции.
Я вышла замуж в двадцать, и очень быстро родила ребенка. Мы, - то есть я, муж и сынишка жили в моей квартире, а Коля все также сидел во дворе, радуясь солнышку. Когда мне исполнилось 27, у меня, как это обычно бывает, случилась тяжелая полоса. Муж стал пить, и параллельно увлекся другой, дал понять, что со мной жить дальше не будет. Это была череда скандалов и истерик, большей частью с моей стороны.
В один из таких дней, я выскочила во двор, зареванная, готовая то ли удавиться, то ли удавить всех вокруг, и налетела прямо на Колю. Коля опять меня поймал, распахнув руки, и опять стал рыться в авоське. Мне, конечно, было не до него, по-моему, я выругалась матом, и ударила его, и убежала, тут же про его существование забыв.
Он пришел к нам домой вечером, с медвежонком в одной руке, и с бутылкой водки в другой. Я сначала не могла понять, чего он хочет, а он все протягивал мне медвежонка, и гундосил, что хочет поговорить с мужем. Хмурый муж выполз, начал толкать Колю вон, а тот все протягивал ему водку, и что-то гундосил. Потом как-то ругань стихла, видимо, бутылка была хорошим поводом, мужчины засели на кухне, а я через стенку слушала, о чем они говорят. То есть, не говорят, а гундосят, Коля рассказывал мужу, пока тот молчал о том, что у нас во дворе совсем мало детишек, и что меня он знает всю жизнь, и что очень нужно, чтобы у нас еще один ребенок родился. Он совсем нескладно это рассказывал, но упорно, муж рычал сначала, потом перестал.
В какой-то момент я уснула. Проснулась с мужем, - он обнимал меня. Спросила – а где Коля? Сказал, что как водка закончилась, - Коля ушел. Еще признался, что всю Колину водку он выпил сам, а Коля сосал какие-то леденцы.
Как-то получилось после этого, что скандалы у нас прекратились, пропала и мысль о разводе. Еще через полгода я забеременела, и родила дочку. Она не успела побегать по двору при Коле, но успела получить зайчика от него на прогулке в коляске.
А два года назад Коля умер. Он родился с синдромом Дауна, и прожил куда больше, чем все люди с этим диагнозом. По-моему, ему чуть-чуть не хватило дотянуть до пятидесяти. У нас опять полный двор детишек, вот только нет стульчика и Коли на нем.
Завтра я поеду к нему на могилу. По традиции, умершему мужчине полагается поставить рюмку водки на надгробие, вот только Коля совсем не пил. Он и с мужем моим не пил, когда они сидели на кухне. Он эту самую бутылку водки отдал ему, а сам сосал леденцы. У дочки есть плюшевый медвеженок, я уже спросила ее, можно – я подарю этого медвежонка очень хорошему дяде, который спит? Дочка добрая – она сразу отдала игрушку, и завтра я отвезу ее Коле.
Даунам нельзя иметь детей, наверное, это правильно, вот только нашему двору так не хватает Коли... Спи спокойно, мой милый друг, а медвеженок... пусть он обнимет тебя.

© сеть ...

[Petrogen]

Что я сделал не так, в чём провинился? Почему все люди как люди, создают семьи, становятся космонавтами или пожарными, совершают подвиги, изобретают изобретения, а я ничего. Вот ничегошеньки толком не умею и не знаю. Ведь вроде и учился нормально и вообще всесторонне красив, талантлив и вообще! Но что-то всё-таки не так. И когда я решил поковыряться в себе и найти причину всех бед и несчастий, то сразу вспомнил несколько ярких фрагментов своего лучезарного, феерического детства и, вы знаете, ситуация сразу прояснилась…

Раки

Мне было года два с половиной. Отец пришел с рыбалки и принёс несколько раков, я с ними сразу подружился, подливал им в миску водичку, ползал на перегонки. Они были такие прикольные, живые в конце концов. Когда подошел папа я обрадовался, думал теперь мы поиграем вместе, но вместо этого он взял моих друзей и кинул в кастрюлю с кипящей водой. В неполных три года на моих глазах были сварены заживо друзья. Слёзы отчаяния вырвались из моих глаз, но что я мог поделать?! Только кричать. Вот я и кричал, долго и громко, а отец ничего умней не придумал как дать мне скушать кусочек мяса. В неполных три года я съел своего друга.

Звон бокалов

Наверное года три. Папа разбил бокал, мама сказала, что на счастье и родители засмеялись. Вскоре мама разбила тарелку, папа сказал на счастье и родители засмеялись. Я сделал выводы и когда родители ненадолго ушли я разбил всё до чего смог дотянуться. Квартира наполнилась ароматом счастья. В предвкушении я уселся ждать возвращения родителей. Мама плакала, папа смеялся, система дала сбой. Этот мир не так прост.

Про море

Бабушка отпустила меня и мою сестрёнку, пять и шесть лет соответственно, на пляж с соседскими родителями и их детьми. Так бывало и раньше, часто, но в этот раз у соседа дяди Толика был день рождения. У него было много весёлых друзей и подруг. Дядя Толик решил покатать нас на катамаране, чему мы несказанно обрадовались. Две минуты и катамаран, подпрыгивая на волнах, стремительно уносился в даль. Дядя Толик был раньше спортсменом. Когда на берегу уже невозможно было разобрать силуэты людей, дядя Толик с тоской глядя в даль, вдруг заявил, что хочет выпить и прыгнул с катамарана. Вынырнул и погрёб в сторону берега. На небе появилась первая звезда. Нас нашли спасатели. Дядя Толик хоть и был спортсменом, но несколько месяцев потом ходить не мог – мешал гипс, наш папа тоже раньше был спортсменом.

Дед мороз

Мне четыре, сестре пять, новогодняя ночь. Пришел Дед мороз, огромный и прекрасный, в красных сапожищах, в руках блестящий посох, на плече мешок с подарками. Не обратив на нас ни малейшего внимания, он обрушил вешалку и отправился к взрослым не выпуская из рук мешок с подарками. Взрослые обрадовались - выпили. Ещё, а потом ещё и ещё. Ну а пока я гипнотизировал мешок, тётя Валя схватила Деда за посох и потянула на кухню. Отлично подумал я, там людей мало расскажу ему стих и получу подарок. Но, дедушка оказался чудовищем. Я вбежал на кухню, как раз когда он пытался сожрать тётю Валю, причём кушал он её животом, могучими рывками мохнатой жопы он прибивал её к стене. Тётя Валя стонала и извивалась пытаясь спастись. Резким движением она оторвала ему все волосы на голове, но там были ещё, но не белые! Лжедедушка! За моей спиной раздался визг, сестра – подумал я, но оказалось дядя Толик, муж тёти Вали. Я, тихонько подобрал мешок и потащил в детскую, а дядя Толик закатав рукава побежал спасать тётю Валю. Оказалось, что мешок был набит кучей мятых газет, так что в деда мороза я перестал верить в четыре. А дядя Толик снова на несколько месяцев был обездвижен.

Эльфы

В пять лет я окончательно перестал верить в сказки. Эльфов не существует. Мама придумала коварную замануху - скидывать выпавшие молочные зубы в дырочку. Которая у нас, с какой-то радости образовалась в паркете. Там типа жили эльфы. Однажды когда я хотел отдать им очередной зуб из дырочки выскочил таракан! У ребят проблемы, подумал я и пошел искать в кладовке лом. Пришла мама с работы, позвонила папе и сообщила, что ребёнок снял весь паркет. Я слышал как папа смеялся в трубку – не поверил. Пришел, убедился, снял ремень и… В пять лет я впервые получил по жопе за чужую ложь. Врут все, включая родителей, я два года кормил тараканов своими зубами.

В общем, шанса стать нормальным мне не дали, я был просто обречён и вот теперь не знаю, то ли плакать, то ли смеяться...

© Chiko

[Petrogen]

вы уж извиняйте мну, но из песни слов не выкидывают обычно.

Как мы х*й ваяли

…
Недели за две до хеловина на работе звонок.
– Девушка, а член изо льда у вас можно заказать?
С членами моя работа не связана, не подумайте. Мы ледяными скульптурами занимаемся.
Фыркнула.
– Что что, – говорю, – а это – всегда пожалуйста.
– Сколько стОит?
– А это смотря какого размера, – ухмыляюсь я.
И тут она выдаёт:
– В диаметре сантиметров двадцать пять и пятьдесят высотой.
Пытаюсь себе представить. Недоразумение какое-то, а не член…
– А вам, – говорю, – обязательно таких э... странных пропорций?
– Нет, нам нормальный нужен, обычный.
Фигасе обычный… Где она такое видела-то?
Ладно, уговорила её на метровую высоту при том же диаметре. Но это были цветочки.
– А вы, – говорит, – проводку внутри можете сделать?
Предчувствую недоброе, спрашиваю:
– Мочь то мы можем, а только вот что вы задумали?
– У нас, – говорит, – конкурс будет, пять девок его лапать и облизывать всячески на сцене будут, и выиграет та, у которой он кончит.
– Чем!?!
– Ну, мы думали – бэлейсом…
Бляааа… Креативщики сраные… Дуры озабоченные… И растратчицы вдобавок.
Ладно. Стали думать, как бы это техничнее осуществить. Идеи родилось две – или клизьму с бэлейсом под стол сунуть и наступать незаметненько ножкой, или помпу поставить и в нужный момент повключать несколько раз.
Она ещё говорит:
– А если просто помпу включить, не тот разве эффект получится?
– Эффект, – говорю, – получится не совсем тот. Получится, что он, извиняюсь, писает.
Вобщем. Рассказала нашим, поржали.
На следующий день перетёрли с заказчицами детали – поддоны-подсветки, срок службы. Они такие спрашивают – сколько он у нас простоит? Ржу, говорю – не волнуйтесь, он всё мероприятие эрегированный будет…
– А за три часа не растает?
– Был бы в натуралку – за пятнадцать минут конкурса слизали бы весь нафиг, а этого – дня на два хватит…
Ну и ещё решили, что Бэлейс густоват будет для помпы, надо бы молоком разбавить.
– Мы вам, – говорит, – макет наверное должны будем выслать?
Эскиз по-русски говоря. Всхрюкиваю, давлюсь, говорю – спасибо, сами как-нибудь…
А потом они перезванивают и заказ значит подтверждают.
Исполнительскую часть у нас началит мой мужик, он же муж. И вот он идёт курить и звонить резчику, – мол, давай дуй на работу, х*й делать. Ага.
– Подожди меня, – ору я с кухни, – я хочу слышать, КАК ты это будешь объяснять!..

…
Вобщем, доверили резчику Лутфуллину х*й.
Лутф сам не художник ни разу, но оч рукастый и всякие технические штуки ледяные здоровско делает. А это – первая в его жизни скульптура. Ничо так, символично…
И взялся наш Роден Азгатович за пилу. Денно и нощно торчал в холодильнике – это где мы работаем. Скульптуру ваял. С большой буквы. Буквы «х».
Мужик мой поехал через пару дней – посмотреть на это дело. Подхожу, говорит, и вижу – чой-то не то, а чо – не пойму. Смотрел-смотрел…
– Лутфуллин, ты, мать твою, член-то хоть раз в жизни видел ваапще?!
– А чо не так то?! Смотри, шикарный же член получается!
– А то не так, что ты залупу задом наперёд повернул, татарва ты необрезанная!
– Да прально всё, гонишь, – уже не так уверенно проблеяла оскорблённая татарва.
– А ты за угол сходи, достань и посмотри!
Сходил, достал, посмотрел. Вернулся:
– Вот лажа-то….
Спилили вопщем эти палачи члену голову, повернули её на сто восемьдесят и приставили обратно. Как положено. Хирурги, блин…
Тем временем мне звонят девчёнки-заказчицы и причитают, что очень волнуюцца за свою пипиську, – как она выглядит, как она сработает, и воопще как она там поживает. Как как, – стоИт, виагры наелась… Про голову отпиленную говорить не стала, пригласила на завтра к нам в холодильник, – на х*й смотреть.
Назавтра сутра муж мой, собираясь на-таки работу, говорит:
– Распечатай-ка мне, жона, хоть один писюн.
– Да на кой оно тебе? У тя ж свой есть, – отмахиваюсь сквозь сон. – Ну ночью точно ещё был…
– Вот дура ты, Хачатурова… – муж фыркнул. – Девицы твои если претензии к скульптурным формам иметь будут, то мне аргументы что, из штанов доставать, что ли?
– А, – говорю, – тогда надо распечатать. А то ледовый в их глазах точно померкнет…
Девицы приехали с тремя литрами молока, посмотрели, пропёрлись, похихикали смущённо, опробовали в действии. Остались очень довольны. Ещё бы, они-то хотели уродище двадцать пять на пятьдесят, а тут – такой праздник!
К моменту готовности шедевра к нам перезахаживали все работяги из соседнего цеха. Все же спецы по части членов, куда там… Один говорит – вот тут не так, второй говорит – а у меня вот здесь по-другому… Вопщем, член получился очень группово-портертным. Образ собирательный, как говорила моя училка литературы, наш х*й был плодом их коллективного творческого взлёта. Машину, на которой его с почестями вывозили, окрестили членовозом…
Монтаж письки на месте ничем примечательным не ознаменовался. Кроме одного момента – узнав, ЧТО везётся в его машине, директор транспортной конторы примчался самолично к разгрузке в клуб. Шоб заценить. И заценив, звонил мне и просил достать ему пару проходок на этот аццкий хеловин.
К сожалению, мероприятие оказалось пипец каким закрытым, и потому проходок я Паше не достала. По той же причине я не могу подтвердить вам подлинность этой истории видеоклипом. Но поверьте – ледяной х*й, блистая в лучах подсветки, был великолепен своими размерами и несгибаемостью и смачно и обильно кончил на самую красивую тёлку. Правда, бэлейса там уже не было, – заказчицы пожмотились и залили одного молока.
Потом они долго нас благодарили и говорили, что было оч круто.
Когда я посмотрела фотки, то спросила у мужа только одно – нахрена они яйца сделали круглыми и в разные стороны, как сиськи у огромной бабищи. Я понимаю Лутфуллин, тот вопще членов не видел. Но мой то мужик куда смотрел! На что был ответ:
– Они вопще снизу, мне их не видно и х*й их знает, когда он стоит – в стороны они или кучкой…

…
Накануне хеловина раздался звонок, и приятный мужской голос в трубке спросил:
– Девушка, а не подскажете, сколько будет стоить спящая красавица в гробу в натуральную величину?
Стараясь не впадать в панику, посчитала и назвала цену. Не дай бог опять креативщики…
И тут голос задал совершенно обычный, традиционный вопрос:
– А скажите, сколько она у нас проживет?
Подавляя демоническую улыбку, я ответила:
– Смотря что вы собираетесь с ней делать…

© рыбей глас

[Nataly]

А ты думал - я тоже такая,
Что можно забыть меня,
И что брошусь, моля и рыдая,
Под копыта гнедого коня.

Или стану просить у знахарок
В наговорной воде корешок
И пришлю тебе странный подарок -
Мой заветный душистый платок.

Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом
Окаянной души не коснусь,
Но клянусь тебе ангельским садом,
Чудотворной иконой клянусь,
И ночей наших пламенным чадом -
Я к тебе никогда не вернусь.

[So-niK]

*****
К человеку обратился ангел:
- Хочешь, я покажу тебе твою жизнь?
- Хочу, - сказал человек.
Ангел поднял его над землей и человек увидел свою жизнь и две пары следов, идущих рядом.
- Кто это рядом со мной?
- Это я, - говорит ангел. - Я сопровождаю тебя всю твою жизнь.
- А почему иногда остается только одна пара следов?
- А это самые трудные периоды твоей жизни, - говорит ангел.
- И что же, ты бросал меня в самые трудные минуты ? Как ты мог меня оставить ? - возмущенно спрашивает человек.
- Нет, это я нес тебя на руках, - тихо ответил ангел.(с)

[Petrogen]

УИЛЬЯМ БАТЛЕР ИЕЙТС
(1865-1939)

ПЛАВАНИЕ В ВИЗАНТИЙ

I

Здесь места дряхлым нет. Зато в разгаре
Неистовые игрища юнцов;
Реликты птичьих стай в любовной яри,
Ручьи лососей и моря тунцов, –
На суше, в море, в небе – каждой твари
Отлетовав, истлеть в конце концов.
Здесь угашает страстная побудка
Нестарящийся пламенник рассудка.

II

Подобен был бы муж преклонных лет
Распяленным, ветшающим обноскам,
Когда бы дух его не пел в ответ
Любым в юдоли внятным отголоскам;
Но голос есть, а школы пенья нет –
Пренебрегать ли вожделенным лоском?
Затем, преодолев моря, я рад
Византий созерцать, священный град.

III

О мудрые, из пламени святого,
Как со златых мозаик на стене,
К душе моей придите, и сурово
Науку пенья преподайте мне,
Моё убейте сердце: не готово
Отречься тела бренного, зане
В неведеньи оно бы не взалкало
Искомого бессмертного вокала.

IV

Мне не даёт неверный глазомер
Природе вторить с должною сноровкой;
Но способ есть – на эллинский манер
Птах создавать литьем и тонкой ковкой
Во злате и финифти, например,
Что с древа рукотворного так ловко
Умеют сладко василевсам петь
О том, что было, есть и будет впредь.

[Petrogen]

Корсо сдернул с плеча холщовую сумку и бросил на пол, к ногам, обутым в нечищеные английские ботинки; потом уставился на портрет Рафаэля Сабатини- он стоит в рамке у меня на столе рядом с авторучкой, которой я правлю статьи и типографские гранки. Это мне сразу понравилось, потому что обычно посетители не балуют портрет вниманием - они принимают Сабатини за моего, престарелого родственника. Краешком глаза я наблюдал за реакцией Корсо и заметил, как он ухмыльнулся, усаживаясь в кресло; гримаса получилась какой-то ребячливой; он стая похож на кролика из мультфильма, когда тот впервые показывается в конце улицы и сразу завоевывает безоговорочную любовь зрителей.
Со временем я узнал, что Корсо умеет улыбаться и совсем иначе - как жестокий, изголодавшийся волк. Вернее сказать, умеет выбирать маску, соответствующую обстоятельствам. Но, повторяю, это я узнал много позже. А в тот миг он произвел на меня впечатление человека искреннего, и я рискнул подвергнуть его, маленькому испытанию.
- «Он родился на свет с обостренным чувством смешного, - процитировал я, кивнув на портрет, - и врожденным ощущением того, что мир безумен
Я увидел, как он неспешно и уверенно качнул головой..

- «... И в этом заключалось все его достояние», - с ходу закончил он цитату, потом поудобнее устроился в кресле и снова улыбнулся. - Хотя, если не кривить душой, мне больше нравится «Капитан Блад».
Я поднял вверх ручку, готовясь прочесть ему суровую отповедь.
- И тут вы не правы. «Скарамуш» для Сабатини - то же, что «Три мушкетера» для Дюма, - я отвесил почтительный поклон в сторону портрета. - «Он родился на свет с обостренным чувством смешного... » За всю историю романов-фельетонов не было начальной фразы, равной этой.

© "Клуб Дюма, или тень Ришелье"

[Cygne blanc]

Александр Иванович Куприн
Сапсан

Я Сапсан Тридцать Шестой – большой и сильный пес редкой породы красно‑песочной масти, четырех лет отроду, и вешу около шести с половиной пудов. Прошлой весной в чужом огромном сарае, Гед нас, собак, было заперто немного больше, чем семь (дальше я не умею считать), мне повесили на шею тяжелую желтую лепешку, и все меня хвалили.
Однако лепешка ничем не пахла.
Я – меделян. Надо говорить «неделян». В глубокую старину для народа раз в неделю устраивалась потеха: стравливали медведей с сильными собаками. Мой пращур Сапсан II в присутствии грозного царя Иоанна IV, взяв медведя‑стервятника «по месту» за горло, бросил его на землю, Гед он был приколот главным царским псарем. В честь и память его лучшие из моих предков носили имя Сапсан. Такой родословной могут похвастаться немногие жалованные графы. С потомками древних человеческих фамилий меня сближает то, что кровь наша, по мнению знающих людей, голубого цвета. Название же Сапсан – киргизское, и значит оно – ястреб.
Первое во всем мире существо – Хозяин. Я вовсе не раб его, даже не слуга, и не сторож, как думают иные, а друг и покровитель. Люди, эти ходящие на задних лапах, голые, носящие чужие шкуры животные, до смешного неловки и беззащитны. Но зато они обладают каким‑то непонятным для нас чудесным и немного страшным могуществом, а больше всех – Хозяин. Я люблю в нем эту странную власть, и он ценит во мне силу, ловкость, отвагу и ум. Так мы и живем.
Хозяин честолюбив. Когда мы с ним идем рядом по улице – я у его правой ноги, – за нами всегда слышаться лестные замечания: «Вот так собачище… целый лев… какая чудная морда» и так далее. Ни одним движением я не даю Хозяину понять, что слышу эти похвалы и что знаю, к кому они относятся. Но я чувствую, как мне по невидимым нитям передается его смешная, наивная, гордая радость. Чудак. Пусть тешится. Мне он еще милее со своими маленькими слабостями.
Я силен. Я сильнее всех собак на свете. Они это узнают еще издали по моему запаху, по виду, по взгляду. Я же на расстоянии вижу их души, лежащие передо мною на спинах, с лапами, поднятыми вверх. Строгие правила собачьего единоборства воспрещают мне трогать сдавшегося, и я не нахожу себе достойного соперника для хорошей драки… А как иногда хочется… Впрочем, большой тигровый дог с соседней улицы совсем перестал выходить из дома после того, как я его проучил за невежливость. Проходя мимо забора, за которым он жил, я теперь уже не чую его запаха и никогда не слышу издали его лая.
Люди не то. Они всегда давят слабого. Даже Хозяин, самый добрый из людей, иногда так бьет – вовсе не громкими, но жестокими – словами других, маленьких и трусливых, что мне становится стыдно и жалко. Я тихонько тычу его в руку носом, но он не понимает и отмахивается.
Мы, собаки, в смысле отгадывания мыслей в семь и еще много раз тоньше людей. Людям, чтобы понимать друг друга, нужны внешние отличия, слова, изменения голоса, взгляда и прикосновения. Я же познаю их души просто, одним внутренним чутьем. Я чувствую тайными, неведомыми, дрожащими путями, как их души краснеют, бледнеют, трепещут, завидуют, любят, ненавидят. Когда Хозяина нет дома, я издали знаю: счастье или несчастье постигло его, И я радуюсь или грущу.
Говорят про нас: такая‑то собака добра, такая‑то – зла. Нет. Зол или добр, храбр или труслив, доверчив или скрытен бывает только человек. А по нему и собаки, живущие с ним под одной кровлей.
Я позволю людям гладить себя. Но я предпочитаю, если мне протягивают открытую ладонь. Лапу когтями вверх я не люблю. Многолетний собачий опыт учит, что в ней может таиться камень (меньшая дочка Хозяина, моя любимица, не может выговорить «камень», а говорит «кабин»). Камень – вещь, которая летит далеко, попадает метко и ударяет больно. Это я видел на других собаках. Понятно, в меня никто не осмелился швырнуть камнем!
Какие глупости говорят люди, будто собаки не выдерживают человеческого взгляда. Я могу глядеть в глаза Хозяина хоть целый вечер, не отрываясь. Но мы, собаки, отводим глаза из чувства брезгливости. У большинства людей, даже у молодых, взгляд усталый, тупой и злой, точно у старых, больных, нервных, избалованных хрипучих мосек. Зато у детей глаза чисты, ясны и доверчивы. Когда дети ласкают меня, я с трудом удерживаюсь, чтобы не лизнуть кого‑нибудь из них прямо в розовую мордочку. Но Хозяин не позволяет, а иногда даже погрозит плеткой. Почему? Не понимаю. Даже и у него есть свои странности.
О косточке. Кто же не знает, что это самая увлекательная вещь в мире. Жилки, внутренность ноздреватая, вкусная, пропитанная мозгом. Над иным занимательным мосолком можно охотно можно охотно потрудиться от завтрака до обеда. И я так думаю: кость – всегда кость, хотя бы самая подержанная, а следовательно, ею всегда не поздно позабавиться. И потому я зарываю ее в землю в саду или на огороде. Кроме того, я размышляю: вот было на ней мясо и нет его; почему же, если его нет, ему снова не быть?
И если кто‑нибудь – человек, кошка или собака – проходит мимо места, где она закопана, я сержусь и рычу. Вдруг догадаются? Но чаще я сам забываю место, и тогда долго бываю не в духе.
У нас живет в доме пушистая кошка «Катя», необыкновенно важное и дерзкое существо. Она держит себя так надменно, будто бы весь дом и все, что в доме – люди и вещи, – принадлежит ей. На чужих собак она всегда бросается первая, вцепляясь в морду. Мы с ней живем дружно, Вечером, когда мне приносят мою миску с овсянкой и костями, я охотно позволяю ей подойти и полакать со мною. Но уговор: косточек не трогать. И она это хорошо помнит после того, как однажды я на нее очень громко прикрикнул. Зато и я соблюдаю договор: кошкиного молока не трогать! Однако играть с ней я не люблю. Непременно в игре забудется и оцарапает мне нос. А этого я терпеть не могу. Долго потом чихаю и тру нос лапами.
На днях Маленькая позвала меня к себе, в детскую и открыла шкафчик. Там на нижней полке лежала на боку наша кошка, и ее сосала целая куча смешных слепых котят. «Правда, сапсан, какие они восторгательные?» – сказала мне Маленькая.
Правда. Они мне очень понравились. Двух или трех я обнюхал, лизнул и носом перевернул с брюшка на спинку. Они пищали, точно мышата, и были теплые и мягкие, беспомощные и сердитые. Забеспокоившись, кошка приподняла голову и сказала жалобным голосом: «Ах, пожалуйста, Сапсан, поосторожнее, не наступите на них лапой, вы такой большой».
Вот глупая. Точно я сам не знаю?
Сегодня Хозяин взял меня в гости в дом, где мы еще никогда не бывали. Там я увидел замечательное чудо: не щенка, а настоящую взрослую собаку, но такую маленькую, что она свободно поместилась бы в молей закрытой пасти, и там ей еще осталось бы довольно места, чтобы покружиться вокруг самой себя, прежде чем лечь. Вся она, со своими тоненькими, шаткими ножками и мокрыми выпуклыми черными глазами, походила на какого‑то трясущегося паучка, но – скажу откровенно – более свирепого создания я еще никогда не встречал. Она с ожесточением накинулась на меня и закричала пронзительно: «Вон из моего дома! Вон сию же минуту! Иначе я растерзаю на части! Оторву хвост и голову! Вон! От тебя улицей пахнет!» И она еще прибавила несколько таких слов, что… Я испугался, пробовал залезть под диван, но прошла только голова, и диван поехал по полу, потом я забился в угол. Хозяин смеялся. Я поглядел на него укоризненно. Он ведь сам хорошо знает, что я не отступлю ни перед лошадью, ни перед быком, ни перед медведем. Просто – меня поразило и ужаснуло, что этот крошечный собачий комочек извергает из себя такой огромный запас злости.
После Хозяина всех ближе моему собачьему сердцу маленькая – так я зову его дочку. Никому бы, кроме нее, я не простил, если бы вздумали таскать меня за хвост и за уши, садиться на меня верхом или запрягать в повозку. Но я все терплю и, притворяясь, повизгиваю, как трехмесячный щенок. И радостно мне бывает по вечерам лежать неподвижно, когда она, набегавшись за день, вдруг задремлет на ковре, прикорнув головкой у меня на боку. И она, когда мы играем, тоже не обижается, если я иногда махну хвостом и свалю ее с ног.
Иногда мы с нею развозимся, и она начинает хохотать. Я это очень люблю, но сам не умею. Тогда я прыгаю вверх всеми четырьмя лапами и лаю громко, как только могу. И меня обыкновенно вытаскивают за ошейник на улицу. Почему?
Летом был такой случай на даче. Маленькая еще едва ходила и была препотешная. Мы гуляли втроем. Она, я и нянька. Вдруг все заметались – люди и животные. Посредине улицы мчалась собака, черная, в белых пятнах, с опущенной головой, с висящим хвостом, вся в пыли и пене. Нянька убежала, визжа. Маленькая села на землю и заплакала. Собака неслась прямо на нас. И от этого пса еще издали сразу повеяло на меня острым запахом безумия и беспредельно‑бешеной злобы. От ужаса вся шерсть на мне вздыбилась, но я превозмог себя и загородил телом Маленькую.
Это уже было не единоборство, а смерь одному из нас. Я сжался, выждал краткий, точный миг и одним скачком опрокинул пеструю на землю. Потом поднял за шиворот на воздух и встряхнул. Она легла на землю без движения, плоская и теперь совсем не страшная. Но Маленькая очень перепугалась. Я привел ее домой. Всю дорогу она держала меня за ухо и прижималась ко мне, я чувствовал, как дрожало ее маленькое тельце.
Не бойся, моя Маленькая. Когда я с тобой, то ни один зверь, ни один человек на свете не посмеет тебя обидеть.
Не люблю я лунных ночей, и мне нестерпимо хочется выть, когда я гляжу на небо. Мне кажется, что оттуда смотрит кто‑то большой, больше самого Хозяина, то, кого Хозяин так непонятно называет «Вечность» или иначе. Тогда я смутно предчувствую, что и моя жизнь когда‑нибудь кончится, как кончается жизнь собак, жуков и растений. Придет ли тогда, перед концом, ко мне Хозяин? Я не знаю. Я бы этого очень хотел. Но даже если он и не придет – моя последняя мысль все‑таки будет о Нем.

[So-niK]

"Что есть время? Дым. Зримый, неудержимый, растворяющийся. Как радостно клубится его грива! Как дразняще щекочет ноздри его запах! Как стремительно улетучивается его пышнотелое облако!
А что есть жизнь? Старый дымящийся локомотив. Пыхтящий, дребезжащий, одышливый. Но ни в какую не сбавляющий обороты, бойко проскакивающий развилки и полустанки, дерзко гудящий на шатком усталом металле через темные воды Леты...
Состав грохочет мерно, неумолимо, безвозвратно. И всё уносится в нем неизвестно куда. Но всегда вперед. И только паровозный дым тающий упрямо стремится в обратную сторону. Или это кажется, если следить за ним из окна вагона?...."(с)

[Фенол]

Огнетушитель системы земля-воздух

Лето, жара. В центре города толпа народа оттягивается. И тут все замечают густой черный дым. Загорелась припаркованная девятка. То ли замкнуло что, то ли шпана подожгла — неизвестно. Но горит хорошо. Через минуту лопнули передние шины. Народ балдеет от зрелища. Из здания автошколы выбегает мужик и тащит огромный советский ОГНЕТУШИТЕЛЬ. Тот который «перевернуть и долбануть об землю». Он перевернул. И долбанул…

Вы когда-нибудь видели кадры как стартует ракета с ядерной боеголовкой? С громким ПУФФФ огнетушитель за секунду уходит вертикально в небо! Рядом была пятиэтажка, он взлетел выше нее. Разика в два. Толпа смолкла, провожая взглядом неожиданного сына Земли. А потом он начал падать..

Все-таки сильна память в генах у народа пережившего не одну бомбардировку. Молча и без паники люди за секунду определили вероятную зону падения и моментально ее очистили. Не могла ее очистить только новенькая «газель» — без водителя они плохо убегают от летающих огнетушителей. Народ затаил дыхание от предвкушения прямого попадания… Буммсс.. И огнетушитель зарылся в траву в каком-то метре от бампера. А мужик все это время стоял и недоуменно рассматривал свои руки. Повезло ему, что вопреки инструкции он не схватился за ручку этого пожарного инвентаря.

А то Карлсон бы от зависти свой пропеллер съел.

[Nataly]

я бы заснула, припав к плечу,
волосы разметавши...
я бы пила с тобой росу
и собирала ромашки...
только никак не сбудется сон,
что тыщу лет уж снится...
так и останемся: вечность и он
между простынок из ситца...

[Sir71]

Сообщение от Nataly

я бы заснула, припав к плечу,
волосы разметавши...
я бы пила с тобой росу
и собирала ромашки...
только никак не сбудется сон,
что тыщу лет уж снится...
так и останемся: вечность и он
между простынок из ситца...

Так и останется Он в мечтах,
так Он и будет всё время мне снится...
Так вот и буду встречать Его в снах,
Вместо того, чтобы жизни открыться !